Вероника открыла дверь квартиры и скинула туфли в прихожей. Рабочий день выдался тяжёлым — бесконечные звонки пациентов, конфликт с поставщиками медоборудования, отчёты до полуночи. Хотелось упасть на диван и ни о чём не думать.
Роман сидел на кухне перед ноутбуком. Экран светился синеватым светом, муж что-то листал, даже не подняв головы при её появлении.
— Привет, — бросила Вероника, проходя мимо. — Ужин готов?
— Нет, я думал, ты что-нибудь купишь по дороге, — буркнул он, не отрываясь от экрана.
Вероника остановилась в дверном проёме.
— Роман, ты весь день дома. Неужели сложно сварить макароны или пожарить яйца?
— Я резюме рассылал, — отмахнулся он. — Устал. Ты же знаешь, как это выматывает.
Вероника прикусила губу, сдерживая язвительный комментарий. Полгода безработицы мужа научили её молчать в таких моментах. Споры всё равно заканчивались одинаково — Роман обижался, а она чувствовала себя виноватой.
— Ладно, — выдохнула она. — Сейчас что-нибудь приготовлю.
За последние два года брака Вероника привыкла к роли единственного кормильца семьи. Она работала администратором в крупной сети медицинских клиник, получала приличные деньги и тянула всё на себе. Аренда съёмной однушки, продукты, коммунальные платежи, одежда — всё ложилось на её плечи. Роман после увольнения из строительной фирмы так и не нашёл новое место. Он регулярно обещал, что вот-вот выйдет на работу, но месяцы шли, а ситуация не менялась.
Единственной отдушиной для Вероники был её накопительный счёт. Триста двадцать тысяч рублей — результат двух лет жёсткой экономии. Каждый месяц она откладывала по десять-пятнадцать тысяч, отказывая себе в обновках, походах в кафе, косметике. Эти деньги были её мечтой о собственном жилье. Первоначальный взнос по ипотеке — и можно будет наконец перестать спускать деньги в трубу на аренду чужой квартиры.
Роман знал о накоплениях. Вероника никогда не скрывала от него эту информацию, но всегда чётко давала понять — деньги неприкосновенны. Муж понимал, что не вносит вклад в семейный бюджет, и никогда не претендовал на сбережения жены.
Карта от накопительного счёта постоянно лежала в её сумочке вместе с основной зарплатной картой. Вероника хранила их в отдельном кармашке, и пин-коды от обеих карт были разными.
В пятницу вечером, когда Вероника возвращалась с работы, у подъезда её перехватила Тамара Фёдоровна.
— Вероничка! Вот и хорошо, что застала тебя, — защебетала свекровь, хватая невестку за рукав. — Поднимемся, поговорить надо.
Вероника еле сдержала вздох. Тамара Фёдоровна обладала потрясающим талантом появляться в самый неподходящий момент. Она приезжала без предупреждения, заваливалась в квартиру с пакетами дешёвых продуктов и начинала критиковать невестку.
— Тамара Фёдоровна, я очень устала. Может, в другой раз?
— Да что ты! Пять минут всего! — Свекровь уже тянула её к подъезду.
Поднявшись на четвёртый этаж, Вероника обнаружила Романа на диване с телефоном. Он виновато взглянул на жену и отвёл глаза.
— Садись, садись, — засуетилась Тамара Фёдоровна, усаживаясь напротив. — Я тут по делу семейному.
— Слушаю, — Вероника опустилась на край дивана, держа сумку на коленях.
— Ну вот, значит, так. У Лёши проблемы возникли. Машину банк забирать собирается, представляешь? А он ведь работает, старается, просто сейчас сложный момент. Платежи пропустил пару раз, ну бывает у всех. Нужно помочь, а то позор будет — машину заберут прямо со двора.
Вероника нахмурилась.
— И что вы от меня хотите?
— Да я не от себя, я от Ромочки, — свекровь кивнула на сына. — Вы ведь семья, должны друг другу помогать. У вас же есть накопления, Рома говорил. Можно было бы занять на время. Лёша через пару месяцев вернёт, он обещал.
Вероника резко повернулась к мужу.
— Ты рассказывал матери про мои деньги?
Роман ссутулился, глядя в пол.
— Ну… я просто упомянул…
— Упомянул сумму? Всё подробно описал?
— Вероника, не кипятись! — вмешалась Тамара Фёдоровна. — Рома правильно сделал, что рассказал. Мы же близкие люди, от нас что скрывать? Лёше помощь нужна, а ты жадничаешь.
Вероника встала с дивана, сжимая ручку сумки.
— Тамара Фёдоровна, эти деньги я копила два года на первоначальный взнос по ипотеке. Я работаю одна, содержу семью одна, плачу за аренду одна. Алексей взрослый мужчина и сам должен отвечать за свои кредиты. Это не моя проблема.
Свекровь вскочила с места, распахнув глаза.
— Как не твоя?! Лёша — брат твоего мужа! Родной человек!
— Родной для Романа, но не для меня. И деньги мои личные, не общие. Роман в их накоплении никак не участвовал.
— Ах вот как! — Тамара Фёдоровна скрестила руки на груди. — Значит, свои деньги считаешь, а мужа за человека не держишь! Он, между прочим, работу ищет, старается!
— Полгода ищет очень усердно, — не выдержала Вероника. — Настолько усердно, что даже ужин приготовить не может.
— Вероника! — возмутился Роман. — Ты о чём вообще?
— О том, что я устала тянуть всё одна! И теперь ещё должна отдать свои накопления на погашение чужого кредита? Нет, Тамара Фёдоровна. Не будет этого.
Свекровь побагровела.
— Ишь, какая гордая! Деньги у неё! А кто эту квартиру снимает? Кто на продукты тратится? Сама небось!
— Именно! — Вероника направилась к выходу. — И буду продолжать тратиться только на себя и Романа. А Алексей пусть сам разбирается со своими проблемами.
Она выскочила из квартиры, хлопнув дверью, и пошла гулять по району, чтобы остыть. Вернулась только через час, когда Тамара Фёдоровна уже уехала.
Следующие два дня прошли напряжённо. Роман ходил мрачный, на вопросы отвечал односложно. Вероника списала это на обиду за разговор со свекровью и старалась не бередить тему.
В понедельник вечером она зашла в приложение банка проверить баланс накопительного счёта. Обычная процедура перед сном — посмотреть, сколько набежало процентов, помечтать о будущей квартире.
Экран загрузился. Вероника уставилась на цифры.
Баланс: 0,00 руб.
Сердце ухнуло вниз. Она обновила страницу, думая, что приложение глючит. Ноль. Снова ноль.
Дрожащими пальцами она открыла историю операций. Последняя транзакция — снятие наличных в банкомате на сумму триста двадцать тысяч рублей. Дата — позавчера, суббота, десять часов утра.
В субботу в десять утра Вероника была на работе. Дежурная смена, внеплановый выезд в филиал на другом конце города.
Она вскочила с кровати и выбежала в коридор. Роман сидел на кухне, жевал бутерброд.
— Где моя карта?! — закричала Вероника, влетая на кухню. — Где деньги?!
Роман подавился, закашлялся, схватился за стакан с водой.
— Какая карта? — прохрипел он.
— Не прикидывайся! Карта от накопительного счёта! Кто-то снял все деньги в субботу утром! Это был ты!
Роман побледнел, отставил стакан.
— Я… я могу объяснить…
— Объясняй! Немедленно! — Вероника подошла вплотную к столу, упираясь руками в столешницу.
Муж заёрзал на стуле, избегая её взгляда.
— Ника, ну ты пойми… Лёше действительно очень плохо было. Банк в суд подавать собирался. Машину забрать. Мама просила помочь, а ты отказалась. Я не знал, что делать…
Вероника застыла, медленно выпрямляясь.
— Ты взял мою карту и снял все деньги?
— Не я… Мама взяла. Я только карту дал и пин-код сказал. Она в банкомат сходила, сняла наличные и погасила кредит Лёши. Он теперь спокоен, машину оставил…
Тишина повисла тяжёлым облаком. Вероника смотрела на мужа, не веря услышанному.
— Мама всеми твоими сбережениями погасила кредит моего брата на машину, — повторил Роман тише, сжимаясь под её взглядом.
Вероника отшатнулась, хватаясь за спинку стула.
— Ты… украл у меня карту? Подсмотрел пин-код? Отдал её своей матери, чтобы она обчистила мой счёт?
— Ника, ну не кради! Мы же муж и жена, у нас всё общее!
— Общее?! — голос Вероники сорвался на крик. — Какое общее?! Ты полгода без работы сидишь! Я одна плачу за всё! Эти деньги я копила два года! Отказывала себе во всём!
— Но Лёша же в беде был…
— Мне плевать на Лёшу! — Вероника схватила со стола свой телефон. — Плевать на него и на его машину! Это мои деньги! Моя мечта о квартире!
Роман вскочил, протянул руки примирительным жестом.
— Ника, успокойся. Мама сказала, что Лёша вернёт всё через пару месяцев. Он обещал. Честное слово!
— Обещал? — Вероника рассмеялась истерично. — Лёша, который живёт от зарплаты до зарплаты? Который на своей машине в клубы катается, а платежи не вносит? Он вернёт триста двадцать тысяч? Серьёзно?
— Ну… Со временем…
— Какое со временем?! — Вероника ткнула пальцем в экран телефона. — Я сейчас звоню твоей матери. Пусть возвращает деньги. Сегодня же!
Она набрала номер Тамары Фёдоровны. Та ответила после пятого гудка.
— Алло, Вероничка? Что-то случилось?
— Верните мои деньги! — выпалила Вероника. — Немедленно верните триста двадцать тысяч!
— Какие деньги? — удивилась свекровь с плохо скрываемой наигранностью.
— Вы прекрасно знаете какие! Те, что сняли с моей карты в субботу! Роман отдал вам карту и пин-код!
— А, эти, — протянула Тамара Фёдоровна спокойно. — Так я их Лёше отдала. Он кредит погасил. Всё, деньги в банке уже. Вернуть не получится.
Вероника сжала телефон так сильно, что побелели костяшки пальцев.
— Вы украли у меня деньги! Это кража! Я подам заявление в полицию!
Свекровь рассмеялась в трубку.
— Кража? Да какая кража! Муж отдал карту жены для семейных нужд. Всё законно. Ты вообще понимаешь, что творишь? Лёша — брат твоего мужа! Он бы без машины остался! А тебе что, жалко помочь?
— Жалко! — заорала Вероника. — Очень жалко отдавать два года своей жизни на погашение чужого кредита! Это мои накопления!
— Фу, какая ты жадная, — фыркнула Тамара Фёдоровна. — Думала, Рома хорошую жену нашёл, а ты оказалась скрягой. Семейные ценности тебе ничего не значат!
— Семейные ценности? А как же воровство? Обман? Это нормально?!
— Никакого обмана нет. Муж и жена — одно целое. Твоё — значит, его. А если его — значит, и матери его, когда надо. Так что не строй из себя жертву. Лёше действительно помощь нужна была.
Вероника глубоко вдохнула, стараясь не сорваться окончательно.
— Хорошо. Значит, так. У вас три дня на возврат денег. Если не вернёте — подам в суд. И заявление в полицию о краже.
— Подавай, — равнодушно бросила свекровь. — Только зря время потратишь. Рома — твой муж, он имел право распоряжаться картой. А насчёт суда — пожалуйста, попробуй. Только ты ещё и денег на юриста потратишь. И проиграешь.
— Посмотрим, — процедила Вероника и отключилась.
Она стояла посреди кухни, тяжело дыша. Роман сидел за столом, уставившись в пол.
— Ника, ну прости… Я не подумал… Мама сказала, что всё будет хорошо…
— Всё будет хорошо? — переспросила Вероника тихо, почти шёпотом. — Два года моей жизни украли — и всё будет хорошо?
— Лёша правда обещал вернуть…
— Замолчи! — взревела Вероника. — Немедленно замолчи!
Она развернулась и пошла в комнату, хлопнув дверью. Села на кровать, уткнувшись лицом в ладони. Слёзы не шли — внутри клокотала такая ярость, что для слёз не оставалось места.
Триста двадцать тысяч. Два года экономии. Мечта о своей квартире. Всё псу под хвост из-за маменькиного сынка и его наглой матери.
Утром Вероника встала раньше мужа, оделась и вышла из дома. Прямиком отправилась в банк, где открывала накопительный счёт.
Менеджер выслушала её и грустно покачала головой.
— К сожалению, операция была проведена по всем правилам. Карта, пин-код, снятие в банкомате. Мы не можем отследить, кто физически снимал деньги. Формально всё законно.
— Но карту украли! — возмутилась Вероника.
— Вам нужно обращаться в полицию. Если докажете кражу и мошенничество, банк вернёт средства. Но это долгий процесс. И не факт, что получится доказать вину, если карту взял муж.
Вероника вышла из банка с тяжёлым камнем в груди. Следующим пунктом была юридическая консультация.
Юрист оказался мужчиной лет сорока с усталым лицом и опытом в семейных делах.
— Ситуация сложная, — сказал он после изложения обстоятельств. — Формально муж имеет доступ к вашему имуществу во время брака. Если докажете, что он действовал без вашего согласия и в ущерб семье, можно попытаться взыскать деньги через суд. Но это потребует времени и затрат. Гарантий нет.
— А полицию имеет смысл привлекать?
— Можно написать заявление о краже. Но если муж скажет, что брал карту по вашему разрешению для семейных нужд, доказать обратное будет трудно. Нет свидетелей, нет записей. Ваше слово против его.
Вероника сидела, сжав руки в кулаки.
— То есть, фактически они украли мои деньги и уйдут безнаказанно?
— Не совсем. Можно подать на развод и в процессе раздела имущества требовать компенсацию за незаконно потраченные средства. Судья учтёт обстоятельства. Плюс можно подать иск о возмещении ущерба непосредственно к свекрови, если докажете, что она была инициатором и получателем денег.
— Сколько это займёт времени?
— Полгода минимум. Может, год.
Вероника встала, достала кошелёк.
— Сколько с меня за консультацию?
— Две тысячи.
Она расплатилась и вышла на улицу. День был пасмурный, накрапывал дождь. Вероника шла по тротуару, не обращая внимания на лужи.
Вернувшись домой, она застала Романа на диване с телефоном. Он вскочил, увидев жену.
— Ника, ну как? Что в банке сказали?
— Сказали, что деньги не вернут. Операция законная. Карта, пин-код — всё правильно.
Роман облегчённо выдохнул.
— Ну вот видишь! Я же говорил, что всё нормально!
Вероника медленно подняла на него глаза.
— Нормально? Ты считаешь эту ситуацию нормальной?
— Ну… В смысле, юридически всё чисто. Мама права была. А Лёша вернёт деньги, честно.
Вероника прошла в комнату и достала из шкафа большую сумку. Начала складывать туда вещи Романа — футболки, джинсы, носки.
— Ты что делаешь? — испугался он, появляясь в дверях.
— Собираю твои вещи, — спокойно ответила Вероника. — Тебе пора съезжать.
— Куда съезжать?! Это наша квартира!
— Нет. Это квартира, которую я снимаю на свои деньги. Ты здесь больше не живёшь.
— Ника, ты с ума сошла! Мы же муж и жена!
Вероника бросила в сумку последнюю пару носков и застегнула молнию.
— Были мужем и женой. Завтра иду подавать на развод. Собирайся и уезжай к матери. Или к брату со спасённой машиной.
Роман попятился.
— Ты не можешь меня выгнать! Я никуда не пойду!
— Можешь остаться, — кивнула Вероника. — Тогда я позвоню хозяйке квартиры и объясню ситуацию. Она быстро выпишет тебя и сменит замки. Или уходи сам. Выбирай.
— Ника, прошу, давай обсудим! Я не хотел, правда! Мама настояла!
— Мама настояла, — повторила Вероника, качая головой. — Тебе тридцать один год, Роман. Ты взрослый мужчина. Но ты до сих пор не можешь противостоять матери. Она сказала — ты сделал. Украл у жены карту, подсмотрел пин-код, отдал ей, чтобы она обчистила счёт. Два года моих накоплений спустили за один день. И ты думаешь, что я прощу это?
— Но я не специально! Я думал, что будет лучше!
— Лучше для кого? Для Алексея? Для твоей матери? Точно не для меня! — Вероника швырнула сумку на пол перед Романом. — Забирай вещи и уходи. У тебя час.
— А куда мне идти?!
— К матери. К брату. В общежитие. Мне всё равно. Только не здесь.
Роман стоял, растерянно моргая.
— Ты правда подашь на развод?
— Да. И подам иск о возмещении ущерба. К твоей матери и к Алексею. Пусть возвращают деньги через суд.
— Они не вернут… У них нет таких денег…
— Не моя проблема. Пусть продают машину Алексея. Или влезают в кредит. Или распродают имущество. Я хочу вернуть свои деньги.
Роман подобрал сумку с пола, неуверенно глядя на жену.
— Ты правда не простишь меня?
Вероника села на кровать, скрестив руки на груди.
— Нет. Не прощу. Ты предал меня, Роман. Украл мою мечту и отдал её своей матери на растерзание. Ты выбрал их — значит, живи с ними.
Он постоял ещё немного, потом развернулся и вышел из комнаты. Вероника слышала, как он звонит матери, просит приехать за ним. Через полчаса раздался звонок в дверь — Тамара Фёдоровна прибыла забирать сына.
— Довела ребёнка! — накинулась она на Веронику в прихожей. — Из-за каких-то денег семью разрушила!
— Из-за каких-то денег? — переспросила Вероника ледяным тоном. — Это два года моей жизни. Моя мечта о квартире. А вы спустили их на погашение кредита за машину, которую ваш младший сын не в состоянии содержать.
— Лёша вернёт! Обещал же!
— Не верю. И не хочу верить. Забирайте Романа и убирайтесь.
Тамара Фёдоровна схватила сына за руку.
— Пойдём, Ромочка. Нечего нам тут делать. С такой жадиной жить невозможно!
Они ушли, хлопнув дверью. Вероника осталась одна в пустой квартире.
На следующий день она подала заявление на развод и обратилась к юристу для составления иска о возмещении ущерба. Дело обещало быть долгим и нервным, но Вероника была готова идти до конца.
Через неделю Роман пытался звонить, просил встретиться и поговорить. Вероника отклоняла вызовы. Ей не о чем было с ним разговаривать.
Тамара Фёдоровна распространяла среди общих знакомых слухи, что Вероника жадная и бессердечная. Вероника игнорировала сплетни, сосредоточившись на работе и судебных делах.
Алексей так и не вернул ни копейки. Продавать машину он не собирался — это был его статус, его гордость. Тамара Фёдоровна тоже не спешила возвращать деньги, надеясь, что невестка отступится.
Но Вероника не отступилась. Суд длился почти год. В итоге судья вынес решение в её пользу — Тамара Фёдоровна и Алексей были обязаны вернуть триста двадцать тысяч рублей плюс судебные издержки. Сумма была разделена между ними поровну.
Тамара Фёдоровна продала дачу, доставшуюся ей от родителей. Алексей влез в новый кредит. Деньги возвращали частями, с задержками, но возвращали.
Развод с Романом прошёл быстро — делить было нечего, детей не было. Вероника получила свободу и твёрдое намерение больше никогда не связываться с мужчинами, неспособными противостоять своим матерям.
Когда последний платёж поступил на её счёт, Вероника открыла новый накопительный счёт. Триста двадцать тысяч плюс судебные издержки легли туда первым взносом. Мечта о собственной квартире вернулась — и на этот раз никто не мог её украсть.
