— Оленька, оплати сестре свадьбу. У тебя же деньги есть, — распорядилась мать, даже не поднимая глаз от телефона.
Ольга медленно поставила чашку на стол. Кофе расплескался на блюдце.
— Мама, я только что квартиру купила. Весь кредит на мне.
— Ну и что? — Мать наконец посмотрела на неё. — Раз купила, значит, деньги есть. А Лариса выходит замуж. Это же важнее твоей квартиры.
— Мне тридцать пять лет. Я пятнадцать лет снимала углы, чтобы накопить на первый взнос.
— Вот именно, тридцать пять. А Ларисе двадцать три, и она замуж выходит. Наконец-то хоть одна дочь меня порадует.
Ольга сжала ручку чашки так, что побелели костяшки пальцев.
— Сколько нужно?
— Ну, ресторан хороший заказали, «Версаль». Триста гостей. Платье уже выбрали, там тысяч двести пятьдесят. Кортеж машин, фотограф, видеограф…
— Мама, сколько?
— Миллион восемьсот. Ну, может, два. Округлим до двух, чтобы наверняка хватило.
Ольга рассмеялась. Истерично, резко.
— Два миллиона? У меня нет двух миллионов!
— Как нет? — Мать нахмурилась. — Ты же на квартиру отдала пять с половиной.
— Это был кредит! Я буду его двадцать лет выплачивать!
— Ну так ещё возьми. Работаешь же, юрист. Небось зарплата приличная.
— Мне не дадут второй кредит, мама. Я уже по уши в долгах.
— Значит, продай что-нибудь. Машину вон.
— Это не моя. Это машина работодателя. Я же говорила!
— Тогда… — мать задумалась, — украшения какие-то, шубу.
— Какую шубу, мама? Я всю зиму хожу в пуховике, который купила 4 года назад.
— Вечно у тебя трудности. — Мать махнула рукой. — Я вот вчера со Светой Кругловой встретилась, она говорит, её дочка тоже юристом работает, так у той и машина, и шуба из бутика, и по морям она катается.
— У Светиной дочки муж бизнесмен, и живёт она с родителями его в трёхэтажном особняке!
— Вот видишь, другие могут устроить свою жизнь, а ты…
В прихожей хлопнула дверь. Вошла Лариса, розовощёкая, в новой дублёнке, с пакетами в руках.
— Мамуль! Я каталог посмотрела, там есть букет невесты с орхидеями! Такой потрясающий! Правда, пятьдесят тысяч стоит, но красота же!
— Пятьдесят тысяч за букет? — выдохнула Ольга.
— Ну да. — Лариса небрежно скинула дублёнку на кресло. — И ещё подружкам невесты тоже букетики нужны. Ну, тысяч по десять. Нас семь человек будет.
— Сто двадцать тысяч на цветы, — пробормотала Ольга.
— Ты чё бурчишь? — Лариса подошла к зеркалу, поправила волосы. — Мам, ты ей сказала про свадьбу?
— Сказала. Оля согласна помочь.
— Я не согласна, — тихо произнесла Ольга.
Лариса резко обернулась.
— Чего?
— Я не могу оплатить твою свадьбу. У меня нет таких денег.
— Жадина, — презрительно бросила Лариса. — Всю жизнь была жадиной.
— Ларис, не груби, — устало сказала мать. — Оля, ну будь человеком. Это же сестра твоя. Раз в жизни замуж выходит.
— Надеюсь, раз, — едко заметила Ольга. — С твоим Димой вы встречаетесь полгода.
— А вот бабка ворожея нашлась! — взвилась Лариса. — Знаешь что? Тебе просто завидно, что у меня есть любовь, а ты никому не нужна! Тридцать пять лет, а замуж так и не вышла!
— Лариса! — Ольга встала. — Я не буду оплачивать банкет за три сотни человек, которых даже не знаю. Я не буду покупать платье за четверть миллиона. И букет за пятьдесят тысяч тоже.
— Вот сука! — выкрикнула Лариса. — Я так и знала, что ты всё испортишь!
— Девочки, не ругайтесь, — с болью в голосе произнесла мать. — Оля, слушай. Ну хоть часть дай. Ну там тысяч пятьсот. На самое необходимое. А?
— Мама, я не могу.
— Как это не можешь? — голос матери стал жёстким. — Ты понимаешь, что мы с папой с каждой пенсии откладывали? Мы занимали у соседей, у родни? Мы для Лариски всё делаем!
— А для меня вы когда-нибудь что-то делали?
Повисла тишина. Лариса уставилась на неё с открытым ртом. Мать побледнела.
— Как ты смеешь? — прошипела она. — После всего, что мы для тебя сделали?
— Что именно? — Ольга почувствовала, как внутри что-то ломается. — Что вы для меня сделали?
— Мы тебя родили! Вырастили! Кормили, одевали!
— Вы меня в 12 лет выгнали из комнаты, когда родилась Лариска. Я спала на раскладушке в коридоре, пока не поступила в институт и не переехала в общежитие.
— Ну, ребёнку же нужна была отдельная комната!
— Я тоже была ребёнком.
— Не выдумывай. Помню, ты сама согласилась.
— Меня никто не спрашивал, мама. Вы просто сказали: «ты переезжаешь».
— Подумаешь, на раскладушке поспала! — вмешалась Лариса. — Я тоже на даче на раскладушке сплю иногда.
— Иногда!
— Ты вспомнила! — торжественно воскликнула мать. — Вот видишь, какая ты злопамятная! Всё помнишь, всё припоминаешь!
— Мама, я помню, как в институт поступала. Мне не хватило трёх баллов на бюджет. Я просила дать мне денег на репетитора хоть на месяц. Вы сказали, что денег нет. А через неделю купили Ларисе породистого щенка за сорок тысяч.
— Лариса была мала! ребёнок хотел собачку!
— А мне было семнадцать. И я хотела учиться.
— Ну ты же поступила в итоге!
— Я поступила на платное, мама. Я пять лет работала официанткой по ночам и на стройках грузчицей летом, чтобы оплачивать учёбу.
— Молодец! Вон какая самостоятельная выросла, — одобрительно кивнула мать. — А вот Лариска наша всегда была нежная, болезненная. Её беречь надо.
Ольга посмотрела на сестру. Та листала телефон, раздражённо поджав губы.
— Когда мне было двадцать три, — медленно продолжила Ольга, — в том же возрасте, в котором Лариса сейчас, я работала на двух работах. Помню, я заболела пневмонией. Лежала в больнице две недели. Вы приехали один раз.
— Работали мы! — возмутилась мать. — Не до больниц нам было!
— Зато к Лариске вы каждый раз приезжали, когда у неё был насморк.
— Ты опять преувеличиваешь!
— Ты завидуешь, — бросила Лариса, не отрываясь от телефона. — Всегда завидовала.
— Знаешь, — Ольга взяла сумку, — может, и завидую. Мне бы тоже хотелось, чтобы меня так любили.
— Мы тебя любим! — почти закричала мать. — Просто ты такая… сложная. Всё тебе не так, всё не по тебе. А Лариска у нас ласковая, весёлая.
— Потому что ей не пришлось выживать, мама. Ей не пришлось самой зарабатывать с семнадцати лет.
— Ну вот! Видишь, как всё хорошо получилось! Ты стала сильной, независимой. А Лариску нужно поддержать, помочь ей.
— За мой счёт.
— За твой счёт, — согласилась мать. — Ты же старшая. Старшие должны помогать младшим.
— Я не должна.
— Должна! — мать повысила голос. — Это семья! В семье друг другу помогают!
— Когда я просила помощи, семьи почему-то не было.
— Опять ты за своё! — мать всплеснула руками. — Господи, ну что с тобой делать? Столько лет прошло, а ты всё копаешься в прошлом!
— Мама, я ухожу.
— Куда?!
— Домой. В свою квартиру. Которую я купила сама.
— Стой! — крикнула Лариса. — А как же свадьба?
— Попросите жениха оплатить. Или его родителей. Или сделайте свадьбу скромнее.
— Скромнее?! — Лариса вскочила. — Ты больная? У меня соц сети, у меня подписчики! Они ждут контент! Я им обещала шикарную свадьбу!
— Тогда попроси у подписчиков денег.
— Ты… ты… — Лариса задохнулась от возмущения. — Мама, ты слышишь, что она несёт?!
— Ольга, — в голосе матери появились металлические нотки, — если ты сейчас уйдёшь, можешь больше не возвращаться.
Ольга застыла у двери.
— Что?
— Ты меня услышала. Откажешь Ларисе — вычеркну из жизни. Навсегда.
— Мама, ты серьёзно?
— Абсолютно. Я не потерплю эгоизма в своей семье.
— Эгоизма? — Ольга почувствовала, как в глазах защипало. — Мама, это не эгоизм. Это просто… у меня нет денег.
— Найдёшь. Если захочешь. Если нам не наплевать.
— Неужели два миллиона важнее меня? Твоей дочери?
— Неужели сестра важнее каких-то денег? — парировала мать.
Ольга посмотрела на них обеих. Мать стояла, скрестив руки на груди, с непреклонным лицом. Лариса вернулась к телефону, уже потеряв интерес к разговору.
— Знаете, — Ольга открыла дверь, — я вдруг поняла одну вещь. Я всю жизнь пыталась заслужить вашу любовь. Училась, работала, добивалась. Думала, что когда-нибудь вы посмотрите на меня и скажете: «Молодец, Оль. Мы гордимся тобой».
— Ну так мы и говорим! — начала мать.
— Нет. Вы никогда этого не говорили. Зато о Ларисе — постоянно. Лариса красивая, Лариса умная, Лариса замуж выходит. А я… я просто банкомат, да?
— Не говори глупости.
— Это не глупости, мама. Это правда. И знаешь, что самое страшное? Я только сейчас это осознала. Вы меня никогда не любили. Не так, как Лариску.
— Я не обязана слушать этот бред! — мать отвернулась к окну.
— И я не обязана платить за свадьбу, к которой отношения не имею.
Ольга вышла в подъезд. За спиной хлопнула дверь. Никто не окликнул её. Она спустилась по лестнице, вышла на улицу. Было холодно, начинался снег. Она достала телефон, посмотрела на экран. Ни одного звонка. Ни одного сообщения.
«Всё правильно», — подумала она, вызывая такси. Слёзы замёрзали на щеках. «Всё правильно. Я сделала правильно».
Через три дня мать позвонила. Ольга смотрела на вибрирующий телефон, не решаясь ответить. Потом всё-таки взяла трубку.
— Алло.
— Оленька, — голос матери звучал устало, — мы нашли деньги. Дядя Володя одолжил. Так что свадьба состоится.
— Я рада.
— Придешь?
— Не знаю.
— Как это не знаешь? Ты же сестра невесты!
— Мама, ты сказала, что вычеркнешь меня из жизни.
— Ой, ну что ты! Это я с горяча сказала. Конечно, приезжай. Лариса будет рада.
— А ты?
— Что я?
— Ты будешь рада?
Пауза.
— Ну конечно, Оль. Ты же моя дочь.
— Ты никогда не говоришь мне этого. Что я твоя дочь, что ты меня любишь.
— Зачем это говорить? Ты и так знаешь.
— Нет, мама. Я не знаю.
Снова пауза, на этот раз длиннее.
— Оля, ты о чём? — в голосе матери появилось раздражение. — Я занята, у меня столько дел перед свадьбой. Зачем ты опять начинаешь этот разговор?
— Потому что мне тридцать пять лет, а я до сих пор жду, когда ты скажешь мне, что гордишься мной.
— Господи, ну сколько можно! Да, я горжусь! Довольна? Так приедешь на свадьбу или нет?
Ольга посмотрела в окно своей квартиры. Её квартиры. Маленькой, однушки на окраине, но своей.
— Приеду, мама. Но только на час. И без подарка.
— Как без подарка?! Что люди скажут?!
— Скажут, что у твоей старшей дочери нет денег. Потому что она выплачивает ипотеку.
— Ну ты же можешь…
— До свидания, мама.
Ольга отключила телефон. Села на подоконник, обняла колени. За окном шёл снег, укрывая город белым одеялом. В квартире было тихо, тепло, пусто. Но это была её тишина, её тепло, её пустота.
Впервые за тридцать пять лет — её.
