Нотариус Светлана Геннадьевна подняла глаза от документов и посмотрела на женщину, сидящую напротив. Та держала в руках смятую бумажку и улыбалась так, будто только что выиграла в лотерею. А может, и правда выиграла — в самую грязную лотерею на свете.
— Значит, вы хотите оформить дарственную на квартиру вашего сына в вашу пользу? — уточнила нотариус, и в её голосе послышались нотки недоверия.
— Именно так, — кивнула женщина, поправляя на плечах дорогой платок. — Игорь сам попросил. Он у меня такой заботливый, понимает, что мама должна быть обеспечена в старости.
Света отложила ручку и откинулась на спинку кресла. Что-то здесь было не так. За двадцать лет работы нотариусом она насмотрелась всякого, и её внутренний радар безошибочно улавливал фальшь. Эта женщина врала. Не в деталях, а в сути. В интонации. В том, как она сжимала свою сумочку, словно боялась, что её сейчас выставят за дверь.
— А где сам Игорь Сергеевич? Без его присутствия я не могу начать оформление.
— Он на работе, занятой человек. Но он всё знает, мы договорились! Я принесла его паспортные данные, — женщина полезла в сумку, доставая блокнот.
— Это не работает так, — мягко, но твёрдо сказала Света. — Для дарения недвижимости требуется личное присутствие обеих сторон. И я должна убедиться, что даритель действует добровольно, понимая последствия.
Лицо посетительницы вытянулось. Улыбка сползла, как плохой грим.
— Но мы же всё обсудили! Он согласен!
— Тогда приходите вместе. Я запишу вас на удобное время.
Женщина поджала губы, схватила сумку и выскочила из кабинета, громко хлопнув дверью. Света покачала головой и вернулась к документам. Таких историй она видела сотни. Родители, пытающиеся выжать из детей последнее. Жёны, обманом отбирающие имущество у мужей. Дети, которые не могут дождаться наследства и идут на подлог. Человеческая жадность не знала границ, и её работа заключалась в том, чтобы стоять на страже закона, даже когда все вокруг готовы его обойти.
Через неделю в её кабинет постучали снова. Света подняла голову и увидела молодую пару. Парень лет тридцати, с усталым лицом и потухшим взглядом. Рядом с ним девушка — хрупкая, бледная, с синяками под глазами. За ними, словно конвоир, шла та самая женщина в платке.
— Здравствуйте, мы по поводу дарственной, — сказал парень, и Света сразу поняла: он здесь не по своей воле.
— Проходите, садитесь, — она указала на стулья. — Игорь Сергеевич, верно?
— Да, это я.
— И вы хотите подарить квартиру своей матери?
Он молчал. Просто сидел и смотрел в пол. Девушка рядом с ним нервно теребила край своей куртки. Женщина за их спиной напряжённо ждала.
— Игорь, я спрашиваю вас, — повторила Света. — Это ваше решение?
— Да, — выдавил он наконец, но голос звучал так, будто признавался в преступлении.
— Хорошо. Тогда объясню последствия. После оформления дарственной квартира переходит в собственность вашей матери. Вы теряете на неё все права. Она сможет продать её, сдать, выселить вас — и это будет законно. Вы понимаете?
— Понимаю, — ответил он, но в его глазах застыл такой ужас, что Света почувствовала: здесь что-то очень неправильное.
— Минуточку, — она встала из-за стола. — Мне нужно уточнить один момент в документах. Игорь Сергеевич, не могли бы вы пройти со мной? И вы тоже, — она кивнула девушке. — Одному нельзя, нужны свидетели.
Свекровь хотела возразить, но Света уже вышла в коридор, жестом подзывая молодых людей. Когда дверь закрылась, она обернулась к ним.
— Говорите. Что происходит? И только правду, пожалуйста.
Девушка посмотрела на парня, и тот опустил голову. Света видела — сейчас прорвётся. Молчание длилось несколько секунд, а потом он заговорил. Тихо, но отчётливо.
— Мы с Катей женаты три года. Квартира была куплена ещё до свадьбы, на мои деньги. Мама всегда была… сложной. Но после нашей свадьбы стало хуже. Она считает, что Катя меня у неё украла. Постоянно приезжает без предупреждения, проверяет, как я живу. Говорит, что невестка недостойна меня. Что я совершил ошибку.
— И она потребовала квартиру? — уточнила Света.
Катя кивнула вместо мужа. В её глазах стояли слёзы.
— Она сказала, что если Игорь не оформит дарственную, то она… — девушка запнулась, — что она подаст в суд. Скажет, что квартира куплена на её деньги. У неё есть какие-то расписки, якобы Игорь брал у неё в долг. Но это всё фальшивка! Он ничего не брал!
— Расписки? — Света нахмурилась. — Покажите их.
Игорь достал из кармана скомканные листы бумаги. Света развернула их и сразу поняла: дело дрянь. Почерк был неровным, даты — сомнительными, но формально документы выглядели правдоподобно. Любой суд принял бы их как доказательство. Даже если это подделка, доказать её будет почти невозможно.
— Она сказала: либо добровольно оформляешь дарственную, либо я забираю квартиру через суд, и ты останешься ни с чем, — продолжил Игорь. — А Катя беременна. Нам некуда идти. Родители у неё умерли, у меня только мать. Я думал… думал, что если оформлю, она успокоится. Может, даст нам пожить там какое-то время…
Света медленно выдохнула. Классический сценарий. Токсичная свекровь, слабый сын, беззащитная невестка. И закон здесь был бессилен, потому что формально всё шло по правилам. Игорь действовал «добровольно», под давлением, но доказать это невозможно.
— Послушайте меня внимательно, — она понизила голос. — Если я оформлю эту дарственную, вы потеряете всё. Она выселит вас через неделю, максимум через месяц. И с ребёнком вы окажетесь на улице. А суд… суд — это не так страшно, как кажется. Эти расписки можно оспорить. Провести экспертизу. У вас есть документы о покупке квартиры?
— Есть. Договор купли-продажи на моё имя, платёжки из банка, — кивнул Игорь.
— Тогда у вас есть шанс. Пусть она подаёт в суд, если хочет. Но не отдавайте квартиру добровольно. Это капкан.
Катя схватила Свету за руку:
— Но она его мать! Она будет кричать, что он неблагодарный, что бросил её! Игорь не выдержит этого давления!
Света посмотрела на Игоря. Тот стоял, ссутулившись, как человек, которого уже сломали.
— Игорь, — сказала она твёрдо, — вы мужчина. У вас жена и скоро будет ребёнок. Это ваша семья. Не мать. А ваша жена и ребёнок. И вы должны защитить их, даже от собственной матери. Понимаете?
Он поднял глаза. В них что-то дрогнуло.
— Но как? Она… она всегда добивается своего. Всегда. С детства я помню, как она манипулирует, давит, шантажирует. Отец не выдержал и ушёл. Я думал, со мной будет иначе. Но нет.
— Будет иначе, если вы сами это решите, — Света выпрямилась. — Я не оформлю дарственную. Это противоречит моей профессиональной этике. Я вижу, что вы действуете под давлением. Идите домой. Обратитесь к адвокату. Соберите доказательства покупки квартиры. И когда она подаст иск — а она подаст, будьте уверены — вы будете готовы.
— А если я сдамся? — прошептал Игорь. — Если просто устану бороться?
— Тогда вы потеряете не только квартиру. Вы потеряете свою семью. Потому что Катя не останется с человеком, который не может её защитить. Верно? — Света повернулась к девушке.
Та молча кивнула. Слёзы текли по её щекам, но во взгляде была решимость. Она уже приняла решение: если Игорь сдастся, она уйдёт. Одна. С ребёнком. И Света её понимала.
Они вернулись в кабинет. Свекровь встретила их нетерпеливым взглядом.
— Ну что, можем начинать?
— Нет, — сказал Игорь, и его голос, впервые за весь разговор, звучал твёрдо. — Я не буду оформлять дарственную.
Лицо женщины исказилось.
— Что?! Ты обещал! Мы договорились!
— Вы меня шантажировали. Это не договор, мама. Это вымогательство.
— Я твоя мать! Я тебя родила! Ты обязан!
— Я ничего вам не обязан. Квартира куплена на мои деньги. Если хотите — подавайте в суд. Посмотрим, что скажет судья.
Свекровь вскочила, её голос перешёл на визг:
— Ты неблагодарная скотина! Я всю жизнь на тебя положила! А ты! Из-за этой… этой невестки! Она тебе мозги промыла!
— Достаточно, — вмешалась Света. — Прошу покинуть кабинет. Дарственная оформлена не будет.
Женщина метнула на неё убийственный взгляд, схватила сумку и выбежала, громко крича что-то про адвокатов и суд. Дверь хлопнула так, что задрожали стёкла.
Игорь обнял Катю. Та плакала, уткнувшись ему в плечо. Света молча смотрела на них и думала о том, сколько ещё таких пар придёт к ней в кабинет. Сколько невесток будут стоять на пороге, моля о помощи. Сколько сыновей будут разрываться между матерью и женой.
Через три месяца они пришли снова. Игорь и Катя. На этот раз без свекрови. Они выглядели уставшими, но спокойными.
— Хотели сказать спасибо, — начал Игорь. — Вы были правы. Она подала в суд. Но экспертиза показала, что расписки поддельные. Почерк не мой, даты не совпадают. Суд отказал ей в иске. Квартира осталась за мной.
— И она… смирилась? — спросила Света, хотя знала ответ.
— Нет. Она не разговаривает со мной. Говорит, что у неё больше нет сына. Но знаете что? Мне стало легче. Впервые за тридцать лет я почувствовал, что могу дышать.
Катя взяла его за руку и улыбнулась. Живот у неё уже заметно округлился.
— Мы хотим оформить завещание, — сказала она. — На случай, если что-то случится с Игорем. Чтобы квартира осталась мне и ребёнку. Чтобы она никогда не смогла…
— Понимаю, — кивнула Света. — Это мудрое решение. Сейчас всё оформим.
Она достала бланки и начала заполнять документы. Работа шла быстро, механически, но в душе Света чувствовала удовлетворение. Это была маленькая победа. Одна семья спасена. Одна невестка защищена. Один сын научился говорить «нет».
Когда они ушли, Света подошла к окну. За стеклом шёл снег, укрывая город белым покрывалом. Где-то там, в этом городе, сидела обиженная свекровь и строила новые планы мести. Где-то молодая пара готовилась к рождению ребёнка. Где-то ещё десятки невесток терпели унижения, не зная, что могут защитить себя.
Света вернулась к столу. На нём лежала новая папка с документами. «Дело о разделе имущества. Истец — свекровь. Ответчик — невестка». Она открыла папку и начала читать. История повторялась. Снова и снова. Но Света знала своё дело. И она продолжала стоять на страже закона, защищая тех, кто не мог защитить себя сам.
Прошло ещё полгода. Однажды утром Света открыла дверь кабинета и увидела на пороге молодую женщину с коляской. Это была Катя. Она улыбалась.
— Хотела показать вам дочку, — сказала она. — Назвали Светланой. В вашу честь.
Нотариус наклонилась над коляской. Младенец спал, сжав крохотные кулачки. Света почувствовала, как что-то тёплое разливается у неё в груди.
— Спасибо, — прошептала она. — Это лучшая благодарность.
— Нет, это вам спасибо. Вы спасли нашу семью. Если бы не вы, мы бы лишились всего.
— Я просто делала свою работу.
— Вы делали больше. Вы научили Игоря быть мужчиной. Защищать свою семью. Он изменился. Стал сильнее.
Света кивнула. Она знала, что это правда. Иногда людям нужен просто толчок. Кто-то, кто скажет: ты можешь. Ты имеешь право. Защищай то, что любишь.
Вечером, закрывая кабинет, Света думала о том, сколько ещё историй она услышит. Сколько ещё невесток придут к ней, сломленные и напуганные. Сколько свекровей будут пытаться отнять у молодых семей последнее. Но она будет здесь. Она будет стоять между законом и беззаконием. Между правдой и ложью. Между семьями, которые нужно защитить, и теми, кто пытается их разрушить.
Она выключила свет и закрыла дверь на ключ. Завтра будет новый день. Новые истории. Новые битвы. Но сегодня она выиграла. И это было главное.
