– Это моя квартира! Как ты тут оказался? И что тут вообще происходит? – я с трудом узнавала свою квартиру.
Мужчина на диване поднял голову от ноутбука. Ему было лет тридцать пять, темные волосы, небритое лицо. Он посмотрел на меня так, будто я свалилась с Луны.
– Простите, а вы кто?
– Как это кто? Это моя квартира! Я здесь живу! Вера Осипова, хозяйка этой квартиры!
Он медленно встал, закрыл ноутбук.
– Послушайте, я не знаю, что происходит, но я снял эту квартиру три месяца назад. Вот договор. – Он протянул мне папку с документами. – Арендодатель – Осипов Григорий Петрович. Ваш родственник?
Я схватила папку. Дрожащими руками листала бумаги. Договор аренды. Подпись отца. Печать. Все настоящее.
– Это невозможно. Отец не мог…
– Вы его дочь?
– Да. Но я не понимаю. Он что, сдал мою квартиру, пока я была в командировке?
Мужчина – его звали Артем, как я увидела в договоре – почесал затылок.
– Слушайте, тут какая-то путаница. Может, позвоните отцу?
Я уже набирала номер. Длинные гудки. Наконец, знакомый голос:
– Алло, Верунчик.
– Папа, что происходит? Почему в моей квартире какой-то мужчина? Почему ты сдал ее без моего ведения?
Пауза. Слишком долгая пауза.
– Веруня, ты же знаешь, мне нужны были деньги. Срочно. Я думал, ты еще месяц в командировке будешь.
– Какие деньги? Какой месяц? Я была в Питере всего неделю! Папа, это моя квартира! Моя! Бабушка мне ее оставила!
– Формально на мне она. Я же ее наследовал после смерти бабушки, помнишь? Переоформить не успели.
У меня похолодело внутри. Он прав. После смерти бабушки два года назад мы собирались переоформить квартиру на меня, но все откладывали. Документы, очереди, нотариусы. А отец тогда сказал: «Зачем спешить? Ты же моя единственная дочь, все равно тебе достанется».
– Папа, но ты не можешь просто так…
– Верочка, у меня долги. Серьезные. Мне угрожали. Я не знал, что делать.
– Сколько?
– Восемьсот тысяч.
– Восемьсот?! Откуда такие долги?
– Бизнес. Вложился в дело. Не получилось. Партнер кинул. Верунь, я хотел как лучше. Хотел заработать, тебе помочь, на свадьбу накопить…
– Какую свадьбу? У меня даже парня нет! Папа, ты понимаешь, что наделал?
– Веруня, я верну. Все верну. Дай мне полгода. Я уже новый проект нашел, сейчас подниму деньги и…
– Стоп, стоп. Какой проект? Папа, тебе пятьдесят восемь лет. Какие проекты?
– Я еще могу работать! Я не старик!
Я закрыла глаза. Артем деликатно отошел к окну, делая вид, что не слышит разговора.
– Папа, где ты сейчас?
– У Людки.
– У какой Людки?
– Познакомились месяц назад. Хорошая женщина. Меня к себе пустила.
– То есть ты продал мою квартиру за долги, съехал к какой-то Людке, а я должна где жить?
– Не продал, а сдал! На год! Веруня, ну поживи пока у меня на даче. Там хорошо, воздух свежий…
– Зимой? На неотапливаемой даче? Папа, ты в своем уме?
– Ну тогда снимай что-нибудь. Я помогу, как смогу.
– На что снимать? Моя зарплата тридцать пять тысяч! Однушка в нашем районе сорок стоит!
– Верунчик, не кричи на меня. У меня сердце болит. Врач сказал, волнения избегать.
Я разъединилась. Руки тряслись. Артем обернулся.
– Все плохо?
– Хуже некуда.
– Чай будете?
Я растерянно кивнула. Он прошел на кухню – мою кухню! – и я услышала шум чайника. Огляделась. Все изменилось. Стены выкрашены в серый цвет. Мебель новая, скандинавский стиль. На столе стопки книг по программированию. Мой любимый плед бабушкиной вязки валяется на полу возле кресла.
Артем вернулся с двумя кружками.
– Садитесь. Давайте спокойно поговорим.
Я села в свое кресло. Точнее, в то, что когда-то было моим креслом.
– Значит, так. Ваш отец сдал мне квартиру на год. Я заплатил сразу за полгода вперед, 350 тысяч перевел. У меня есть все документы.
– Щедро вы.
– Ваш отец сказал, что квартира с мебелью, посудой, бытовой техникой. Мне нужна была стабильность – работаю удаленно, переехал из другого города.
– Из какого?
– Омск. А тут у меня мать заболела, решил быть ближе.
Я пила чай. Горячий, крепкий, с имбирем. Не мой рецепт.
– Артем, я понимаю, что вы тут ни при чем. Но это моя квартира. Юридически, может, и на отце, но по факту – моя. Бабушка мне ее завещала.
– Неофициально завещала?
– Она была уверена, что лет двадцать еще проживет. Умерла внезапно. Инсульт.
– Мне очень жаль.
– Мне тоже. – Я поставила кружку. – Что мы будем делать?
– Не знаю. У меня действующий договор. Я могу, конечно, съехать, но деньги ваш отец вряд ли вернет, если у него такие долги.
– То есть вы останетесь?
– Ну… я не хочу никого обижать, но у меня тоже непростая ситуация. Мать на химиотерапии, мне нужно быть рядом с больницей. Я специально снял квартиру в этом районе – тут рядом онкологический центр.
Я потерла виски. Голова раскалывалась.
– Ладно. Мне нужно подумать. Можно я заберу кое-какие вещи? Личные?
– Конечно. Ваш отец оставил две коробки в кладовке. Сказал, что это ваше.
Две коробки. Вся моя жизнь в двух коробках.
В кладовке я нашла свои книги, фотоальбомы, несколько платьев. Бабушкину шкатулку с украшениями – слава богу, отец не продал. Детские рисунки. Диплом университета.
– Вера, – Артем стоял в дверях, – если хотите, можете забрать еще что-то. Посуду, например.
– Спасибо, но зачем? Мне все равно пока негде жить.
– А где переночуете сегодня?
– Не знаю. У подруги, наверное. Позвоню Марине.
Я позвонила Марине. Она жила в общаге с двумя соседками.
– Верка, у нас тут караул. Одна соседка с парнем, вторая детей из деревни привезла погостить. Я сама на раскладушке сплю. Могу предложить только пол.
– Спасибо, как-нибудь сама.
Позвонила второй подруге, Ольге. Та делала ремонт, жила у родителей в тесной двушке.
– Вер, ты понимаешь, у нас бабушка еще приехала, мы вообще друг на друге спим. Не смогу.
Третья подруга, Света, жила с мужем-ревнивцем.
– Верунь, Димка скандал устроит. Он уже психует, что я с тобой по телефону два часа болтала на прошлой неделе. Извини.
Я положила телефон. Артем вернулся из кухни.
– Никто не может приютить?
– Нет.
– Гостиница?
– На мою зарплату гостиницы хватит на неделю. Дальше что?
Он задумался.
– Слушайте, а может быть, временное решение? Эта квартира двухкомнатная. Я занял только одну комнату под кабинет и спальню. Вторая пустует.
– Вы предлагаете мне жить с вами?
– Не с мной, а в одной квартире. В вашей квартире, если по справедливости. Я плачу аренду, вы получаете крышу над головой. На время. Пока не разберетесь с отцом и документами.
– Это безумие.
– Возможно. Но какие варианты?
Я посмотрела в окно. Стемнело. Ноябрь, холодно, скоро снег. Дача не отапливается. Денег на долгосрочную аренду нет. Подруги не могут помочь.
– А ваша мать не будет против?
– Она в больнице. Лечение долгое. Она вообще не в курсе, где я живу. Я просто навещаю ее каждый день.
– Вы не псих? Не маньяк?
Он усмехнулся.
– Нет. Программист. Самый обычный. Работаю из дома, выхожу редко, в основном в больницу. Не курю, не пью. Тихий, как мышь.
– Почему вы это делаете?
– Потому что мне жалко вас. И потому что ситуация и правда несправедливая. Ваша бабушка хотела, чтобы квартира досталась вам. Значит, так тому и быть. Я не хочу участвовать в обмане, пусть и невольном.
Я смотрела на него. Обычное лицо. Усталые глаза. Мятая футболка с логотипом какой-то IT-компании.
– Хорошо. Но только на месяц. За месяц я что-то придумаю.
– Договорились.
Первую неделю мы почти не разговаривали. Он сидел в своей комнате за компьютером, выходил только на кухню поесть или заварить кофе. Я приходила с работы поздно, закрывалась в своей комнате, читала или смотрела сериалы на планшете.
На восьмой день я не выдержала и позвонила отцу.
– Пап, ты когда вернешь деньги этому Артему? Чтобы я могла полностью въехать обратно?
– Верунчик, я же говорил – полгода минимум.
– Полгода?! Я должна полгода жить с чужим мужиком в одной квартире?
– А что такого? Ты же говорила, он нормальный. И потом, может, познакомитесь поближе. Он холостой?
– Папа!
– Ну что? Тебе тридцать два, пора бы уже…
– Прекрати! Я не собираюсь строить личную жизнь с человеком, который поселился в моей квартире из-за твоих долгов!
– Ладно, ладно. Не кипятись. Я работаю. Людка помогает. У нее связи есть, она меня с одним предпринимателем познакомила. Будет дело.
– Какое дело?
– Ну, в сфере логистики. Перевозки, там. Хорошие деньги крутятся.
– Папа, тебе пятьдесят восемь. Ты всю жизнь инженером проработал. Какая логистика?
– Значит, не веришь в меня?
– Я верю, что ты хочешь помочь. Но не верю в твои бизнес-проекты. Сколько их было за последние десять лет? Пять? Шесть? И все провалились.
– Это было раньше. Теперь другое. Людка говорит…
– Плевать мне на Людку! Верни. Мне. Квартиру.
Я бросила трубку. Села на кровать. Заплакала. Впервые за все эти дни.
Через полчаса в дверь постучали.
– Вера? Все в порядке?
Артем.
– Да, все нормально.
– Я чай сделал. Имбирный. Хотите?
Я открыла дверь. Он протягивал кружку. На блюдце печенье.
– Спасибо.
– Не за что. – Он помялся. – Извините, не хотел подслушивать, но стены тонкие. Отец не хочет возвращать деньги?
– Обещает через полгода. Очередной бизнес-проект. Я уже не верю.
– А через суд нельзя?
– Формально квартира на нем. Он имел право сдавать. Я проконсультировалась с юристом. Говорит, шансов мало.
– Переоформить на вас никак нельзя?
– Он отказывается. Говорит, сейчас не время.
Артем почесал в затылке.
– Знаете, а может, есть другой путь?
– Какой?
– Вы работаете бухгалтером?
– Да. В небольшой фирме.
– А программированию не хотели научиться?
– В смысле?
– Ну, я вот провожу онлайн-курсы. Начальный уровень, Python. Три месяца обучения, потом стажировка. У нас выпускники находят работу за пятьдесят-семьдесят тысяч на старте. А дальше больше.
– Артем, мне тридцать два. Я гуманитарий. У меня математика на тройку была.
– И что? У меня на курсе женщина сорока пяти лет учится. Бывшая учительница. Через полгода нашла работу за восемьдесят тысяч.
– А сколько стоит курс?
– Обычно шестьдесят тысяч. Но для вас бесплатно. Как компенсация за неудобства.
– Артем…
– Подумайте. Если освоите, сможете зарабатывать больше, снимать нормальное жилье, не зависеть от отца. Это инвестиция в себя.
Я пила чай. Обжигающий, сладкий.
– Дайте подумать.
Через неделю я начала учиться. Артем оказался терпеливым преподавателем. По вечерам, после работы, я садилась за ноутбук, а он объяснял основы. Переменные, циклы, функции.
– Вера, смотрите. Это как рецепт блюда. Вы же готовите?
– Готовлю.
– Вот программа – это рецепт для компьютера. Шаг за шагом, что делать.
И я начала понимать. Медленно, с трудом, но начала.
Параллельно я каждую неделю звонила отцу.
– Пап, как дела с деньгами?
– Верунь, мы работаем. Людка нашла инвестора. Сейчас оформляем документы.
Через две недели:
– Папа, ну что?
– Верочка, небольшая задержка. Инвестор заболел. Но скоро все будет.
Еще через месяц:
– Пап, я жду.
– Веруня, понимаешь, проект не пошел. Но! Я устроился работать. Консультантом в фирму Людки. Буду получать зарплату, буду откладывать.
– Сколько зарплата?
– Сорок тысяч.
– Так ты никогда с долгами не рассчитаешься!
– Ну, что-то буду откладывать. Тысяч пятнадцать в месяц.
– О, господи…
– Верунь, я стараюсь!
Я положила трубку. Артем готовил на кухне пасту.
– Опять обещает?
– Угу. Я уже и не надеюсь…
– А вы как? Программирование идет?
– Потихоньку. Сегодня сама написала программу для сортировки списка. Работает!
– Молодец. Вы способная. Через месяц на стажировку сможете.
– Правда?
– Правда. У меня связи в нескольких компаниях. Устрою.
Он поставил передо мной тарелку с пастой карбонара.
– Угощайтесь. Сегодня моя очередь готовить.
Мы ели молча. За окном шел снег. Декабрь. Я живу в одной квартире с чужим мужчиной уже два месяца. И это стало казаться нормальным.
– Артем, а как ваша мама?
Он помрачнел.
– Плохо. Врачи говорят, процесс остановить не получается. Может, полгода, может, год.
– Мне очень жаль.
– Спасибо. Я к ней каждый день хожу. Она иногда спрашивает, где я живу, с кем. Я вру, что один. Она бы не поняла нашу ситуацию.
– А что тут понимать? Вы снимаете квартиру, я временно живу в своей же квартире как постоялец.
– Ну да. Только со стороны это выглядит странно.
– Выглядит.
Мы снова замолчали. Потом он сказал:
– Знаете, Вера, мне с вами комфортно. Вы тихая, аккуратная, не лезете с расспросами. Хороший сосед.
– Вам тоже спасибо. За терпение. И за курсы.
– Не за что. Мне же тоже не скучно. Одному сидеть тяжело, особенно когда матери плохо.
В январе меня взяли на стажировку. Небольшой стартап, тестирование программ. Платили тридцать тысяч, но обещали через три месяца оформить и поднять до шестидесяти.
Я была счастлива. Впервые за долгое время.
– Артем, у меня получилось! Завтра выхожу на работу!
– Поздравляю! Надо отметить. Вино купим?
– Давайте.
Мы сидели на кухне, пили дешевое красное вино, ели сыр.
– Знаете, Вера, я тут подумал. Договор аренды заканчивается через четыре месяца.
– Да, я помню.
– Ваш отец вряд ли вернет деньги к тому времени.
– Вряд ли.
– Хотите, я продлю договор? Еще на полгода. И половину арендной платы буду отдавать вам. Напрямую. Чтобы вы могли копить на адвоката, на переоформление квартиры.
– Артем…
– Ну что? Мне все равно куда платить – отцу или вам. А вам нужны деньги. Потом, когда квартира будет ваша, вы и вовсе сможете меня выселить. Или оставить, как захотите.
– Почему вы это делаете?
Он налил себе еще вина.
– Потому что так правильно. И потому что мать научила – помогай людям, когда можешь. Особенно если человек в беде не по своей вине.
Я смотрела на него. Обычный мужчина. Не красавец, не богач, не герой. Просто порядочный человек.
– Хорошо. Давайте попробуем.
В марте умерла его мать. Я была на похоронах. Держала его за руку, когда он плакал у гроба.
Потом он неделю не вставал с кровати. Я готовила ему еду, приносила чай, сидела рядом молча.
– Спасибо, Вера. Вы очень добрая.
– Не за что. Вы для меня тоже много сделали.
В апреле он вернулся к работе. Стал больше улыбаться. Иногда мы смотрели фильмы вместе, обсуждали книги.
В мае я получила повышение. Семьдесят тысяч в месяц.
– Артем, я могу теперь снять свое жилье. Если хотите, съеду.
Он посмотрел на меня странно.
– А вы хотите съехать?
– Не знаю. Мне тут комфортно. Но я же мешаю вам.
– Не мешаете. – Пауза. – Вера, а может, не надо никуда съезжать?
– То есть?
– Ну, мы же нормально живем. Вместе. Как… семья почти.
– Артем, мы просто соседи.
– Да, конечно. Просто соседи. – Он отвернулся. – Забудьте. Глупость сказал.
Я легла спать, но не могла уснуть. Думала о его словах. О том, как мне тут хорошо. О том, что за полгода он стал мне ближе, чем отец за последние годы.
Утром я постучала в его комнату.
– Артем, можно?
– Да, заходите.
Он сидел за компьютером, но экран был темный.
– Извините за вчера. Не хотел ставить вас в неловкое положение.
– Вы не поставили. Просто я задумалась. Артем, а давайте попробуем. Не как соседи. А как… ну, как пара.
Он повернулся.
– Серьезно?
– Серьезно. Мне с вами хорошо. Вы добрый, умный, терпеливый. Вы помогли мне, когда все отвернулись. Научили профессии. Поддержали. Я вам доверяю.
– Вера, я не принц. Я обычный программист. Зарабатываю средне. Часто болею. Люблю сидеть дома.
– А мне не нужен принц. Мне нужен человек. Настоящий.
Он встал, обнял меня.
– Тогда давайте попробуем.
Отец позвонил в июне.
– Верунь, у меня новости! Людка продает квартиру, мы купим долю в бизнесе, там такие перспективы!
– Пап, мне все равно.
– Как это все равно? А квартира?
– С квартирой разберусь. Сама. Через суд, через переоформление. Не знаю как, но разберусь.
– Верунчик, я не хотел…
– Знаю, что ты не хотел. Но знаешь, папа, ты сделал мне подарок, сам того не подозревая. Благодаря твоим долгам я встретила Артема. Научилась новой профессии. Поняла, на кого можно положиться, а на кого нет.
– То есть ты на меня обиделась?
– Нет. Я просто выросла. Наконец-то.
Я положила трубку. Артем стоял в дверях с цветами.
– Это тебе. Просто так.
– Спасибо. – Я поцеловала его. – Знаешь, а эта квартира и правда стала моей. Моим домом. Потому что ты в ней.
– И ты в ней. – Он обнял меня. — Главное, чтобы твой отец вообще не продал квартиру.
– Не продаст. И ты никуда ты не переедешь. Останешься. Со мной.
– Это предложение?
– Можно и так сказать.
Мы стояли посреди гостиной – моей гостиной, нашей гостиной – и я понимала, что иногда самые страшные потери оборачиваются самыми ценными находками.
А отец так и продолжал звонить раз в месяц с новыми бизнес-идеями. Но это уже была не моя история.
