— Я не стану делать трёхярусный новогодний торт только потому, что приезжает твоя мама! Если она любит сладкое, то возьмём пирожные и всё.
Марина швырнула кухонное полотенце на столешницу и повернулась к мужу, скрестив руки на груди.
— Маришка, ну пожалуйста, — Игорь виновато потёр переносицу. — Ты же знаешь, какая она. Начнёт опять: «А вот Светочка Олегу всегда сама печёт, даже бисквиты не покупные».
— Пусть начинает! — Марина почувствовала, как краснеют щёки. — Я что, должна целыми днями стоять у плиты, чтобы доказать твоей матери, что достойна её драгоценного сына?
— Не надо так, — Игорь попытался обнять жену, но она отстранилась. — Просто она из другого поколения. Для неё это важно.
— А для меня важно, что я работаю наравне с тобой, прихожу домой уставшая и хочу провести праздники спокойно, а не демонстрировать кулинарные таланты!
Дверь детской приоткрылась, и в щель просунулась встревоженная мордашка семилетней Киры.
— Мам, пап, вы ругаетесь из-за бабушки?
— Нет, солнышко, — Марина выдохнула и присела перед дочкой. — Мы просто обсуждаем меню. Иди играй.
— Я слышала про торт, — Кира подошла ближе. — А можно я помогу его делать? Мы в садике украшали пряники, я умею!
Марина посмотрела на мужа красноречивым взглядом, но тот лишь развёл руками.
— Кирюш, это не про то, умеем мы или нет, — объяснила она. — Это про то, что мама очень занята, а бабушка почему-то считает, что хорошая жена обязана печь сложные торты.
— Но бабушка же старенькая, — задумчиво протянула девочка. — Может, она просто не знает, что торты можно покупать?
Игорь фыркнул, а Марина не сдержала улыбки.
— Знает она, детка. Ещё как знает.
— Игорёк, родной, ну что это за пирожные? — свекровь Лидия Петровна с порога оглядела праздничный стол, даже не сняв шубу. — Я думала, Марина хоть к Новому году что-то испечёт.
— Здравствуйте, Лидия Петровна, — Марина сцепила зубы в улыбке. — Проходите, раздевайтесь. Стол накрыт.
— Это я вижу, — свекровь наконец сняла шубу и вручила её сыну. — У Светки Олеговой торт на три яруса, она мне фотографию показывала. Безе, крем заварной, фрукты свежие. Два дня готовила.
— Света в декрете сидит, мам, — устало сказал Игорь. — А Марина работает.
— И я работала! — возмутилась Лидия Петровна. — И троих подняла, и в доме порядок был, и стол всегда как на картинке. Не то что сейчас молодёжь — всё им тяжело, всё некогда.
Марина почувствовала, как внутри всё закипает, но промолчала, уходя на кухню за салатами.
— Бабуль, а мы с мамой хотели торт делать! — защебетала Кира, повисая на шее у Лидии Петровны. — Но мама сказала, что важнее вместе время провести, чем на кухне стоять.
— Вот именно, что время провести, — буркнула свекровь, целуя внучку. — А раньше женщины и то, и другое успевали. Не пойму я эту современную лень.
Марина замерла у дверного проёма с тарелками в руках.
— Лидия Петровна, я не ленивая. Я устаю. Это разные вещи.
— Ну конечно, конечно, — свекровь села за стол. — Все устают, дорогая. Только одни через усталость что-то делают для семьи, а другие пирожные покупают.
— Мам! — Игорь повысил голос. — Хватит уже!
— Что «хватит»? Я что, не могу своё мнение высказать? — Лидия Петровна обиженно сжала губы. — Приехала сына поздравить, а тут мне рот затыкают.
Марина поставила тарелки на стол так резко, что одна чуть не соскользнула.
— Ваше мнение мы услышали, — тихо, но твёрдо сказала она. — Каждый раз. Каждый праздник. Каждый приезд. Я плохая жена, плохая хозяйка, ленивая, невнимательная. Всё записано.
— Маришка… — Игорь встал, но она его остановила жестом.
— Нет, пусть она послушает. Лидия Петровна, я работаю с восьми до семи. Потом забираю Киру из садика, готовлю ужин, играю с ней, укладываю спать. По выходным убираю квартиру, стираю, хожу за продуктами. Игорь помогает, но основная нагрузка на мне. И знаете что? Я не считаю, что должна ещё и трёхярусные торты печь, чтобы доказать, что достойна вашего сына!
— Вот как разговариваешь со свекровью! — всплеснула руками Лидия Петровна. — Игорь, ты слышишь?
— Слышу, мам. И она права.
Повисла звенящая тишина. Кира испуганно смотрела то на бабушку, то на родителей.
— То есть ты на её стороне? — медленно произнесла свекровь.
— Я на стороне здравого смысла, — Игорь подошёл к Марине и взял её за руку. — Мы оба работаем, оба устаём. Марина прекрасная жена и мать. И то, что она не хочет тратить два дня на торт, не делает её плохой хозяйкой.
— Ясно, — Лидия Петровна встала. — Значит, я здесь лишняя.
— Никто такого не говорил! — Марина шагнула вперёд. — Садитесь, пожалуйста. Давайте просто отметим Новый год нормально, без скандалов.
— Какой уж тут нормально, если невестка мне в лицо высказывает всё, что думает.
— А вы мне можете? — не выдержала Марина. — Вы приезжаете и с порога начинаете критиковать. Каждый раз! Торт не тот, салаты не такие, шторы не так висят, Кира не так одета. Вам хоть что-то нравится в нашей жизни?
Лидия Петровна открыла рот, но вдруг осеклась. Села обратно и долго молчала, глядя в тарелку.
— Я… я не хотела, чтобы так вышло, — наконец тихо сказала она. — Просто привыкла всё контролировать. После смерти отца Игоря я одна всё тянула. И мне казалось, что только так и надо — идеально, безупречно, иначе развалится всё.
Игорь удивлённо посмотрел на мать — впервые за много лет она говорила о чувствах, а не о претензиях.
— Мам, мы не развалимся, — мягко сказал он. — У нас всё хорошо. Правда.
— У вас пирожные на столе вместо домашнего торта, — но в голосе свекрови уже не было прежней злости, скорее грусть. — Я в ваши годы по ночам бисквиты пекла.
— А потом болели руки от усталости, — вспомнил Игорь. — Мам, ты загоняла себя. И теперь хочешь, чтобы Марина так же?
Лидия Петровна поёжилась.
— Не хочу. Просто… боюсь, что если не так, как я, то неправильно. Вдруг вы не справитесь?
— Справляемся, — улыбнулась Марина, чувствуя, как напряжение отпускает. — По-своему, но справляемся.
— Бабуль, — Кира подошла и забралась на колени к Лидии Петровне. — А давай в следующий раз ты приедешь пораньше, и мы вместе торт сделаем? Если хочешь. Только не очень сложный, ладно?
Свекровь обняла внучку, и Марина увидела, как у той блеснули глаза.
— Давай, солнышко. Вместе обязательно испечём.
— А сейчас можно я пирожное съем? — деловито спросила Кира.
Все рассмеялись, и натянутая атмосфера наконец разрядилась.
— Спасибо, что поддержал, — позже вечером, когда гости разошлись и Кира уснула, Марина прижалась к Игорю на диване.
— Надо было раньше. Прости, что столько лет не видел, как тебе тяжело.
— Главное, что увидел сейчас, — она поцеловала его в щёку. — Думаешь, она правда изменится?
— Не знаю, — честно ответил Игорь. — Но то, что она призналась в страхе, — это уже прорыв. Может, начнёт постепенно отпускать контроль.
— Главное, чтобы к следующему празднику не вернулось всё на круги своя.
— Не вернётся. Я прослежу, — твёрдо сказал он. — И если что — буду пирожные покупать демонстративно, при ней.
Марина засмеялась и ткнула его в бок.
— Вот это я понимаю — бунтарь.
Они сидели в тишине, обнявшись, пока за окном падал снег и город готовился встречать Новый год.
— Знаешь, — задумчиво протянула Марина, — а ведь твоя мама была права в одном.
— В чём?
— Света действительно молодец с тем тортом. Я фотку видела в её инстаграме — шедевр просто.
Игорь фыркнул.
— Только Света потом три дня лежала с мигренью от усталости. Олег мне жаловался.
— Серьёзно?
— Абсолютно. Так что наши пирожные — это не лень, а здравый смысл и забота о собственном здоровье.
— Какой ты у меня умный, — Марина чмокнула его в нос. — Прямо философ.
— Я реалист, — поправил Игорь. — И мне нравится, когда моя жена на Новый год радуется, а не падает без сил.
— Тогда налей шампанского, реалист. До боя курантов ещё час.
Они чокнулись, и Марина подумала, что, возможно, это был лучший предновогодний вечер за последние годы. Никакого трёхярусного торта, зато с честным разговором и надеждой, что что-то важное всё-таки сдвинулось с мёртвой точки.
А торт — его всегда можно испечь. Или не испечь. Главное, чтобы это был свободный выбор, а не тяжёлая обязанность под грузом чужих ожиданий.
