— Мне ничего не нужно ни от вас, ни от вашего сына. Вы низкие, подлые люди и я не хочу иметь с вами ничего общего. Ребенок родится, но будет только моим. А вы молитесь, чтобы не наступил тот день, когда вы захотите попросить у него прощения, потому что он вас не простит. Никогда…
Юля усмехнулась:
— Ты ещё сам не знаешь, какой ты глупый. А теперь уходи. Я так понимаю, между нами всё кончено. Не думай, я не буду рыдать и падать тебе в ноги. Я гордая, а ты обыкновенный трус. Я ошиблась в тебе и хорошо, что увидела это сейчас, а не спустя потерянные годы.
— Ну ты и …, — усмехнулся Ярослав. — А я и не ожидал…
Рука Юлии взметнулась и опустилась на его щёку, которая мгновенно вспыхнула ярко алым цветом.
— Убирайся и забудь сюда дорогу. И меня тоже забудь!
Ярослав ушёл и больше не вернулся. А Юля, раздавленная, оглушённая случившимся, долго сидела у окна, обхватив себя руками, и думала о том, что теперь в её жизни всё будет по-другому. Но отказываться от своего малыша она не собиралась и знала, что никому не позволит причинить ему вред.
Наплакавшись, Юля уснула только под утро, но когда пришла на работу, никто не заметил её душевных страданий. Так прошло еще несколько мучительно долгих дней. А потом случилось то, чего Юля никак не ожидала: к ней в комнату общежития пришел Павел Валентинович и сказал, что им нужно обсудить сложившуюся ситуацию.
– Проходите, присаживайтесь, – она махнула рукой, показывая ему на стул, но Павел Валентинович только брезгливо поморщился и не сдвинулся с места. Немного помолчав, он начал подготовленную речь:
– Ярослав ночью улетает за границу, теперь он будет там жить и вести свой собственный бизнес. Как ты понимаешь, при таких условиях, ни о какой женитьбе и детях речи быть не может. К тому же, я не собираюсь скрывать от тебя это, ты ему совсем не пара. У него перспективы, а у тебя нет ничего, кроме дома в деревне и бабушки. Тебя даже родители бросили, я это знаю, мне Ярослав рассказывал. Извини, но я реалист и привык говорить людям правду в глаза. В этот раз ты ошиблась, детка. Поищи себе другие варианты, а нас оставь в покое. И еще, ребенок свяжет тебя по рукам и ногам, так что лучше избавься от него, пока не поздно. Это мой тебе совет. А вот это – так сказать, компенсация, за причиненные неудобства.
Он положил на стол пухлый конверт и хотел уйти, но Юля остановила его:
– Павел Валентинович, я тоже хочу сказать вам правду в глаза. Мне ничего не нужно ни от вас, ни от вашего сына. Вы низкие, подлые люди и я не хочу иметь с вами ничего общего. Ребенок родится, но будет только моим. А вы молитесь, чтобы не наступил тот день, когда вы захотите попросить у него прощения, потому что он вас не простит. Никогда…
Павел ничего не сказал на это, только усмехнулся и вышел, а Юля, заметив, что он не забрал конверт, подошла к окну и громко крикнула отцу Ярослава, которому водитель уже открывал дверь:
– Павел Валентинович, вы кое-что забыли!
Она бросила конверт вниз и крупные денежные купюры, похожие на осенние листья, стали падать к ногам изумленных мужчин. Павел Валентинович и его водитель принялись торопливо собирать их, а Юля, стоя у окна, громко смеялась, чтобы хоть как-то заглушить рвущуюся в сердце боль.
А на следующий день, когда Юля пришла на работу, медсестра Катя сказала ей, что её уже искал главврач и просил, чтобы она поднялась к нему в кабинет.
– Знаешь, он мне показался каким-то странным. Может уволить тебя хочет? Или еще что-нибудь? В общем, иди скорее, я обещала ему, что ты придешь сразу.
– Господи, да что же им всем от меня надо? – пожала плечами Юля, но распоряжение начальства выполнила и через пять минут уже стучала в дверь главного врача больницы.
Семен Петрович, увидев её, заговорил добрым, участливым тоном:
– Юлия, я наслышан о твоих проблемах и хочу тебе помочь. Беременность тогда приносит радость, когда она желанная. А во всех остальных случаях это просто тяжелое, неприятное происшествие, которое легко может разрушить жизнь молодой и наивной девушки.
Юля удивлённым взглядом посмотрела на доктора:
— Подождите, это вы о чём?
— Юля, ну ты же взрослый человек и понимаешь, какие у всего этого могут быть последствия, — развёл он руками. — Видишь ли, я разговаривал с Павлом Валентиновичем и его супругой. Так вот, они сказали мне, что не хотят этого ребёнка.
Юлия рассмеялась, чтобы хоть как-то скрыть своё негодование:
— Простите, но я не понимаю, причём здесь какой-то Павел Валентинович? И его супруга тут тоже ни при чём. Это мой ребёнок, я забеременела осознанно и обязательно рожу моего сына. Я знаю, что у меня будет мальчик. И поверьте, сделаю всё, чтобы он ни в чём не нуждался. Мой Никита будет самым счастливым ребёнком в мире.
— Но ты хочешь позволить ему вырасти без отца! — воскликнул Семён Петрович. — А Ярослав никогда его не признает, родители просто не позволят ему этого, они мечтают о его карьере, хотят, чтобы он добился определенных высот в этой жизни. Только без тебя. И без ребенка, который свяжет его по рукам и ногам. А что будешь делать ты? Юля, ты хоть знаешь, как это трудно, воспитывать ребёнка одной?
Юля снова рассмеялась:
— Представьте себе, Семен Петрович, знаю! Скажу вам даже больше, я сама выросла без отца и матери. Меня воспитала бабушка, а точнее, прабабушка, которая к тому времени, когда меня четырёхлетнюю девочку привезли к ней, была уже в солидном возрасте. Она сумела воспитать меня и никогда ни на что не жаловалась. А теперь скажите, неужели я, взрослая самостоятельная женщина, не смогу вырастить собственного ребёнка? Семён Петрович, вы хороший доктор и отзывчивый человек. Я понимаю, что на вас надавили, потребовали, чтобы вы поговорили со мной и убедили согласиться на аборт. Но этого не будет. А Павлу Валентиновичу передайте, что я не собираюсь претендовать на его сына и вообще ни на что из того, что принадлежит им. Но мой ребёнок родится, хотят они того или нет.
— Юля, ты удивительная девушка, — с восхищением проговорил Семён Петрович. — И по чести сказать, ты приняла правильное решение. Уверен, что твоему ребёнку и в самом деле очень повезло с мамой.
Юля улыбнулась и кивнула. Она тоже была в этом уверена.
Несколько раз Ярослав пытался поговорить с ней, наверное, его душа тогда еще не совсем прогнила от неприкрытого эгоизма, но Юле совсем не хотелось, чтобы он досаждал ей своим вниманием. Она уже поняла, что он собой представляет, и сильно в нём разочаровалась.
Это раньше Ярослав казался ей чудесным принцем, который пришёл специально из бабушкиных сказок, чтобы подарить ей любовь и счастливую жизнь, усыпанную лепестками алых роз. На деле вышло не так, и розовые очки очень быстро спали с глаз Юли.
Никто даже не догадывался, какая буря скрывалась за спокойствием и даже показным равнодушием девушки. Только баба Тоня, когда внучка приехала домой и обо всём ей рассказала, обняла её голову и прижала к себе:
— Дурёха ты моя, доверчивая. Как же ты сразу не распознала в нём негодного человека? Хотя, что тебя винить? Любовь она у всех разная. Кому-то счастье приносит, а кому-то горе и обиды. А то, что ребёночка решила оставить, это правильно. Ничего, справишься, воспитаешь. Жаль только, что я тебе в этом не помощница. Мало того, что ничем помочь тебе не могу, ещё и сама твоё время занимаю. Хворать я стала сильно, не протяну долго. А только жалко мне тебя, мою ласточку, оставлять в этой жизни совсем без поддержки.
— Бабушка, перестань, — не удержалась от слёз Юля. — Не говори так, пожалуйста. Если бы ты только знала, как мне плохо, когда ты так говоришь. И на сердце очень тяжело…
— А если тяжело, значит надо поплакать, — проговорила старушка. – Нам, женщинам, слёзы — первые помощницы в любой трудной ситуации. Только никогда и никому их не показывай. Мало, кто достоин такого доверия. Плакать можно только при том, в ком уверен, как в себе.
— Ох, бабушка, бабушка, — горько разрыдалась Юля, выплёскивая всё, что в ней накопилось за последнее время. – Что бы я без тебя делала, бабулечка моя.
В самом деле, после этого ей стало легче, и она уже спокойно думала про Ярослава и его родителей, хотя и прекрасно понимала, что никогда не сможет простить их, а значит и забыть.
— Э-э-э, внученька, время оно знаешь, латает любые раны, — сказала ей на это баба Тоня. — Не все, конечно. Но большинство. Жизнь она о-го-го, какая длинная. Появятся у тебя и другие радости, и другие горести, без этого никак, и твой Ярослав отойдёт для тебя на десятый, а то и пятидесятый план. Нужно просто собраться с силами и подождать. А поможет тебе в этом твой малыш. Значит, ты уверена, что родится сынок?
— Да, бабуля, — всё ещё вздыхая, проговорила Юля, — я даже имя ему придумала. Никита. Нравится?
— Никита… Никитушка, — повторила за внучкой баба Тоня и улыбнулась: — Славное имя. Доброе. Пусть оно принесёт малышу только счастье.
Никита появился на свет в положенный срок, и когда Юля первый раз прижала его к себе, окончательно решила, что всё сделала правильно.
И хотя из роддома её никто не встречал, она нисколько не огорчилась из-за этого, сама вызвала такси и уехала в деревню к бабушке, где провела два счастливых года вместе со своими самыми любимыми людьми. Шустрый, озорной и любознательный сынок радовал Юлю, а вот баба Тоня частенько огорчала своим плохим самочувствием. Юля делала все, чтобы поддержать старушку, покупала ей хорошие лекарства, занималась с ней, как с маленькой, и благодаря её кропотливой заботе, баба Тоня встретила теплую, светлую и такую спокойную старость.
Вот только всему приходит конец и однажды утром, когда Юля вошла в комнату бабули, чтобы разбудить её и дать нужные таблетки, она поняла, что старушка не дышит. Юля бросилась к соседке, тёте Вере и рассказала о случившемся, потом они вызвали местного участкового врача, который составил необходимый в таких случаях акт.
— Тётя Вера, вы присмотрите за Никитой, пока я занимаюсь похоронами? — попросила добрую соседку Юля. — Нужно сделать всё как надо, а сынок слишком маленький, чтобы повсюду брать его с собой.
— Да конечно, миленькая моя, не волнуйся. Занимайся своими делами, а мы, сколько надо, столько с сыночком твоим и побудем. Никитушка нам тоже как родной… Ох ты, Господи, Боже мой! И ведь совсем старая была баба Тоня, а как же жалко её, Царствие ей небесное! Светлой души человек, добрая такая. Ты вся в неё…
Юля не смогла скрыть слёз. Она не представляла, как теперь будет жить без любимой бабушки, которая столько для неё сделала, посвятила ей всю себя, не жалея отдала всю жизнь…
– Ох, бабушка ты моя бабушка, – прошептала Юля, закрыв лицо руками. – Как же мне будет тебя не хватать, если бы ты только знала.
Юля сделала всё, чтобы похороны бабы Тони прошли как надо. Устроила она поминки по старушке и на девятый, и на сороковой день. А потом пришла к соседке и сказала, что собирается переезжать в город.
— А как же твой дом? Бросишь его что ли? Или продавать надумала?
— Нет, пусть он остаётся. А только я вот что хотела вам предложить, тётя Вера. Ваша внучка недавно замуж вышла, живут вместе с родителями. Может быть, они захотят пожить отдельно, своей семьёй. Поговорите с ними. Если да, то пусть перебираются сюда хоть завтра. Мне за это платить ничего не надо, ну конечно, коммунальные услуги лягут на их плечи, но зато молодые будут сами себе хозяева. И им хорошо, и мне тоже. Всё-таки за домом пригляд будет.
Вера поблагодарила Юлю за доброту, её внучка охотно согласилась на такое предложение и с радостью переехала в дом бабы Тони.
Уходя оттуда за руку с сыном, Юля обернулась и бросила тоскливый прощальный взгляд на голубенький деревянный забор и яблоневый сад, скрывавший за густой листвой тихий приют, который столько лет дарил ей неприметное, но такое дорогое счастье
Медленно потекли годы. Никиту Юля оформила в детский сад, а сама вышла на работу в ту же больницу, где работала раньше. Семён Петрович к тому времени уже ушёл на пенсию, и его место заняла София Васильевна, женщина строгая и требовательная, но несдержанная. Все её боялись, как огня, и только Юля относилась к ней вполне спокойно, разговаривала как равная и никогда не давала себя в обиду.
— Это правда, что ты одна воспитываешь сына? — спросила как-то её София Васильевна.
-Да, — ответила Юля и, хотя была удивлена этим вопросом, вида не показала.
— Ну раз так, значит дополнительный заработок тебе не помешает. Вот тебе адрес, будешь каждый вечер приходить к человеку и выполнять необходимые процедуры. Это мой племянник, ему двенадцать лет, он восстанавливается после тяжёлой болезни и нуждается в медицинском сопровождении. Среди наших медсестёр тебе равных нет, поэтому я смело могу доверить твоей заботе здоровье Алёши. Платить за услуги тебе будет его отец, матери у них нет, она умерла, поэтому лишних вопросов не задавай. Сделала своё дело и уходи. Тебе всё понятно?
— Да, всё, — кивнула Юлия и поблагодарила Софию Васильевну за доверие и поддержку.
В тот же вечер она отправилась по адресу, который дала ей главврач. Дверь Юле открыл высокий черноволосый мужчина, привлекательный, но очень грустный:
— Это вас ко мне направила Соня? Точнее София Васильевна? Проходите, она говорила, что вы сегодня придёте. Меня зовут Николай. А вы — Юля, правильно?
Она в ответ кивнула и добавила:
— София Васильевна ничего не сказала о диагнозе вашего сына, а мне нужно это знать.
— Я покажу вам документы, проходите, они там в комнате. Заодно познакомитесь с Алёшей. К сожалению, он не может ходить и только поэтому не вышел встретить вас.
— Я сделаю всё, что от меня зависит, — тихо сказала она ему. — Вот увидите, у Алёши всё будет хорошо.
Мальчик Юле понравился, и она охотно принялась за его восстановление. Каждый день, незадолго до окончания работы она приходила к ним и проводила все необходимые процедуры, а кроме того, делала массаж, который был особенно важен в этом периоде.
И через полгода Алёша начал вставать сначала с помощью Юли, а потом и сам. Когда он сделал первые шаги, Николай не выдержал и расплакался, а потом схватил Юлю на руки и закружил её по комнате:
— Юля, ты чудо! Ты настоящее чудо! Господи, какое счастье, что Соня тебя нашла! Ты понимаешь, что ты сделала? Ты вернула к жизни не только моего сына, но и меня!
Он наклонился и поцеловал Юлю прямо в губы и она, опешившая, ошеломлённая, не смогла сразу оттолкнуть его, а когда освободилась из его объятий, сказала:
— Я же обещала, что всё будет хорошо.
— Юля, я почти перестал верить в это, — честно признался ей Николай, а потом пригласил её на свидание.
— Зачем это? — удивилась она. — Не нужно.
— Юля, я просто не смогу теперь без тебя жить. Ты нужна мне как воздух. И мне, и моему сыну.
— Но у меня тоже есть сын, он ещё маленький и многого не понимает. Конечно, он мечтает об отце, но разве ты сможешь стать им?
— А разве ты в этом сомневаешься? — улыбнулся Николай. — Пожалуйста, переезжайте жить к нам. Вы ведь живёте на съёмной квартире? Ещё и район не самый лучший. А у нас центр города и в квартире, как ты видишь, места хватит всем. Вы ни в чём не будете нуждаться. Я буду лучшим отцом и мужем на свете. Юля, ты согласишься на моё предложение?
Вместо ответа она улыбнулась и кивнула, поверив мужчине ещё раз. И снова ошиблась…
Прошло три года. Алёша совсем восстановился и вернулся в родную школу на очное обучение. Никита подрос и заметно окреп. Он с удовольствием занимался борьбой и имел уже несколько наград. Юля не могла нарадоваться на свою семью, конечно, воспитывать мальчишек, когда есть и папа, и мама, было гораздо проще, и Юля не могла не признать этого.
А ещё ей нравилось чувствовать себя любимой и желанной, тем более что Николай был просто образцом настоящего мужчины. А потом случилось то, чего она никак не ожидала.
