Эй, красивая, стой, стой не бойся меня, не бойся бабочка, ээээ, я вижу порча на тебе. Стой.
-Да отстань ты вот привязалась.
-Я-то отстану, отстану, а ты так и будешь век одна куковать. Проклятие на тебе, бабка твоя мужика чужого увела? Говорить?
Цыганка наступала на женщину и хоть была она с одной стороны ограды, а хозяйка с другой, перевес был на стороне гостьи.
-Уходи, у меня красть нечего.
-Красть? Я похожа на воровку? — Дочь кочевого народа гордо вскинула голову и потрясла ею, золотые серьги, длинные? по плечи, заколыхались по сторонам, на шее были золотые монисто. — Ты видела где-то таких воровок?
Или думаешь, что все цыганки так выглядят? Да знаешь ли ты кто я? По-вашему — принцесса, поняла? Я дочь цыганского барона, да только ты забудешь, что я была у тебя и скажешь всё, что я захочу услышать.
Открывай двери, я зайду.
Как во сне открыла двери хозяйка, запустив незваную гостью.
Вышла, улыбаясь таинственно гостья, минут через пятнадцать оглянулась и зашагала по направлению к центру деревни.
Хозяйка же сидела за столом сжимая в руке рубль бумажный ничего не могла понять, зачем она его взяла.
Помнит, что вышла во двор вроде кто окликнул.
Устала видимо, надо отдохнуть подхватилась, чего сидеть -то и захлопотала по хозяйству.
Муж у тебя скоро появится, — услышала она чьи-то слова оглянулась, никого. Фу ты, померещится же такое.
-Капитолина, Капитолина, — услышала женщина мужской голос.
-Чего тебе?
У калитки стоял председатель и вытягивал шею будто гусак.
-Капа, подь сюды, разговор есть.
-Ну.
-Не нукай, не запрягла.
-Да на чёрта ты мне сдалси, запрягать тебя. Чё надо? Позубоскалить что ли не с кем?
-Дело есть одно до тебя.
-Какое? Я в законном отпуске, Афанасьич, пять лет в отпуску не была.
-Да не тарахти ты, Капа. Надо человеку одному хорошему подмогнуть.
-А я при чём?
-Тьфу ты, ну что ты за баба такая, ну слова не дасть сказать, подмогни Капа, надо командировочного человека пристроить, из области.
-Ну.
-Возьми к себе, а? У тебя и хатка побольше, и чисто, и сама ты бабочка хозяйственная.
-А это при чём?
-Как при чём? Капа! Голодным гость не останется!
-Нууу, не знаю. А где этот твой, командированный?
-Да вон он сидит, Юрий Анатольевич, Юрий Анатольевич идите сюда, вот Капа, Капитолина Гавриловна, она вас на постой к себе пустит.
-Здравствуйте — из председательского бобика вылез высокий, худой мужчина, в галстуке костюме, плаще и шляпе.
Крупный нос, голубоватые близорукие глаза, стеснительный.
Капитолина окинула взглядом важную шишку.
-Мужа встретишь, — опять раздался голос в голове, — хромой мужик его привезёт к тебе, сам.
-Проходите, -Капа посторонилась, наблюдая как шагает длинными журавлиными ногами приезжий и семенит рядом хромой Афанасьич, переваливаясь как утка.
Ну дела…
А в это время, та которая назвалась цыганской принцессой, шла вдоль домов по улице, которая цвела буйным цветом мальв, георгинов, золотого шара, астр.
Цыганка шла вдоль заборов, внимательно вглядываясь в палисадники, она вела пальцем по деревянным штакетникам не боясь заносить его.
Стоп, остановилась, повела хищно носом, прищурив глаза.
Вернулась назад, сделав просто пару шагов не разворачиваясь, стала всматриваться в щели плотного заплота.
-Вот ты где-, шепчет цыганка, — чавал, чавал, миро чавал, я нашла тебя мальчик. Ты мой, мой сын.
Цыганка толкнула калитку, та оказалась запертой.
Она толкнула ещё, и ещё.
-Кто там, — послышался женский голос.
-Хозяйка, дай воды напиться, сил нет, солнце нажарило голову, пить…я заходить даже не буду. Открой.
С той стороны помолчали, потом тяжёлая дверь приоткрылась и сразу же захлопнулась, загремел засов.
-Воды, хозяйка, открой…
-Уходи.
-Пить, воды дай, пхрэн, воды…
-Я собак спущу.
-Пхрэн пани.
-Уходи, Земфира…
-Ааа, имя моё даже знаешь, — голос цыганки сразу из жалобного стал обычным.
-Знаю и что ты прийти должна была, тоже знаю.
Земфира прижалась спиной к заплоту.
-Я не уйду, спать тут буду, жить, не уйду. Отдай мне мальчика.
-С ума сошла, это мой сын. Что ты говоришь.
-Ты себе родишь ещё, я озолочу тебя, всё что ты захочешь…хочешь цепи тяжёлые золотые, браслеты, серьги, а хочешь много вещей, я всё могу, деньги? Ловэ хочешь? Машину можешь себе купить, Москвич хочешь? Волгу?
Отдай мальчика, прошу тебя.
-Уходи, я милицию вызову.
-Ха, да что мне они сделают? Я руками вот так разведу и всё. Я заберу своё дитя.
-Уходи Земфира.
-Нет. Сладко тебе было с моим мужем в полях лежать?
-Сладко, да сладко! Он меня любил, а на тебе женился, потому что ты дочка баро. Шунэса? Слышишь?
-Молчи, молчи, не говори слова моего народа своим грязным ртом.
-Я этим грязным ртом, Земфира, целовала твоего мужа. Ах, как целовала сладко. Как любил меня Драго, как крепко обнимал, убежать со мной хотел, хотел гаджо стать…Всё ради меня, не любил тебя Драго, не любил Земфира.
-ААААааа, замолчи, замолчи, змея, убью, наколдую, в землю сляжешь, тьфу на тебя.
-Ахахаха, ахахахааа, — смеётся из-за ограды женщина, — уходи Земфира, не видать тебе моего сына.
-Он цыган, пойми, ты не сможешь воспитать его как нужно, отдай прошу, я обещаю тебе ни волосинки не упадёт с головы мальчика, он станет баро…
-Ты сама понимаешь, что говоришь Земфира? Георгий мой сын.
-Не отдашь?
-Нет.
Земфира сползла на землю, и заговорила совсем другим, тихим голосом.
-Я к ведьме ходила, она сказала, что я пустая, я не смогу иметь детей. Драго погиб, зачем мне другой мужчина…Я Драго с детства любила, я горела, когда, видела его, для него цвела, я им жила, каждая клеточка моего тела была для Драго.
Что мне делать? Катерина? У тебя есть сын и любовь Драго, да…ты права, во всём права, он горел тобой.
Никогда цыган не будет жить не с цыганкой, но иногда бывает, вот Драго такой был. Ему отец говорил его, чтобы он бросил тебя, поиграл и хватит, а у него глаза горели.
Я следила за вами, да вот лица твоего не видела, и имени не знала, хорошо Драго прятал свою любимую.
Что мне делать, Катерина…
Щёлкнул засов, женщина открыла дверь, Земфира сидела равнодушно на земле, цыганка была красива своей дикой красотой, не изъяна, а Катя была красива для своего народа.
-Заходи.
Земфира вяло пожала плечами.
-Иди в ограду говорю, заходи, а то в деревне, сама знаешь, уже, наверное, все окна проглядели, даже не знаю, что они могут там себе напридумывать.
Цыганка несмело вошла в ограду.
-Есть будешь?
Земфира отрицательно покачала головой.
-Пить, я пить правда хочу.
-Идём.
Катерина провела её к навесу во дворе, усадила за стол.
-На, пей. Сейчас есть будем.
-Не хочу.
-Ешь, одни кости остались, ешь говорю.
Поев, попив чай они сидели и смотрели друг на друга.
-Какая ты, Катя…
-Какая?
-Красивая и добрая. Знаешь я в детстве с русской девочкой дружила, она ходила в школу, знаешь, как я хотела учиться!
Отец меня отдал в школу, я самая счастливая была, полгода училась, а потом у одной девочки пропали часы, она сказала, что это я украла.
Я тебе клянусь, я в жизни чужого не взяла.
Для цыган это не грех, а я не брала. И не возьму…
-А я получается взяла…
-Что взяла?
-Чужое, Земфира, я Даро у тебя украла, прости…
— Это другое, это сердце, понимаешь, кровь, любовь…Он меня не любил, я любила, за двоих…Теперь мне незачем жить…
-Хочешь посмотреть Георгия? — решительно встала Катерина.
-Можно? Ты не бойся, я не возьму ребёнка я просто сгоряча. Сама как во сне тебя искала, там на краю женщина живёт, я ей вот так цыганскую магию сделала, она мне всё рассказала…Радость ей будет, ты не думай, я не злая.
Ты вторая русская кто ко мне добром, Катя…Первая та девочка, и ты…Я не брала часы, правда. Мне пришлось уйти из школы, но я не воровка, и Георгию зла не причиню.
Они вошли в дом, полутьма, прохлада, в кроватке спал черноволосый, толстенький малыш, раскинув ручки и ножки.
-Чавал, чавал, миро чавал, — плачет, шепчет цыганка, — Катя, он Даро, он вылитый Даро, как так возможно. Как? Катя?
Ох, что-то плохо мне дай…дай…мама…
Земфира упала к ногам Катерины видимо сказалось перенапряжение.
— Вот так, вот так, давай, переставляй ножки, вот так, идём, идём за стол…Молодец, молодец девочка. Сейчас я тебе чай сделаю.
-Катя? Я упала? Маму видела…что со мной? Я пойду, сейчас отойду немного, как Георгий похож на Даро Катя.
Распахнулись шторы на двери в комнату вошёл бутуз в руке он держал пирог.
-Катя? Он ходит? Маленький…
-Земфира, ты ещё слаба…
-Что такое? снег? Как так можно? Ты колдунья? Где я?
-Успокойся. Ты просто долго спала. А теперь всё хорошо будет.
Земфира никак не могла поверить, что она так сильно заболела, что много месяцев лежала в горячке, а русская женщина, та которая увела её любимого и родила он него сына, что она ухаживала за Земфирой.
-Почему ты так сделала? Зачем я тебе?
-Я подумала, что будет хорошо, если Георгий не забудет свои корни, и у него будут две мамы.
-Ты…ты разрешишь мне видеться с мальчиком?
-Конечно, позови его он всё это время ждал что ты проснёшься.
— Значит мне не приснилось? Значит мальчик сидел около меня…Катя…Катя… никогда слезинка не упадёт с твоего глаза, никогда не будешь знать горя и беды, пхэн, сестра…
Та женщина, да дарует ей бог счастья…
-Ты про Капку что ли? Замуж вышла в город, укатила, вот так -то.
-Хорошо, — цыганка закрыла глаза, — хорошо…
Прошло пятнадцать лет.
-Ма, табор пришёл. Мама Земфира была?
-Нет сынок, ещё не была.
-Я поеду? Дедушка баро стар стал, каждый раз боюсь его не застать.
-Только осторожнее, сынок.
-Хорошо мама.
Ох и погудела деревня в своё время, это же надо такое.
Мало того что первая красавица села, умница, скромница, связалась с цыганом и родила от него, так ещё и цыганку приветила, говорят жена того цыгана, что, то ли погиб, то ли помогли ему … А ещё говорят, что цыганка вроде заколдовала Катьку.
А ещё к ней старый цыган приезжал, долго о чём -то говорили, вроде хотел молодую цыганку забрать, да Катька дура такая, не отдала, мол умереть может…
Многие ругали и проклинали Катьку, что навела табор на них, под замками всё держать надо, но знающие люди успокоили, что цыгане там, где живут пакостить не будут.
Так и было никто не пожаловался.
А молодежь так наоборот ходила слушать песни и смотреть на танцы молодых цыганок.
Не обходилось и без мордобоя, цыганские парни яро охраняли своих красавиц…
Вечером того же дня, сидели две мамы Георгия и за что-то его отчитывали.
Парень смотрел на них и улыбался.
-Ох, мамы, как же я вас люблю.
Вечером, когда Георгий спал, женщины тихонько беседовали.
-Может уже останешься?
-Нее, я не могу. Я теперь ведьма, шувани…
И они начинают тихонечко шептаться о чём-то своём женском…
