Ты серьезно?

– Никита будет жить у вас! – Анна Петровна брякнула по столу, чтобы сразу же пресечь любые возражения. – Сейчас как раз школьные каникулы. Дети будут отдыхать вместе, лучше узнают друг друга. Одна семья, а будто чужие, – с упреком взглянула на Андрея мать.

Сноху Ольгу Анна Петровна специально игнорировала, показывая ей её место в семье. Ольга и не собиралась мириться с таким положением, особенно у себя дома.

Она любила Андрея, приняла его сложные отношения с матерью, но в своём доме создала атмосферу тепла и доверия, чему учила и своих дочерей – Катю и Настю.

Андрей был счастлив, он встретил свою вторую половинку ещё в университете, и она ценила его таким, какой он есть, в отличие от матери, не заставляла заслуживать свою любовь.

И вот теперь ситуация с четырнадцатилетним племянником Никитой, сыном младшей сестры Андрея Марии, могла всё испортить. Андрею совсем не хотелось скандала между матерью и женой, поэтому он решил действовать единолично.

– Хорошо, мы согласны, – он постучал пальцами по столу и мрачно взглянул на мать. – Оля возьмёт отпуск и подготовит комнату для Никиты. Думаю, через неделю…

– Почему через неделю?! – перебила его мать. – Я привезу его завтра утром, он как раз поможет Ольге освободить комнату от её джунглей. Придумали тоже, оранжерея в квартире! Ладно бы овощи выращивала, зелень, а так… – она фыркнула и самодовольно посмотрела на сноху.

Ольга чувствовала себя как в дурном сне.

– Андрей, ты серьезно?

– Поговорим позже, – остановил он её.

– Нет. Мы поговорим сейчас, – сдерживая бурю негодования, сказала Ольга, отодвинула стул от стола, чтобы видеть одновременно и Андрея, и свекровь.

– Оля, как ты разговариваешь с мужем?! Андрей, я смотрю, ты совсем распустил жену.

– Мам, не надо.

– Как это не надо?! Ты бросишь родного племянника на произвол судьбы, потому что твоей жене жалко лишнюю тарелку супа и трудно постирать дополнительный комплект белья?

– Анна Петровна, может быть, вы позволите своему сыну говорить в его доме?

В глазах свекрови вспыхнул гнев.

– Сынок, ты позволишь затыкать мать в своём доме?

– Мама, прекрати, – мрачно попросил Андрей и перевёл взгляд на жену. – Оля, ситуация сложная. Мы обязаны помочь.

– Какая ситуация?

– Никиту исключают из школы.

– И? Причём тут переезд? Наш дом?

– Именно потому, – вмешалась свекровь, – мальчику нужен пример мужчины в семье! У него сейчас сложный возраст, и кто, как не родной дядя, должен подумать о его благополучии?

– Подождите, Анна Петровна, это тот самый дядя, которого вы отхлестали полотенцем за то, что он посмел сказать семилетнему Никите, что он мучил животных. Или тот, который поехал вместо его матери на собрание в школу в третьем классе, когда Никиту поймали на воровстве у одноклассников и сделал ему внушение? А вы звонили вечером в истерике: Никитушка из-за таких жёстких воспитательных мер объявил на полдня голодовку, нужно было быть мягче с ребенком. У Никиты есть мама и отчим.

Ольга с трудом сдерживала себя, чтобы не повысить голос, перечисляя «подвиги» племянника.

Никита был единственным сыном младшей сестры Андрея. В отличие от строгости, если не сказать жестокости, в которой мать воспитывала Андрея, Марию она боготворила. Ей позволялось всё. Большая часть детского бюджета тратилась на нужды и прихоти дочери. Мария выросла наглой, ленивой и беспринципной.

Когда в шестнадцать она ошеломила Анну Петровну незапланированной беременностью неизвестно от кого, мать забросила общение с сыном и растворилась в дочери.

Родившегося внука, она называла любимым сыночком.

К счастью, Андрей ушел из дома раньше, сначала переселившись в университетскую общагу, где и познакомился с Ольгой. Потом с десяток лет они вместе с детьми мотались по съемным квартирам. Позже у обоих карьера пошла в гору, и они смогли осуществить свою мечту – купили большую комфортабельную квартиру, одну из комнат которой Ольга превратила в настоящий тропический рай.

Поначалу Анну Петровну было не видно и не слышно.

Внука она обожала, сноху презирала, но по мере взросления внука звонила Андрею, чтобы перепоручать ему не слишком приятные миссии. При этом вмешиваться в воспитание Никиты дяде было запрещено.

Ольга несколько раз говорила об этом с Андреем, тот согласно кивал. Подтверждал, что своей японской методикой воспитания, когда до пяти лет ребенку можно всё, мать и сестра настолько избаловали племянника, он стал неуправляем. Женщины и не собирались ничего менять, заливисто смеясь над хамством и невоспитанными выходками общего ребенка.

Ребенок рос.

Откровенные посылы и поднятие руки на взрослых потеряло прежнее очарование. Мария, не желая что-либо предпринимать, однажды просто вышла замуж и уехала подальше, сын не вписался в её новую жизнь.

Сначала она обещала забрать его и маму, но год спустя призналась Анне Петровне, что у нее новая жизнь и такой прицеп не нужен им с мужем — он против.

Анна Петровна в тот вечер впервые позвонила сыну «без повода», поплакалась, что теперь они с Никитой остались одни во всем мире, и раскрутила Андрея на путевку для брошенного племянника в спортивный лагерь, откуда Никиту пришлось забрать досрочно из-за ужасного поведения.

Никита не знал слова «нет». Он был копией своей матери, только усиленной в сто раз. Он не испытывал чувства стыда, привязанности, благодарности. Все его действия были направлены на то, чтобы вызвать у окружающих сильные эмоции. И вовсе не на положительные.

Головы коллекционных кукол Кати были разбиты молотком, пока он гостил у них. Никита нашёл дневник старшей сестры, прочитал его и отправил в школьный чат некоторые его отрывки. Ольга поговорила об этом с племянником, она готова была его прибить. Тот разыграл раскаяние, но тем же вечером начал дразнить Катю, говоря, что её мама — наивная дура, верит всему, что ей скажешь. Дочь обо всем рассказала маме. Ольга ввела в курс дела мужа. Было решено отвести Никиту к психологу. Но тут приехала бабушка и с криком «мой внук не псих, я не позволю зомбировать ребенка» забрала Никиту.

Ольга всё равно сходила на консультацию и получила ответ, что в подобных случаях только долгая, последовательная терапия с дисциплиной и благоприятной средой для перевоспитания, может дать положительный результат. Ей даже посоветовали частный центр, который работал с трудными подростками, но после одного разговора с Анной Петровной Андрей сдержанно сказал жене:

– Оставь. Мама в курсе, сама со всем разберётся.

Учитывая, сколько раз за четыре года свекровь вызывала сына по поводу проблем, связанных с племянником, не разобралась. Зато внезапно нашла отличное решение своей проблемы.

– Оля, ты разве не знаешь пословицу – “кто прошлое помянет, тому глаз вон”? – ухмыльнулась свекровь. – К тому же раньше Никитушка был маленьким, несмышленым ребенком. Слишком жёсткое обращение могло повредить его психику.

– А что изменилось сейчас? – спросила Ольга.

– Он становится мужчиной. И теперь Андрей сможет говорить с ним на равных.

Ольга тяжело выдохнула. Её совсем не радовала та спешка, с которой свекровь хотела сбросить с себя ответственность и переложить её на сына.

– За что конкретно Никиту исключают из школы? – спросила Ольга мужа.

– За неуспеваемость! – вскрикнула Анна Петровна, перетягивая внимание на себя. – Эти идиоты стремятся, чтобы дети были одной серой массой. Яркие, неординарные личности для них как красная тряпка.

– Я отойду на минутку, – Ольга встала, вышла из кухни, взяла телефон и набрала подругу, старшая дочь которой училась в той же школе, что и Никита.

– Валь, привет! Прости, что отвлекаю, но ты случайно не знаешь, не было ли у вас в школе каких-то происшествий?

По спине Ольги пробежал холодок, кровь с силой запульсировала в висках. Происшествие было: Никита был его главным действующим лицом. На ватных ногах Ольга вернулась в кухню.

Анна Петровна с самодовольной улыбкой допивала чай.

– Андрей, ты знаешь, настоящую причину исключения Никиты?

– Я же сказала… – опять попыталась вмешаться свекровь.

– Андрей! – рыкнула Ольга.

Взгляд мужа был потерян и мрачен.

– Да, – кратко подтвердил он.

– То есть ты, зная, на что он способен, хочешь привести его в наш дом? В дом, где у нас две дочки десяти и двенадцати лет?

– Что за чушь ты несёшь? – возмутилась свекровь. – Там девчонка – оторви и выбрось, а родители хотели денег заработать. Подставили бедных мальчишек! А ты и рада на Никитушку всех собак спустить! Как только могла подумать, что он может обидеть сестер?! Совсем с ума сошла?!

– Мама, тебе пора.

Андрей встал, подхватил Анну Петровну под руку и потянул на выход.

– Серёженька, но всё же в силе? – свекровь скорчила страдальческое лицо. – Ты же позаботишься о нашей кровинушке? Один же парень — продолжатель рода! Пожалуйста, не дай его погубить! – перешла на горестные всхлипы она.

– Да, мама. Всё будет хорошо. Я обо всём позабочусь.

Ольга не верила своим ушам.

Муж вышел из кухни и вернулся пару минут спустя.

– Ольга, прости, я не посоветовался с тобой, но ситуация была критическая. Маме нельзя так волноваться. Она не выдержит.

– Серёж, чего она не выдержит?

– Если Никита и дальше будет катиться по наклонной.

– Ясно. И в чём ты видишь решение проблемы?

– Ему нужен контроль.

– Согласна. Кто этот контроль ему обеспечит?

– Мы. Ты и я.

– Андрей, ау?! В каком параллельном мире ты живёшь? Я не смогла его контролировать, когда ему было десять, с чего ты взял, что смогу сделать это, когда ему четырнадцать?

– Он стал старше.

– И?!

– Понятливее.

Ольга истерично хохотнула.

– Оля, он всё понимает. С ним можно найти общий язык. Он не отморозок. Я говорил с ним. Он раскаивается. Тебе ли не знать, как может повлиять дурная компания на подростка.

– Серёж, мать тебя загипнотизировала? Ты себя слышишь? С Никитой должны работать профессионалы. Помнишь тот центр? У меня остался телефон. Я специально найду. Съезди туда. Послушай, что скажут люди, которые работают с такими детьми.

– Я так и сделаю, но он останется здесь. С нами.

– Я против.

– Мама была права.

– В чём?

– Ты не простишь ей то, что она долгое время меня игнорировала.

– Андрей. Она и сейчас это делает.

– Неправда.

– Она звонит только тогда, когда нужно сделать грязную работу, о которую не хочет мараться.

– Она пожилая женщина. К кому ей обращаться, если не ко мне?

– Серёж, я не буду рисковать дочками. Они мне дороже твоей матери и твоего племянника. Мне хватило прошлого раза и ситуации, за которую его исключили из школы.

– Ольга, не преувеличивай!

– Ты не слышал, за что его выгоняют из школы?!

– Там всё неоднозначно.

– Правда?! Я люблю тебя, Андрей, и готова быть с тобой в горе, но не в том, которое ты собственноручно создашь.

– Ольга, ты всегда была сострадательной, куда всё делось? – с упрёком спросил Ольгу муж.

– Никуда. Но я реалистка, всегда ею была. И тебя это устраивало.

– Ольга, ты нагнетаешь.

– Нет. И повторю, я не готова к экспериментам над своими детьми.

– Всё будет под контролем.

– Отлично. Ради благого дела мы пожертвуем отпуском в этом году, верно? Я отвезу девочек на лето к своим родителям. Ты проведёшь его со своим племянником. Я буду рада ошибиться. И если всё пройдёт гладко, я лично извинюсь и перед твоей матерью, и перед Никитой. Настоятельно советую: поставь в квартире камеры.

– Ольга!

– Не для того, чтобы следить за Никитой. Для того чтобы у тебя было алиби, если он решит, что ты лох и тебя можно оболгать.

Ольга не стала дожидаться ответа мужа, она вышла из кухни, зашла в комнаты девочек и сообщила о скором отъезде. Ольге было горько и обидно из-за решения мужа. Но судьба решила подкинуть им испытание, и его нужно пройти.

Андрей тоже обиделся на жену. Перед отъездом простился только с дочерьми, проигнорировав жену.

– Олечка, может, вернёшься? – через пару недель отпуска спросила мама. – Андрюшу жалко. Его ж этот Никита до инфаркта доведёт. Ради фана. Так же сейчас говорят?

– Это его выбор. Я предлагала альтернативу, где мы справлялись бы вместе. Он выбрал маму.

– Пойми и ты его.

– Я понимаю, но мои дети для меня дороже.

Прошла третья неделя. Четвертая. Пятая.

Ольга безумно скучала по мужу. С ней на связь он так и не выходил. Дочкам отправлял короткие сообщения утром и вечером.

— Значит, не так я ему и нужна… – тяжело вздохнула Ольга после того, как одна ушла гулять в парк и прорыдала там целый час. – Ну ничего. Зато Андрей закроет свою детскую травму. Получит любовь матери, – Ольга вытерла слёзы и побрела в густых сумерках домой.

Внезапно позади послышались глухие, быстрые шаги.

Ольга, не оборачиваясь, ускорила шаг. Только этого не хватало!

Шаги приближались. Черт! Ольга перешла на бег и уже приготовилась закричать, как услышала.

– Оля! Куда ты так бежишь?!

Это галлюцинации?

Ольга замедлила шаг и обернулась на запыхавшийся голос мужа.

– Андрей? – она прищурилась, пытаясь его разглядеть.

– Нет, не я, – фыркнул муж и, подойдя вплотную, обнял Ольгу и поцеловал её.

– Ты что тут делаешь? – Ольга ошеломлённо смотрела на Андрея, не веря собственным глазам.

– Приехал за тобой и девочками. Соскучился! Пора домой. – Он опять поцеловал Ольгу.

– А что с Никитой?

Андрей запрокинул голову и шумно выдохнул.

– Ты была права. Простишь меня?

– За что?

– За то, что придумал себе то, чего не было на самом деле.

– Что случилось?

– То, о чём ты и говорила. Меня хватило на полторы недели. Мама и Никита собственноручно сбили с меня розовые очки.

– Больно? – Ольга провела рукой по груди мужа.

– Терпимо. Ещё неделю я потратил на то, чтобы отправить Никиту в центр. Спасибо, что оставила контакты. Недешёвое, я тебе скажу, удовольствие, но платит мама.

– Пфф, отпуск всё равно закончился, – обняла мужа Ольга. – Но погоди, это две с половиной недели. А что ты делал ещё три? – произвела нехитрый подсчёт Ольга. – Почему не позвонил сразу?

Андрей молчал.

– Что? – насторожилась она.

– Этот гад отравил все твои цветы.

Сердце Ольги сжалось, но всего на пару секунд.

– Ты не знал, как мне об этом сказать, поэтому тянул?

– Нет. Мне нужно было время, чтобы восстановить всё до последнего цветка. Сегодня утром их привезли.

– Господи, Андрюш, это же уйма денег и сил!

– Небольшая плата за твоё прощение, – улыбнулся он и обнял свою самую любимую женщину на свете.