Ольгу Петровну перевели обратно там, где она отбывала наказание. Но не прошло и двух месяцев, как женщина снова была здесь, в лазарете.
— Ой, у вас очень плохо всё со здоровьем, — хоть Надя и обрадовалась, что они снова встретились, но она волновалась за новую знакомую.
— Да я и сама это знаю, — чувствовала женщина, что внутри нее что-то происходит.
Вместе с Надей они начали писать апелляционные письма о том, что она сильно болеет, что здесь ей точно будет ещё хуже. Надя старалась сделать все для этой женщины, чтобы ее выпустили на свободу.
И вот, спустя три года им, наконец, пришло положительное решение.
— Ольга Петровна, а я к вам, танцуйте! — с радостными новостями вбежала Надя в палату, где сейчас женщина проводила практически всё своё время.
— Вот, если бы смогла, то точно бы сплясала, — грустно улыбалась женщина.
— Хотите посмотреть, что нам ответили, — махала Надя конвертом перед лицом женщины.
— Ну, говори уже! — снова закашляла сильно женщина.
— Вас освобождают условно-досрочно! – радостно замахала Надя снова уже пустым конвертом.
— Боже мой, девочка моя, — заплакала Ольга Петровна, ей не верилось, что все действительно получилось.
— Я тоже радуюсь вместе с вами, хоть и не очень хочется расставаться, — по щекам девушки текли слезы.
Оставалось дождаться всего два дня, и она окажется на свободе. Ольга Петровна даже не верила в это, но всё оказалось правдой. И вот, они идут к воротам, Надя провожает её.
— Послушай, — повернулась к ней женщина.
— Да, — ответила та и вся обратилась в слух.
— А поехали со мной? — предлагала женщина молодухе, которая стала самой близкой подругой за всё это время.
— Да вы что, как я могу, мы с вами совсем чужие люди. Да, здесь, в закрытом пространстве мы с вами общались, а там у вас, наверное, есть дети, соседи, друзья. Что они скажут…? — не могла Надя принять такой подарок.
— Да ты что, какие дети, какие друзья, ты видела, сколько я здесь находилась? Хоть кто-то ко мне приехал? — снова сильно закашляла Ольга Петровна.
— Я даже не знаю, Надя понимала, что это её шанс пробиться в жизни, но в то же время, не могла воспользоваться добротой женщины.
— Никаких не знаю, сейчас я поехала домой, и вот, — подала она ей клочок бумаги, на котором был написан её адрес, — решай все свои дела здесь, с тёткой, с работой, а потом приезжай ко мне. У меня большая квартира, вместе мы с тобой точно поместимся.
Ольга Петровна специально так рассказывала, чтобы Наде еще сильнее захотелось к ней поехать.
— Хорошо, но я вам обещаю, что остановлюсь в первое время у вас, а когда у меня всё получится, то я сниму квартиру и съеду, — взяла она Ольгу за руки, а потом они обнялись.
После этого бывшая заключённая вышла за ворота, села в автобус и поехала. Она смотрела в окно на дорогу, на поля, на леса, которые мелькали мимо, и думала, а зачем она сейчас возвращается, кому она там нужна? Но, если девчонка приедет к ней жить, у них обязательно всё будет хорошо и всё сложится.
Свой дом она увидела издалека. Сразу же внутри что-то ёкнуло, напала какая-то ностальгия. Она шла по дороге и плакала. Когда подошла к подъезду, увидела своих соседок, которые сидели на лавочке около него, улыбнулась.
— Ох, Ольга, ты ли это? — подскочила Верочка, её соседка.
— Да, я, что, изменилась? — было интересно женщине.
— Да нет, — растерялась та, и просто, не знала, что сказать дальше. На самом же деле Ольга Петровна за эти годы очень похудела, казалось, что кожа просто обтянула кости. Лицо в некоторых местах почернело, в свои годы она была похожа на древнюю старушку.
— Да, я сама знаю, что изменилось, тюрьма, знаете ли, ничего хорошего не приносит в жизнь человека, — грустно говорила Оля.
Она пошла дальше к дверям. Потом она поднялась к себе на этаж, открыла двери квартиры и первым, что она увидела, это был пиджак. Пиджак Володи, который так и остался висеть здесь, когда в последний раз в нём что-то нашли.
— Привет, любимый! — прижала она снова пиджак к себе, как делала много раз в своей жизни. Потом Оля пошла по комнатам. Всё было в пыли, растения, которые стояли на окнах, давно завяли.
— Так, нужно сделать уборку, — сказала она сама себе в зеркало, чтобы подбодрить.
После, переоделась, вооружилась перчатками, вёдрами, тряпками, и начала дело в комнатах. Да, сейчас ей было не так легко, как раньше. Кашель душил, суставы болели. Уже через час она не могла ничего делать, так устала, что хоть волком вой.
Не прошло и полтора месяца, как в дверь позвонили. Оля знала, кто к ней пришёл. Кроме соседки больше никого не могло прийти, но ещё могла приехать Надя. Она распахнула двери и увидела девушку.
— Наденька, ты всё-таки приехала! — обняла она её.
— Конечно, я не могла упустить такой шанс, — стыдливо опустила глаза вниз девушка.
— И нечего здесь стыдиться, всё хорошо. Посмотри, какая у меня квартира. Заходи, у тебя будет твоя отдельная комната, если надо, я тебя не потревожу, — завела её в квартиру женщина, и когда Надя сняла туфли, повела дальше.
— Вот здесь у меня кухня, ванна, туалет, вот зал, здесь моя комната, а вот это будет твоя комната, — проговорила ей Оля. Она была так рада, что девушка к ней приехала.
Потом они накрыли скромный стол, сели за него.
— А кто это у вас на фотографии? — увидела Надя небольшую карточку, которая была заделана за стекло в буфете.
— Это мой сын, Денис, — грустно проговорила женщина, и слёзы опять потекли по щекам.
— А где он сейчас? — боялась спросить этот вопрос Надежда, потому что боялась, что он умер или с ним что-то произошло.
— А откуда мне знать, — пожала плечами Ольга Петровна.
— Странно, обычно дети очень нежно относятся к своим матерям, особенно мальчики, — удивилась Надежда.
— Обычно, да необычно, — покачала головой женщина.
— Расскажите мне про него, — осторожно спросила Надя.
— А что рассказывать, был хорошим парнем, потом отец умер, и началось… Плохая компания, алкоголь, сигареты. Я встретила мужчину, думала, он его научит жизни, но тот мог решать проблемы только кулаками, а Денису это не нравилось…, — она замолчала, и больше не хотела ни о чём разговаривать.
— Ладно, я не буду больше вас ни о чём спрашивать, извините меня за моё любопытство, — взяла Надя руки женщины в свои.
— Все нормально, дочка, — сказала та ей.
— Знаете, когда я вас в первый раз увидела, вы действительно напомнили мне мою маму ни внешностью, а тем, как вы ко мне обращались. Какая-то доброта от вас идёт, — говорила тихо гостья.
— Так, всё, хватит здесь сопли разводить, пойдём, покажу тебе, где что лежит, и уже начинай осваиваться, — они пошли в ту комнату, которая должна была стать Надеждиной. Ольга всё ей показала, рассказала и сейчас пошла на кухню, заниматься своими делами.
— Завтра я иду подавать документы, вы будете держать за меня кулачки? — спросила Надя, когда вечером вышла на кухню.
— Ты ещё спрашиваешь, конечно, — Ольга Петровна улыбалась ей…
Ночью, когда они легли спать, Надя услышала, что где-то в квартире раздаётся приглушённый свист. Она примерно понимала, что это, но пошла, чтобы удостовериться. И, действительно, хозяйка квартиры лежала в своей кровати, и когда она дышала, то из груди раздавался тот самый свист. Она понимала, что Ольге Петровне срочно надо в больницу, но, сколько бы она этого ей не говорила, женщина все время отказывалась.
— Доброе утро, — вошла она на кухню, когда хозяйка уже настряпала сырников, заварила чай и ждала её к столу.
— Доброе, — улыбнулась ей Ольга.
Она присела за стол, Надя последовала её примеру.
— Можно мне ещё кое о чём вас попросить? — смотрела девушка в глаза хозяйки.
— Конечно, проси, о чем хочешь, — та была нисколько не против того, что между ними будут какие-то доверительные отношения.
— Давайте договоримся, если я сегодня подам документы, и поступлю, то вы обещаете мне, что сходите в больницу, — не знала уже, как заставить ее пойти туда девушка.
— Хорошо, — кивнула женщина и улыбнулась.
— Всё, тогда мы с вами договорились, и, если вы меня обманете, то…, — погрозила ей пальцем она.
— Главное, чтобы ты поступила, всё остальное уже неважно, — Ольга Петровна радела за девушку. Она думала, если у нее в жизни ничего не получилось, то она сделает всё возможное, чтобы эта девушка была счастлива.
Надя приехала вечером. Она подала документы, по среднему баллу она проходила, но нужно было готовиться к вступительным экзаменам. Работоспособности у девушки было не отнимать. Что только она ни делала в доме, готовила, прибирала, ходила за продуктами. Она освободила Ольгу Петровну от всех обязанностей по дому.
— Господи, да откуда же ты на меня такая свалилась? — не могла нарадоваться на неё хозяйка квартиры.
— Это все ваша доброта меня притянула, — говорила ей Надя честно.
После этого, когда были вступительные экзамены, с утра Надя ушла в институт, а Ольга Петровна подожгла свечку, достала икону, и пока её квартирантка не вернулась домой, она просто сидела и молилась за неё.
— Ну всё, теперь ваша очередь, — улыбалась во весь рот будущая студентка.
— Да, неужели, сдала? — было так радостно за то, что хоть кто-то в жизни осуществляет свои мечты.
— Не уходите от ответа, помните, что вы мне обещали, если я поступлю, то вы пойдете в больницу, — говорила ей тихо Надя.
— Да, конечно же, все я помню, — не смотрела на нее Ольга Петровна.
— И что, значит, завтра утром мы с вами вместе собираемся и едем к врачу? — Надежда не отводила взгляда.
— Милая моя, ты знаешь…, — хотела что-то сказать хозяйка квартиры.
— Я ничего не хочу слышать, — выставила Надя руки вперед. Она пошла в комнату, и начала собирать вещи Ольги Петровны. Нужно было ничего не забыть, все карточки, выписки, все это уже лежало в сумке, а женщина до сих пор сидела в своей комнате на диване.
— Так, встаем, — взяла она под локоть женщину.
— Хорошо, хорошо, пойдем, — Ольга встала, начала одеваться. Она с самого детства не любила ходить по врачам. И сейчас, она и сама понимала, что у нее не все в порядке. Не хотела, чтобы кто-то вмешивался в ее организм. Пусть все идет, как идет. Но, раз пообещала, нужно было идти.
Они приехали к больничному комплексу, вошли туда. Надя нашла нужный кабинет, повела женщину туда. Когда они вошли в кабинет, доктор так посмотрел на них обоих.
— Что-то не так? – спросила у него Надя.
— Конечно не так, где вы были до этого момента? – он просматривал документы женщины.
— Где были, там уже нет, — острила Ольга Петровна.
— Понятно, если шутим, значит, не все так уж и плохо, — поднял на нее глаза мужчина и улыбнулся. Этим он как-то расположил женщину к себе.
Потом врач прослушал женщину, назначил ее кучу анализов, а также флюорографию и УЗИ. Надежда поддерживала свою подопечную, она не собиралась сдаваться ни перед какими препятствиями. Сейчас девушка представляла, что это и правда ее мать, и ей нужна помощь и поддержка.
Сегодня им удалось сдать только часть того, что назначил доктор, а это значило, что завтра снова нужно будет сюда ехать.
— Ну вот, ничего страшного не произошло, — говорила девушка ей в дороге, когда они ехали обратно. Она захотела остановиться где-то, и купить торт, чтобы посидеть вечером на кухне и поговорить, как они любили это делать.
В квартире было уютно после того, как Надежда там все убрала, и переставила некоторые вещи. Они разошлись на некоторое время по комнатам, а потом, как и хотели собрались вместе.
— Ну что, отошли вы от нашей поездки? – улыбалась Надежда.
— Все хорошо, — не хотела говорить об этом Ольга Петровна. Она верила, что пока ты замалчиваешь о чём-то, то это и не случится.
— Ладно, давайте пить чай, — поставила девушка на стол торт, налила в кружки чай, поставила блюдца.
— Спасибо тебе за все, — в который уже раз говорила ей женщина.
— Перестаньте меня уже хвалить и благодарить, вы со своей стороны делаете тоже самое, — не хотела это слушать Надя.
— Ладно, не буду, — усмехнулась Ольга, она знала, что девчонка даже не понимает, как она помогает ей. Если бы сейчас она приехала сюда одна, то что ей было делать. Просиживать просто в квартире, и все. На крайний случай, пообщалась бы с соседями, и все, а сейчас.
— А расскажите мне про вашего первого мужа, я так понимаю, у вас была большая любовь? – спросила Надя, чтобы сменить тему.
— Ох, Володя…, — вздохнула женщина, в голове она сразу перенеслась на много лет назад, когда она молодая девчонка выходила из школы, а он приехал только домой. Парень шел по дороге, весь такой красивый, в форме, и Оля поняла, что пропала.
— И я мечтаю о такой большой любви, не знаю, возможно ли встретить такого человека, — вздыхала в ответ Надя.
— Знаешь, главное, понять, твое это или нет. Иногда встретишь его, кажется, вот она, любовь пришла. А проходит год, два, и все, надоело, начинаются какие-то претензии. Это значит, что не своего ты человека нашла, — грустно улыбалась Ольга Петровна.
— А Валерий, слышала, вы это имя тоже называли, когда рассказывали, — всеми этими разговорами Надежда уводила Ольгу от грустных мыслей.
— А что Валера, приходил, заливался соловьем, говорил, что любит, а когда случилась первая трудность, сразу сиганул в кусты, — ухмыльнулась женщина.
— И что, вообще к нему никаких чувств не было? – было интересно собеседнице.
— Нет, думала, Дениску уму научит, так нет, только тумаки от него получал парень, — стала грустной Ольга.
— Про сына я у вас ничего не буду спрашивать, вижу, как вам грустно от этого, — честно призналась Надя…
После этого они пожелали друг другу спокойной ночи, и пошли каждая в свою комнату. Сегодня Надя видела во сне, как молодая Ольга и ее любимый Володя идут счастливые по улице, а между ними, держась за руки Денис. Все трое счастливые.осле этого они пожелали друг другу спокойной ночи, и пошли каждая в свою комнату.
Сегодня Надя видела во сне, как молодая Ольга и ее любимый Володя идут счастливые по улице, а между ними, держась за руки Денис. Все трое счастливые.
С утра девушка проснулась в хорошем настроении от такого сна. Она постучала к Ольге Петровне, вошла, и снова кое-как уговорила ее поехать в больницу. И снова такси, и больничные коридоры.
— Ну, все, мне кажется, что мы все уже сдали, — посмотрела в бумажки девушка.
— Слава Богу, — выдохнула Ольга Петровна вместе со свистом.
— Надежда, можно вас, а вы, пока подождите в коридоре, — вышел из своего кабинета врач, после того, как ему отдали результаты всех анализов.
— Да, конечно, — она встала, строго посмотрела на Ольгу Петровну, и вошла в кабинет.
Женщина осталась в коридоре, она понимала, когда больного не приглашают в кабинет, значит хотят сказать что-то плохое.
— Доктор, я вас слушаю, — присела девушка на стул.
— Все очень печально, — сказал он ей.
— Я догадывалась, но, что-то можно сделать? – с надеждой спрашивала посетительница.
— Думаю, что уже ничего не сделаешь, у нее рак легких, и метастазы распространились уже повсюду, — он уже не смотрел бумаги, было итак все ясно.
— Как же это, что же тогда…, — глаза были на мокром месте, девушка даже говорить не могла.
— Послушайте, я бы мог назначить операцию, но, поверьте мне, это будет бесполезно, и не факт, что сердце выдержит наркоз, — доктор не хотел ничего скрывать от девушки.
— Хорошо, если по-другому, какие перспективы? – готова была Надя к любому вердикту.
— Итак, если подводить итог, то я вам скажу так. Если мы кладем Ольгу Петровну на операцию, то ей останется не больше года, мы просто убедимся в том, что я вам сказал. Если же мы отказываемся от операции, да, ей будет плохо, но она может продержаться года три, — сейчас доктор смотрел на Надю и ждал, что она скажет.
— Если конечный итог одинаковый, то мы выбираем второе, уж лучше три года быть здесь, чем просто так подставиться под нож и умереть, — она уже тоже не плакала, понимала, что все это на самом деле, и нужно просто принять.
— Хорошо, — доктор передал девушке все документы, она попрощалась и вышла из кабинета.
— Что, когда я умру? – спросила у нее Ольга Петровна, когда она вышли из кабинета.
— Даже не думайте, — улыбнулась ей девчонка.
Они снова были дома. Сейчас Надя ни на миг не оставляла Ольгу одну. Она все время что-то придумывала. Они ходили по музеям, в театр, в кино. Как-то выудила у нее, какой у них был любимый фильм с Владимиром, и вечером устроила кинопосиделки.
— А давайте позовем тетю Веру, и устроим вечеринку? — предлагала девушка.
— Тогда и Марию стоит позвать, — оживилась Ольга.
Возможно, ей уже и тогда было очень больно и плохо, но она не показывала вида, и хорохорилась. Но, не прошло и полугода, как Ольга Петровна слегла. Но и тут Надя всегда была рядом с ней.
— Дорогая моя, — как-то позвала Ольга, Надю к себе в комнату. Она вставала, но очень редко, поэтому девушка ничего не говорила ей по этому поводу.
— Да, — прибежала она.
— Ты можешь исполнить мою просьбу? – спросила женщина серьезно.
— Конечно, — та кивнула.
— Тогда вызови пожалуйста нотариуса на дом, — попросила Ольга Петровна.
— Зачем он вдруг вам понадобился? – спросила девчонка.
— Меньше вопросов, больше дела, а то не успеем, — не надеялась женщина на свой организм.
Надя, конечно, вызвала нотариуса, они договорились о встрече, а потом она снова пошла в комнату к Ольге.
— Так всё-таки, ответьте мне на вопрос, что вы хотите от этого человека? – снова спросила она.
— Послушай, а что ты хочешь, чтобы эта квартира досталась моему сыну? Где он был, когда я была в тюрьме, помогал, нет! А кто мне помогал? Ты! Где был мой сын, когда сейчас мне нужно было в больницу, непонятно. А кто был со мной рядом, правильно, ты! – она заплакала, конечно, ей было обидно, что все так получилось, но ничего было не изменить.
— Хорошо, а вы подумали, как я буду себя чувствовать, когда вас не станет, и мне все это достанется? – спросила она у своей так называемой мамы.
— Сейчас мы все сделаем, а потом, когда я уйду, делай, что хочешь, можешь продать, и потратить деньги, можешь помочь детскому дому, больным детям, куда захочешь, туда и трать эти деньги, — сейчас женщина хотела вздохнуть, но так резко набрала воздуха в легкие, что начала кашлять. Надежда остановила приступ.
В этот момент приехала молодая женщина, которая прошла в комнату к женщине. Она сделала все. Что от нее требовалось. Сейчас была написана дарственная на Надежду. Чему та была не особо рада. Ей казалось, что все в округе начнут судачить, что она специально жила с женщиной, чтобы заполучить квартиру.
В последний год Ольга Петровна уже не могла без обезболивающих препаратов, Надя все делала, как надо. Она ставила уколы, делала капельницы, но, самое главное, она была рядом.
В тот день Надя вернулась с учебы, сразу же прошла, вымыла руки, и пришла в комнату женщины, та лежала с закрытыми глазами. Если бы не свист, который раздавался из ее груди, можно было подумать, что она уже ушла.
— Откроем глазки, — говорила Ольге ласково Надя.
— Не могу, — прохрипела она.
— Сейчас я вам поставлю укольчик, — она все сделала, Ольга Петровна сразу же выдохнула, наступило облегчение.
Она открыла глаза, посмотрела на девушку, улыбнулась.
— Спасибо тебе, — женщина была счастлива, ее последние годы действительно прошли так, как она когда-то мечтала, вот только не с сыном, а с дочкой.
— Я уже вам говорила, не нужно меня благодарить, это все от чистого сердца, — прижалась Надя к ней.
— Надюшка, прощай! – прохрипела Ольга Петровна, она снова натянула улыбку, и закрыла глаза.
— Мамочка, — заплакала Надя, она поняла, что в этот самый момент осталась снова одна.
Игорь вошел в кабинет нотариуса, поздоровался.
— Какой у вас вопрос? – спросила его женщина, которая сидела за столом.
— Понимаете, у меня не так давно умерла мать, у нее квартира, приехал узнать, что и как нужно делать, — объяснил он.
— Вы хотите вступить в права наследства? – поняла женщина.
— Да, — кивнул он.
— Скажите, как звали вашу мать? – нужно было это знать, чтобы что-то выяснить. Денис продиктовал имя фамилию и отчество матери.
— И что там? – смотрел он за движениями специалиста.
— Так, Ольга Петровна, — нашла она это дело, — у вас ничего не получится, там написана дарственная.
— Не понял, на кого, у нас же больше никого не было, — он встал из-за стола, парень просто обалдел от такого заявления. Он шел по улице в сторону своего дома. Он думал, что все досталось Валерию, а если это так, то сейчас он выкурит его из квартиры.
— Открывай, — долбился он в двери.
— Да кто это там? — открыла ему Надежда.
— Ты кто, его дочь? – спросил он сходу, видно было, что парень злой.
— Чья дочь, а вы кто такой? – была ошарашена девушка.
Все это видела соседка тетя Вера. Она вызвала наряд. Они сработали оперативно, приехали, скрутили, и забрали мужчину.
А потом Денис узнал, что и как было, ему снова стало стыдно за свое поведение. Когда его отпустили, он направился на кладбище, перед этим спросил у соседки, где похоронена мать. Он сидел у ее могилы, смотрел на фотографии, на которой она была такой, какой ее помнил сын.
— Мама, прости меня, я столько глупостей в жизни натворил, — говорил он и плакал.
— И еще хочу извиниться, за то, что не признался тогда, что все в пиджаке было моим, — он упал на колени перед памятником, и зарыдал в голос. В этот момент пошел мелкий дождик, а на плечо парня упал лист с дерева, которое стояло тут же. Он понял, мама его простила…
