Ей было тридцать. Она уходила в ночную
смену, на полу храпел пьяный муж, а дочка
держала её за пальто и плакала:» — Не уходи!»
Сын провожал молча — он старше, взрослее сестры на целых 1,5 года. Через два дня
узнала, что в соседнем городке, в одно из
отделений, нужна медсестра. Её взяли.
Удалось купить старенький домишко на
окраине. В кредит. Всё это время она была
словно танк, бульдозер: нельзя сворачивать,
только вперед, не думай о трудностях.
Пришла в себя, когда уехал грузовик,
оставляя за собой быстро оседающую пыль,
а в комнатке с низкими потолками — башню
из вещей. Когда подняла из колодца ведро
чистой вкусной воды. Когда затопила печку
и дом наполнился теплом. В этом
маленьком старом домике они должны быть
счастливы!
Счастья было много: солнце в маленькие
оконца, утренние купания в реке, тёплое
крылечко, на котором приятно стоять
босыми ногами, первые всходы укропа и
морковки на грядке, кофе на завтрак. И
ничего, что кофе был самый дешевый,
растворимый, а на ужин были пустые
макароны. Зато на душе было спокойно. Она
оберегала их маленький мир от
пытавшегося вернуть семью мужа,
вспоминая плачущую дочь. Никогда!
После ежемесячных платежей в банк, денег
оставалось немного, но через пару месяцев
«вошла в колею», стала планировать
остатки зарплаты и на еду и на вещи. Она
училась надеяться на себя, не хныкать,
просто идти вперёд. А дети притащили
бездомную собаку.
Щенок-подросток, он еле стоял на лапах,
качался от слабости и смотрел на неё
гноящимися глазами. Сделал два глотка
тёплого молока и упал. Через 10 минут,
набрался сил и ещё несколько глотков.
Выжил. Потом появился котёнок. С дыркой в
умирающем тельце, с обугленными
пеньками от усов. Тоже выжил. Все выжили.
Почти сразу, как только поняла, что они
твердо стоят на ногах, что осенью у них
будут свои овощи, посадила яблоню. Всегда
считала, что если есть свой дом и клочок
земли, обязательно должна быть и яблоня.
— Вам какую? — спрашивала женщина в
питомнике.
— Не знаю, — ответила она и улыбнулась.
— Возьмите эту. Она несла домой веточку и
даже не представляла, что через несколько
лет все будут изумляться медовым до
прозрачности яблокам из которых
получается необыкновенно вкусная
шарлотка и удивительное ароматное
варенье.
Один из уголочков участка оказался
заколдованным: он, не смотря на
солнечность и открытость, был покрыт
зеленым мхом. Ветки малины здесь
становились рахитичными и засыхали,
словно их посадили в пески Сахары, а не в
удобряемо-поливаемую землю. Саженец
кедра три года стоял там в состоянии
глубокой комы, потом отрастил на тонком
стволике огромную опухоль и скончался.
Она плакала над ним, словно над близким
человеком, а потом посадила сливу. Веточка
сливы, придя в себя после шумной и
многолюдной площади, где её выставляли
на всеобщее обозрение, выпила много
вкусной колодезной воды, огляделась,
увидела вокруг зелёный моховой коврик и
воскликнула, — То, что надо! На третий год
жизни слива порадовала десятком первых
плодов, а морозной малоснежной зимой
замёрзла. Но не умерла. Последующим
летом отрастила на оставшемся в живых
остатке ствола толстые ветки, а на второй
год так обвесилась сливами, что все
удивлялись, не забывая при этом набивать
свои карманы огромными плотными плодами.
А ещё ей отдали саженец вишни: если не
возьмёшь — выбросим. Посадила. За три
года вишня превратилась в дерево, но
плодоносила мало. Она подошла к нему
ранней весной с топором, постояла… —
Ладно, живи.
В августе дерево было так обвешано
крупными, матово-блестящими на солнце
свекольного цвета боками ягодами, что
снова все удивлялись и изумлялись, не
забывая сплевывать косточки.
В её жизни больше не было мужчин. Всю
мужскую работу по дому взял на себя
взрослеющий сын. И никогда, как бы трудно
не приходилось, не сожалела о прошлой
жизни. Мир, счастье и покой в маленьком
старом домике лучше, чем жизнь с
алкоголиком в квартире с удобствами. Она
это знает, как никто другой.
Сегодня она варит себе по утрам дорогой
кофе. Самый лучший. Это ей дети покупают.
А с чашкой в руках любит стоять у большого
окна. Уже нет тех маленьких окошек, как нет
и самого старенького домика с низкими
потолками. Потому что дом теперь другой:
новый, с большими окнами.
Другая собака лежит теперь на теплом
крылечке, а в кресле — другой кот…
Но всё те же деревья зацветут этой весной,
порадуют всех сладкими яблоками,
огромными сливами и россыпью бордовой
вишни. А она будет варить варенье и печь
шарлотку. И в доме будет сладко пахнуть
ванилью, корицей и счастьем…
