– У нас своя жизнь. И в ней совсем другие правила.
– Да, но я возмущен тем, что Юля свои привычки уже прививает Надюшке. В общем, я рассчитываю на твое понимание и поддержку в этом вопросе.
Еве становиться чьей-либо приемной матерью вообще не хотелось.
– Ева, ты обязательно поладишь с Надюшкой, она чудесный ребенок! Просто бывшая ее неправильно воспитывает, – обещал Никита невесте, – мы поженимся, и заберем девочку к нам.
– Никит, у меня совсем нет опыта воспитания детей, – Ева отбивалась, как могла, – и вообще, мне всего 21 год. Я хочу своих детей, а не чужих воспитывать.
– Ну какая же она чужая? Это моя родная доченька! Поверь, ты быстро привыкнешь и станешь ей матерью.
Эта перспектива Еву и пугала. Она уже видела «чудесную» Надюшу, которая на их первой встрече устроила истерику и не успокаивалась, пока незнакомая ей женщина не ушла.
С Никитой они были вместе почти год. И он все настойчивее заговаривал о необходимости пожениться.
Ева не спешила, она училась очно, жила в квартире Никиты, чтобы не занимать комнату в общаге.
Ее мужчина был категорически против того, чтобы любимая женщина работала. Он всячески отговаривал Еву от поисков вакансий. Убеждал, что вполне способен содержать семью.
Зарабатывал Никита действительно неплохо, даже по меркам большого города. Он был заместителем генерального директора в крупной торговой фирме, ездил на иномарке, жил в хорошей квартире.
Упакованный «папик» – так его называли однокурсницы Евы. Они начали встречаться случайно, часто обедали вместе в кафе.
Однажды Никита подсел к девушке, состоялось их знакомство. Поначалу Ева Никитины ухаживания всерьез не воспринимала.
Он был почти на 15 лет старше, за плечами два брака и двое детей. Мужчина с подобным багажом не являлся пределом мечтаний Евы.
Но Никита был настойчив. Он рассказывал Еве о дочках – старшая, уже подросток, результат скоропалительной студенческой влюбленности, жила в том же городе.
Он часто ее видел, а младшая, Надюша, уехала с мамой в поселок за 300 километров от них.
К ней Никита периодически ездил, иногда забирал к себе на выходные. Младшую дочь он любил заметно сильнее, как и ее мать.
Рассказы о второй жене вообще изрядно выводили Еву из себя. Но Никита всеми способами доказывал ей свою любовь. Дарил цветы и украшения, возил отдыхать на море.
В его роскошную квартиру Ева переехала через полгода встреч. Ее возлюбленный охотно снабжал девушку деньгами, не ограничивал во встречах с подружками.
Но все чаще он заговаривал о свадьбе. А вот к таким переменам Ева явно была не готова. К тому же, в быту Никита явно был занудой.
Пока она в статусе невесты, требовал не так много. Зато бывших жен не стеснялся поливать грязью по самым разным поводам.
– Вот, Евочка, – рассказывал он, вернувших из очередной поездки к младшей дочери, – Юля совсем не занимается хозяйством.
Представляешь, приезжаю, пол весь в собачьем корме, стол липкий, мухи летают. А ведь в этом бардаке живет моя дочь.
И постели не заправлены. А ведь когда мы были женаты, я пытался приучить Юльку к порядку. Даже показывал ей, как правильно застилать кровать после пробуждения.
А чайник, ты бы его видела, весь в накипи. Эту страшную воду пьет моя дочь!
– Ну не нагнетай, Никит, – осадила его Ева, – ну не успела она убрать квартиру к твоему приезду. Бывает и такое.
– Ты не понимаешь, – кипятился ее жених, – я очень любил Юлю, но она совершенно невыносима в быту.
Кастрюли в плесени, прокисший суп, грязные тарелки в раковине – для нее это обычное дело. Я уж не говорю про чистку сантехники.
А одежду моя бывшая предпочитает не стирать, а выбрасывать. Сколько почти чистых носков я за время жизни с ней выловил из мусорного ведра, и не сосчитать.
– Послушай, Кит, это все увлекательно, но зачем мне знать подробности твоих отношений с бывшими? – спрашивала Ева, – у нас своя жизнь. И в ней совсем другие правила.
– Да, но я возмущен тем, что Юля свои привычки уже прививает Надюшке. В общем, я рассчитываю на твое понимание и поддержку в этом вопросе.
Еве становиться чьей-либо приемной матерью вообще не хотелось. Да она и своих-то детей планировала не раньше, чем лет через 7-8, когда встанет на ноги, наработает стаж по профессии, чтобы не класть диплом, добытый таким трудом, на полку.
Но все оказалось куда сложнее. Никита был прямо-таки уверен, что их свадьба – дел уже решенное. Называл в разговорах ее маму тещей. И грезил о том, как они заберут Надю жить к себе.
Через месяц после того памятного разговора Ева узнала, что беременна. Она рассказала об этом Никите, ожидая его реакцию.
Но вместо радости получила равнодушное предложение пойти на аборт.
– Ты уверен? – Удивилась она, – это моя первая беременность. Конечно, может и рановато, но финансово ты этого ребенка вполне потянешь.
– Нет, я не хочу больше детей, – огорошил ее Никита, – и, если мы поженимся, их тоже не будет. У меня уже есть дочери, этого достаточно. Иди на аборт, Ева.
Я все оплачу, частную клинику и прочее, отдельную палату, если надо.
Ева не стала сохранять эту беременность. Но крепко задумалась о том, стоит ли ей планировать будущее с Никитой.
А он вел себя как ни в чем не бывало. Более того, сообщил Еве, что он забирает Надю на две недели к себе, так как ее мать едет отдыхать на море.
– Конечно же ты сможешь взять перерыв в учебе и побыть с Наденькой, – ласково сообщил он Еве, – зачем нам чужие люди в доме. Няньки всякие.
Мы вдвоем прекрасно справимся. Будет хорошая репетиция перед началом семейной жизни.
– Но я не могу сейчас прервать учебу, – возмутилась Ева, – Никит, у нас важный проект преддипломный.
– Значит тебе плевать на меня и ребенка? – Возмутился Никита, – что же, хорошо. Отпуск возьму я. Только потом не плачь, что мы не поехали на море.
Ева лишь пожала плечами. Она и не рассчитывала в ближайшее время куда-то отправляться. Впереди был диплом и очень напряженный период учебы.
На следующий день Никита привез домой Надю. Девочка прибыла с большим чемоданом вещей, и правда не очень чистых, собранных кое-как.
Увидев Еву она буквально повисла на шее у отца, не отпуская его. А стоило девушке приблизиться, начинала вопить, как пожарная сирена.
Пытаясь выяснить, что Надя любит, Ева предлагала ей разные варианты блюд. А девочка в это время, пока подруга ее папы отвлеклась, распотрошила ее сумку, запрятав куда-то ключи от дома и размазав по стеклу дорогую тушь и помаду.
Увидев это Ева впала в бешенство:
– Никита, следи хоть немного за ребенком, пока я пытаюсь приготовить то, что она согласится поесть, – завопила она.
– Ну чего ты орешь, у меня совещание онлайн, – ответил ей Никита из комнаты, – займи пока Надюшку сама, ну ты же женщина, должна все это уметь.
– Она стащила мою косметику и испортила ее, и еще раскидала все из сумки, – заорала в ответ Ева, – забери свою дочь немедленно, иначе я за себя не отвечаю.
В ответ на ее вопли Надя села прямо на пол и тоже начала орать:
– Не хочу жить с этой тетей, она плохая, не любит Надюшу, папа, накажи ее. Хочу к маме.
– Ну и зачем ты довела ребенка? – Вышел из комнаты сердитый Никита, – иди ко мне, моя маленькая, – обратился он к Наде. – Неужели нельзя занять ребенка на пару часов.
Как ты собираешься с ней справляться эти две недели, скажи на милость? Я ведь рассчитывал на то, что ты все же женщина, имеющая материнский инстинкт.
– Послушай, я сразу сказала, что это плохая идея. Я не умею ладить с детьми, кормить их и все такое прочее.
Это ты был женат и знаешь, как и что нужно делать. А еще наверняка в курсе, что любят твои дочери.
Так что, сам этим и занимайся. – Ева сняла кухонный фартук и протянула его Никите. – Счастливо оставаться, я пару недель поживу в общаге.
Хватит с меня потери косметики. Не хочу ждать, пока твоя шустрая дочь доберется до моих конспектов или ноутбука с проектом.
И вообще, наверное, стоит закончить наши отношения. Я поняла, что не могу соответствовать твоим высоким стандартам.
– Ты не права, Ева, – вдогонку ей закричал Никита, – Наденька к тебе привыкнет. Она вообще чудесный ребенок.
Ты просто с самого начала невзлюбила мою дочь. И теперь отыгрываешься на мне за свои педагогические провалы. Так нельзя, Ева.
Если хочешь быть моей женой, придется полюбить и детей. Это настоящее предназначение каждой женщины. А тебе даже не придется рожать.
Есть готовая прекрасная девочка. И ее мать вполне согласна передать дочь мне на воспитание.
– Да никем я уже не хочу быть, Кит, – возмутилась Ева, – я теперь понимаю, почему ты дважды разведен. Это же невыносимо. Ты никого не слышишь.
Просто делаешь так, как хочешь. А мнение и интересы других людей игнорируешь.
Я ни разу не сказала тебе да в ответ на вопрос о женитьбе. А для тебя это уже решенное дело.
Твоя дочь отвратительно воспитана, она ведет себя неприлично, шарит в чужих сумках без спроса и все время устраивает истерики.
Но и тут, по твоему мнению, виноват кто-то другой, а не она сама и ваше с ее матерью воспитание.
– Не смей говорить такое о моей Надюшеньке. Теперь понятно, почему она тебя невзлюбила. Дети тонко чувствуют плохих людей, – с гордым видом заявил ей Никита. – А ты только что это вполне ясно дала понять.
Ненавидишь детей? Моя дочь – настоящий ангел, самый чудесный на свете ребенок. А ты мизинца ее недостойна. И вообще, не нужно было кидать свою сумку, где попало. Вы, женщины, только устраиваете вокруг себя хаос.
– Кит, я бы на твоем месте поспешила спасать компьютер. – посоветовала ему Ева, убирая ноутбук в сумку. – Твой чистый ангел и чудесный ребенок только что в него залез и теперь там увлеченно копается. Надеюсь, там нет секретных файлов или важных отчетов.
– Надюша, солнышко, не трогай папины вещи, – Никита бросился в комнату, оттуда донесся крик, – Нельзя, вообще никогда нельзя трогать папины вещи! Зачем ты удалила эту папку?! Надя, я же запретил тебе приближаться к компьютеру! Ну что такое?!
Посмеиваясь, Ева продолжала собирать сумку. Она прекрасно понимала, что на этом их отношения с Никитой закончены. Пусть он сам разбирается со своими детьми и бывшими женами. Она в этом участвовать больше не желает.
