– Милка, я голодный, как зверь, р-р-р, – прорычал наигранно Виталий и обнял Людмилу за талию, – Слава Богу, что закончили этот объект, все силы выдохлись. Теперь недельку отдохну, и будем новый заказ брать в работу.
Людмила улыбнулась, потрепав Виталия по волосам.
– Сейчас все будет готово, а пока я должна сказать тебе… Хотела за ужином, но не могу больше ждать… Виталька, у нас будет маленький! Мило, правда?
Улыбка с лица Виталия ме-е-едленно сползла, а потом снова натянулась на губах.
– Н-ну да, – кивнул он, погладив Люду по плечам.
– А ты как будто бы не рад?! – Людмила испуганно смотрела в его глаза.
– Да ты чего? Конечно рад! Просто неожиданно, согласись. Мы ж даже расписаться не успели. Не по-людски, выходит.
– Успеем! – Кивнула Людмила, – какие наши годы!
– Это точно, – теперь более открыто улыбнулся парень и прижал невесту к себе.
– Ой, Виталь, мне же еще салат нарезать нужно. Ты пойди зелени нарви на огороде, а я пока овощами займусь.
Виталий покорно кивнул и поспешил на улицу. Людмила помыла помидоры, огурцы, перец, затем порезала все овощи, заправила маслом, добавила соль. Не хватало только зелени. Люда подумала, что снова дядя Саша, видимо, отвлек Виталика. Одинокий сосед любил поговорить, как кого за забором заметит. Люда пошла во двор, но там никого не было. Дядя Саша вышел из дома с ведром. Видимо, собрался огурцы собирать.
– Привет, соседушка, – крикнул он Миле и она в ответ поприветствовала его.
Людмила открыла калитку, вышла на улицу, огляделась по сторонам и, вернувшись в свой двор, присела, чтобы нарвать зеленый лук, петрушку и укроп.
– Ненаглядного с работы ждешь? – спросил дядя Саша, складывая в ведро огурцы.
– Да он пришел уже с работы, – задумчиво сказала Мила, – я его за зеленью отправила, а он исчез куда-то.
– А-а, так может, он в сельпо решил сбегать. Отметить же положено сдачу объекта. Или дома есть?
– Нет, – улыбнулась Люда, – мы не употребляем.
Но слова соседа успокоили. Может быть, Виталий на самом деле решил купить вина, или тортик. У него же не только сдача объекта сегодня, а еще такую новость важную узнал. Но прошел час, а Виталия все еще не было. Людмила не на шутку волновалась. Что же могло произойти? Может быть, кто-то из соседей попросил помочь? Виталик никогда ведь отказать не мог, а люди пользовались его добротой. Людмила снова вышла за калитку и принялась ходить по улице.
– А ты чего одна гуляешь? – Спросила соседка баба Нина, опершись о забор.
– Виталика ищу, – вздохнула Люда, – ушел куда-то, не предупредил. Ужин остыл уже. А вы его не видели?
– Нет, – помотала баба Нина головой, – управлялась я, только вот вышла отдохнуть немного.
– Ну ладно, буду ждать, – Люда пошла к своему дому, а сердце сжалось от накатившего чувства тревоги.
Присев за стол на кухне, Людмила еще раз посмотрела на настенные часы и тяжело вздохнула. Вспомнила взгляд Виталика, когда сказала о беременности, блуждающую по его лицу улыбку и задумалась. Может быть, он решил подумать? Все-таки, на самом деле, новость была неожиданной. Они полгода жили вместе, привыкли к определенному укладу в доме, а тут такие изменения…
Люда вспомнила, как они с Виталиком познакомились. Прошло чуть больше года. Он тогда приехал в их село на стройку новых коровников. Ферму нужно было расширять, а денег в селе было не так много. Вот и собрали бригаду из вчерашних выпускников строительного колледжа. Люда каждый день на ферму бегала за молоком для своей бабушки. Старушка очень любила, как она это называла «сквашенное молоко» и Люда каждый день готовила ей любимый напиток. Там она и заприметила высокого красавца, который тоже бросал на нее всякий раз заинтересованные взгляды.
А потом бабушки не стало, осталась Людмила одна, никого из родных у них не было. Она тогда убежала к реке, долго плакала, а потом услышала приятный тихий голос:
– У тебя что-то случилось? – Рядом присел Виталик и смотрел на нее с таким неподдельным сочувствием, что она еще пуще разрыдалась.
– Бабушка умерла, – сквозь всхлипы вымолвила с большим трудом, – у меня нет больше никого.
– Понимаю, – с грустью вздохнул Виталий, – у меня тоже никого нет. Я вырос в детском доме, никогда родных не знал. Давай, я провожу тебя. Уже поздно и холодно стало.
Только теперь Людмила поняла, что просидела у реки долгое время, и на самом деле, сильно замерзла. У калитки Виталик спросил, может ли чем еще помочь и Люда подняла на него покрасневшие глаза:
– Можешь остаться у меня? Мне очень страшно.
Он кивнул и прошел за ней следом. Потом они пили чай с малиновым вареньем, Люда много рассказывала о бабушке, а когда рассвело и Виталику нужно было идти на работу, она несмело предложила:
– Поживи у меня, в свободной комнате, пока мне немного легче станет.
– Хорошо, – парень кивнул также несмело.
Так они и жили. Виталий помогал Людмиле по хозяйству, она готовила обеды для него, а вечерами они разговаривали допоздна. Когда работа на ферме закончилась и Виталию нужно было уезжать, он робко взял Людмилу за руку и сказал, глядя ей в глаза:
– Мила, можно мне не уезжать? Я так привык к тебе. Ты стала для меня родной душой.
– Не уезжай, – кивнула Люда.
… Вопреки ожиданиям, Виталий не вернулся домой этим вечером. И утром не появился. Люда запаниковала. А вдруг, с ним что-нибудь случилось? Она боялась даже мысль допустить, что с Виталием произошло что-то страшное.
Время тянулось очень медленно, удушливо. Тревога гнездилась в сердце, и мысль о том, что Виталий мог просто испугаться или сбежать, не давала покоя. Вдруг калитка заскрипела, и Людмила подскочила на месте, сердце забилось сильнее. Это была соседка, баба Нина.
— Людонька, ты уж не переживай так, — сказала баба Нина. — Слышала тут новость. В город уехал твой Виталик.
Людмила удивленно посмотрела на соседку.
— Как в город? Кто вам это сказал? — её голос дрожал от волнения.
— Водитель хлебовоза рассказал, что подвозил его вчера до трассы. Ну, так что с ним ничего не случилось, не переживай. Виталик твой жив-здоров. — успокаивала её баба Нина.
Люда замерла на месте, слова ударили ей прямо в сердце. Уехал в город? Не предупредил, не позвонил… Почему? Неужели Виталий решил сбежать? Внутри нее поднялась волна негодования и обиды. Как он мог так поступить после всего, что они вместе прошли?
— Спасибо, баба Нина, — кивнула она тихо, стараясь скрыть боль, которая распирала грудь.
Закрыв за соседкой дверь, Людмила присела на диван и закрыла лицо руками. Мысли неслись одна за другой, каждая острее предыдущей. Он просто испугался. Не захотел ответственности. Как только она сказала ему о ребенке, что-то в его взгляде изменилось. Возможно, он не готов был к отцовству, не готов к жизни с ней… да и жениться, судя по всему, тоже не собирался.
Ощущение предательства подступило горьким комом к горлу. Виталий, который казался ей таким родным и надежным, сбежал в момент, когда она больше всего нуждалась в его поддержке. Но Люда вздохнула, стараясь взять себя в руки. Она ведь не одна теперь. У нее будет ребенок. Маленький человечек, ради которого она будет жить. И что бы ни случилось, она справится. Она должна.
Время шло. Людмила часто думала о Виталии — где же он теперь? Как устроился, где живет? Квартиру после детского дома ему до сих пор так и не предоставили, все обещали, дескать, очередь, нужно ждать. Возможно, он встретил новую любовь, нашел новый причал…
Но с каждым днем эти мысли становились все более далекими.
Людмила родила девочку — маленькое чудо, которое перевернуло её жизнь. Она назвала дочку Надеждой, символом того, что будет светлое будущее, несмотря ни на что. Соседи помогали, кто чем мог. Кто-то приносил молоко и свежие овощи, кто-то детскую одежду, игрушки. И хотя ей часто приходилось нелегко, Люда справлялась. Каждый день был наполнен заботами о малышке, и она почти перестала думать о Виталике. Почти.
Когда девочке исполнился год, их ферму выкупил предприниматель из города, Людмила как раз вышла на работу. Оставлять Надю было тяжело, но добрая соседка баба Нина охотно оставалась ребёнком.
Новый владелец фермы сразу приметил Людмилу. Он часто приезжал на ферму, осматривая все хозяйским взглядом, возле Люды находился дольше, чем где-либо и всегда находил вопросы для нее. Потом стал брать Люду с собой в город — то для закупки подарков к празднику, то просил помочь в выборе новой формы для доярок.
— Людмила, ты создана не для такой работы, — говорил он, не скрывая своего восхищения. — Ты должна думать о будущем, о развитии. Почему бы не поехать со мной? В городе у тебя будет гораздо больше возможностей.
Людмила каждый раз вежливо отказывалась. Для неё это предложение казалось слишком навязчивым, а город её никогда не привлекал — она уже была привязана к своему дому, к ферме, к сельским просторам. Однако предприниматель не унимался. Его ухаживания становились всё более открытыми, а внимание к Людмиле — всё более настойчивым. В какой-то момент он даже назначил её управляющей фермой, мотивируя это тем, что ей виднее, как лучше управляться с местными работниками, она всех знает. Но Людмила понимала, что за этим решением стояло что-то большее — желание быть рядом, иметь повод для частых встреч.
Время шло, а предприниматель не оставлял попыток сблизиться с Людмилой. Соседи советовали ей присмотреться к нему: «Что ты теряешь? Он же обеспеченный, может дать тебе и дочке хорошую жизнь.» Но Люда долго не могла решиться. В её сердце всё ещё жила память о Виталии, и она не хотела, чтобы кто-то занял его место.
— Ты должна подумать, Люд, — говорила ей баба Нина, когда они сидели на крылечке вечером. — Он человек серьёзный, дело своё знает, да и к дочке твоей хорошо относится. Неужто будешь до конца дней одна одинешенька?
И вот, когда Наде исполнилось пять лет, Людмила наконец решила, что пора двигаться дальше. Предприниматель продолжал окружать её вниманием, и Люда приняла его ухаживания. Они начали планировать свадьбу, но на сердце не было покоя – будто не ее это путь.
Однажды вечером в калитку постучали. Люда, привычно убрав волосы за ухо, поднялась из-за стола, отложив в сторону открытую книгу. В доме было тихо, только часы размеренно тикали, отбивая поздний час. Дочка уже спала, и Люда не ожидала гостей. «Может, опять баба Нина забежала что-то спросить», – подумала она, торопясь к двери.
Открыв калитку, она остолбенела. Перед ней стоял Виталий. Он изменился. Лицо потемнело, на нем отпечатались морщинки и усталость.
– Можно войти? – спросил он тихо, а Люда даже не знала, что ответить.
Она столько раз думала, что если он когда-нибудь появится, то она не простит его. Она раз за разом прокручивала в голове сцены, как выгоняет его, как кричит на него за то, что он сбежал, оставил ее одну в самый трудный момент. Но сейчас, смотря на него, все эти обиды растворялись в немой растерянности. Что-то в его взгляде заставило ее молча кивнуть и шагнуть в сторону, пропуская его в дом.
Они сели за стол на кухне. Виталий заметно нервничал. Руки его подрагивали, и он время от времени нервно вытирал лоб рукавом куртки. Люда молчала, ожидая, когда он заговорит.
– Люда, я… тогда, в тот день… когда на огород пошел, – начал он, и его голос предательски задрожал, – я решил сделать тебе предложение красиво, по-настоящему. Я же тогда, помнишь, как раз получил расчет, и не успел переодеться, так что деньги у меня были при себе. А тут хлебовоз. Я его увидел и будто лампочка вспыхнула – в город поеду, пока магазины не закрылись, куплю кольцо, за пару часов обернусь. Сюрприз хотел сделать.
Люда смотрела на него с недоумением, но не перебивала. Его слова отдавались эхом в ее голове, казались почти нереальными. Она вспомнила тот вечер, как ждала его за столом, как тревога росла с каждым часом.
– И вот, – продолжал Виталий, – поехал я в город. Кольцо выбрал, красивое, как тебе нравилось… А как только вышел из ювелирного, свернул под арку, на меня напали трое. Начали деньги требовать. Двое держали, третий по карманам шарил, ну и, кольцо отобрали. Я не мог смолчать, завязалась драка. Один из них упал неудачно, да так, что больше не поднялся. А других двоих я сильно покалечил.
Он говорил тихо, и каждое слово кромсало сердце на кусочки. Люда не могла поверить в услышанное.
– Меня задержали сразу же, – продолжил он, опустив голову. – Я понимал, что меня ждет теперь и… не хотел тебе об этом сообщать. Думал, лучше пусть ты посчитаешь, что я просто сбежал, чем станешь ждать из заключения. Мне присудили семь лет…
Люда резко выдохнула, осознав, что все это время почти не дышала. Все это время он был в тюрьме, а она думала, что он просто испугался ответственности и сбежал.
– Там, в тюрьме, начальник сколотил бригаду из таких, как я. Мы строили дома, работали на стройке. Не то чтобы легче было, но хоть какой-то смысл в жизни появился, – Виталий горько усмехнулся. – Сейчас мы строим коттеджный поселок на девятом километре, вот я и не смог сдержаться, чтобы не прийти. И еще.. Вот, – он достал из кармана конверт и положил его на стол, – Немного денег удалось накопить. Это тебе. Мне самому уже ничего не надо.
Люда смотрела на конверт, не говоря ни слова. Столько раз она представляла, как отреагирует, если он вернется. Но в этих мечтах она была сильной, решительной, гневной. А сейчас, когда он сидел перед ней – несчастный, разбитый – она просто не знала, что сказать.
– Ты… не спросишь про ребенка? – наконец проговорила она, тихо и сдержанно.
Виталий вздрогнул, будто ожидал этого вопроса, но не знал, как на него ответить.
– Я… боюсь, – прошептал он. – Я столько раз думал об этом. Все эти годы. Я многое бы отдал, чтобы быть с вами… Но теперь ничего не вернуть.
Тишину нарушил тихий скрип дверцы. Из комнаты, потирая глазки, вышла Наденька. Она была копией Людмилы – светлые волосы, большие голубые глаза. Увидев мужчину за столом, девочка остановилась на пороге.
Виталий приподнялся с места, как будто не веря своим глазам. Его руки сжались в кулаки, а по щекам потекли слезы.
Люда смотрела на него и чувствовала, как ее сердце рвется на части. Столько лет она жила с обидой и болью, стараясь заглушить воспоминания о нем. Но сейчас, видя его перед собой, такого несчастного и раскаивающегося, она не могла больше держать в себе обиду.
Люда накормила его, и он собрался уходить.
– Прости меня, Люда, – произнес он напоследок. – Прости за все, что я сделал, и за то, что не сделал.
Люда не могла уснуть в ту ночь после визита Виталия. Его слова, его раскаяние, слезы — всё это не давало ей покоя. Воспоминания о прошлом перемешивались с чувствами настоящего, а будущее вдруг перестало казаться таким ясным. До этого момента она была уверена в своем решении — выйти замуж за Олега, забыть о прошлом, построить новую жизнь. Но теперь всё казалось не таким уж простым.
Утром, собравшись с силами, она отправилась к своему жениху и, глядя ему в глаза, произнесла:
– Олег, я передумала. Свадьбы не будет. Прости.
Мгновение он просто смотрел на неё, словно не понимая, что она сказала. Затем его лицо исказилось от ярости. Он буквально остервенел.
– Что? Что ты сказала? – прорычал он, сжав кулаки. – Ты издеваешься надо мной? После всего, что я для тебя сделал? После того, как ждал тебя столько лет?
Его лицо перекосилось от гнева. Он сделал шаг к ней, и на миг Люда подумала, что он ударит её. Олег резко замахнулся, но вовремя остановился, его рука зависла в воздухе, как будто он боролся с собой.
– Ты… ты осмелилась меня опозорить! – выкрикнул он, его глаза сверкали злостью. – Думаешь, я это оставлю безнаказанным? Ты уволена! Уволена, слышишь? Ты сама приползёшь ко мне на коленях, когда тебе нечем будет кормить свою дочь! А я еще подумаю, прощать ли тебя.
Люда с трудом сдержала слёзы, но по дороге домой дала им волю. Она понимала, что вовремя одумалась. Жить с таким человеком было бы невыносимо. Его истинная натура, наконец, проявилась, и она была рада, что смогла увидеть её до того, как всё зашло слишком далеко.
Позже в тот же день Люда поехала на стройку, где работал Виталий. Вокруг было шумно, пыльно, люди в грубой робе были заняты работой. Она огляделась, и вскоре заметила Виталия. Он выглядел уставшим, но сосредоточенным, когда, нагнувшись, укладывал в ряд кирпичи. Заметив Люду, он сначала замер, а потом медленно выпрямился, вытирая пот со лба.
— Мила… Ты что здесь делаешь?
Она подошла ближе, немного смущённая его пристальным взглядом, но настроенная решительно.
— Я думала о том, что ты сказал вчера, — начала она. — Что ничего не вернуть. Я думаю, всегда есть шанс, и верю, что всё можно изменить, если есть желание.
Виталий замер, переваривая её слова. Он долго смотрел на неё, будто не веря в то, что слышит.
– Мила, я… – начал он, но замолчал, сжав кулаки. – Я сделаю всё. Всё, чтобы вы с дочкой ни в чём не нуждались. Я больше не подведу вас.
Два года пролетели незаметно. И когда Виталий вернулся свободным человеком, Люда почувствовала, как стало на душе легко. Теперь их ждали новые горизонты, где не будет ни обид, ни страха, а только радость и любовь, которая поможет им в любых невзгодах.
