— Ну, какое море, Миша?! Какой переезд?! Ты в своем уме?
Михаил Ромашкин, детина в два метра и пять сантиметров роста, сидел на табуретке, понуро опустив голову и сложив руки на столе, точно провинившийся ученик.
Его супруга — Алиса, ростом мужу едва до плеча, худенькая, как тростиночка, кружила при нем, отчитывая и приводя тысячу аргументов к тому, что мечта его — полная чушь и безумие! Вообще, Алиса не была ни склочной, ни вредной, но она всей душой прикипела к однажды устоявшемуся, стабильному и по всем пунктам устраивавшему ее образу жизни и ни за что на свете не готова была его ни в чем изменять. Тем более — вот так кардинально!
Пара жила в городе-миллионнике, в просторной трехкомнатной квартире, доставшейся Михаилу по наследству от его родителей, которых, к несчастью, рано одного за другим унесла неизлечимая болезнь. Но Алиса бесприданницей не была — просто десять лет назад, когда поженились, то ее квартиру продали и… дерзко, смело, свято уверенные в том, что все у них получится — вложили деньги в бизнес! Ведь люди — становятся бизнесменами, верно? Значит, все получится, если аккуратно действовать! И сферу выбрали ничего так — пекарни открыть хотели по городу, с хлебом, естественно, а также с пышками и пирожками по старинным, советским еще рецептам… Но… Не сложилось. Бизнес ушел в крутой убыток, потом оборудование подвело, арендатор помещения разорвал контракт, в общем… Потеряли все, что было, да еще с долгами, схваченными в панике, когда пытались дело своей жизни удержать на плаву, едва рассчитались!
Тогда махнули на мечты о независимом деле рукой и стали жить иначе. Михаил вернулся к своему ремеслу — сварщиком трудился и вот, к тридцати восьми настоящим годам добрался до шестого разряда и считался лучшим в своем коллективе — молодежь на него ровнялась. Алиса работала в детском саду воспитательницей. И словно то была злая насмешка судьбы — своих детей у пары не было. Чего только не перепробовали! Но врачи руками разводили — ваш случай, мол, безнадежный… Даже к бабке в деревню глухую ездили и тот случай, кстати, вспоминался обоим особенно тяжело… Потому что старуха эта читала заговоры, водой ледяной обливала, заставляла с закрытыми глазами по полю кругами бегать и аж своей душою поклялась, что будет у пары ребеночек, сыночек! Обманула. Три года минуло — не было сына.
Родственники дальние и ближние жалели, естественно, бездетную пару и то, чтоб перестали наконец на каждой встрече семейной, на каждом празднике эту тему поднимать, стоило Алисе и Михаилу пары ожесточенных скандалов.
И вот, когда казалось бы, что жизнь течет потихоньку, как есть, что привычно все и даже как-то уютно стало, муж удивил!
Оказалось, там, на черноморском побережье, у него жила еще какая-то родня дальняя — Григорий и Нина, старики совсем были и вот, выяснилось, что завещали там дом Михаилу. Услышав эту новость, Алиса только пожала плечами и сказала, что у нее как раз знакомая есть — риэлтор, она поможет продать… Но Михаил сказал, что не будет продавать ничего. Что он там в юности отдыхал.
— То есть, хочешь как дачу на лето нам оставить? — спросила жена, кроша огурцы на салат. — Дороговато такую дачу содержать ради отпуска!
— Нет, я хочу, чтобы мы туда переехали, — ответил Михаил и Алиса не сразу поняла, что там ответил? Кивнула рассеяно, кроша теперь помидор на салат. Она думала о том, что на вырученные деньги можно обновить машину, да и ремонт бы сделать, лоджию утеплить…
А когда поняла, что муж задумал, то сначала, как-то очень глупо — что сама понимала, вспомнила, как однажды смотрела фантастическое кино, где пришельцы вселялись в тела людей и те начинали вести себя странно… Нет, Алиса не думала так о супруге, но ассоциация пришла вот именно такая.
— Как это — переехали? — спросила и поскольку от салата не отвлеклась, а два дела делать так сложно было, когда одно — нервное, то ошибочно вместо соли сахару насыпала. Не заметила.
— Там места хорошие, — ответил Михаил. — Залив там, море рано прогревается. Сад большой, алыча, персики… У меня там брат свояка одного друга работает, говорит, есть надежное место, чтоб мне устроиться. Свежий воздух, опять же… А летом, в сезон, можно, конечно, туристам комнату-другую сдавать. Козу завести можно, — и кашлянул вдруг. — Врач сказал, мне полезно будет…
Алиса нахмурилась и подумала, что не мог же ее супруг опуститься до такого, чтоб на жалость давить? Вроде раньше такого за ним не водилось… Но врач действительно рекомендовал по возможности летом отдыхать не в городе, а где-нибудь на природе, на море — идеально. И советовал козье, кобылье молоко для укрепления здоровья, потому что у Михаила намечалось что-то вроде астмы… Не вникала точно Алиса, но были проблемы с дыхательною системой. Но… Ничто из этого не было бы поводом к тому, чтобы согласиться на такую безумную авантюру!
— Любимая, а может, ты не права? — наконец сказал Михаил, решив проигнорировать выпад о том, что он, мол, не в своем уме. Потому что уже слышал это сегодня — от тещи и по тому же поводу.
— Вот, живем мы тут с собой… Работа — домой, квартира огромная, мы вдвоем… Ну, разве самой тебе не хочется перемен?
— Перемен?! Нет, не хочется, знаешь ли, — чуточку уже остыла жена. — Миша, я могу понять тебя, как это все неожиданно случилось… Но, пойми, мы уже пробовали однажды круто жизнь поменять, поймать мечту и помнишь, чем это кончилось? Нет! Уж лучше… Прости, но по мне уж лучше как есть. Потихоньку. Помаленьку. Но зато — надежно, знакомо все…
— Ясно, — ответил Михаил, но тон Алисе не понравился.
Да и слово это «ясно» муж использовал обычно тогда, когда потом все-таки по своему поступал…
— А поехать все-таки придется, — вздохнул, а жена наконец-то салат попробовала и скривилась — сладко!
— Зачем?
— Понимаешь, у них, — Алиса поняла, что говорит о тех, кто дом оставил в наследство, — Сын был. Ну, как сын… Это не их ребенок, а еще одних родственников дальних… Но те за ним не смотрят, вообще. Шестнадцать лет пацану, зовут Ваней. Вот Григорий и Нина и брали его к себе… Считай, у них жил круглый год. У них тоже… своих детей не было.
— И что? Это повод, чужих брать? — сказала Алиса.
— Они не могли иначе… Сирота пацан — мать и отец в автокатастрофе погибли давно. Воспитывала его тетка вроде как, но… запила крепко. И муж ее туда же. Соседи они были с Григорием и Ниной…
— Погоди, я что-то совсем запуталась, — вздохнула Алиса. — Получается, там, на юге, живут какие-то люди. У них есть ребенок, но не родной, а сирота на воспитании. Так? И вот, твои родственники, выходит, из жалости заботятся о мальчике. Хорошо, это я понимаю! Теперь, родственников этих больше на свете нет. И по логике, мальчика должен вернуться к тем, кто его, по сути, официально опекает, да?
— Да, — кивнул Михаил. — Только все говорят… Что это плохо для него. Там пьют, понимаешь? Никакого пригляда за пацаном!
— Так, я не понимаю, о чем ты, — вообще, Алиса как-то смутно начала догадываться… и догадки эти ей ох, как не нравились! — Почему никто больше, ни из друзей, ни из знакомых тамошних не хочет присмотреть за ребенком, не знаю… усыновить его, что ли? И главное, — чуть повысила голос, добавила строгости. — Миша, зачем обо всем этом мне знать?
— Потому что мне дом оставили и как эту, как последнюю волю, попросили, чтобы я… Как-то не бросал мальчишку.
— Что?! То есть, довесок к наследству? Извини, но в завещании, по закону, такого прописать не могли!
— А я и не говорю, что это в завещании… Это в письме отдельном было и на словах.
— То есть выходит, никому ребенок бедовый не нужен, а на тебя, как на самого доброго, решили скинуть? Так, получается? Нет, Миша!
Алиса сняла фартук и против своего обыкновения — очень аккуратно его сложила, повесила на спинку стула, показалось, что если вот так руки не займет… То тарелку с неудавшимся салатом в стенку запустит. А может — и в Михаила…
— От наследства ты отказываешься. Дом на юге, это, конечно, хорошо, но… Я считаю, это нечестно — его забрать при том, что заботой о каком-то там мальчике мы себя нагрузить не можем… Так что, все — пиши отказ! А теперь, извини… Но мне ужин готовить надо! Салат, вот, уже испортила… Теперь, извини, будь добр, но помолчим давай.
Михаил кивнул. И правда ничего больше говорить не стал. Вместе сделали вид, что день этот — самый обыкновенный.
И потом, на следующий день, тоже об этом не говорили. И на следующий… А потом, как-то незаметно, но, однако — ожидаемо, буквально через пару недель, приблизилось время отпуска.
— Алиса, нам надо поговорить, — сказал Михаил жене в один прекрасный день, когда она как сидела за компьютером и просматривала варианты горящих путевок.
— Ммм? — рассеянно отозвалась.
— Я решил, что наследство приму! Раз они решили, что дом мне хотят оставить… То так и будет! И я подумал… Давай поедем на юг, а? Чем не место для отпуска? Заодно, все поглядим на месте и… там уже решим!
Сначала Алиса отмалчивалась. Потом всплакнула — обидно было, что муж такой упрямый! Но потом согласилась. Потому что решила — вот съездят, он поймет, как воспоминания юности отличаются от реальности, вместе прикинут, как тяжко это — в дом частный переезжать, да уезжая из родного города… где все знакомо, привычно! В общем, Алиса решила, что мужу просто не хватит, так сказать, наглядных примеров того, что его идея — неудачна. Поэтому сайт турфирмы закрыла и сказала, что согласная и даже в тот же день принялась собирать вещи.
— Я тебе говорила, что он до добра не доведет? — вроде теща сказала это дочери своей тихо, но Михаил все слышал.
— А ты все узнал? Может, там долги коммунальные накопились? Может, дом в аварийном состоянии? — завалил Михаила вопросами друг Петр — по жизни очень осторожный, боязливый даже, но самый верный его приятель.
— Я все узнал — никаких долгов и проблем. Вот, правда, не быстро мне сообщили… Но зато — можно уже наследство как положено принять.
— Да ладно вам! — встряла во всеобщий разговор — Марина, двоюродная сестра тещи Михаила.
Разговор весь и родственная встреча, кстати, происходили в его же доме.
— Может быть, у человека белая-белая, счастливая полоса в жизни начинается! Может, устроиться сейчас на юге и все еще будем проситься в гости на постой! — закончила на оптимистичной ноте Марина.
Наконец, еще через неделю все дела дома были улажены, вещи — собраны и Михаил с Алисой выдвинулись на юг, поездом. Условились, кстати, о том, чтобы в дороге — ни о чем больше не говорить, а ничегонеделанием заняться…
Домик, по описаниям Михаила — аж особняк, оказался всего в один этаж и четыре комнаты. Крепкий, из кирпича, стены белым окрашены снаружи и увиты какими-то вьющимися цветами — Алиса не была сильна в ботанике. Перед домом был сад, полный фруктовых деревьев, небольшой огородик и явно запущенный розарий… Были еще, конечно, хозяйственные постройки, включая сарайчик, который, хоть Алиса и была далека от сельской жизни, но было ясно — для содержания живности вообще не пригоден. Вздохнув с улыбкой о том, что спасибо хоть — никакой живности в нагрузку не досталось, даже пса не держали, Алиса принялась обустраиваться в доме. Михаил ушел куда-то — сказал, что с новой родней знакомиться… Алиса сходила на рынок, приятно удивилась ценам и занялась приготовлением обеда. Уже накрывала на стол, как муж вернулся — ведя за руку пацана. И сразу Алиса поняла — это тот самый Ваня. Был он тощим, высоким невозможно и еще потрепанным, как воробышек… Пришлось, естественно, улыбаться и ставить на стол еще один прибор. Мальчишка оказался неразговорчив — видно было, что он не в восторге от того, что у него как бы новые покровители объявились. Но совсем букой не был — рассказал, как учится, что любит играть в футбол и выходить на лодке в море. На своих опекунов, кстати, не жаловался и это Алисе понравилось — Ваня явно держался достойно и был человеком юным, но серьезным.
— Спасибо за обед, — поблагодарил и даже вызвался помочь с мытьем посуды. — Вы за меня не переживайте, — вдруг сказал. — У меня все хорошо, я уже большой. Вот, паспорт уже получил, работать устроился еще два года назад. Пока флаеры раздаю, еще на пляже летом помогаю торговцу одному лимонадом, а потом, значит, в грузчики…
— Какие грузчики? Тебе же лет мало! — ахнула Алиса.
— Жить надо на что-то, — пожал плечами Ваня. -На рынке подрабатывать буду. Это я к тому говорю, что… Чтобы вы, извините, но не думали, что я буду обременительным персонажем в вашем доме, — закончил так серьезно и так брови сдвинул, что хотелось плакать и смеяться одновременно.
— Мы и не думали, — развел руками Михаил.
И попытался объяснить, что он понимает все… Что это тяжела ситуация — потерять добрых соседей. Сказал, что они с женой не претендуют на то, чтобы Григория и Ниной заменять, но что если нужно что-то — то Ваня может к ним обращаться.
— В таком случае, можно мне брать иногда книги почитать? Просто… — сглотнул. — У Григория была замечательная коллекция классики французской фантастики середины прошлого века.
— Да, бери, конечно! — покачала головой Алиса. Ее удивило то, что у мальчишки, который, выходит, чуть ли не на улице рос, такие интересы.
В следующие недели, впрочем, Ваня заходил частенько… И не только за книгами. Просто однажды он сказал, что может помочь с розами — растениям срочно нужен был уход, иначе бы зачахли до осени и тем более — не пережили зиму. Управился он с цветами так умело, что Алиса только поразилась!
— Может быть, я стану садовником, — сказал Ваня. — Или капитаном дальнего плавания… Еще не решил!
Еще однажды Ваня сопровождал Алису на рыбный рынок — помогал выбирать посвежее, получше. Естественно, из дома его не отпускала не угостив, хотя бы чаем не напоив…
Новые родственники… Очень дальние, в жизнь приезжих не лезли, только попросили, что если решат дом продавать, то им сказать в первую очередь! Потому что могли бы купить…
Лето летело стремительно, как, впрочем, обычно и бывает в отпускное время…
Однажды Ваня пропал куда-то на пять дней.
— Может, сходить, узнать, как он там? — сказала Алиса первой.
— Может быть, — ответил Михаил, в это время стоявший высоко на лестнице — ремонтировал крышу.
В тот же день Михаил пошел к дому, что жил мальчик. За ворота выглянул какой-то мужик самого подозрительного вида и сказал, что они в подачках не нуждаются и нечего тут Ваньке позориться, как будто дома у него нет!
— А если хотите помочь, — от этого мужика явно несло чем-то крепким, — То можно сделать это материально! Ясно? Вы нам деньги передайте, а мы сами все, что нужно, Ване купим…
Михаил, естественно, денег не дал и распрощавшись, вернулся, все жене рассказал. Алиса вздохнула тяжело… Теперь она, хоть и думала раньше, что это глупости сущие — за чужого ребенка, да еще пацана подростка-переживать, но испытывала именно эти чувства…
Ваня объявился через пару дней — просто шел по улице мимо, а Михаил его окликнул. Буквально за руку взял и повел в дом. Там усадил за стол, налил вчерашнего супа и отрезал кусок сегодняшнего клубничного пирога…
— Рассказывай, что случилось?
— Ничего, все нормально, — ответил Ваня, отводя глаза.
— А все-таки? — Михаил решил не отстать, пока правду не узнает.
— Ну… Они деньги у меня отбирают. И пьют. Говорят, что я учиться должен, о школе думать, а сами… Сказали, что собрать меня в школу денег нет…
— Мда, история, — почесал Михаил в затылке. — Так! Мы вот как поступим. Во-первых, ты уже большой — можешь счет в банке открыть и туда зарплату относить. Во-вторых, можешь сбережения у нас хранить… Смотри, что выбирать — тебе решать!
Ваня был благодарен за дельные советы и согласился наличные держать у Михаила и Алисы. Этим людям, хоть и знал их совсем немного, но доверял…
Наконец, время отпуска подошло к концу. Нужно было возвращаться обратно… Время, проведенное на юге, казалось таким быстротечным и долгим одновременно…
Михаил много думал о том, как же все странно в жизни бывает! Он успел познакомиться с новой дальней родней… И ему они не особо понравились. Выходило так, что Григория с Ниной они считали чудиками. Потому что те жили особняком, не хотели пускать на лето к себе родню городскую отдыхать… Жили на пенсию потихоньку и вот, зачем-то еще заботились о мальчишке! Но Михаил помнил Григория с Ниной. Хорошо помнил. Да, они всегда были немножко отшельниками… Но были замечательными.
Когда стало ясно, что пора принимать решение о доме, о наследстве, Михаил и Алиса сели поговорить… И говорили весь вечер. Они решили, что мечта — это прекрасно! Но устоявшая жизнь тоже имеет свои плюсы… Так что переезд на юг решительно отменялся. Не хотелось все-таки бросать родной город, все привычное… Но и продавать дом Михаил не собирался.
Вместо этого, он пригласил на чай Ваню и вместе с Алисой изложил ему свой план. Он сказал, что хочет передать ему дом. Подарить. Естественно, придется уладить формально все с опекунами еще…
— Я не знаю, почему сами Григорий с Ниной этого не сделали, — вздохнул Михаил. — Наверное потому, что давным-давно, когда я сам пацаном был, Гриша моему отцу еще обещал, что однажды мне этот дом подарит… Они вместе его строили. Но я думаю, что они… Если бы могли с небес за нами наблюдать, то одобрили бы такое мое решение.
— Спасибо, но… Я не могу это принять! Это… Слишком… Я же… Чужой вам! — Ваня был в шоке. Не мог поверить в то, что жизнь его так может измениться.
— Не чужой, — улыбнулась Алиса. — Ты не был чужим людям, которых муж мой знал, а этого уже достаточно… И потом, мне почему-то кажется, что ты хороший мальчик. Я была бы счастлива… Если бы у меня был сын и он был похож на тебя.
На этом все и решили. Пришлось, конечно, постараться еще — улаживая все формальности, но уезжая с юга, Михаил и Алиса не сомневались в том, что поступили правильно. Ваня пришел проводить их на вокзал.
— А вы на будущий год приезжайте, обязательно!
— Мы обязательно вернемся, — сказал Михаил.
Он не совсем доверял опекунам Вани и поэтому дал юноше контакты своего знакомого — хорошего юриста, который должен был поддержать его в случае чего. И потом… Хотелось верить, что Ваня со всем справится. Он сам говорил, что еще чуточку подождать — и будет ему восемнадцать. А там… У него появится свой дом. В котором он каждый год и всегда готов будет ждать дорогих сердцу, ставших ему родными, людей.
