— Мама, что за манера врываться ни свет ни заря? Ты с нами посоветовалась, когда брала эту дачу? Нет, ты просто ставишь всех перед фактом.
— Скворцов, я не стану повторять сто раз, — начала было женщина, но сын не выдержал:
— Да гори синим пламенем твоя дача!
Если бы Наде сказали, что когда-нибудь она выйдет замуж за этого балбеса Диму, сына учительницы по биологии Натальи Ивановны, она бы покрутила пальцем у виска и посоветовала пойти лечиться. Потому что с первого класса терпеть не могла Димку с его высокомерием и желанием удобно устраиваться за чужой счет. Единственное, что его выделяло среди остальных таких же балбесов — он был учительским сыном, и многие на его выходки смотрели сквозь пальцы. Тем более, что Наталья Ивановна к тому времени, когда Надя закончила девятый класс, стала директором школы.
Вот тогда у Димы сразу появились друзья и поклонницы, которые вдруг наперебой заговорили о достоинствах Скворцова.
— Ты видела, в каком прикиде он пришел на дискотеку? – вздыхала Дана, подруга Нади. – Сплошь брендовые шмотки. Оно и понятно: сыну директора престижного лицея не с руки одеваться, как бомж. Вообще клево смотрится, правда?
— Шмотки ему мозгов не заменят, — строго ответила Надя и отошла в сторону.
Видимо, кто-то передал эти слова Диме, и он начал активно ухаживать за девушкой. Надя не понимала, с чего вдруг такой интерес: она была типичным ботаником, ничем не интересовалась, кроме учебы. Ведь у девушки была цель стать химиком. Химия — ее любимый школьный предмет. Она днями и ночами сидела за учебниками и справочниками, на «отлично» писала контрольные, постоянно побеждала в олимпиадах. А тут –Димка! Недоразумение, которое про учебу вспоминало только на контрольных.
Надя отшила парня и забыла думать о нем до конца обучения в вузе. Однако после получения диплома первым, кто ее поздравил с успешным окончанием института, был именно Дима. За то время, что они не виделись, он заметно повзрослел и возмужал. Ухаживал так, что Надя не смогла устоять перед его натиском и согласилась выйти за него замуж.
***
Наталья Ивановна первое время не давала о себе знать. Она с утра до вечера пропадала в школе, затем вышла на пенсию. Вот тогда и началась веселая жизнь, которая практически положила конец отношениям Димы с собственной матерью…
В один пригожий воскресный день, когда супруги спали, в шесть утра раздался звонок в дверь. Заспанный Дима пошел открывать и сильно удивился, увидев перед собой мать в спортивном костюме:
— Совесть ваша молодая где? – загремела свекровь на всю квартиру. Ее ничуть не заботило, что невестка спит, и что она — в интересном положении.
— Мам, сегодня выходной. У нас была тяжелая неделя, дай отоспаться, — пробурчал Дима.
— Ничего подобного. Знаю я вашу тяжелую работу. Надька в колбах ковыряется, а ты торчишь за компьютером. Надо разнообразить ваш досуг, — продолжала греметь Наталья Ивановна.
Она прошлась по квартире, придирчиво осматривая обстановку.
— Ну почему всегда одно и то же? – закатила глаза женщина и провела рукой по трюмо, оставив на нем след от пальцев. – Твоя краля вообще знает, что такое уборка? Ах да, ей же некогда – вершит судьбу человечества в своих склянках.
— Мам, мы вчера только уборку сделали, — терпеливо ответил сын, направляясь в кухню, чтобы поставить чайник. – Пыль осела уже за ночь.
— Тогда какого черта вы решили жить в таком грязном районе? – возмутилась Наталья Ивановна. – У меня даже после месячного отсутствия уборки такого не бывает. Всегда чисто и аккуратно.
Надя при этих словах чуть не закашлялась. Вспомнила, как приходила с подружкой реферат защищать, и Наталья Ивановна потребовала, чтобы за ней в школе не бегали, а пришли к ней домой.
Когда девочки пришли, то брезгливо стряхивали с ног прилипавший к носкам мусор, которого везде было вдоволь. Больше всего Надю поразила кухня, в которой из-за бардака негде было развернуться. Самое яркое воспоминание: шерстяной носок на машинке для нарезки лапши и высохший кусок сыра на полу возле холодильника. Якобы для Барсика.
— И теперь эта женщина будет рассуждать о моей чистоплотности? — хмыкнула Надя, прислушиваясь к разговору за стенкой.
Но ругаться с кем бы то ни было с утра пораньше ей не хотелось. Поэтому она, накинув на себя шелковый халат, вышла к свекрови, чтобы поздороваться. При виде Нади Наталья Ивановна сделала недовольное лицо:
— Слава богу, проснулась наша кулема. Спишь и толстеешь, дорогая? А я ведь говорила, что так нельзя делать, ты же нашу генетику испортишь таким режимом.
— Доброе утро, Наталья Ивановна, — дружелюбно ответила Надя. Она подошла к мужу, который обнял ее и прижал к себе.
Свекровь недовольно поджала губы.
— Вам мало спальни? Что за стыдоба – лизаться при матери? Всыпать бы обоим горяченьких, чтобы неповадно было при всех заниматься развратом.
— Мама, мы же молодожены, нам можно, — непринужденно ответил сын и поцеловал Надю. Наталья Ивановна, напрягши каждый мускул лица, рявкнула:
— Скворцов, это еще что за распутство? Сейчас же прекрати! Лучше собирайтесь, поехали на дачу.
— Какую дачу? – изумился Дима. – У нас ее никогда не было.
— Раньше не было, — отрезала мать. – Зато сейчас есть. И она требует свободных рук. Поехали. Оба.
— Я никуда не поеду, — спокойно ответила Надя. – Извините, Наталья Ивановна, у меня за эту неделю один выходной и тратить его на дачу я не собираюсь.
— А что ты тогда будешь делать? – прищурилась свекровь.
— Найду, чем заняться, — ответила невестка. – Мне скучать некогда, вон, сколько папок пришлось домой тащить. Хотела бы отдыхать, так ведь не получится.
— Это всего лишь отговорки, — отмахнулась свекровь. Похоже, она не воспринимала слова Нади всерьез. – Не морочь мне голову, Надежда. Быстренько привела себя в порядок, оделись и поехали. У меня рассады полный багажник, надо успеть за день все по грядкам раскидать.
— Кажется, вы меня плохо расслышали, — повторила Надя. – Я никуда не поеду. А у Димы сегодня встреча с потенциальными клиентами, проходит в неформальной обстановке. Ему тоже к ней надо готовиться.
— Да что вы оба такое говорите? – в голосе Натальи Ивановны послышался отзвук грома. – Вы не поняли, что ли? Сейчас же оделись и поехали!
— Дима, я так не могу, — Надя вышла из кухни и закрыла дверь в спальню.
Муж посмотрел ей вслед и хмуро обратился к матери:
— Мама, что за манера врываться ни свет ни заря? Ты с нами посоветовалась, когда брала эту дачу? Нет, ты просто ставишь всех перед фактом.
— Скворцов, я не стану повторять сто раз, — начала было женщина, но сын не выдержал:
— Да гори синим пламенем твоя дача! Что тебе на месте не сидится, а? Всю жизнь думаешь, что люди вокруг тебя — сплошь неучи и бестолочи, которым надо на пальцах объяснять, что к чему. Ты меня всегда за дурака держала, теперь и с моей женой собралась так же себя вести? Нет уж, мамуля. Не прокатит. Твоя дача – твои проблемы.
В стенку постучали. Дима выразительно посмотрел на мать:
— У меня будут проблемы с соседями из-за шума, который ты подняла с утра пораньше. Лучше уезжай, пока они ментов не вызвали. Эта соседка – тоже пенсионерка, пасет весь подъезд. Я бы не хотел с ней связываться.
— Вот как? Какая-то глупая чужая бабка тебя волнует больше родной матери? – презрительно спросила Наталья Ивановна.
Дима пожал плечами:
— Ты сама потребовала (еще до свадьбы), чтобы я жил отдельно. Поэтому мне нужно считаться с теми, кто живет в непосредственной близости от меня. Например, с женой и соседями.
— Ах ты… — Наталья Ивановна шумно задышала. – У меня даже слов нет. Неблагодарная ты… ты…, Дмитрий, вот что я тебе скажу.
— Дальше можешь не говорить, — усмехнулся сын. – Ты положила на меня жизнь, терпела проходимца папашу, отказывала себе во всем ради того, чтобы у меня было все, что мне нужно. Но при этом мне нельзя было самому решать, с кем общаться, где учиться и работать. До женитьбы я всю зарплату отдавал тебе до копейки. Может, тебя ЭТО раздражает, мам?
Наталья Ивановна не могла признаться, что именно это обстоятельство ее больше всего выводит из состояния душевного равновесия. Раньше она могла забрать у сына все деньги, отсчитывать ему на проезд и давала контейнер с обедом, чтобы не тратил лишнего. А тут… как женился, так и перестал делиться. Все отдает в руки своей клуше.
Где уважение и почет, которого она, как мать и заслуженный учитель, достойна за свои заслуги? Уж как она его одевала, когда он учился в старших классах – все завидовали и хотели с ним дружить. Другое дело, что она никогда не спрашивала, что сыну нравится. Просто была дорогая одежда, которую стыдливо приносили в пакете некоторые родители в надежде решить вопросы с нашкодившими отпрысками. Диму это бесило, но мать заставляла – чтобы не позорил ее директорский статус.
— Значит, ты не хочешь, чтобы я была твоей матерью? Да или нет, Скворцов? –прошипела Наталья Ивановна.
— Ты в любом случае останешься моей матерью, — усмехнулся Дима. – Но это не значит, что ты будешь вламываться ко мне и требовать ехать куда-то, не спросив моего согласия. И согласия моей жены.
— Да пошли вы оба! — выругалась Наталья Ивановна. – Родит твоя вобла – не смей мне звонить, чтобы я посидела с ребенком.
— Я тебе обязательно сообщу, когда наш малыш родится, — ответил Дима и зевнул.
— Счастливо доехать, мамуль.
Наталья Ивановна поплелась к выходу и исчезла за дверью. Дима прошел в спальню и улегся рядом с женой, осторожно приобняв ее за живот.
— Спи, Надюша… Нам нужно отдохнуть. Сегодня наш выходной. Заслуженный.
Надя в ответ сонно чмокнула его в шею и заснула.
