— Василий, а баню-то истопил? Я сегодня так хочу попариться. С веничком да чтоб дух захватило. Вадим, ты же попаришь свою любимую жену? Надеюсь, не забыл ещё, как это делается.
Облачённая в купальник и широкополую полосатую шляпу, Инна лежала посреди двора на шезлонге, который они с мужем привезли с собой. Рядом ходили куры и удивлённо кудахтали.
Вадим был двоюродным братом хозяина дома Василия. И почему-то в это лето они с женой решили изменить своим принципам и не поехали на море. А приехали сюда, в деревню Прядино.
Дом Василию и Марии достался от его деда, тоже Василия. Он сам его построил когда-то. Дом стоял на пригорке, а окна его смотрели на широкую реку и густой тёмный лес за ней. Такая красота открывалась, что глаз невозможно было отвести.
— Сто лет ещё дом простоит, Васька. Живите в нём с Машей и детишками. Тебе его завещаю. Кому же ещё? Все мои внуки по городам разъехались, а ты здесь, на земле, трудишься. Значит, тебе домом и владеть, — говорил ему дед незадолго до своей смерти.
— Ну и баня у вас! Жарко, аж глаза на лоб лезут! Как вы выдерживаете такой пар? Нет, всё-таки, ванна лучше, что ни говори! — Инна, раскрасневшаяся, с тюрбаном на голове, вышла из парной.
— Мы привыкли. Нам нравится, — просто отвечал ей Василий.
— С лёгким паром, Инна! — улыбаясь, произнесла Мария. — Чайку налить? С травкой. Только что заварила.
— Ой, нет-нет! Не надо! Не люблю я эти ваши травы, да и не понимаю, если честно. Дикий обычай — заваривать сорняки. Неужели нельзя нормальный чай купить, качественный и дорогой? — с брезгливостью ответила Инна. — Вадим, дай мне лучше колу. Там, в машине где-то была.
— Маша, а что ты планируешь нам на ужин приготовить? — спросила Инна, потягивая колу, вальяжно развалившись на шезлонге.
— Борщ есть. Картошку можно с курицей в духовке запечь. А вы что хотели бы? — спросила Маша.
— Нет, это всё очень жирно и калорийно! Мы такое не едим. Я привезла брокколи и треску замороженную. Вот их и приготовь нам в духовке, будь добра. Да майонез или сметану смотри не добавляй! — распорядилась Инна.
— Хорошо, приготовлю.
— И ещё кое-что. Вы нас прошлой ночью положили в комнате, которая выходит на солнечную сторону. Там очень душно. И диван неудобный. Пружины торчат. Мы всю ночь на нём мучились с Вадимом. Так и не уснули. И так как у вас в доме нет кондиционера, мы хотели бы ночевать в той комнате, что выходит на северную сторону. И кровать там большая, новая.
— То есть, вы хотите ночевать в нашей спальне?
— Ну да…
— Хорошо. Желание гостя — закон. Мы переедем с Васей в большую комнату на время вашего отпуска. Будете ночевать в нашей спальне, — сказала хозяйка.
— Вася, мы с тобой ночуем теперь в большой комнате. А гости на нашей кровати. Ну не нравится им на диване, — предупредила вечером мужа Мария.
— Сплошные капризы! Вот Вадька выбрал себе цацу. Прынцесса, ни дать, ни взять. То ей не так и это не эдак! — возмущался Василий. — И когда только домой уедут. Всех кур распугали своими шляпами и купальниками.
— Не бурди, Василий. Это всё-таки твой родственник. Сам же рассказывал, как вы с ним в детстве по деревне гоняли. Выросли-то вместе, значит, много общего у вас.
— Да, было когда-то… А теперь уже ничего, — задумчиво произнёс Василий.
— Маша, а где вас носит? Почему до сих пор обед не готов? — возмущалась как-то Инна, привычно загорая на своём жезлонге. — Мы проснулись, а хозяев нет.
— Картошку пололи, — устало произнесла Маша.
— Могли бы и помочь. Полезно было бы поразмяться, — Василий не сдержался. Наглость снохи его начинала выводить. — Обед тоже приготовить можно было самим — не развалились бы.
— Ну что ты начинаешь, Вась? Мы без претензий. Картофель полоть, конечно, надо. Да вот только у нас навыка-то нет. Ещё перепутаем траву с картошкой и оставим вас без урожая, — Вадим попытался замять возникшую неловкость шуткой.
За обедом Инна высказала очередное недовольство.
— Как у вас воняет во дворе — просто ужас. Невозможно расслабиться во время загара!
— Нормально воняет, навозом, — засмеялся Василий.
— Неужели вам самим наравится? Ведь можно же было как-то обработать сарай и животных. Освежителем побрызгать. Каменный век какой-то! — продолжала она.
— Хорошо, купим освежители для свиней и запретим корове и бычку навоз производить! — в шутливой форме поддерживал беседу хозяин.
— Нет, ну правда! — не замечая подвоха, продолжала Инна. — И куры эти ваши… Они же ходят везде, где вздумается. Всю траву во дворе загадили, невозможно шаг сделать, чтобы не вляпаться.
— И курам тоже всё запретим! — Василий веселился.
Вечером он спросил у жены, когда вернутся дети, отправленные к родителям Маши по просьбе гостей.
— Я уже соскучился по ним. Может, завтра и заберём?
— Ой, нет, нет! Не надо. Пока мы с Вадей здесь, никаких детей. Пусть побудут там, у бабушки с дедушкой. Сейчас начнётся беготня, гомон, суета. Я отдыхать приехала, а не детские вопли слушать, — категорически заявила Инна.
Василий посмотрел на неё со злостью. Вот захватчики! И когда только уедут!
— Василий, а почему это весь дом вам достался? Ведь у деда, кроме тебя, ещё внуки есть. Вадим вот, например. Мы тоже не отказались бы от части в этом доме, — спросила как-то Инна хозяев.
Она долго готовилась. На Вадима в этом деле полагаться было бесполезно, мямля мямлей. Ничего потребовать сам не может. А ведь они ради этого сюда и приехали. Чтобы выяснить, в чём подвох. И не обманул ли всех Василий, единолично завладев добротным дедовским домом.
Разговор происходил вечером во дворе. Со стороны соседского дома на заборе привычно висел, попыхивая папироской, дед Антон. Он жил один и, ввиду своего одиночества, частенько становился свидетелем и участником соседских событий и разговоров.
Сейчас он снисходительно усмехнулся, плюнул на папироску и затушил её о подошву ботинка.
— А ты чего ж, Вадька, сам молчишь? Не требуешь долю в дедовом доме, а? Или ты считаешь, что недостоин?
— Почему это недостоин? Я тоже внук родной, — вдруг приосанился он. — Имею право.
— Да ну! И откуда же такие права у тебя появились? Может, ты, умчавшись жить в город, регулярно приезжал сюда к деду Василию? Привозил ему гостинцы, лекарства дорогие. А? Или ты помогал ему по хозяйству — картошку сажал, полол и копал. В погреб её опускал. Огурцы, помидоры, капусту поливал каждый день жарким летом? А может, ты помогал деду дом в порядке содержать? Мыл, ремонтировал его, дрова заготавливал? А может, ты, наглец эдакий, приехал, когда дед слёг, и ухаживал за ним полгода, за лежачим? А? Было такое? Или не было? Отвечай! Ты хоть одно письмецо ему прислал за эти годы? Внук родной…
Вадим стоял молча. Сказать ему было нечего. Прав был дед Антон. Во всём прав.
— Позвольте, — взорвалась вдруг Инна. — Это всё сантименты. Есть закон. И родственники остаются родственниками, даже если они долго не видятся, не общаются. И нам тоже положена часть от этого дома!
— Дырку вам от бублика, а не дом! Не заслужили. По завещанию у него один владелец. Я сам документ видел, пока Василий жив был. В городе у себя будете права качать, — ответил Инне сосед.
— А вы не лезьте, вы вообще посторонний!
— Вот кто ему помогал всегда, деду своему. Младший Васька. Ему и дом, значит. По всем законам так правильно! А вас здесь не было никогда! И ещё столько бы вас не видеть, — хитро засмеялся старый дед Антон, не обращая внимания на слова Инны.
— Ну, знаете! Это хамство! Чтобы какая-то деревенщина меня оскорбляла! Не бывать этому! Вадим, собирайся. Мы уезжаем. Сейчас же! Я вижу, что нам здесь не рады! Да и доля в доме тебе не обломится. Это уже и так понятно. Обхитрили нас. Собирайся!
Они уехали, распугав всех окрестных ворон, что уже устроились на ночёвку на кронах деревьев.
— Свобода! Спасибо, дед Антон. Таких гостей приветишь — и врагов не надо. Может, я за детьми быстренько сбегаю? — обрадовался Василий.
— Давай. Сама по ним уже не знай как соскучилась, — ответила с улыбкой Маша.
Больше таких гостей им не надо. Да они теперь и не приедут. Надобность отпала.
