Альбина в ярости лупила свекровь по лицу, голове, груди – без разбора. Рассудок в один момент покинул её, дав волю гневу.
Позже она сама недоумевала, как могла она, такая мягкая и покладистая по натуре и воспитанию, за долю секунды превратиться в безжалостное существо. Состояние аффекта – как потом прокомментировал знакомый психолог.
В её памяти мелькали моменты из далёкого прошлого, подобные вспышкам, пытающимся объяснить это внезапное «падение забрала».
Альбине 5 лет.
Сестра Диана, на семь лет старше, сладкоежкой была жуткой. Альбина тоже любила конфеты, но несравнимо меньше, чем старшая сестра. Когда им с Дианой на праздники дарили конфеты или пакеты со сладостями — Диана всегда хитростью отбирала большую часть угощений Альбины.
При этом задуривала голову младшей сестры так, что та, якобы сама должна ей давать.
Диана, съев с упоением свои сладки подарки, без спроса принималась за уничтожение сладостей младшей сестры. Когда Альбина это видела, она протестовала, но Диана лишь уверенно заявляла:
— Фу, жадина? Жалко что ли? Как тебе не стыдно?! Я маме расскажу, что ты со мне не делишься. Видишь, как много у тебя осталось, а у меня совсем нет. До жути стыдно, что у меня такая жаднючая сестра! Я всем расскажу об этом, и тогда с тобой никто не захочет дружить! И попрошу конфеты тебе больше совсем не дарить.
Альбина начинала плакать от обиды, и тут же приходила раз мама. Диана представляла ситуацию так, будто это Альбина втихаря съела её сладости — сколько же фантиков валяется вокруг! — а теперь младшая сестра отбирала гостинцы старшей.
Мать раз за разом верила Диане, а Альбину наказывала, приговаривая нельзя брать чужое. «Хорошая» старшая сестра, просила мать пожалеть малышку и убеждала, что поделится с младшей (её же конфетами), вызывая восхищение матери.
— Как хорошо, что ты у меня не жадная! – хвалила родительница. – Хорошую я старшую дочь воспитала.
Милостиво выделенные старшей сестрой конфеты вставали поперёк горла, но мать стояла над душой, ожидая, когда Альбина с благодарностью всё съест.
Повторение нескольких таких ситуаций отбили всякую любовь девочки к сладкому на радость Дианы. Ведь теперь она сразу же отбирала конфеты младшей сестры, а Альбина уже даже не требовала справедливости.
Вот Альбине 17 лет.
Она сдаёт выпускные экзамены в школе. Пишет итоговое сочинение. Соседка по парте, отличница нагло приглядываясь к её тетради, начинает бесцеремонно списывать. Учитель делает вид, что не замечает. Или, правда, не обращал внимания на отличников, зыркая лишь на троешников.
Альбине закрывать свою тетрадь неудобно. Да и мало ли, вдруг одноклассница не списывает, а просто сверяется. Да к тому же столько не закрывала тетрадь, а тут вдруг закрывать начнёт – что о ней отличница подумает. А спрашивать: «Ты что, списываешь?» — или просить: «Меняй слова, пожалуйста», — уж совсем некрасиво.
В общем, Альбина делала вид, что не замечает, подглядывающую соседку. А ведь именно по русскому и литературе у неё всегда были отличные оценки — она даже на филфак хотела поступить, и ей нужны были высшие баллы.
Но результат сочинения был неутешителен для Альбины. Учитель заявил, что она нагло списала половину у соседки, а так и ожидалось, получила «отлично».
— Это она у меня списала! – с обидой и слезами на глазах заявила Альбина.
Учитель лишь рассмеялся на это.
— Не думал, что ты ещё и врушка, — холодно заметил он. – Поставим 3, так и быть, чтобы рейтинг школы не понижать.
В тот год Альбина на филфак не поступила.
Альбине 24 года.
Она молодая жена. Но радость портит свекровь, которая сразу же невзлюбила её. После бракосочетания девушка переехала к мужу, который жил с матерью в трехкомнатной квартире. Тут Марина Аркадьевна позволяла себе измываться над невесткой, когда захочет.
— Альбина, это что такое? Ты что, стирать не умеешь? Эти вещи невозможно носить. Они и постираны плохо и поглажены ужасно!
При этом сама Альбина не видела, где именно «плохо» и «ужасно», от которых свекровь хваталась за сердце.
— Если не можешь в стиральной машиной пользоваться, то кипяти и отбеливай по старинке. Разленились современные хозяйки, всё на технику надеются, а сами ничего не умеют. Ничего, я научу тебя и стирать, и чистоту соблюдать!
Марина Аркадьевна могла перевернуть тарелку на пол, если еда остывала или оказывалась ей не по вкусу. При этом она произносила с поучительным тоном:
— Не смотри волком, я твоего же блага стараюсь. Пару раз поешь с пола еду и научишься правильно готовить и вовремя на стол подавать. И не забудь поблагодарить твоего мужа за то, что он хорошо зарабатывает и может оплачивать твою нерасторопность.
Свекровь так же могла облить Альбину водой, поторапливая её: «Чего заснула, курица! Пошевеливайся, давай!»
Не стеснялась Марина Аркадьевна сдобрить речь грубым словцом, когда Альбина не делала в точности так, как просила свекровь. Она могла устроить скандал как на улице, так и на праздничной встрече.
На свадьбе свекровь прямо в ЗАГСе на глазах всех упрекнула невестку в том, что её «красная морда» испортила свадебные фотографии. Альбина от волнения действительно раскраснелась, а когда услышала слова свекрови, то стала ещё краснее. Естественно, Марина Аркадьевна не преминула ещё раз обратить на это всеобщее внимание.
И когда от волнения Альбина разлила шампанское на наряд, свекровь тут же заявила на весь зал, откуда у этого «рака» руки растут и куда ей следует их деть. Вот с тех пор женщина и задалась целью, приладить невесткины руки, куда следует.
Никто из родственников за Альбину не вступился.
Люди они были интеллигентные и небогатые. Спорить и учинять скандалы не привыкли. А мать Альбины не могла нарадоваться, что пристроила дочь в обеспеченную семью. Где это видано, что на троих – три комнаты! Да, она сватье готова была в рот глядеть и поддакивать.
Старшая же Диана, изрядно раздобревшая на сладостях и выпечке, замуж ещё не вышла, поэтому наблюдала нападки новоявленной свекрови с явным удовольствием. Если уж от семьи Альбины им с матерью ничего не перепадёт, то сам факт того, что сестру в новой семье будут гнобить, грела Диане душу.
* * *
Костя, муж Альбины поведение матери игнорировал и против неё и слова не мог сказать. Он сам был столь же мягким и неконфликтным, как его супруга. Марину Аркадьевну он буквально обожал и указания выполнял безропотно. Человеком он был работящим, поэтому свекровь постоянно талдычила Альбине, как ей повезло стать женой её сына.
Так же лейтмотивом присказок свекрови была необходимость невестки заслужить своё место в их семье, потому что такого расчудесного мужа она не достойна. Любое своё агрессивное слово или действие в сторону Альбины она оправдывала:
— Ты ведь сама во всём виновата. Ты понимаешь, что меня вынудила?
Женщина не отставала от невестки, пока та не признавала своей вины. Довольная свекровь говорила: «То-то же, лучше старайся!», — и уходила в свою комнату.
Альбина понимала, что о ней несправедливо обращаются, но не умела противостоять. Она с детства привыкла подавлять внутри себя возмущение.
Девушка знала: если она начнёт возражать и отстаивать свои права, то подвергнется ещё более унизительному обращению или же физическим наказаниям, как это делала её старшая сестра, когда никто не смотрел. Мать также наказывала её за любые крики и плачи. Поэтому Альбина выбирала молчание и повиновение, чтобы избежать проблем.
Когда через 3 года Альбина забеременела, они наконец-то переехали в отдельную квартиру. И это свекровь позволила Косте съехать. Она сама настояла на раздельном проживании, потому что жить с беременной невесткой, страдающей от токсикоза, ей было невыносимо.
Но ключами от новой квартиры сына Марина Аркадьевна сразу же обзавелась, чтобы продолжать контролировать детей. Разумеется, за малейший беспорядок в новом доме Альбину всё равно ждали унижения и критика.
Альбине 32 года.
Её четырёхлетняя дочка заболела и лежит с высокой температурой. Муж на работе. Альбина разводила молоко с мёдом на плите.
— Пить, мамочка, — позвала маленькая Алина.
Женщина принесла воды и обнаружила, что дочка так вспотела, что хоть футболку выжимай. «Надо просто дать жаропонижающее, а не мучиться по старинке с молоком и мёдом. Ох, уж эта Марина Аркадьевна с её натуральными методами, въелось же в меня», — подумала Альбина с досадой, снимая с дочери промокшую футболку.
И тут услышала шипение.
— Молоко! Вот, растяпа, забыла совсем, — и женщина бросилась на кухню, бросив футболку на кресло.
И этот самый момент, в дом вошла свекровь. Она услышала стон ребёнка, и как и была в верхней одежде, бросилась в спальню. Там на подлокотнике кресла она увидела мокрую футболку, схватила её и решительно направилась в кухню.
— Ты чего антисанитарию разводишь в комнате больного ребёнка?! – обрушилась она на невестку и ударила её футболкой прямо по лицу. – Тебя, как нашкодившего котёнка, надо мордой тыкать в своё дерьмо, что ли? Теперь получай тряпкой, раз её во время в стирку не убрала.
От неожиданности Альбина выронила кастрюльку и кипящее молоко брызнуло ей на ноги и на сапоги свекрови.
— Растяпа! – закричала Марина Аркадьевна ещё пуще и с новой силой хлестанула невестку по рукам.
От шока, боли и острого чувства несправедливости Альбина резко потеряла контроль над собой. Схватив свекровь за грудки, она выхватила футболку и принялась бить женщину в ответ, куда попало.
Бездумно изливая всю ненависть, накапливавшуюся годами в её душе, Альбина безжалостно лупила свекровь по лицу, плечам, куда доставала, с криками проклятий. Она доволокла визжащую Марину Аркадьевну до двери и вытолкала её на лестничную площадку, хлопнув дверью.
Свекровь визжала и ломилась обратно в квартиру. Альбину трясло и она уже думала снова распахнуть дверь и ещё раз приложить свекровь, раз та ничего не поняла, но тут услышала крик и грохот. Открыв дверь, она увидела стонущую Марину Аркадьевну на лестничном пролёте.
Тут Альбина пришла в себя, словно включилась (или выключилась), подбежала к свекрови, оценила повреждения и бросилась вызывать скорую. Соседи, среагировавшие на шум, были свидетелями того, как Альбина оказала первую помощь пожилой женщине и вызвала скорую.
Всем было ясно, что пострадавшая оступилась на лестнице и разбила лицо. Гематомы на теле также врачи списали на падение.
Попытки свекрови обвинить невестку служители Гиппократа списали на шок, ведь соседи ясно говорили, что сначала слышали звук закрывшейся двери, стуки женщины в квартиру, а потом её падение. На лестнице с ней никого не было, а склочный характер Марины Аркадьевны знали все соседи Альбины.
Все в один голос подтвердили, что женщина при любом удобном случае наезжала на невестку и считала своим долгом испортить ей жизнь.
Мужу Альбина тоже представила общую версию. И матери он, как все остальные, не поверил, когда та начала обвинять невестку в избиении.
* * *
В итоге, Марина Аркадьевна сломала шейку бедра.
— Альбина, мы должны переехать к маме, чтобы ты могла за ней ухаживать! Я бы тебя одну к ней отправил, но тогда меня некому будет кормить после работы, — сказал Костя, вернувшись из больницы. — Всё-таки ты перед ней виновата, раз выставила её за дверь вместо того, чтобы спокойно поговорить. Я от тебя такого совсем не ожидал!
— Я сама от себя такого не ожидала, — тихо сказала Альбина.
— Так что собирай вещи, обживёмся у мамы и подготовим квартиру её возвращению из больницы. – Я никуда не поеду, — спокойно сказала Альбина. – Мы с Алиной остаёмся здесь. Если хочешь, можешь ехать сам и ухаживать за своей мамочкой.
— Так я же не умею! – вскричал муж. – Альбина, я тебя совсем не узнаю!
— И я себя тоже не узнаю, но такой я себе больше нравлюсь.
Что-то действительно изменилось в Альбине. Она поняла, что может постоять за себя и может не делать то, что ей не нравится.
— А что же делать маме? – у Кости всё ещё не складывались в голове два плюс два.
— Найми сиделку – ты же можешь это позволить. А у меня дочь болеет, я ей нужна, — и Альбина пошла в комнату Алины.
Как и ожидалось, Марина Аркадьевна не могла позволить, чтобы невестка вышла из-под её контроля, и женщина начала активно настраивать против неё сына. Увидев изменения в Константине, жена просто собрала вещи и съехала с ребёнком, пока того не было дома. Подала на развод и алименты.
Бывшая свекровь не позволяла сыну видеться с дочкой и костьми легла, чтобы опорочить и Альбину, и её дитя. Не привыкший перечить матери, Костя просто принял её точку зрения, даже не думая, что на самом деле испытывает к дочери и бывшей жене.
А Альбина переехала в другой город. Благо алиментов супруга хватило, чтобы всё начать заново. В новом городе, на новой работе, с новой собой.
