– Присядь, – голос мужа звучал непривычно спокойно. – Нам надо поговорить.
– Тима, я устала, – она картинно вздохнула, присаживаясь в кресло. – Давай не сегодня? Голова болит…
– От йоги? – он усмехнулся. – Или от того, что пытаешься усидеть на двух стульях?
– Клара, ты с ума сошла! Ты замужняя женщина! У тебя взрослый сын! – Кристина нервно постукивала пальцами по столу, не притрагиваясь к остывающему кофе. – Какой тебе «новый мужчина»?
– А что такого? – Клара отмахнулась, поправляя выбившуюся прядь. – Я, между прочим, в прекрасной форме. Ты видела, как на меня мужчины смотрят?
– Да причём тут это! У тебя семья…
– Ой, началось! – Клара закатила глаза. – Тима уже давно не тот, что раньше. Сидит вечерами в своём кресле, газету читает. Скука смертная! А я ещё жить хочу, понимаешь? Валера… Он такой… Такой…
– Молодой? – съязвила подруга.
– И это тоже, – Клара мечтательно улыбнулась. – Знаешь, когда он ведёт занятия по йоге, все женщины глаз с него не сводят. А выбрал он меня!
– Как Тимофей-то отреагировал?
Клара пожала плечами:
– А что ему остаётся? Злится, конечно. Грозится развестись.
– И правильно! Он из-за тебя когда-то… – Кристина осеклась.
– Что? Договаривай! – в голосе Клары зазвенел металл. – Из семьи ушёл? Да, было. И знаешь что? Я ни о чём не жалею! Это была такая любовь… Настоящая! А сейчас… Сейчас всё по-другому.
– Кларка, ты же понимаешь, что это всё плохо закончится?
– Почему это? – Клара надула губы. – Мне хорошо – и достаточно. А Тима… Тима привыкнет. Куда он денется?
Есть такая порода женщин – вечные искательницы приключений. Их завораживает всё яркое, необычное, запретное. Штиль для них – это приговор, а размеренность вызывает удушающую тоску. Клара всегда знала, что она именно такая.
Двадцать лет назад она, студентка филфака с копной рыжих волос и зелёными глазами, закрутила роман с отцом своей однокурсницы. О, как она упивалась этой историей! Седина на висках Тимофея казалась ей такой благородной, его положение в обществе – таким солидным. Разве могли сравниться с ним безусые мальчишки с их дешёвыми ухаживаниями? Успешный бизнесмен, отец двоих детей – и все его мысли только о ней, юной и дерзкой.
Тайные встречи будоражили кровь. Записки, звонки, страстные взгляды украдкой – она чувствовала себя героиней любовного романа. А когда Тимофей ушёл из семьи – это был её триумф! Пусть шушукались по углам соседки, пусть качали головами родственники, пусть отворачивались подруги. «Разлучница!», «Бесстыжая!», «Да как она могла!». Каждый осуждающий взгляд только добавлял остроты в её коктейль счастья.
Свадьба была скромной – без родни, без пышных торжеств. Но разве это важно, когда ты победительница?
Когда родился Артур, Клара быстро поняла: пелёнки и бессонные ночи – это не её стезя. Хорошо, что у Тимофея уже был опыт с детьми. Он и няню нашёл, и с воспитанием помогал, пока она приходила в форму и искала новые способы разнообразить жизнь и интересно провести время.
Время… Странная штука. То, что казалось таким привлекательным в сорокалетнем мужчине, начинает раздражать в шестидесятилетнем. Седина уже не выглядит благородной, а мудрые рассуждения за вечерним чаем нагоняют смертельную скуку. А Клара… Клара словно застыла в капельке смолы. Подтянутая, звонкая, с огнём в глазах – она всё ещё ловила на себе восхищённые взгляды мужчин. И эти взгляды пьянили не хуже шампанского.
Сын уже почти вырос. У неё стало больше времени на себя. Фитнес, йога… А потом в её жизни появился Валерий. Он был как глоток свежего воздуха после душного подвала.
Валерий появлялся в их доме всё чаще. Сначала как инструктор – показывал Кларе сложные асаны. Потом как друг семьи – часами беседовал с Тимофеем о восточной философии. А потом… Потом что-то неуловимо изменилось. Тимофей всё чаще хмурился, всё реже поддерживал разговор за ужином.
– Я не слепой, – сказал он однажды вечером Кларе, когда они остались вдвоём. – И не дурак.
– О чём ты? – Клара подняла брови, делая вид, что и правда не понимает.
– Ты прекрасно знаешь. Эти ваши… взгляды. Прикосновения. Думаешь, я не вижу, как ты крутишься перед этим мальчишкой?
– Ну и что? – она вздёрнула подбородок. – Я прекрасно выгляжу! И вообще, я не понимаю, почему ты делаешь трагедию из обычного общения.
– Обычного общения? С инструктором, который годится тебе чуть ли не в сыновья?
– Не преувеличивай! – Клара рассмеялась, но как-то неестественно. – Всего пятнадцать лет разницы. В моём возрасте это вообще не показатель. Я же не какая-нибудь старуха!
Тимофей отшатнулся, как от пощёчины. Теперь он для неё старик?
Конечно, он не успокаивался. Начал следить за ней, проверять телефон. Однажды швырнул на стол фотографии – она с Валерием в кафе, в его машине…
– Обычное общение, значит? – процедил он сквозь зубы.
– Ну хорошо, – она вздёрнула подбородок. – Да, мы встречаемся. И что? Я же не собираюсь никуда уходить! Можно просто… жить и радоваться жизни.
Тимофей как-то разом осунулся:
– Убирайся.
– Что?
– Убирайся к своему… инструктору.
– Да зачем? – она расхохоталась. – Тима, давай не будем делать глупостей. Подумаешь, интрижка! Это ничего не значит.
Но он не слушал. Каждый день, каждый вечер – один и тот же разговор. Развод, развод, развод… Но Клара держалась. Не может же он её просто выставить. Идти ей особо некуда. Квартиру для них Тимофей купил ещё до свадьбы.
Артур заметил неладное не сразу. Он и раньше-то редко появлялся дома – вечные тусовки с друзьями, какие-то свои дела. Но в какой-то момент даже он заметил, что что-то неладно.
– Что происходит? – спросил он как-то за завтраком. – Вы с отцом почти не разговариваете.
– Милый, у взрослых бывают сложные периоды, – улыбнулась Клара. – Всё наладится.
– Это из-за твоего… инструктора? – в голосе сына прозвучало что-то новое, незнакомое. – Я видел вас возле фитнес-центра.
– Артурчик, – она потянулась погладить его по руке, но он отстранился. – Ты же взрослый мальчик. Должен понимать – чувства не всегда можно контролировать. Иногда влюбляешься, и…
– И плевать на всех остальных? – он резко встал из-за стола. – Знаешь, мам… Ты всегда любила рассказывать, как встретила отца. Какая это была великая любовь. А теперь что?
Клара поморщилась. И он туда же… Сын, её собственный сын, будет читать ей нотации! Но она была уверена – это пройдёт. Он поймёт. Все поймут. В конце концов, она ничего плохого не делает. Просто хочет быть счастливой.
Но почему-то близкие люди понимать не хотели. Однажды, вернувшись поздно, Клара увидела, что муж её ждал. Сидел в гостиной, просматривая какие-то бумаги. Клара попыталась проскользнуть в спальню незаметно – может, обойдётся без очередного выяснения отношений?
Не обошлось.
– Присядь, – голос мужа звучал непривычно спокойно. – Нам надо поговорить.
– Тима, я устала, – она картинно вздохнула, присаживаясь в кресло. – Давай не сегодня? Голова болит…
– От йоги? – он усмехнулся. – Или от того, что пытаешься усидеть на двух стульях?
– О чём ты? – она попыталась улыбнуться, но улыбка вышла кривой.
– О том, что я подаю на развод.
Клара почувствовала, как земля уходит из-под ног. Нет-нет-нет, только не это! Всё же было так хорошо устроено: уютный дом, налаженный быт, статус жены успешного бизнесмена. А рядом – яркие эмоции, страсть, восхищение в глазах возлюбленного. Ну кому мешало её счастье? Зачем всё портить?
– Тима, ну что за глупости? – она встала, подошла к мужу, попыталась погладить его по плечу. – Подумаешь, закрутила роман! Ты же знаешь меня – мне нужны эмоции, драйв…
– Знаю, – он отстранился. – Именно поэтому всё должно закончиться.
– Но почему? – в её голосе зазвучали истерические нотки. – Я же ничего не требую! Живём как жили, просто у меня есть… увлечение. Что в этом такого?
– Что в этом такого? – Тимофей наконец посмотрел ей в глаза. – Ты действительно не понимаешь? Или просто не хочешь понимать?
– Это просто интрижка! Все так делают…
– Нет, Клара. Не все. И это не интрижка – ты живёшь на два дома уже полгода. Ты успела перетащить к нему половину своих вещей!
– Но я же возвращаюсь! – она всплеснула руками. – Всегда возвращаюсь! Это мой дом, моя семья…
– Нет, – он покачал головой. – Это место, где тебе удобно жить. А семья… Семья – это верность, доверие, уважение. Всё то, чего у нас больше нет.
– Тима, – она опустилась перед ним на колени, схватила за руки. – Пожалуйста! Не надо разводиться. Я… Я постараюсь быть осторожнее. Никто не узнает…
– Весь город уже знает, – он осторожно высвободил руки. – И Артур знает. Как думаешь, каково ему? Я знаю, Клара! Как мне-то с этим жить?
– При чём тут Артур? – она раздражённо поднялась. – Он взрослый мальчик, должен понимать…
– Что? Что его мать не может выбрать между богатым мужем и молодым ухажёром? Что хочет и комфортную жизнь сохранить, и побегать налево?
– Да, представь себе! – она вдруг разозлилась. – Хочу! Имею право! Что в этом такого страшного? Ты обеспечен, уважаем, у тебя свой бизнес. А я что? Сидеть дома и вязать носки? Мне нужны эмоции, понимаешь? Драма, страсть! А ты… Ты уже не можешь дать мне этого.
Тимофей молча смотрел на неё несколько секунд. Потом тихо произнёс:
– Знаешь, что самое страшное? Ты действительно так думаешь. Для тебя это нормально – жить с одним, спать с другим и считать, что все должны это принять.
– А почему нет? – она упрямо вздёрнула подбородок. – Валера меня любит. И ты любишь… любил. Я никого не обманывала!
– Завтра я подаю заявление на развод, – он поднялся. – Всё закончилось. Можешь жить здесь, пока не решишь, куда переезжать, но постарайся решить этот вопрос побыстрее.
Он вышел, оставив Клару одну в гостиной. Она перебралась в кресло, достала телефон. Руки дрожали, когда она набирала сообщение Валерию: «Он подаёт на развод…»
Ответ пришёл мгновенно: «Солнце, не переживай! Переедешь ко мне, будем вместе…»
Клара невидящим взглядом уставилась в экран. Вместе… В его съёмной однушке на окраине? Без машины, без привычного комфорта, без… Но ведь это любовь! Настоящая, яркая…
Утром, когда она вышла на кухню, Тимофея уже не было. Только записка на столе: «Буду поздно. Заявление подал».
И всё. Никаких разговоров, никаких споров. Просто несколько слов, перечеркнувших двадцать лет жизни. А она ведь даже не этого хотела! Ей просто нужно было… всё сразу. Разве это так много?
Месяц пролетел незаметно. Клара металась между двумя мужчинами, между двумя жизнями, всё ещё надеясь каким-то чудом сохранить обе. Тимофей не реагировал ни на истерики, ни на попытки примирения. Он просто принял решение. А Валерий… Валерий строил планы на их совместное будущее, и с каждым днём эти планы пугали её всё больше.
– Представляешь, – щебетал он, обнимая её, – будем просыпаться вместе каждое утро! Ты же переедешь ко мне, как только…
– Конечно, милый, – улыбалась она, чувствуя, как внутри всё сжимается.
Его крошечная квартира, куда она сбегала за порцией страсти, казалась уютным гнёздышком для свиданий. Но жить там постоянно? На окраине, в маленькой комнатке, с вечно текущим краном и шумными соседями?
Артур почти перестал появляться дома. Забегал только за вещами, пока её не было – она замечала исчезающие с полок книги и диски. Однажды столкнулась с ним в прихожей.
– Может, поговорим? – спросила осторожно.
– О чём? – он даже не взглянул на неё. – О том, какой у тебя замечательный… инструктор?
Она поморщилась. Сын явно перенял отцовскую манеру произносить слово «инструктор» с этой особой интонацией.
В день суда Тимофей выглядел спокойным и собранным. Клара, наоборот, никак не могла совладать с дрожащими руками. Ей казалось, что все в здании суда смотрят на неё с осуждением. Хотя, может, так оно и было?
– Поздравляю, – сказал Тимофей после заседания. – Ты свободна.
– И что теперь? – её голос дрогнул.
– Теперь? – он пожал плечами. – Теперь живи как хочешь. Только учти – жить в моей квартире вечно ты не сможешь. У тебя неделя, чтобы собрать вещи.
Она хотела возразить, начать спорить, умолять, но… В глубине души она знала – это конец. Конец той красивой, удобной жизни, которую она строила двадцать лет. И ради чего?
Валерий встретил её с цветами у крыльца.
– Ну всё, солнце! – он притянул её к себе. – Теперь заживём!
Она уткнулась носом в его плечо, вдыхая запах дешёвого одеколона. Заживём… В однушке с текущим краном. Без машины. Без…
– Кстати, – начал он воодушевлённо, – я тут познакомился с одной девчонкой из группы по йоге. Прикинь, она тоже хочет стать инструктором! Может, возьму её в ученицы… Будет дополнительный заработок.
Прошло полгода. Клара сидела в маленьком кафе и задумчиво помешивала остывший кофе. Напротив устроилась Кристина – единственная из подруг, кто ещё поддерживал с ней отношения.
– Ну и как оно… с Валерой? – осторожно спросила подруга.
И снова эта пауза перед именем…
Клара горько усмехнулась. Как рассказать о том, что «страстная любовь» оказалась до боли предсказуемой? О том, что молодой красавец-инструктор теперь всё чаще задерживается после занятий с очередной ученицей? О том, что быт в маленькой съёмной квартире оказался совсем не таким романтичным, как хотелось бы?
– Я тут недавно встретила Артура, – она наконец подняла глаза на подругу. – В торговом центре. Он был с какой-то девушкой, смеялся… Увидел меня – и будто споткнулся. Кивнул только и прошёл мимо.
Она помолчала, разглядывая блики на серебряной ложечке.
– А вчера видела Тиму. В его машине сидела женщина. Молодая, красивая… И знаешь, что самое странное? Я даже не почувствовала ревности. Только… пустоту какую-то.
– И что теперь?
– Теперь? – Клара невесело рассмеялась. – Теперь я понимаю, что сама разрушила всё, что строила двадцать лет. В погоне за острыми ощущениями потеряла то, что имела, но не ценила. Думала получить всё и сразу – и страсть, и комфорт…
Она достала из сумочки помаду, привычным жестом подкрасила губы. Усмехнулась своему отражению в маленьком зеркальце:
– Забавно получается. Я всю жизнь гналась за яркими эмоциями. А в итоге осталась у разбитого корыта. Ни семьи, ни настоящей любви… Одни эмоции. Даже сын не хочет меня знать. И винить в этом некого – только себя.
