У Раисы Ивановны сгорели котлеты. Не совсем, конечно, но, едва взглянув на них, женщина поняла, что ужин себе она вынуждена готовить заново.
— Все к одно одному, — недовольно проговорила хозяйка квартиры, отмывая сковороду и прислушиваясь к легкому шуму вытяжной вентиляции, смонтированной зятем Александром.
Ее зять был, как говорится, мастером на все руки, хотя специальность у него была далекой от технической.
«И что только Людка нашла в этом Сашечке? — с досадой думала Раиса Ивановна. — Ну, сидит со своими студентами в универе, какие-то проекты готовит, а заработок так себе. Вместо того, чтоб новую вещь купить, старье ремонтирует. На квартиру-однушку старенькую с трудом наскребли. Если бы не родители, так бы и снимали сейчас жилье.»
Поставив жариться две новые котлеты, женщина решила не уходить с кухни. Сидя за столом и рассматривая кухонное убранство, Раиса Ивановна непроизвольно сравнивала помещение с кухней своей матери. Ее квартира тоже была двухкомнатной, но находилась не в пяти-, а в девятиэтажке, и кухня имела большую площадь.
Вспомнив свой сегодняшний разговор с матерью, женщина почувствовала какой-то неприятный осадок. Больше часа уговаривала Раиса ее продать квартиру и купить однокомнатную в бывшем семейном общежитии, находящемся в том же микрорайоне. На уговоры мать не поддалась.
«Вот ведь уперлась как, — думала Раиса Ивановна, — до давления себя довела. Таблетки глотать начала. Ничего понять не хочет. Гордилась бы, что родная дочь теперь не какой-то зам, а начальник отдела в городской администрации. Подумала бы сама, что обо мне скажут, когда узнают, что я все еще в двухкомнатной брежневке живу».
Идея сменить жилье у женщины родилась давно. Такая возможность появилась лет десять назад, но муж Раисы Ивановны Михаил наотрез отказывался перебираться в трехкомнатную квартиру, находящуюся в другом районе города. Ему удалось убедить жену в том, что здесь намного удобнее.
— У нас ведь и гараж здесь рядом. Пять минут до него идти, — приводил мужчина свои аргументы.
Пять лет назад Михаила не стало. Оставшись одна, Раиса Ивановна перестала думать о смены квартиры. У нее были другие заботы. Дочь Люда продолжала учиться, и надо было заранее позаботиться о месте ее будущей работы.
— Вот же неблагодарная, — поморщилась Раиса Ивановна, оценивая события пятилетней давности.
«Не пойду ни в какую администрацию! Меня в нормальную компанию берут. И вообще, мы с Сашей заявление подали. Замуж я за него выхожу. Завтра познакомлю тебя с ним», — вспоминая каждую фразу дочери, женщина морщилась от досады. Не в нее она харктером, совсем не в нее!
Вторичное приготовление котлет оказалось удачным. Сидя за столом, Раиса Ивановна, чтоб не портить себе аппетит, старалась не вспоминать неприятные события. С этим у нее не получалось. Едва женщина ставила точку на Людмиле, как тут же в памяти всплывал разговор с матерью.
«Вот же настырная, — думала новоиспеченная начальница отдела про мать, — квартира видите ли эта ей дорога! От механического завода отцу дали! И ведь с какой гордостью она говорит: «Смотри, какие шкафчики для кухни Иван смастерил! Уж сколько лет им, а все как новые. А диван как перетянул! Хорошо, что Людмиле муж такой же мастеровой попался. Какой вентиляционный шкаф он мне сделал!»
К своему зятю Раиса Ивановна относилась без восторга, просто терпела его. Когда Люда сообщила о предстоящем замужестве, рассказав, что Саша родом из какого-то отдаленного района, женщина попыталась отговорить дочь от похода в ЗАГС. Свое мнение она изменила, узнав, что в январе будущий зять стал кандидатом наук. Впрочем, изменение относилось только к тому, что сотрудники городской администрации, узнав о таком зяте, будут уважительней относиться к самой Раисе и втайне ей завидовать.
После ужина Раиса Ивановна, оценив несколько вариантов, позволяющих, продав эту двушку и купить трехкомнатную квартиру, вновь пришла к выводу, что лучше всего — уговорить мать продать ее двухкомнатную и купить однушку в бывшем семейном общежитии.
«Может, Людку попросить, чтоб с бабкой поговорила? — задумалась женщина. — Мать ведь вон как свою внучку любит. Да и Сашка для нее — авторитет. Все с дедом его покойным сравнивает. Говорит, что такой же мастер на все руки. Ох и понятия же у матери! Сейчас совсем другие качества в мужчине ценятся.»
Нужного результата от дочери в ходе телефонного разговора Раисе Ивановне добиться не удалось. Едва Людмила поняла, о чем идет речь, как сразу же запротестовала.
— Ты что, мама? — буквально причитала дочь в трубку, — я ведь в этой квартире, можно сказать, выросла. Вспомни, вы же с папой меня всегда к деду с бабой отвозили, если у вас какие-то дела были. Я и помогала дедуле тоже. До сих пор не забуду, как мы с ним диван новой тканью обтягивали. Ты тогда еще как пришла и увидела, сразу сказала: «Наконец-то что-то новое купили!» А когда узнала, что диван просто отремонтировали, вначале даже верить не хотела. Бабе ведь каждый уголок в этой квартире дорог. Нет, я так не могу, мам. Даже не уговаривай меня.
— Да пойми ты, — настаивала Людмилу Раиса Ивановна, — я теперь не кто-то, а начальник отдела. Сам статус требует, чтоб площадь квартиры у меня больше была. Ведь, если узнают, что все также в двушке живу, смеяться будут, пальцами в спину показывать. Ты вот поинтересуйся у своего Саши, каково ему в университете! Кандидат наук, а живет в какой-то старой однушке. Ипотеку вам брать надо. У меня проблема с квартирой решится, помогать буду вам выплачивать ее.
— Не хочет Саша с ипотекой связываться. Говорит, лучше еще год-полтора потерпим, соберем сколько-нибудь, эту продадим и на вторичке что-нибудь побольше купим. А тебе-то зачем одной большая жилплощадь? Для статуса? Мне кажется, ты всё придумываешь про коллег, — удивилась дочь.
— Как это зачем? А вдруг я судьбу свою встречу? С такой-то квартирой и такой должностью! Так у меня шансов больше. Или ты уже крест на мне поставила?
Разговор с дочерью положительного результата не принес. Раиса Ивановна и разжалобить ее пыталась, и стыдила за такое отношение к матери. Людмила не сдавалась.
На следующий день женщина вновь отправилась к старой матери с твёрдым намерением добиться от нее согласия. Поставив машину на парковке почти напротив нужного подъезда, Раиса Ивановна увидела спешащую к ней женщину, которую следовало бы называть бабушкой, поскольку была она всего года на три младше бабы Дарьи, матери Раисы. Женщину звали Екатериной Петровной. Жила она в двухкомнатной квартире на третьем этаже и была подругой Дарьи.
— Я думала, что вы еще вчера вечером приедете, — вместо приветствия начала Екатерина Петровна, — разве вам мама не звонила?
— Нет. А что такое? — удивилась женщина.
— Так ей же вечером скорую вызывали, — торопливо рассказывала подруга бабы Дарьи, — я к ней зашла, а у нее давление зашкаливает. Вот и вызвала сама скорую. Она не хотела. Врач сказал, что госпитализация нужна. Дарья отказалась.
Помня о вчерашнем вызове скорой и опасаясь, что у матери вновь подскочит давление, Раиса Ивановна в этот раз вела разговор осторожнее. Однако мать вновь ничего и слышать не хотела о продаже своей квартиры. В конце концов женщина не выдержала. Направившись к входной двери, она обернулась, пожелала ей всего хорошего и ушла.
Вечером Раисе Ивановне позвонила Люда. Дочь сообщила, что они с Сашей только что вернулись от бабушки.
— У нее давление ужас как подскочило, никак сами сбить не могли. Скорую ей опять вызывали. Сказали, что в стационар нужно. Бабушка отказалась. Мама, — попросила Людмила, — ты, пожалуйста, оставь ее в покое с квартирой. Прошу тебя, неужели тебе бабушку совсем не жалко?
Почти неделю Раиса Ивановна не посещала мать и даже не звонила ей. Правда в обычное время они тоже редко общались, да и бывала женщина у матери в лучшем случае пару раз за месяц. Однако сейчас обстановка была другой. По мнению Раисы Ивановны, будучи в одиночестве, мать почувствует угрызения совести и согласится продать квартиру.
Утром в пятницу женщину разбудил телефон. Звонила Людмила.
— Мама, бабушки больше нет, — сдавленным голосом сообщила дочь, — мы с Сашей сейчас здесь, у нее. Бабуля подруге своей, Екатерине Петровне, второй ключ на днях на всякий случай дала. Вот соседка и позвонила мне.
В квартире, кроме дочери зятя и их маленького сына Толи, находилась та самая Екатерина Петровна.
— Я за бабой Лизой из второго подъезда уже сходила, она скоро придет. Нотариусу тоже позвонила. Он обещал в течение часа приехать, — почему-то полушепотом сообщила подруга матери.
— Хорошо, — согласилась Раиса Ивановна, пытаясь понять, при чем здесь нотариус.
Прошло немного времени. В квартире и в самом деле появился нотариус. Представившись Виктором Ивановичем, он сообщил, что сейчас ознакомит присутствующих с завещанием Дарьи Дмитриевны, составленном в присутствии свидетелей Елизаветы Васильевны и Екатерины Петровны.
Завещание, как услышала Раиса Ивановна, было составлено три дня назад. Как следовало из него, свою двухкомнатную квартиру Дарья Дмитриевна, то есть баба Дарья и мама Раисы Ивановны, завещала своей внучке Людмиле.
В себя женщине, оставшейся на бобах, удалось прийти только через трое суток после похорон. Ее заторможенное состояние коллеги истолковали тем, что в семье случилось несчастье. Но только она сама знала, что сейчас творится в ее душе
Дочери Раиса не звонила, на ее звонки не отвечала.
Вечером, услышав телефонный вызов и бездумно глянув на экран телефона, Раиса Ивановна буквально вздрогнула. Предполагая, что это опять звонит кто-нибудь из ее двоюродных сестер, регулярно выражающих свои соболезнования, или дочь Людмила, женщина не хотела отвечать. Через несколько минут вызов повторился.
— Этому-то что надо? — недовольно произнесла Раиса Ивановна, опять взглянув на смартфон.
Звонил Александр. Женщина не спешила отвечать. С зятем они перезванивались только в исключительных случаях. Разговор при этом всегда занимал не больше минуты.
— Здравствуйте, — послышался приветливый и одновременно сдержанный голос Саши, — вам Люда дозвониться пыталась, но не смогла. Мы с ней обсудили все и решили немножко вам помочь. Свою квартиру мы выставили на продажу, а сами переберемся в бабушкину. Вы знаете, что состояние нашей однушки отличное. Микрорайон у нас удобный. Так что все должно получиться неплохо. Часть денег вам дадим.
— Спасибо, я как-нибудь обойдусь, — стараясь быть вежливой, зачем-то поджав губы, ответила Раиса Ивановна, — вы молодые, вам нужнее. Да и на работе к тебе лучше относиться будут.
— Вы так думаете? Зря. Меня ценят совсем за другое, уж поверьте.
Услышавшей такой ответ женщине показалось, что зять даже рассмеялся.
— Мы, вообще-то, не настаиваем, — продолжил Александр, — у нас в ближайшие месяцы могут начаться затруднения с деньгами.
— А что такое? — поинтересовалась Раиса Ивановна.
— Вам Люда разве не говорила? Через шесть месяцев в нашей семье пополнение ожидается. Так что поздравляю вас с хорошей новостью!
«Зря отказалась, — с досадой думала Раиса Ивановна после окончания разговора, — теперь до конца жизни придется в этой брежневской двушке сидеть. А эти еще второго ребенка завести решили. Вот ума-то нет. Повезло им, бабка вовремя умерла. Не могла еще пару месяцев протянуть. Все равно уговорила бы я ее».
