Алина расставляла тарелки на праздничном столе, то и дело поглядывая на часы. До прихода свекрови оставалось совсем немного времени. На кухне что-то звякнуло, и Денис виновато высунул голову из-за двери:
— Ничего не разбил, только крышку уронил!
Алина улыбнулась. Муж старался помочь с готовкой, хотя кулинария никогда не была его сильной стороной. Главное, что Денис искренне пытался сделать этот вечер особенным.
Звонок в дверь раздался ровно в семь. Людмила Петровна славилась своей пунктуальностью.
— Ах, как у вас уютно! — воскликнула свекровь, переступая порог. — И ремонт такой свежий, будто вчера въехали.
— Мы же только полгода назад закончили, — отозвалась Алина, принимая у гостьи пальто.
Людмила Петровна прошла в гостиную, оглядываясь по сторонам с видом ценителя в картинной галерее. Каждая деталь интерьера подвергалась тщательному осмотру.
— Денис, сынок, ты молодец! Квартира преобразилась, — похвалила свекровь. — Сразу видно мужскую руку.
— Вообще-то дизайн разрабатывала я, — мягко заметила Алина. — А ремонтную бригаду тоже я нанимала.
— Ну что ты, милая, — отмахнулась Людмила Петровна. — В семье всё общее. Каждый вносит свою лепту.
За столом разговор тёк неспешно. Денис рассказывал о работе, Людмила Петровна делилась новостями о родственниках. Алина подавала блюда и старалась поддерживать беседу.
— А знаете, — вдруг оживилась свекровь, отставляя бокал, — я тут на днях встретила риелтора, который вам квартиру показывал. Такой приятный мужчина! Мы с ним разговорились…
Алина замерла с вилкой в руке. Этот риелтор работал только с ней, когда она ещё до знакомства с Денисом подбирала жильё.
— И что же он рассказал? — осторожно поинтересовалась Алина.
— Да так, ничего особенного, — Людмила Петровна промокнула губы салфеткой. — Просто упомянул, что квартира оформлена на тебя одну. Признаться, меня это удивило.
Денис поёрзал на стуле:
— Мам, давай не будем…
— Почему же не будем? — перебила его мать. — Мы же семья! А в семье всё должно быть общим, правильно? Вот мы с твоим отцом всегда так жили.
— Людмила Петровна, — Алина старалась говорить спокойно, — эта квартира действительно оформлена на меня. Я купила её до брака, на собственные средства.
— Но теперь здесь живёт мой сын! — В голосе свекрови зазвенели властные нотки. — Он вкладывает силы, время…
— Денис живёт здесь, потому что мы муж и жена, — твёрдо ответила Алина. — Но юридически это моё личное имущество.
— Какие странные у молодёжи понятия, — покачала головой Людмила Петровна. — В наше время всё было проще. Вышла замуж — значит, всё общее.
— Времена изменились, — пожала плечами Алина.
— Может, десерт? — поспешно вмешался Денис. — Мам, ты же любишь тирамису?
— Нет-нет, сынок, давай разберёмся, — Людмила Петровна выпрямилась на стуле. — Я считаю, что раз вы семья, то и квартира должна быть записана на обоих. Это справедливо.
Алина почувствовала, как щёки начинают гореть:
— А я считаю справедливым, что имущество, купленное до брака…
— Алиночка, — перебила свекровь с елейной улыбкой, — ты же понимаешь, что мой Денис — единственный сын. И мне небезразлично его будущее.
— При чём здесь будущее? — не выдержала Алина. — Мы женаты, живём вместе, я не собираюсь никого выгонять!
— Всякое в жизни бывает, деточка, — многозначительно произнесла Людмила Петровна. — Лучше иметь гарантии. Правовые, так сказать.
Повисла тяжёлая пауза. Денис механически постукивал вилкой по краю тарелки, избегая смотреть на жену и мать.
— Вот что, — Людмила Петровна решительно положила салфетку на стол, — я как мать имею право высказать своё мнение. И я считаю, что в этой ситуации нужно всё оформить правильно. Чтобы у Дениса была доля…
Семейный ужин закончился натянуто. Алина едва сдерживала эмоции, убирая со стола, а Денис вызвался проводить мать до такси.
Прошло несколько дней. Алина почти забыла о неприятном разговоре, погрузившись в работу. В тот день она задержалась в офисе и вернулась домой позже обычного. Открыв дверь своим ключом, Алина замерла на пороге — из гостиной доносились голоса.
— Сынок, этот кран на кухне не удобный , — раздавался командный голос Людмилы Петровны. — И диван нужно менять, он уж очень громозкий.
Алина стояла в прихожей, не веря своим ушам. Свекровь, не предупредив, пришла в квартиру и теперь раздавала указания по поводу ремонта?
— Мам, мы только год назад всё обновили, — пытался возражать Денис.
— Вот именно! Пора освежить интерьер. Я видела чудесный гарнитур в мебельном…
Алина решительно вошла в комнату:
— Добрый вечер! Не ожидала гостей.
Людмила Петровна даже не смутилась:
— А, Алиночка! Хорошо, что ты пришла. Мы тут с Денисом обсуждаем необходимые изменения в квартире.
— Вот как? — Алина посмотрела на мужа. — И какие же?
— Ну как какие? — Свекровь взмахнула рукой. — Ремонт нужен! Денис столько сил вкладывает в этот дом, имеет право участвовать в его обустройстве.
— Людмила Петровна, — Алина старалась говорить спокойно, — любые изменения в квартире будут обсуждаться со мной. Это моя собственность.
— Опять ты за своё! — всплеснула руками свекровь. — Денис, неужели ты позволишь жене так с тобой обращаться? Ты же мужчина!
— Давайте не будем ссориться, — пробормотал Денис. — Мам, может, чаю?
Вечером, когда Людмила Петровна наконец ушла, Алина попыталась поговорить с мужем:
— Зачем ты позволил матери прийти без предупреждения и командовать в моей квартире?
— В нашей квартире, — поправил Денис. — Мы же семья. И старается лучше сделать.
— Лучше? — Алина почувствовала, как внутри закипает гнев. — Она пришла без спроса и пытается распоряжаться моим имуществом!
— Ну вот, опять ты за своё, — вздохнул Денис. — Мама просто беспокоится обо мне. Ты могла бы быть помягче.
На следующий день Алине позвонила тётя Дениса, Валентина Петровна:
— Алиночка, что я слышу? Неужели ты не хочешь делиться с мужем имуществом? Это же неправильно!
— Валентина Петровна, — устало ответила Алина, — квартира куплена до брака…
— Да-да, знаю, — перебила та. — Но ты подумай о других! О семье! Людмила вот переживает…
За неделю Алине позвонили ещё три родственника мужа. Собравшись за семейныи ужином, родственники говорили одно и то же: как можно быть такой эгоисткой? Почему не думает о семье?
— Времена изменились, — попыталась возразить Алина.
— К сожалению! — отрезала Людмила Петровна. — Изменились не в лучшую сторону. Молодёжь совсем забыла о семейных ценностях.
Денис сидел, опустив глаза в тарелку. Алина чувствовала себя как на допросе — все взгляды были устремлены на неё, все ждали оправданий или, может быть, раскаяния.
— Я предлагаю справедливое решение, — торжественно произнесла Людмила Петровна. — Нужно переоформить квартиру на двоих. Это будет честно.
— А как же моё право собственности? — тихо спросила Алина. — Как же то, что я заработала эти деньги до знакомства с Денисом?
— Ах, оставь эти новомодные замашки! — махнула рукой тётя Валентина. — Ты теперь часть семьи. А в семье всё общее!
— И потом, — вступила Наташа, — ты же не хочешь, чтобы люди думали, будто ты не доверяешь мужу?
Алина почувствовала, как к горлу подступает ком. Все эти люди, собравшиеся здесь, считали себя вправе решать её судьбу, распоряжаться её имуществом. И ради чего? Ради каких-то абстрактных «семейных ценностей»?
— У меня есть встречное предложение, — твёрдо сказала Алина, поднимаясь из-за стола. Руки дрожали, но голос оставался спокойным. — Давайте разберёмся с этим раз и навсегда. Я записалась на консультацию к юристу.
Людмила Петровна так резко вдохнула, что поперхнулась чаем:
— Юристу? Ты что же, собралась судиться с семьёй? Вот до чего дошло!
— Не судиться, — Алина почувствовала, как внутри всё сжимается от напряжения. — Просто хочу понять свои права. И ваши тоже, раз уж вы так настаиваете.
Денис наконец поднял глаза от тарелки:
— Алин, может не надо…
— Надо, милый. Давно надо было.
На следующее утро Алина сидела в просторном офисе юриста. Марина Викторовна, женщина лет пятидесяти с внимательным взглядом, изучала документы на квартиру.
— Вам не о чем беспокоиться, — наконец сказала юрист, откладывая бумаги. — Всё чисто как слеза. Квартира куплена до брака, за ваши личные средства. Никакие претензии свекрови тут роли не играют.
— А если учесть, что муж вложился в ремонт? — Алина нервно теребила ремешок сумки.
Марина Викторовна улыбнулась:
— Послушайте, если не было письменных договорённостей, то это просто вклад в семейный быт. Как если бы вы вместе купили диван или холодильник. Не переживайте.
Вечером Алина застала Дениса на кухне. Муж сидел, обхватив голову руками, перед ним стояла нетронутая чашка остывшего чая.
— Нам надо поговорить, — Алина присела рядом. — Я сегодня была у юриста.
Денис вздрогнул:
— Господи, неужели всё настолько серьёзно?
— А ты как думал? — В голосе Алины прорвалась горечь. — Твоя мать собирает родственников как на судилище. Давит, требует… Скажи честно, ты на чьей стороне?
Денис долго молчал, глядя в окно, где моросил мелкий дождь.
— Я просто хочу, чтобы все были счастливы, — наконец выдавил он.
— Все не будут счастливы, милый. Это жизнь, а не сказка, — Алина накрыла его руку своей. — Либо я сохраню то, что заработала, либо твоя мать получит то, что хочет. Третьего не дано.
Денис тяжело вздохнул:
— Мама волнуется…
— А ты? Тоже считаешь, что я должна отдать половину квартиры?
На кухне стало совсем темно. Только фонарь с улицы отбрасывал тусклые блики на мокрое стекло. Денис молчал так долго, что Алина уже не ждала ответа.
— Нет, — наконец тихо сказал он. — Это твоя квартира. Я знал это, когда делал предложение.
Звонок в дверь на следующий день раздался как гром среди ясного неба. На пороге стояла Людмила Петровна, сжимая какие-то бумаги:
— Я тут посмотрела варианты оформления…
— Подождите, — Алина даже не дала свекрови войти. — Скажите, с чего вы вообще взяли, что имеете право распоряжаться моим имуществом?
Людмила Петровна задохнулась от возмущения:
— Что? Да как ты смеешь! Я мать твоего мужа…
— И что? — спокойно перебила Алина. — Я консультировалась с юристом. Эта квартира — моя личная собственность. И точка.
— Денис! — взвизгнула Людмила Петровна. — Слышишь, как она со мной разговаривает?
— Слышу, мам. — Денис появился в прихожей, бледный, но решительный. — И знаешь что? Она права. Хватит давить на нас.
— Ты… Ты предаёшь родную мать?!
— Нет, мам. Я прошу уважать нас. Иначе, — Денис сглотнул, но договорил: — Иначе придётся ограничить общение.
— Вот, значит, как! — Людмила Петровна побелела от гнева. — Эта женщина настроила тебя против матери!
— Нет, мам. Это ты пытаешься разрушить мою семью.
Когда дверь за свекровью захлопнулась, в прихожей повисла звенящая тишина.
— Прости, — прошептал Денис. — Надо было сделать это раньше.
Вечером они проговорили несколько часов. О том, что нельзя позволять никому, даже самым близким людям, разрушать их семью. О том, что любовь — это ещё и уважение к чужим границам.
— Знаешь, — Алина задумчиво водила пальцем по краю чашки, — может, оно и к лучшему?
— Я поговорю с мамой, — кивнул Денис. — Когда она успокоится. Но больше не позволю ей командовать в нашей жизни.
Прошла неделя. Людмила Петровна не звонила, родственники притихли. Алина чувствовала, как между ними с Денисом что-то изменилось. Он больше не метался между женой и матерью, стал увереннее в решениях. А она поняла — иногда нужно идти на конфликт, чтобы защитить то, что тебе дорого.
— Ты знаешь, — сказал как-то Денис, обнимая жену, — я рад, что ты не сдалась. Иначе мы бы всю жизнь жили с оглядкой на маму.
Алина улыбнулась в ответ. Может быть, когда-нибудь отношения с Людмилой Петровной наладятся. Но теперь это будут отношения взрослых людей, уважающих друг друга. А пока… Пока они просто будут жить своей жизнью, в своей квартире, принимая свои решения.
