Лиля поставила очередную коробку рядом с ящиком комода. Пальцы замерли над свадебной фотографией в деревянной рамке. Три года назад они с Михаилом стояли радостные и уверенные в счастливом будущем, о котором так долго мечтали. На снимке взгляд молодожена казался таким искренним, ясным… Сейчас Лиля невольно задавалась вопросом: что из всего этого было настоящим?
Свадьбу сыграли скромную, без лишних затрат. Конечно, у Лили были накопления — еще бы, трудилась с самого института не покладая рук. А Михаил тогда только начинал карьеру в архитектурном бюро и постоянно говорил о перспективах, о грандиозных планах, о том, как они вместе накопят на загородный дом.
— Что задумалась, Лиль? — голос Михаила вернул её в реальность. — Снова ностальгируешь?
Муж стоял в дверном проеме, прислонившись плечом к косяку. Футболка с растянутым воротом, домашние шорты, небритое лицо.
— Собираю свои вещи с полок. Завтра разбираю шкаф, — спокойно ответила Лиля, убирая снимок в коробку. — Тебе тоже стоит начать собираться.
— Да ну, зачем спешить? — Михаил подошел к окну, распахнул его и закурил, хотя знал, как Лиля не выносит запах дыма в квартире. — Мы же еще не решили с жильем.
Лиля вздохнула. Типичный Михаил — снова делает вид, будто нет четкого понимания, что этот брак закончен.
— Миша, мы уже всё решили. Квартира моя, она была куплена до брака. Ты переезжаешь к маме, пока не найдешь вариант для себя.
Михаил выпустил струю дыма в окно и покачал головой:
— Вот так, значит? Три года вместе жили, а теперь выбрасываешь меня на улицу? Мило, очень мило.
— На какую еще улицу? — Лиля устало потерла виски. — У твоей мамы трехкомнатная квартира, где она живет совершенно одна. Ты прекрасно разместишься в своей бывшей комнате.
— Я уже не мальчик, чтобы к маме возвращаться, — Михаил щелчком отправил окурок в окно и обернулся. — В конце концов, я тоже вложился в эту квартиру.
Это заявление заставило Лилю удивленно поднять брови:
— Вложился? Ты? Каким образом, Миша?
— Ну как же, — муж начал загибать пальцы. — Во-первых, я делал здесь ремонт. Во-вторых, мы вместе покупали мебель. В-третьих, я помогал с коммуналкой.
Лиля не выдержала и рассмеялась. Ремонт, который он вспомнил, заключался в том, что однажды Михаил покрасил одну стену. Один раз за три года! Мебель всегда покупалась на деньги Лили, а что касается помощи с коммунальными платежами… такие случаи можно было пересчитать по пальцам одной руки.
— Миша, не смеши меня. Всё, что у нас есть, от холодильника до дивана, куплено на мои деньги. Ты последние полгода вообще без работы сидишь.
— Конечно! — возмутился Михаил. — Сразу попрекать деньгами. А что я хотел найти хорошую работу, а не прозябать за копейки, это значит, что я бездельник?
— Дело не в зарплате, — попыталась объяснить Лиля. — Дело в отношении. Ты не прилагаешь никаких усилий, ждешь, что всё свалится с неба. Сколько раз я просила хотя бы помогать по дому, если уж не работаешь?
Михаил закатил глаза:
— Боже, опять эти претензии. Я что, по-твоему, совсем ничего не делал? А кто тебя встречал с работы? Кто ходил в магазин, когда ты просила? Кто возил тебя к твоим родителям на дачу?
— На моей машине. И с моим бензином, — уточнила Лиля.
— Вот! — Михаил всплеснул руками. — Ты всегда так. Всегда считаешь каждую копейку. Как я и говорил маме — у тебя вместо сердца калькулятор.
Лиля горько усмехнулась. Значит, такие разговоры с мамой у него были. Хотя чему удивляться? Свекровь Анна Викторовна с самого начала намекала, что Лиля «не подходит её сыночку».
— А ты не думал, — тихо сказала Лиля, — что если бы проявлял хоть каплю ответственности, мне не пришлось бы считать каждую копейку? Что если бы ты хоть иногда задумывался о будущем, а не жил одним днем, нам было бы легче?
— Да при чем тут это? — ощетинился Михаил. — Не у всех есть возможность устроиться на высокооплачиваемую работу! Я художник, у меня творческая душа! Ты же знала, за кого выходишь.
— Я думала, что выхожу за взрослого человека, — покачала головой Лиля. — Который понимает, что мечты мечтами, но счета нужно оплачивать. Который не будет сидеть на шее у жены и возмущаться, когда она просит внести свой вклад.
— Так, стоп, — Михаил поднял руки. — Я вижу, куда это все идет. Ты хочешь выставить меня бездельником, чтобы оправдать свое решение выгнать меня из дома.
— Ты и так уже бездельник, Миша. И это не твой дом.
Что-то в ее тоне заставило Михаила насторожиться. Он сделал паузу, словно переоценивая ситуацию, затем его взгляд стал расчетливым:
— Знаешь, Лиль, я тут подумал. Ты права, пора решать вопрос с жильем.
— Наконец-то, — вздохнула с облегчением Лиля. — Когда сможешь переехать?
— Никуда я не переезжаю, — спокойно ответил Михаил. — Это наш общий дом. Мы женаты три года, и по закону имущество супругов делится пополам.
Лиля застыла с открытым ртом.
— Что?
— Что слышала, — Михаил усмехнулся. — Ну раз развод, значит, делим квартиру. Половина — моя.
— Но квартира куплена до брака, — Лиля почувствовала, как внутри разгорается гнев. — И ты прекрасно это знаешь.
— А как доказать? — прищурился Михаил. — Может, я половину суммы вносил наличными. Может, помогал с ипотекой. Ты же не будешь отрицать, что я вкладывался в семейный бюджет?
Лиля не верила своим ушам. Три года Михаил сидел у нее на шее, позволял содержать себя, оплачивать все его прихоти, а теперь вдруг решил, что имеет право на часть ее квартиры?
— Миша, у меня есть все документы, подтверждающие покупку квартиры до нашего брака. У меня есть выписки со счетов и даже свидетели. Ты ничего не сможешь доказать.
— Это мы еще посмотрим, — Михаил достал телефон и начал кому-то звонить. — Алло, мам? Привет. Слушай, тут такое дело… Лиля решила меня выгнать из квартиры.
Лиля закрыла глаза и сделала глубокий вдох. То, что Михаил сразу побежал жаловаться маме, было настолько предсказуемо, что даже не удивляло. Сколько раз за эти три года Анна Викторовна вмешивалась в их жизнь, давала советы, критиковала выбор Лили — от цвета стен до профессии.
— Да, представляешь, говорит, что я должен съехать, потому что квартира якобы только ее, — Михаил картинно вздохнул в трубку. — Я думаю подать в суд на раздел имущества.
Лиля выхватила телефон из руки мужа:
— Анна Викторовна, добрый вечер. Я хочу прояснить ситуацию. Ваш сын прекрасно знает, что эта квартира была приобретена задолго до нашего брака, и никаких прав на неё не имеет.
Из трубки донесся возмущенный голос свекрови:
— Какая же ты меркантильная, Лиля! Миша отдал тебе лучшие годы, а ты теперь выставляешь его на улицу! Неужели жалко квартиры, которая пустует, пока мой мальчик будет мыкаться по съемным комнатам?
— Анна Викторовна, — Лиля старалась не срываться, — у вас трехкомнатная квартира. И потом, мы обе прекрасно знаем, что ваш сын не работал последние полгода и не вносил ни копейки в наш бюджет.
— Он искал работу своей мечты! — вскипела свекровь. — Не всем же пахать за копейки, как некоторым!
Лиля молча вернула телефон Михаилу и ушла на кухню. В голове крутилась одна мысль: завтра же к юристу.
Михаил продолжил разговор с матерью, даже не понижая голоса:
— Да, мам, так и сделаю. Подам на раздел имущества. Не может же она просто так меня выкинуть! Конечно, загляну завтра, поговорим.
Свекровь работала бухгалтером и мнила себя экспертом во всем, что касалось финансов и права. Лиля не сомневалась, что Анна Викторовна будет горячо поддерживать сына в его нелепых претензиях.
На следующий день Лиля сидела в офисе юриста. Напротив, за широким столом, расположился Николай Андреевич – опытный семейный адвокат с сединой на висках и проницательным взглядом.
— Значит, квартира приобретена до брака, — он просматривал документы. — Сохранились ли у вас бумаги о покупке? Договор? Выписка из ЕГРН?
— Все есть, — Лиля достала из папки аккуратно сложенные документы. — Вот, посмотрите. Квартиру купила за два года до свадьбы. В ипотеку, которую выплатила полностью сама.
Юрист внимательно изучил бумаги, делая пометки в блокноте.
— Ваш супруг вносил какие-либо суммы на погашение кредита?
— Ни рубля, — твердо ответила Лиля. — Более того, у меня сохранились квитанции об оплате коммунальных услуг за три года брака. Практически все оплачены с моей карты.
— А вложения в ремонт? Может, какие-то улучшения жилищных условий?
— Был только косметический ремонт, тоже на мои деньги, — Лиля положила на стол еще одну папку. — Вот чеки из строительного. Михаил помогал физически, покрасил одну стену, но денег своих не вкладывал.
Николай Андреевич откинулся в кресле.
— Ситуация достаточно ясная. Квартира, приобретенная до брака, является вашей личной собственностью и разделу не подлежит. Супруг может претендовать только на совместно нажитое имущество.
— У нас нет ничего совместного, — Лиля грустно улыбнулась. — Машину тоже купила до свадьбы. Мебель и техника приобретались на мои деньги.
— Тогда юридически у супруга нет оснований для претензий на квартиру, — заключил юрист. — Но будьте готовы, что он может подать иск. В таком случае придется в суде доказывать, что квартира ваша личная собственность, и предъявлять все документы.
— Я готова, — кивнула Лиля.
Прогноз юриста сбылся. Через неделю Лиля получила повестку в суд — Михаил действительно подал иск о разделе имущества, указав в требованиях половину стоимости квартиры.
Когда Лиля вернулась домой с повесткой, Михаил лежал на диване, бездумно переключая каналы телевизора.
— Ты серьезно? — Лиля бросила бумагу на журнальный столик. — Решил судиться за квартиру, которая никогда не была твоей?
— А что такого? — Михаил даже не сел. — Мы прожили вместе три года. Я вкладывался в эту квартиру и деньгами, и своим трудом.
— Какими деньгами, Миша? — Лиля не выдержала. — Ты последние полгода вообще не работал! А до этого платил за себя копейки!
— Зато я помогал с ремонтом, — упрямо повторил Михаил. — И вообще, для суда важен сам факт проживания. А мы жили вместе.
Лиля только покачала головой. Спорить было бесполезно.
День суда настал быстрее, чем ожидалось. В коридоре районного суда Лиля столкнулась с Михаилом и Анной Викторовной. Свекровь окинула бывшую невестку презрительным взглядом.
— Никогда не думала, что ты окажешься такой, Лиля, — процедила Анна Викторовна. — Мой сын столько сил вложил в ваш брак и эту квартиру, а ты…
— Здравствуйте, Анна Викторовна, — спокойно ответила Лиля. — Давайте дождемся решения суда.
В зале заседаний Михаил выглядел неожиданно уверенно. Наверняка мать убедила сына, что их позиция беспроигрышная.
Судья — женщина лет пятидесяти с уставшим взглядом — начала с изучения документов. Лиля предоставила полный пакет: договор купли-продажи, выписку из ЕГРН, платежные документы по ипотеке, квитанции об оплате коммуналки, чеки из строительных магазинов.
— Гражданин Соколов, — обратилась судья к Михаилу, — вы утверждаете, что имеете право на часть стоимости квартиры. На каком основании?
— Я делал там ремонт, — уверенно заявил Михаил. — Красил стены, клеил обои, менял сантехнику. И частично оплачивал коммунальные услуги.
— У вас есть доказательства вашего финансового участия? — судья посмотрела на Михаила поверх очков. — Чеки, квитанции, может, банковские выписки?
Михаил замялся.
— Я обычно платил наличными. Чеки, конечно, не сохранились.
— Может, банковские переводы на счет супруги для оплаты ипотеки или коммунальных услуг?
— Я давал деньги лично в руки, — пробормотал Михаил.
Судья перевела взгляд на документы Лили.
— По данным банковской выписки, все платежи по ипотеке и коммунальным услугам произведены с карты гражданки Соколовой. Есть ли у вас свидетели, которые могут подтвердить ваши наличные вложения?
— Моя мама, — быстро сказал Михаил, указав на Анну Викторовну. — Она много раз видела, как я передавал деньги жене.
Судья помолчала, разглядывая Михаила.
— Гражданин Соколов, вы работали в период брака?
— Конечно! — возмутился Михаил. — Я занимался архитектурным дизайном.
— Официально трудоустроены?
— Не всегда, — нехотя признал Михаил. — Иногда брал частные заказы.
— У вас есть справка о доходах за последний год?
Михаил переглянулся с матерью.
— Нет, но…
— Согласно данным налоговой службы, — судья заглянула в документы, — вы не имели официального дохода последние восемь месяцев. До этого работали с минимальной зарплатой. Скажите, на какие средства вы, по вашим словам, помогали супруге с ипотекой и коммунальными платежами?
В зале повисла тишина. Лиля видела, как Михаил судорожно обдумывает ответ.
— У меня были накопления.
— Которые вы не представили в качестве доказательства, — заключила судья. — Гражданин Соколов, вы действительно считаете, что проживание в квартире, приобретенной супругой до брака, дает вам право на эту недвижимость? Вы действительно полагаете, что лежание на диване — это вклад в квартиру?
Анна Викторовна охнула от возмущения, но судья не обратила внимания:
— На основании представленных документов суд отказывает в удовлетворении иска о разделе недвижимого имущества. Квартира является личной собственностью гражданки Соколовой и не подлежит разделу. Более того, — судья перевернула страницу, — суд удовлетворяет встречный иск гражданки Соколовой о взыскании с гражданина Соколова задолженности по коммунальным платежам в размере 65 тысяч рублей.
— Что?! — Михаил вскочил с места. — Какая еще задолженность?
— Согласно предоставленным квитанциям, — спокойно ответила судья, — в период совместного проживания накопились долги по коммунальным платежам, которые гражданка Соколова погасила единолично уже после фактического прекращения отношений. Суд считает справедливым обязать вас компенсировать половину этой суммы.
Выходя из зала суда, Лиля чувствовала, как с плеч падает тяжелый груз. Михаил шел позади, что-то раздраженно объясняя матери.
— Лиля! — окликнул он бывшую жену. — Ты же не будешь требовать с меня эти деньги? Сама знаешь, у меня сейчас нет такой суммы.
— Знаю, — спокойно ответила Лиля. — Поэтому с завтрашнего дня жду тебя на работе грузчиком в строительном магазине моего дяди. Зарплата нормальная, хватит и на погашение долга, и на съем жилья.
— Ты смеешься? — лицо Михаила исказилось. — Я творческий человек, а не грузчик!
— Тогда продай свои творческие работы и расплатись с долгами, — пожала плечами Лиля. — Выбор за тобой.
Через неделю Михаил молча собрал вещи и съехал к матери. Непривычная тишина в квартире сперва казалась Лиле странной, но очень скоро она поняла, насколько приятно не слышать постоянных отговорок, не спотыкаться о разбросанные вещи, не выслушивать бесконечные рассуждения о «великих перспективах» вместо реальных дел.
Спустя месяц в дверь позвонили. На пороге стоял Михаил с букетом цветов.
— Лиль, можно поговорить? — смущенно произнес бывший муж. — Я тут подумал, может, мы погорячились с разводом? Может, стоит всё обсудить и начать сначала?
Лиля окинула Михаила внимательным взглядом. Всё тот же потрепанный вид, всё та же неуверенная улыбка, за которой скрывалось желание найти безопасную гавань, где можно жить на всём готовом.
— Нет, Миша, — твердо сказала Лиля. — Нам не о чем разговаривать. Я ценю свою свободу и спокойствие.
— Но мы же любили друг друга, — Михаил сделал шаг вперед.
— Может быть, — Лиля положила руку на дверь, готовясь закрыть ее. — Но любовь – это не только чувства. Это еще и ответственность, и уважение, и желание делить не только радости, но и трудности. Этого у нас не было.
Дверь закрылась, отрезая прошлое. Лиля прислонилась к ней спиной и глубоко вздохнула. Впереди была новая глава жизни — без необходимости тащить на себе взрослого ребенка, без постоянного чувства вины и разочарования. Возможно, она еще встретит настоящего партнера, а не потребителя. Но даже если нет — лучше жить одной, чем с тем, кто превращает твою жизнь в бесконечную борьбу за выживание.
Лиля улыбнулась и пошла на кухню. Сегодня отличный день для планирования ремонта, о котором она так давно мечтала.
