Я всегда думала, что самое страшное, что может случиться с женщиной после замужества, — это измена или нищета. Между тем моим настоящим кошмаром оказалась… свекровь.
Когда я встретила Сашу, он был чудесным — улыбчивый, заботливый, влюбленный. Он стал всем моим миром, и так было, пока его мать, Ольга Ивановна, не ворвалась в нашу жизнь с силой урагана и не обосновалась так, словно кто-то официально пригласил её туда.
Она никогда не спрашивала моего мнения. Она так и не приняла меня, а её «добрый совет» мог разрушить не только мои нервы, но и весь мой брак. А Саша? Саша всё больше молчал, хотя ему следовало бы меня защищать. Иногда мне казалось, что я — просто дополнение к этой паре «мать и сын».
— Нина, мама придёт к нам на ужин в воскресенье, — небрежно сказал мой муж, ставя тарелку в посудомоечную машину.
Я расстроилась. Это был наш единственный день в неделю, когда мы не работали и могли поваляться в постели до полудня, заказать пиццу, а потом провести время только вдвоём — пойти на прогулку или в кино, а может быть, даже просто лёжа на диване посмотреть любимый сериал.
— Может быть, мы могли бы… пойти куда-нибудь одни? — тихо предложила я, надеясь, что он меня поймёт. Мне хотелось, чтобы он тоже понимал, как важно нам иметь время для себя.
— Но мама уже испекла пирог, — ответил он, как будто это был последний аргумент. — С твоей любимой начинкой — капуста с яйцами.
Нет, это вовсе не моя любимая начинка. Я вообще не знаю, с чего они взяли, что я люблю пирог с капустой. Меня никто об этом не спрашивал. Но свекровь, по-видимому, знала лучше. Точно так же, как она знала, что борщ следует готовить только на говядине, что бельё следует вешать на балконе, «потому что в квартире сыро», и что женщина, которая не гладит рубашки своего мужа, — не жена.
— Она ещё приготовила нам котлеты, — добавил Саша. — С кабачками.
— И ещё она скажет, что я недостаточно солю картошку, — добавила я. — А ты похудел с тех пор, как женился.
Так и получилось. Я снова сидела за столом, улыбаясь, как благовоспитанная невестка. А внутри у меня кипела злость. Я уже ненавидела воскресенье.
Свекровь угощала нас принесёнными блюдами и рассуждала о пользе домашней еды и о том, что современные девушки не любят готовить и предпочитают заказывать еду с доставкой.
Моя внешность также была темой для её замечаний.
— Может, ты наконец что-нибудь сделаешь со своими волосами, Нина? — спросила свекровь, взглянув на меня поверх очков. — Такая красивая девушка, а волосы у тебя такие, будто их собака из конуры выдернула.
Я застыла с вилкой в руке. Это было в её стиле — выглядело как беспокойство, как совет, но это было сказано, как удар прямо в лоб. Мой муж и бровью не повёл. Он положил себе на тарелку ещё порцию матушкиных котлет.
— Мне мои волосы нравятся такими, какие они есть, — спокойно ответила я, хотя внутри у меня всё клокотало.
— Ну… — вздохнула Ольга Ивановна. — После замужества женщина должна больше заботиться о внешности. Для своего мужа. Чтобы он не смотрел по сторонам. Что ты думаешь по этому поводу, Саша?
Муж просто пожал плечами и отпил компота.
— Мама, не преувеличивай, — сказал он беспечно. — Нина выглядит хорошо.
— Только хорошо? — она подняла брови. — Раньше ты говорил, что она выглядит потрясающе.
Мне стало плохо. Это была её игра — беспечным тоном, невзначай говорить колкости, проверяя пределы моей выносливости. Или она действительно верила, что знает, как я должна выглядеть, что готовить, чем заниматься и что думать?
— Помнишь, Саша, как я делала тебе котлеты в ореховой панировке? — продолжила свекровь светскую беседу за столом. — Нина ведь ещё не освоила этот рецепт, да?
Я поджала губы:
— Я не пробовала так готовить, но, может быть, когда-нибудь… — начала я, но она меня перебила:
— Детка, надо попробовать всё, чтобы твоему мужу было зачем спешить домой.
После ужина я просидела в ванной минут двадцать. Я не плакала. У меня даже не было сил плакать. Я просто смотрела в зеркало и думала: неужели я позволяю так с собой обращаться?
Я начала задумываться, что было бы, если бы я однажды просто ушла. Без единого слова. Вот собрала бы чемодан и исчезла на несколько дней. Заметит ли муж? Будет ли это волновать его? Или ему вполне хватит маминого общества? И её котлет?
Но я этого не сделала. Вместо того вечером, когда Ольга Ивановна уже ушла, я сидела за столом с чашкой чая и ждала, пока Саша закончит листать соцсети в телефоне.
— Ты слышал, как она сегодня со мной разговаривала? — тихо спросила я.
— Да ладно тебе. Не преувеличивай. Мама просто волнуется.
— О чём? О моих волосах? О том, умею ли я делать котлеты? — я пристально посмотрела на него. — Ты считаешь это нормальным?
Он удивлённо поднял глаза. Как будто впервые увидел, что я злюсь.
— О чём ты, Нина? — пробормотал он. — Ты прекрасно знаешь, какая она. Ну… она просто заботливая, но, возможно, она не всегда знает, как это правильно выразить.
— Ну уж нет! Она очень хорошо выражает свои мысли, — сказала я, чувствуя, как комок подступает к горлу. — Но каждый раз, когда она меня унижает, ты молчишь. Это тоже беспокойство?
Он помолчал мгновение, глядя куда-то мимо меня.
— Я не хочу с ней спорить. Ты же знаешь, какой она может быть. И, кроме того, она моя мать.
Я встала из-за стола.
— А я — твоя жена.
Я оставила его с чашкой чая и растерянным взглядом. Я вошла в спальню, не закрыв за собой дверь. Возможно, он придёт. Может быть, он что-нибудь скажет, успокоит, утешит? Извинится и обнимет? Он не пришёл. Он просто выключил свет на кухне и пошёл в ванную.
А тем временем его мать стала заходить чаще. Во-первых, «на минутку». Затем «потому что она проходила мимо». Пока, наконец, она не завела свой собственный комплект ключей от нашей квартиры, который, как она заявила, будет у неё «на всякий случай, если что-то случится».
Саша даже не спросил моего мнения.
— Это всего лишь ключи, Нина, не драматизируй!
Однажды я вернулась с работы пораньше — купила мясо и собиралась приготовить домашние пельмени, Сашка их любил. Запах тушёной капусты со свининой я услышала ещё на лестничной площадке — такой насыщенный и пикантный. Когда я вошла в квартиру, я поняла, откуда запах — свекровь стояла на моей кухне, одетая в мой фартук, и помешивала содержимое кастрюли, как будто у себя дома.
— О, привет! — сказала она с улыбкой. — Я подумала, что приготовлю-ка вам на ужин что-нибудь сытное. А то Саша сказал, что в последнее время вы едите одни только салаты. Ну, так нельзя, девочка! Мужчине нужно что-то существенное в тарелке.
Я не ответила. Я сняла пальто и обувь. У меня было такое чувство, будто кто-то выкинул меня из моей жизни.
— А! — добавила она, словно вспомнив что-то. — Я немного прибралась в твоей кладовке. Там был такой беспорядок! А эти специи… Ну кто ставит корицу рядом с перцем?
— Ольга Ивановна, — наконец прервала я её. — Пожалуйста, не приходите без предупреждения. Это мой дом.
Улыбка сошла с её лица, словно погасшая свеча.
— Твой? — медленно повторила она. — Девочка, не драматизируй. Я просто помогаю. К тому же… дом — это не только стены, но и люди. И я — твоя семья. Ты… ещё молода, ты этого не понимаешь.
Я снова надела сапоги и пальто и ушла. Оставила её наедине с кастрюлей капусты со свининой и убеждением в собственном превосходстве. Мне просто нужно было куда-то уйти. Либо она, либо я.
Я пошла навестить Аню, мою школьную подругу. Она всегда говорила, что её дверь открыта для меня. Я позвонила ей с дороги.
— Нина? Привет, всё в порядке?
— Не совсем, — прошептала я. — Могу я к тебе зайти?
— Конечно! У меня есть вино и две пустые чашки. Мы тебя ждём.
Вина мы не пили, только чай с мёдом, потому что моим нервам не нужен был алкоголь. Я всё ей рассказала. О ключах, капусте, специях и о том, что я — третий человек в своём браке. Вторая — его мать.
— А что говорит по этому поводу Саша?
— Он молчит. Или преуменьшает значение происходящего. Как будто не видит, или не хочет видеть.
Аня отпила глоток чая и с беспокойством посмотрела на меня:
— Ты же знаешь, что так быть не должно, да? У вас своя семья, вы взрослые люди.
— Но как это изменить?
— Изменить это должен твой муж. Это его мать. А ты начни с себя. Установи границы. Скажи ему, что если он их нарушит, ты уйдёшь. И не говори это ради красного словца. Будь готова действительно уйти. Покажи ему, что ты не шутишь.
Я посмотрела на неё, чувствуя, как что-то просыпается во мне. Что-то, что спало долгое время. Достоинство?
Я вернулась домой после одиннадцати вечера. Ольга Ивановна уже ушла. Муж сидел за компьютером и даже не взглянул на меня, когда я вошла.
— Где ты была?
— Гуляла, обдумывала, стоит ли возвращаться сюда, — спокойно ответила я.
Наконец он взглянул в мою сторону. В его глазах мелькнуло удивление.
— Что ты имеешь в виду?
— Если я снова увижу в нашем доме твою мать, пришедшую без предупреждения… Я пакую чемоданы.
И в этот раз я не шутила.
Ультиматум сработал.
Мне не пришлось собирать вещи. Но я была готова. И Саша это почувствовал. Возможно, впервые за долгое время он увидел во мне не жену, ответственную за гостеприимство и тёплый ужин, а женщину, у которой есть границы. И достоинство. Которую невозможно заставить уступить, замолчать или потерпеть.
На следующий день он забрал у матери ключи от нашей квартиры. Он просто сделал это. А потом два дня ходил тихо, как тень, словно боялся, что одного лишнего слова будет достаточно, чтобы я исчезла.
— Я не хочу тебя терять, — наконец сказал он, когда мы вместе сели завтракать. — Я знаю, что я облажался. Но… я не могу противостоять своей матери. Она дрессировала меня всю мою жизнь. И даже сейчас я чувствую себя ребёнком, когда он повышает голос.
Я долго смотрела на него. Я не знала, будет ли этого достаточно. Извинения, объяснения… Но он был честен. И я всё ещё любила его, хотя уже не безоговорочно.
— Я хочу, чтобы ты научился быть мужем, а не только сыном, — сказала я. — И чтобы ты умел говорить «нет», когда это необходимо. Даже когда речь идёт о твоей собственной матери.
Он кивнул. Прошло три месяца. Моя свекровь все ещё заходит к нам, но теперь она предупреждает о своём приходе за неделю. Муж время от времени отказывается от её визитов. И когда он говорит: «У моей жены сегодня нет сил принимать гостей», или «У нас с женой другие планы на воскресенье» — мне кажется, что он борется за нас. И я чувствую, что я больше не одинока.
Нет, я не вывела сорняки на газоне. Но, по крайней мере, я научился его подстригать. И я поставила прочный забор вокруг нашего газона. Иногда этого достаточно, чтобы снова дышать.
