— Паш, ты сегодня поздно, — Ангелина отложила книгу и поднялась с дивана. — Ужин остыл давно.
— Прости, Гель, — Павел скинул пиджак и прошёл на кухню. — С новыми коллегами засиделись. Обсуждали проект.
Ангелина поставила в микроволновку тарелку с запеканкой и облокотилась о столешницу. Она наблюдала за мужем, отмечая про себя изменения, которые произошли с ним за последний месяц. Новая работа, новая должность, новый костюм. В их отношениях тоже появилось что-то новое — дистанция, которой раньше не было.
— Рассказывай, как прошёл день? — спросила она, когда Павел сел за стол.
— Отлично! — с энтузиазмом ответил он, набрасываясь на еду. — Знаешь, эти ребята реально крутые. Ринат — зам директора, в свои тридцать два. Лёха — главный по закупкам, все поставщики у него на крючке. А Давид со Стасом — настоящие акулы продаж.
— Рада, что тебе нравится новая команда, — Ангелина села напротив. — Как проект продвигается?
— Да нормально проект, — Павел отмахнулся. — Но мы сегодня в основном о жизни говорили. Надо было себя показать, понимаешь? Влиться в коллектив.
Ангелина понимала. Павел всегда хотел большего — большей зарплаты, лучшей должности, значимого статуса. Ради этой работы он уволился с прежней, где проработал четыре года. Она поддержала его решение, хотя первый месяц они жили только на её зарплату учительницы.
— Они все женаты, прикинь? — продолжал Павел. — У Рината жена модель, у Лёхи бизнес-леди какая-то, а Стас женился на дочке влиятельного клиента.
— А у Давида? — автоматически спросила Ангелина.
— У него две бывших, — хохотнул Павел. — Говорит, ни одна не выдержала его графика. Зато сейчас у него квартира в центре и Мерседес.
Ангелина вздохнула. Она знала, к чему ведёт этот разговор. Их двухкомнатная квартира, доставшаяся ей по наследству от бабушки, находилась в спальном районе. А старенький «Фольксваген» они продали, чтобы Павел мог купить себе стильные костюмы для новой работы.
— Я тоже кое-чем похвастался, — Павел подмигнул ей. — Сказал, что у нас квартира своя, жена красавица и умница. Все обзавидовались.
Ангелина улыбнулась, но что-то кольнуло внутри. Паша не сказал, что квартира, вообще-то, её. Но это мелочь, в конце концов, они семья. Общий бюджет, общая жизнь, общая квартира.
Неделя за неделей Павел возвращался всё позже. От него пахло алкоголем и сигаретами, хотя он бросил курить ещё до их знакомства. Каждый вечер он взахлёб рассказывал о своих новых друзьях, об их машинах, поездках, связях. Ангелина слушала и видела, как её муж медленно превращается в кого-то другого — чужого и немного чуждого человека.
Однажды, вернувшись с работы раньше обычного, она обнаружила на кухонном столе чек из дорогого ресторана на внушительную сумму. Ту самую сумму, которую они откладывали на новый диван. Вечером она спросила об этом Павла.
— А, это… — он смутился на секунду. — Понимаешь, с ребятами нужно было посидеть. Угостить их. Это для работы, Гель. Для нашего будущего.
— Нашего будущего или твоего? — тихо спросила она.
Павел посмотрел на неё с удивлением, будто не понимая вопроса.
— Да какая разница? Мы же семья.
В пятницу Павел позвонил среди дня. Голос его звучал возбуждённо:
— Гель, я пригласил ребят к нам сегодня вечером. Часам к семи будут. Приготовь что-нибудь, ладно? И надень платье, не ходи по-домашнему. Хочу, чтобы они увидели, какая у меня жена красивая.
— Паш, я… — Ангелина запнулась. — Сегодня? Ты даже не спросил меня.
— Да ладно тебе, — беззаботно ответил он. — Что такого? Посидим, поболтаем. Важно, чтобы ребята увидели, как мы живём. Это для работы, понимаешь?
Ангелина понимала только одно — её дом, её пространство внезапно перестало принадлежать ей. Теперь оно превратилось в декорацию для карьерного роста Павла. И это её тревожило больше, чем она могла выразить словами.
Ангелина потратила остаток рабочего дня, размышляя над предстоящим вечером. Что-то внутри сопротивлялось этой внезапной встрече, но она убеждала себя, что ради Паши стоит потерпеть. В конце концов, он действительно многим пожертвовал ради этой работы.
После уроков она помчалась в магазин. Бюджет был ограничен — до зарплаты оставалось четыре дня. На последние деньги она купила продукты для закусок, бутылку вина и пачку салфеток с узором. Геля старалась не думать, что отложенные на новые зимние сапоги деньги теперь превратятся в угощение для незнакомых ей людей.
Дома она быстро переоделась и приступила к готовке. Сделала пару салатов, тарталетки с паштетом, поставила запекаться мясо. В шесть часов позвонил Паша.
— Геля, мы уже выезжаем!
— Как выезжаете? — растерялась она. — Ты же говорил, в семь.
— Ну, ребята освободились раньше. Давай, встречай нас через полчаса!
Телефон отключился прежде, чем Ангелина успела возразить. Она оглядела кухню — наполовину приготовленный ужин, мясо, которому нужно ещё сорок минут в духовке, неубранная гостиная. Времени катастрофически не хватало.
Когда в дверь позвонили, Ангелина только-только успела переодеться и наспех нанести макияж. Она открыла дверь и столкнулась с компанией из пяти мужчин. Паша, Ринат, Лёха, Давид и Стас ввалились в прихожую, громко разговаривая и смеясь. От них пахло алкоголем — очевидно, они уже начали вечер без неё.
— А вот и моя красавица! — Паша обнял её за талию и поцеловал в щёку. — Знакомьтесь, ребята, моя Геля.
Ангелина натянуто улыбнулась, пожимая по очереди руки гостям. Лёха — крупный, с блестящей лысиной, — задержал её руку дольше необходимого. Ринат — худощавый, в дорогом пиджаке, — окинул оценивающим взглядом. Давид, смуглый и ухоженный, лишь кивнул. А Стас, самый молодой из них, подмигнул ей с наглой ухмылкой.
— Ты не преувеличивал, Паша, — протянул Ринат, проходя в гостиную без приглашения. — Жена у тебя действительно ничего.
— Квартирка маловата, правда, — добавил Лёха, критически оглядывая помещение. — Я думал, у вас хоромы.
— Ремонт бы не помешал, — Давид провёл пальцем по стене. — Такое чувство, что тут жила какая-то бабка.
Паша выглядел смущённым, но быстро взял себя в руки:
— Мы только въехали, ещё не успели всё переделать под себя.
Ангелина вскинула брови — они жили здесь уже почти год, и эта фраза была откровенной ложью. Но возразить она не успела.
— Ну что, хозяюшка, — Стас развалился на диване, — неси-ка нам чего-нибудь выпить. И закусить. Мы голодные как волки!
— Да, Гель, — подхватил Паша, — организуй нам ужин. Ребята устали после работы.
Ангелина почувствовала, как внутри закипает возмущение, но сдержалась:
— Мясо ещё не готово. Я не ждала вас так рано.
— Ого! — присвистнул Лёха. — А я думал, жёны всегда держат ужин горячим для мужей.
Все засмеялись, кроме Ангелины.
— Ладно, тащи что есть, — махнул рукой Ринат. — Мы люди не гордые.
Паша подтолкнул её в сторону кухни:
— Давай, Гель, не подводи меня.
В кухне она глубоко вдохнула, пытаясь успокоиться. Это всего один вечер, говорила она себе. Ради Паши. Ради его карьеры. Она достала тарталетки, нарезала сыр, открыла бутылку вина. Когда она вернулась в гостиную с подносом, мужчины уже расположились как дома — сняли обувь, расстегнули рубашки, включили на полную громкость музыку с телефона Стаса.
— Наконец-то! — Лёха протянул руку к подносу. — Я уж думал, ты там заснула.
— Вино? Серьёзно? — скривился Давид. — Мы мужики, нам бы чего покрепче.
— У нас нет ничего крепкого, — отрезала Ангелина.
— Есть виски, — внезапно сказал Паша. — В шкафу на кухне.
Ангелина удивлённо посмотрела на мужа. Он купил виски и даже не сказал ей?
— Принеси-ка нам его, красавица, — подмигнул Стас. — И стаканы не забудь.
— Я не… — начала было Ангелина, но Паша перебил её:
— Гель, сделай, как просят. И лёд захвати.
Их взгляды встретились, и Ангелина увидела в глазах мужа что-то новое — требовательность, граничащую с пренебрежением. Она молча развернулась и пошла на кухню. За спиной раздался громкий смех и чей-то комментарий: «Смотри-ка, и правда послушная!»
Когда она вернулась с виски и льдом, разговор шёл полным ходом.
— …Так я этому клиенту и говорю: либо подписывай контракт, либо выметайся, — рассказывал Ринат. — А он мнётся, типа, надо с юристом посоветоваться. А я ему: слушай, мужик, я тебе лично время уделяю, а ты мне про каких-то юристов!
Все засмеялись, а Паша громче всех:
— Крутой подход! Я тоже в следующий раз так сделаю.
— А ты, Пашка, ещё научишься, — Лёха хлопнул его по плечу. — Главное, дома тренируйся. Видишь, как у тебя с женой получается — сказал принести виски, и она побежала.
Мужчины снова рассмеялись, а Паша гордо выпрямился:
— В моём доме порядок. Я сказал — жена сделала.
Ангелина замерла с бутылкой в руках. Эти слова ударили её сильнее, чем она могла представить. Паша словно превратился в чужого человека — высокомерного и самоуверенного.
— Паша, можно тебя на минутку? — тихо позвала она.
Он поморщился, но встал и вышел за ней в спальню.
Закрыв за собой дверь спальни, Ангелина повернулась к мужу. Его лицо выражало нетерпение и раздражение.
— Что такое? — спросил он резко. — Мы там разговариваем.
— Что происходит, Паша? — Ангелина понизила голос. — Ты привёл этих людей в мой дом без предупреждения, они ведут себя как хозяева, а ты превратился в какого-то…
— В какого-то кого? — перебил он. — Договаривай.
Ангелина вздохнула.
— Я тебя не узнаю. Ты никогда не вёл себя так. «В моём доме порядок», «жена сделала» — что это за разговоры?
Павел провёл рукой по волосам и понизил голос:
— Послушай, Геля. Эти ребята — мой шанс. Ринат замолвил за меня слово перед директором. Если я произведу на них хорошее впечатление, меня повысят до начальника отдела. Это на тридцать процентов больше зарплата!
— И ради этого ты унижаешь меня перед ними? — Ангелина скрестила руки на груди.
— Я не унижаю тебя, — отмахнулся Павел. — Просто они такие… Понимаешь, у них особое представление о семейной жизни. Им важно видеть, что у меня всё под контролем.
— Под контролем? — Ангелина не верила своим ушам. — Я тебе не подчинённая, Паша.
— Да никто и не говорит, что подчинённая! — он начал злиться. — Просто сейчас не время для показывания твоего характера. Просто сделай, как я прошу — будь милой, принеси нам еду, не перечь мне при них. Мы же команда, верно?
Ангелина посмотрела на него долгим взглядом. Перед ней стоял человек, с которым она прожила почти год, но сейчас он казался ей чужим.
— Паша, эта квартира моя, — медленно произнесла она. — Ты въехал сюда полгода до нашей свадьбы, помнишь? Я согласилась, потому что любила и доверяла тебе. Но я не буду прислуживать твоим хамоватым друзьям и терпеть такое отношение.
Лицо Павла исказилось от гнева:
— Всегда знал, что ты это припомнишь! «Моя квартира, моя квартира». Мы семья, Геля! Всё общее! И сейчас именно мне нужна твоя поддержка.
Он сделал шаг к ней, схватил за локоть:
— Послушай меня внимательно. Сейчас ты выйдешь туда, нальёшь всем виски, подашь ужин, когда он будет готов, и будешь улыбаться каждой шутке. От этого зависит моё будущее в компании. Наше будущее.
Ангелина резко вырвала свою руку из его хватки.
— Только попробуй ещё раз мне сказать, что я могу делать, а что нет в моей квартире — быстро сменишь место жительства!
Их глаза встретились, и на мгновение она увидела в его взгляде что-то опасное, что-то новое и пугающее. Затем Павел выдохнул и отступил:
— Делай что хочешь. Но не удивляйся последствиям.
Он развернулся и вышел из спальни, громко хлопнув дверью. Ангелина опустилась на край кровати, чувствуя, как дрожат руки. Слёзы подступали к горлу, но она заставила себя глубоко дышать. Нет, она не будет плакать. И не будет терпеть.
Переодевшись в джинсы и футболку, она вышла из спальни. В гостиной мужчины уже открыли принесённую ею бутылку виски и громко обсуждали каких-то «тёлок» с прошлой корпоративной вечеринки.
— О, вот и наша хозяюшка! — заметил её Лёха. — А мы тут без тебя осиротели. Ни закуски, ни внимания.
— Я проголодался, — заявил Стас, развалившись на диване с бокалом виски. — Неси свой ужин, красавица.
Павел сидел в кресле, избегая взгляда Ангелины. Он выглядел напряжённым, но своих друзей не останавливал.
— Еда скоро будет готова, — спокойно ответила Ангелина. — А пока рекомендую вам следить за своими манерами. Это моя квартира, и я не потерплю здесь хамства.
В комнате повисла пауза. Мужчины переглянулись, явно удивлённые такой реакцией.
— Ого! — присвистнул Давид. — Паша, твоя жена оказывается с характером.
— Я люблю, когда женщина показывает зубки, — подмигнул Стас. — От этого укрощать её ещё интереснее.
Ринат внимательно наблюдал за развитием ситуации, не вмешиваясь, но изучающе глядя то на Павла, то на Ангелину.
— Укрощать? — Ангелина подняла бровь. — Вы себя с дрессировщиками путаете, господа?
Лёха гоготнул:
— Паша, а ты говорил, она у тебя шёлковая! Надо её на место поставить.
Все взгляды обратились к Павлу. Он медленно поднялся с кресла, его лицо покраснело от злости или стыда — непонятно.
— Геля просто устала, — неуверенно произнёс он. — Она не это имела в виду. Верно, дорогая?
Ангелина встретила его умоляющий взгляд и отчётливо поняла, что стоит на перепутье. Либо она прогнётся сейчас и потеряет самоуважение, либо останется собой и, возможно, потеряет мужа.
— Нет, Паша, я именно это имела в виду, — твёрдо ответила она. — И, если твои друзья не могут вести себя прилично, им лучше уйти.
В комнате воцарилась гнетущая тишина. Лица мужчин выражали смесь удивления и оскорблённого мужского достоинства. Ринат медленно поставил стакан на журнальный столик и выпрямился.
— Мне кажется, нам действительно пора идти, — произнёс он, глядя на Павла. — Неловко получилось.
— Нет, постойте, — Павел выглядел растерянным. — Геля просто не так выразилась. Мы не хотим, чтобы вы уходили.
— Нет, Паша, я хочу именно этого, — Ангелина смотрела прямо на мужа, не отводя взгляд. — Я терпела достаточно.
Стас поднялся с дивана, презрительно улыбаясь:
— Никогда не думал, что ты позволишь жене так с собой разговаривать, Паш. Это… унизительно.
— Да, брат, — поддержал Лёха, — она тебя при нас опускает, а ты молчишь. Это ненормально.
Давид тоже встал, поправляя рубашку:
— Мы пойдём. Разбирайтесь сами.
Павел стоял посреди комнаты, мечась взглядом между женой и коллегами. Его лицо исказилось от внутренней борьбы.
— Подождите, — он сделал шаг к двери, преграждая им путь. — Давайте всё исправим. Геля извинится, мы продолжим вечер.
— Я не буду извиняться, — твёрдо произнесла Ангелина. — Это они должны извиниться передо мной за своё поведение.
Ринат коротко рассмеялся:
— Этого не будет. Ты сам понимаешь, Паша, что в этой ситуации на кону. Решай, что для тебя важнее — жена или карьера.
Эти слова повисли в воздухе, как приговор. Ангелина наблюдала за мужем, чувствуя, как её сердце сжимается от предчувствия неизбежного.
— Извинись перед ребятами, — потребовал Павел, поворачиваясь к ней. Его глаза блестели от смеси страха и гнева. — Сейчас же!
В его голосе звучала такая настойчивость, что Ангелина на мгновение растерялась. Этот человек, её муж, действительно ставил перед ней ультиматум?
— Нет, — произнесла она, удивляясь собственному спокойствию. — Я не буду извиняться. И если ты не можешь заступиться за свою жену, то о каком браке мы вообще говорим?
Лицо Павла побагровело.
— Ты всё портишь! — он шагнул к ней. — Я работал над этими отношениями месяцами! Они могли дать мне всё!
— А я? — тихо спросила Ангелина. — Что тебе дала я?
Этот вопрос, казалось, ещё больше разозлил Павла:
— Ты? — он издевательски рассмеялся. — Ты дала мне эту убогую квартиру, на которую постоянно намекаешь! Думаешь, я не понимаю, что ты считаешь меня неудачником?
Мужчины неловко переминались у двери, наблюдая за семейной сценой, но не уходили, словно ожидая финала представления.
— Я никогда не считала тебя неудачником, — ответила Ангелина. — Ты сам так думаешь о себе, поэтому и цепляешься за этих людей. Но посмотри на них! — она указала на замерших у двери мужчин. — Они используют тебя и твоё желание быть принятым. Они не уважают ни тебя, ни твою семью.
— Всё, хватит, — Павел внезапно схватил её за плечи. — Замолчи и извинись!
Его пальцы впились в её кожу до боли. Ангелина увидела в его глазах что-то звериное, чужое, пугающее. В этот момент она поняла, что человека, которого она любила, больше нет.
— Убери руки, — произнесла она ледяным тоном. — Немедленно.
— А то что? — Павел встряхнул её. — Выгонишь меня из своей драгоценной квартиры?
Ангелина сохраняла спокойствие, хотя внутри неё всё кричало от боли и разочарования:
— Именно так. Я выгоню тебя, если ты сейчас же не отпустишь меня и не попросишь своих друзей уйти.
Это было последней каплей. Павел оттолкнул её с такой силой, что она ударилась о стену. Не ожидая такой реакции, Ангелина охнула от боли и неожиданности.
— Ты сама этого хотела! — крикнул Павел, замахиваясь для удара.
Но его рука не достигла цели. Ринат перехватил её в воздухе.
— Остановись, — произнёс он спокойно. — Этого достаточно.
— Пусти! — Павел вырвался, тяжело дыша. — Это моё дело!
— Это уже переходит все границы, — Ринат покачал головой. — Мы уходим, и тебе лучше пойти с нами, пока всё не стало ещё хуже.
Стас и Лёха переглянулись, явно смущённые происходящим. Давид уже открыл входную дверь.
— С тобой или без тебя, Паша, но мы уходим, — повторил Ринат.
Павел обвёл комнату диким взглядом, остановившись на Ангелине, которая стояла, прижавшись к стене, с прямой спиной и гордо поднятой головой.
— Ты об этом пожалеешь, — процедил он сквозь зубы.
— Нет, — ответила она тихо, но твёрдо. — Жалеть будешь ты. О том, что не ценил то, что имел.
Павел схватил свою куртку и выскочил в коридор, толкнув по пути Давида. Остальные мужчины последовали за ним, избегая взгляда Ангелины. Только Ринат задержался на секунду:
— Извините за этот вечер, — произнёс он неожиданно вежливо. — И будьте осторожны.
Дверь за ними закрылась, и Ангелина осталась одна в пустой квартире. Она медленно опустилась на диван, чувствуя, как адреналин отступает, сменяясь болезненной ясностью.
Утром она позвонила на работу и взяла отгул. Затем собрала вещи Павла в чемодан и отправила ему сообщение: «Ключи оставь соседке. В квартиру больше не приходи. Документы на развод подаю сегодня».
Когда она вышла из здания ЗАГСа, небо было удивительно ясным. Ангелина подняла лицо к солнцу и впервые за долгое время почувствовала лёгкость. Иногда нужно потерять что-то, чтобы найти себя…
