Галина Петровна бросила телефон на диван, словно хотела оттолкнуть от себя и новость, и сына.
Ты только подумай, Витя! Опять денег просит! Айтишник, триста тысяч получает! Я в его годы…
Виктор Андреевич поднял взгляд от кроссворда, поправил очки.
Галь, может, что-то случилось?
Да что у него может случиться? С Маринкой своей по ресторанам шляются! Она старше, вертит им как хочет. А он — только рад. Вот куда всё уходит!
Галина Петровна металась по комнате, будто искала выход из лабиринта, где стены — счета и долги. Квартира в Вешняках давно требовала ремонта, но пенсии едва хватало на самое необходимое. А тут ещё сын — то и дело просит занять.
Я ему говорю: «Дима, возьми ипотеку, купи своё жильё». А он только рукой отмахивает. Говорит, не потяну. Как это не потяну? Триста тысяч получает! Мы с тобой за всю жизнь столько не видели…
Виктор Андреевич вздохнул. Сын — программист в модной компании, вроде бы зарабатывает прилично, но денег у него не водится. Снимает квартиру с женой, одет с иголочки, а дальше — пустота.
Может, и правда не потянет? Сейчас всё дорого, — неуверенно сказал Виктор Андреевич.
Да брось! — отрезала Галина Петровна. — Триста тысяч! Три-ста! Мы с тобой за всю жизнь столько не накопили!
Впервые Дима попросил денег полгода назад. Позвонил, голос будто с чужого телефона — сдержанный, чуть виноватый. Сказал, что не рассчитал бюджет, надо дотянуть до зарплаты. Галина Петровна даже порадовалась — наконец-то сын обратился за помощью. Перевела пятнадцать тысяч, самой потом пришлось считать копейки до пенсии.
Потом это стало повторяться. Снова и снова.
Дим, у тебя что, проблемы? — однажды спросила она, когда он опять попросил в долг.
Нет, мам, всё нормально. Просто расходы большие…
Какие расходы? Вы же вдвоём, детей нет, квартиру снимаете. На что уходят такие деньги?
Дима пожал плечами, перевёл разговор на другую тему.
Галина Петровна решила разобраться сама и напросилась в гости. Квартира — как с картинки: двушка с видом на парк, дизайнерский ремонт.
Сколько вы за неё платите? — спросила она без обиняков.
Сто пятьдесят тысяч в месяц, — ответила Марина, расставляя тарелки.
Галина Петровна чуть не поперхнулась чаем.
Сколько?! Это же половина Диминой зарплаты!
У меня тоже есть доход, — улыбнулась Марина. Она работала маркетологом в интернете, но для Галины Петровны это звучало как «ведёт переговоры с марсианами».
После визита Галина Петровна устроила сыну разбор полётов.
Дима, зачем вам такая дорогая квартира? Снимите попроще!
Мам, мне надо жить рядом с работой, а у Марины — постоянные созвоны, фон должен быть приличный. Мы привыкли к определённому уровню…
К уровню! — передразнила она. — А потом к родителям за деньгами? Мы с отцом всё откладывали, чтобы тебе образование дать! А ты?
Мам, я верну, — устало сказал Дима. — Просто сейчас сложный период.
Период затянулся. Дима продолжал занимать, Галина Петровна злилась, Виктор Андреевич молчал, но и у него терпение было на исходе.
Может, он играет? — как-то предположила Галина Петровна. — Или Марина его разоряет?
Да ну тебя, Галь. Дима не такой.
А какой? Получает триста тысяч и всё равно без денег!
В тот вечер, когда Дима снова позвонил, Галина Петровна не сдержалась.
Всё, Дима! Хватит! Мы с отцом не банкоматы! У нас пенсия! Всю жизнь экономили, а ты — Получаешь 300 тысяч и просишь у нас деньги!
Мам, я понимаю, но…
Никаких «но»! Возьми ипотеку, купи жильё! Будешь платить банку, а не выбрасывать деньги на ветер!
В трубке повисла пауза.
Мам, ты не понимаешь. Я не могу взять ипотеку.
Почему?
Не хватит денег.
Галина Петровна рассмеялась.
Не хватит? С зарплатой в триста тысяч? Не смеши!
Мам, давай я приеду и всё покажу.
На следующий день Дима пришёл один. Сел за кухонный стол, открыл ноутбук.
Вот мой бюджет, — сказал он.
Галина Петровна и Виктор Андреевич склонились над экраном.
Зарплата — триста тысяч. Минус налоги — остаётся двести семьдесят четыре. Аренда — сто пятьдесят. Коммуналка, интернет, телефон — ещё пятнадцать. Остаётся сто девять. Еда — минимум пятьдесят.
Пятьдесят?! — ахнула Галина Петровна. — Мы с отцом на двадцать живём!
Сейчас другие цены. Иногда заказываем доставку, когда поздно возвращаемся. Остаётся пятьдесят девять. Транспорт — десять. Одежда, бытовое — двадцать. Остаётся двадцать девять.
Вот, почти тридцать тысяч свободных! — торжествовала Галина Петровна.
Мам, а медицина? Отпуск? Кредит на технику? В прошлом месяце ноутбук сломался — сто тысяч ушло. А он мне для работы нужен.
Хорошо, — не сдавалась Галина Петровна. — Но ипотеку-то ты можешь взять?
Дима открыл другую вкладку.
Квартира, как у нас, — двушка в нормальном районе — от двадцати пяти миллионов. Взнос — четыре миллиона. У меня таких денег нет. Даже если бы были, платёж — сто восемьдесят тысяч в месяц на тридцать лет.
Это как аренда, — заметил Виктор Андреевич.
Только на тридцать лет. А если новостройка — ещё и аренду параллельно платить. Банк даст ипотеку, если платёж не больше половины дохода. А у меня больше.
Галина Петровна нахмурилась.
А если попроще? Не обязательно такую дорогую!
Даже однушка в Бутово — от семи миллионов. Это ипотека тысяч на восемьдесят. Плюс два часа на дорогу. Я не выдержу.
В наше время… — начала Галина Петровна.
В ваше время вам квартира досталась от бабушки. Сейчас их надо покупать. За безумные деньги.
В кухне повисла тишина.
Так что, — спросил Виктор Андреевич, — ты зарабатываешь хорошо, а купить жильё не можешь?
Именно так, пап. Я зарабатываю в разы больше среднего, но даже на взнос не хватает. А если накоплю — платить буду до пенсии.
А Марина? Она помогает?
Дима замялся.
У неё свои расходы. Доход нестабильный.
Так и знала! — всплеснула руками Галина Петровна. — Сидит у тебя на шее!
Мам, не начинай. Марина много работает. Просто сейчас у неё сложный период.
У всех сложный! — отрезала Галина Петровна. — Только одни крутятся, а другие ждут у моря погоды!
После ухода сына Галина Петровна долго не могла найти себе места.
Ты видел эту таблицу? Пятьдесят на еду! Двадцать на одежду! Я за всю жизнь на себя столько не тратила!
Времена другие, — вздохнул Виктор Андреевич.
А Марина? Фрилансер! Сидит дома, ногти красит, а Димка пашет! Женщина должна быть хозяйкой, а не фрилансером! Квартиру за сто пятьдесят тысяч им подавай!
Виктор Андреевич не спорил. Когда у Галины Петровны такой настрой, лучше не лезть.
Через неделю Дима позвонил снова — не за деньгами, а пригласить на ужин. Галина Петровна хотела отказаться, но любопытство взяло верх.
В квартире встретила Марина — в фартуке, с запахом свежей выпечки.
Проходите, я только закончила готовить!
Стол ломился от угощений. Дима выглядел спокойнее обычного, в глазах — что-то новое.
У нас новости, — начал он, когда все сели. — Мы с Мариной решили переехать.
Куда? — напряглась Галина Петровна.
В Самару.
Куда?! — она чуть не уронила вилку.
Да, мам. Я договорился с работой, буду на удалёнке, зарплата прежняя.
Но зачем?
Там мы можем купить квартиру, — вмешалась Марина. — Уже нашли вариант: двушка с видом на Волгу. В два раза дешевле, чем однушка в Москве.
И ипотека по силам, — добавил Дима. — Семьдесят тысяч в месяц. Это мы потянем.
Галина Петровна переводила взгляд с сына на невестку, будто искала подвох.
А мы? Мы же здесь…
Будем приезжать, — улыбнулся Дима. — И вы к нам приезжайте.
Дим, ты же москвич! Друзья, родные…
Мам, я устал жить в съёмной. Устал отдавать половину зарплаты за воздух. Хочу свой дом. А в Москве — никогда. Даже с моей зарплатой.
И потом, — добавила Марина, — у нас скоро будет ребёнок. Мы хотим, чтобы он рос у воды, а не в пробках.
Галина Петровна замерла.
Ребёнок? Вы ждёте?
Марина кивнула.
Третий месяц. Мальчик.
Виктор Андреевич улыбнулся и обнял сына. А Галина Петровна сидела, будто её вынесло на пустую станцию — ни людей, ни звуков, только чужие объявления.
Когда уезжаете? — спросила она.
Через месяц, — ответил Дима. — Уже внесли задаток.
Так быстро?
Мы давно всё решили. Просто не говорили, пока не были уверены.
После ужина, в метро, Галина Петровна смотрела в окно, где отражались её мысли. Она представляла, как внук будет расти где-то далеко, а она — лишь голос в телефоне.
Вить, я думала, когда у Димки будут дети, мы будем рядом. А теперь что? Два раза в год?
Может, передумают. Поживут — вернутся.
Не вернутся, — покачала она головой. — Там у них будет дом. А здесь что? Снова снимать за бешеные деньги? Я всегда думала, что триста тысяч — это целое состояние. А оказывается, даже на квартиру не хватает.
Виктор Андреевич обнял её за плечи.
Времена такие, Галь.
На следующий день они поехали в аэропорт. Дима был бодр, Марина нервничала, но улыбалась. Говорили о будущей квартире, о детской, о прогулках по набережной.
Галина Петровна слушала, кивала, пытаясь улыбнуться. Внутри — пустота, как в квартире после переезда.
Когда объявили посадку, она крепко прижала сына.
Звони, как прилетите.
Конечно, мам.
Они смотрели, как Дима и Марина исчезают за дверями. Виктор Андреевич взял жену под руку, и они медленно пошли к выходу.
Вот и всё, — сказала Галина Петровна.
Не навсегда же. Будем ездить друг к другу.
Конечно, — кивнула она, но голос звучал иначе.
Они вышли из аэропорта. Дождь моросил, будто кто-то забыл выключить старый кран. Галина Петровна посмотрела на небо: где-то там, в Самаре, сейчас, наверное, тоже дождь. Или солнце. Теперь она этого не узнает — как и многого другого в жизни сына.
Знаешь, Вить, — сказала она в автобусе, — я всегда думала, что деньги решают всё. А оказывается, даже с хорошей зарплатой можно оказаться в тупике.
Виктор Андреевич молчал. Автобус тронулся, увозя их в опустевшую московскую жизнь, где не осталось ни сына, ни его трёхсот тысяч, ни надежды, что внук будет рядом.
