— Да что это такое? — потеряла я терпение, — ты когда ко мне и к сыну начнёшь относиться по-человечески? Мы вообще тебе нужны? Ребенок в садике закрытом сидит, а ты спишь себе спокойно! Ты почему сына не забрал? Почему ты к его безопасности так халатно относишься?
***
— Вань, ты можешь хотя бы что-то сделать, а? — раздраженно сказала я мужу.
— Я, между прочим, ужин приготовил! — невозмутимо отозвался тот.
— Разваренные макароны ты называешь «ужин приготовил»? Не удивлюсь, если и сосиски подгорели. Это максимум, на что ты способен на кухне? Всю неделю макароны с сосисками, и все?
Ваня пожал плечами:
— А что, по-моему, вкусно. Ты чем недовольна?
Я промолчала. Не было сил с ним спорить. Уже неделю мы с сыном давимся его «стряпней», и терпение мое потихоньку приказывало долго жить.
А ведь когда-то мы с мужем были по-настоящему счастливы. Поженились по любви, поначалу решили не спешить с детьми. Но через четыре года все-таки родился Никитка, и я думала, что сын станет цементом наших отношений.
Муж ребенка хотел. На словах, во всяком случае. Радовался двум полоскам на тесте, выполнял малейшую мою прихоть, когда я была беременной — даже в круглосуточный магазин за апельсинами ночью бегал. Все время приговаривал:
— Вот родится у нас пацан, и я стану самым счастливым на свете.
Я над ним, помню, посмеивалась:
— А почему сразу пацан-то? Может, девчушка родится?
— Нееет, — заявлял мне Ванька, — пацан! Я уверен.
И действительно, на УЗИ мы узнали о том, что у нас будет мальчик. Ванька тогда сиял, как начищенный самовар, всем друзьям фотографию отправил, в редакторе кружочком обведя место, которое мальчика от девочки отличает. Но когда ребенок появился в нашей семье, супруг быстро понял, что дети — не сплошная радость, и сразу в футбол играть никто с ним не будет. И на рыбалку с мужиками ездить теперь каждые выходные не получится, потому что малыш требовал внимания двадцать четыре на семь, да еще и постоянно капризничал.
Тогда у нас начались ссоры. Ванька перед трудностями трусливо пасовал:
— Что он орет постоянно, как резанный? Я спать хочу. Успокой его, ты же мать! — выговаривал мне муж.
А я сама от усталости с ног уже валилась, и ждала поддержки. Помощь его мне была жизненно необходима, но Ванька этого понимать не хотел.
— Наверное, животик опять. Я не знаю, что делать, — стонала я, — надо как-то его укачивать.
— Вот и укачивай! Мне утром на работу, начальник опять все мозги вымоет. Я отдыхать должен или нет?! У меня даже дома нет покоя из-за этого мелкого спиногрыза!
Мне хотелось плакать от бессилия. Мама с папой жили далеко, свекровь помогать не рвалась. Отношения с матерью мужа у меня были прохладные, она в нашу семью не лезла ни с советами, ни с помощью, и до рождения Никиты меня такая ее позиция вполне устраивала. А вот когда малыш появился, то я почувствовала острую нехватку рук.
Даже помыться спокойно не сходишь, а муж постоянно укоряет — мол, дома сижу, отдыхаю, ничего не делаю. По факту же я с утра до вечера жонглировала делами, качала мелкого, а к приходу с работы супруга напоминала выжатый лимон.
— Я хочу приходить домой, где меня встречают с улыбкой, понимаешь ты? — обижался Ваня.
— Ты сам с ним не спешишь сидеть, целыми днями на работе, а в выходной тебя надо чуть ли не умолять, чтобы помог хоть немного.
— То есть ты хочешь, чтобы я с работы приходил и весь вечер с дитем тетешкался? А ты тогда на что? — возмущался Ваня.
— А я тоже человек, и адски устала!
Мы ссорились часто, и обычно на пустом месте. Меня срывало в ссору из-за вымотанности, Ваня постоянно находил мелочи, из которых выращивал целого слона. К консенсусу прийти никак не удавалось. Но, как позже выяснилось, это были только цветочки. Ягодки меня ждали впереди.
По выходным муж последнее время укатывал с друзьями на рыбалку. Конечно, я была против подобного рода развлекательных мероприятий. Мне было важно, чтобы Ванька постоянно был рядом и периодически меня страховал. В конце концов, я тоже человек, и я имею право поужинать в тишине, выпить чаю или просто полчаса посидеть в каком-нибудь тихом уголке с закрытыми глазами, чтобы восстановиться после тяжелого дня. Сыну было три месяца, когда муж мне впервые объявил о том, что он нуждается в смене обстановки.
— Мы в эти выходные с друзьями едем на озеро, — сказал мне дражайший супруг, — ты приготовь всё, что нужно. Еды собери, одежду тёплую. Ну, в общем, всё, как и раньше.
Я возмутилась:
— Вань, а мы как же? Это получается, что тебя не будет почти двое суток? Вы же всегда на рыбалку ездите с ночёвкой. А как же я? Как я одна с ребёнком буду?
— Молча, — рявкнул на меня Ваня, — так же, как и всегда. Считай, что я просто на работе. Слушай, я не могу так жить! Если я не отдохну, то с ума просто сойду. Несколько месяцев не высыпаюсь, каждые два-три часа вскакиваю от дикого ора. У меня производительность снизилась, меня начальник выгонит скоро — я носом клюю первую половину рабочего дня! В общем, это не обсуждается. Я еду на рыбалку.
— Ваня, я без тебя не справлюсь, — наплевав на гордость, я стала уговаривать мужа, — ну давай ты к своему увлечению вернешься позже, когда Никитка хоть немного подрастет? Почти двое суток одна я не выдержу.
— Ещё как выдержишь, — разозлился муж, — некоторые женщины вообще для себя рожают и одни ребёнка воспитывают. При этом умудряются ещё и деньги как-то зарабатывать ночами, пока отпрыск спит. Ты на что жалуешься? У тебя всё есть! Я тебя полностью обеспечиваю, в деньгах тебя не ограничиваю. Что тебе ещё надо? Неужели я не имею права просто отдохнуть? Я у тебя ещё и разрешение спрашивать должен? Тормозок мне собери и вещи приготовь!
Мои доводы слушать не желали, Ванька со спокойной душой каждые выходные уезжал, а я так и продолжала пластаться одна с ребенком. Но время шло, Никитка рос, и я, словно манны небесной, с нетерпением ждала, когда моего мальчика можно будет отдать в садик. Конечно, шансы на быструю адаптацию там сына были ничтожно малы, но у меня хоть сколько-то времени освободится. Да и денег остро не хватало. Ванька только языком трепал, говоря, что полностью меня обеспечивает. На самом деле это было не так — у него приходилось выпрашивать каждую копейку. И это меня очень не устраивало.
Помню, как я однажды в магазине увидела роскошный вязаный кардиган. Вещь качественная, как раз на осень. Ванька мой интерес заметил, схватил меня за руку и буквально выволок из магазина. Я обиделась:
— Вань, ты чего, как дикий? Чего ты меня при людях за руку хватаешь? Даже посмотреть не дал!
— На что там смотреть? — вызверился супруг, — ты цены вообще видела? За какую-то тряпку шесть тысяч просят! Да на эти деньги полмесяца можно жить! Тоже мне, встала, вытаращилась! Позоришь меня только. Кто ещё из нас дикий еще?
— Вань, но вещь ведь действительно хорошая за такие-то деньги. Точно качественная, ни единой затяжечки! У меня как раз на осень куртки нет. Может быть, купим? Он теплый…
— Да вот сейчас, — разозлился муж, — обойдёшься! Я деньги что, печатаю, что ли? У меня лишних нет! И есть у тебя одежда на осень, шкаф, вон, ломится. Не нужно давить на жалость, меня этим не проймёшь. Ты же прекрасно знаешь об этом!
Мне стало обидно. От чего там шкаф-то ломится? Все вещи я покупала себе ещё до декрета, роды на моей фигуре как, наверное, у большинства женщин, отразились негативно — я набрала лишние килограммы и так не смогла их скинуть. Большая часть «дородового» гардероба мне была мала.
Это, кстати, был ещё один повод для скандала. Ванька постоянно меня упрекал, говорил, что я разжирела, что потеряла былую привлекательность, что со мной в люди выйти стыдно. А когда за собой следить, когда я вечно одна? Как можно худеть, если от него нет никакой поддержки? На него даже ребёнка оставить нельзя, он больше десяти минут с Никитой не выдерживает! Поругались мы тогда из-за этого кардигана, Ванька мне заявил:
— Бока сгоняй и вся одежда снова тебя станет впору! Ты за собой, значит, не следишь, а я должен постоянно, несколько раз в год тебе что-то покупать? Худей, дорогая, я давно тебе уже об этом говорю.
Когда я работала, я особо не смотрела на ценники — зарплата у меня была достойная. Уйдя в отпуск по уходу за ребенком, я быстро прочувствовала, что такое экономия на каждом лишнем яблоке. Ванька меня вечно упрекал в расточительстве.
— Ну, конечно, тебе денег вечно не хватает! А нельзя не бедра куриные брать, а целую курицу? Или не барское это дело — разделка? — выговаривал мне Ваня, достав из пакета подложку с бедрышками.
— Так они по акции были, вот я и взяла.
— А тушка курицы была бы дешевле и без всяких твоих акций!
— Хорошо, в следующий раз сделаю, как ты говоришь.
— А зачем столько яблок? Они весной, как крыло самолета стоят!
— Они тоже по акции были, и я взяла нам с Никиткой, он перекусывать ими любит.
— Лучше бы картошки взяла, толку больше было бы.
И так без конца и края. О том, чтобы купить себе что-то из одежды, вообще речи не было.
— Ты выходишь максимум в магазин и на детскую площадку. Для этого новая куртка не нужна. — авторитетно заявлял супруг.
— Но у меня эта уже совсем старая! — пыталась я достучаться до Вани.
Тщетно. Муж был уверен, что существует только два мнения — его и не правильное. Меня это обижало и злило, но я старалась лишний раз не затевать конфликта, надеясь, что, когда выйду на работу, станет легче. Да и устала я с ребенком к тому моменту дико, если честно.
Никитка не любил играть сам, ему постоянно нужно было вовлекать в свои детские дела маму, а я хотела иногда просто посидеть хотя бы пару минут в тишине.
Наконец, подошла наша очередь в садик. Моя мама выслала денег, чтобы я смогла прикупить малышу одежды в группу. Новые костюмчики ровными стопочками ждали в шкафу, первую неделю сын отходил в группу до обеда, а потом довольно спокойно остался на полный день. Ему был уже год и семь месяцев, а адаптация прошла куда легче, чем я опасалась. В садике Никита первым съедал кашу, на сончасе спал и вообще оказался золотым ребенком, которого хвалила воспитательница.
А я, наконец, вернулась на работу.
Риелторское агентство, где я трудилась до декрета, к тому моменту заключило большой контракт с новым застройщиком. Продавались первички довольно хорошо, стоили дешевле вторичного жилья. Начальник мне обрадовался, и сразу завалил заказами. Я тоже была этому только рада, насидевшись с ребенком в четырех стенах.
— Вань, я теперь на работу выхожу, так что подключайся. С тебя ужины, будем по очереди готовить, — сказала я супругу вечером воскресения.
— Да не вопрос, макароны с сосисками сварю уж. — отозвался тот.
И вправду начал готовить исключительно их. Тогда как я старалась разнообразить семейный стол, и даже находила время на кухонные эксперименты. Но поначалу укорять супруга за такой расклад было неловко. Делает ведь! Но потом стало надоедать. Я просила приготовить что-то другое:
— Можно же суп сварить, да?
— Можно, но я не умею. И это долго.
— А что, в гугле тебя забанили? Найти рецепт в Интернете — сверхсложная задача? Ничего полезного нет в том, чтобы перед сном наедаться макаронами. А сосиски эти — вообще сплошная соя.
— Не нравится, делай сама! — огрызался благоверный.
И с ребенком, как всегда, никакой помощи.
— Ты бы хоть поиграл с ним. Такое ощущение, что сын тебе вообще не нужен! — с обидой выговаривала я Ване.
— Тебе надо, ты и играй. И на выходные я на рыбалку, так что не рассчитывай на меня.
— Я хотела в субботу и в воскресение генеральную уборку провести, окна помыть. Никите надо к садику все погладить…
— Ну, делай. Я тут причем? Ты же женщина!
— А ты тоже родитель, и обязанности должны распределяться поровну в семье! — начинала кипятиться я.
— Это с чего бы? Воспитание ребенка всегда лежит на плечах женщины. А женщина у нас кто? Ты! Поэтому, вперед и с песней.
В субботу утром мы с сыном проснулись, а нашего папы уже след простыл. День прошел на ногах — я не знала, за что хвататься. Вернулся благоверный в воскресение вечером, грязный, отвратительно пахнущий. Натоптал в прихожей, бросил сачок с рыбой в ванну, на меня наорал. Я чуть с ума не сошла, полночи начищая рыбу и отстирывая одежду Ваньки.
Будущая неделя обещала быть веселой. Мне нужно было к зубному, и я записалась уже на вторник. Мужа попросила забрать Никитку из детского сада, и он пообещал.
— Ладно, так и быть, — протянул муженек, — выручу тебя один раз.
Это был единичный случай, когда я не успевала за ребенком сама. Обычно о том, чтобы домой Никиту привел отец, даже речи не стояло. Мне даже в голову не приходило, что так можно.
Следующие выходные прошли так же. Ванька мне звонил чаще, чем обычно:
— Привет, ну, как ты там? — голос мужа звучал в трубке очень бодро.
Ну да, он-то там отдыхает на берегу, а я тут с тряпкой и ребенком с девяти утра отплясываю. Правда, сделать успела очень много, но устала, как собака.
— Нормально. Вымыла все окна, сейчас гладить пойду.
Про Никиту муж даже не спросил. И тоже — как всегда. Мне порой казалось, что сын Ване совсем не нужен. Ребенок словно какая-то помеха и обуза для супруга. Когда я делилась этими тревогами с мамой, она успокаивала:
— Чего ты выдумываешь? Ванька твой — нормальный, среднестатистический мужчина, обычный, понимаешь? Чего ты переживаешь? Деньги в дом приносит, худо-бедно в жизни семьи участвует. Да и боится он, наверное, Никитку в руки брать. Он ж маленький.
Я маме объясняла, что никакого страха нет и быть не может! Сыну почти два года, с ним интересно, вполне можно и поиграть, и поболтать. Он — уже вполне смышленый, самостоятельный малыш. Вот только любви отца мелкому это не прибавило.
— Сынок, давай покушаем. — сказала я залипающему в мультфильм Никитке, когда сбросила вызов мужа.
— И печенье?
— Когда поешь, дам печенье!
Конец недели меня снова ожидал бурный. В воскресение вечером вернулся Ваня — загоревший, отдохнувший, с тремя здоровенными щуками и целым пакетом карасей. Опять без разрешения все вывалил в ванну, и я разозлилась:
— А нельзя в пакетах было оставить? Опять мне полночи мыть всю ванную? Если тебе нравится жить в грязи, то пожалуйста, живи! А меня эти твои выходки не устраивают.
— Радовалась бы, что муж — добытчик. Это я для фото, хочу в социальные сети выложить. Помоешь потом, не переломишься! Ты дома два дня прохлаждалась, пока я там в поте лица каждую рыбку вот этими вот руками доставал!
Хотелось ответить что-то колкое и злое, но я промолчала. Ссориться с мужем мне надоело, хотелось тишины и покоя. На этот раз к улову меня не подпустили, муж сам чистил рыбу так, что вся кухня была в чешуе. Зашла после него, вздохнула, и решила, что на неделе потихоньку отдраю — сейчас сил уже просто не было. Завтра на работу. Поплелась спать. А утром перед уходом на работу снова выслушала кучу претензий и упреков а-ля «отвратительная хозяйка и плоха жена».
***
Рабочая неделя закрутила бешеным темпом с понедельника, а в среду случился аврал. Я опять позвонила мужу и обрисовала ему ситуацию:
— Вань, клиент у меня важный. Приехал без предупреждения, требует, чтобы я вопрос его срочно решила. Никак не успеваю Никитку забрать. Заедешь?
— Ладно, — нехотя пробурчал Ваня, — заеду. Пока.
Я выдохнула. Глядишь, и приучу своего благоверного к его собственному сыну. С клиентом мы все вопросы обсудили, и он пожелал немедленно посмотреть несколько подходящих, по его мнению, вариантов. Представительный мужчина собирался приобретать сразу три квартиры: для престарелых родителей и для двух дочерей. Хотел, чтобы жильё для членов семьи располагалось хотя бы в одном районе. Если я проведу эту сделку, то могу рассчитывать на хорошую премию. И тогда я обязательно выпрошу отпуск у начальника и вместе с сыном махну на недельку на море. А Ванька пускай прохлаждается на своём озере. Ему же ведь ничего, кроме рыбалки, не надо.
Детский сад закрывается ровно в шесть вечера. Двадцать минут седьмого мы с клиентом уже подъезжали к нужному адресу. Телефон мой неожиданно зазвонил, и я включила громкую связь — не думала, что со мной хочет связаться воспитательница.
— Это что такое? — в салоне машины раздался визгливый голос Валерии Константиновны, — вы где? Двадцать минут назад сторож ворота на замок закрыл! А я до сих пор на работе вынуждена сидеть с вашим сыном. Почему за ним никто не явился? Вы что, надо мной издеваетесь? У меня нормированный рабочий день, я хочу ровно в шесть вечера покинуть детский сад и наконец-то отправиться домой. Я устаю! Вы почему мой труд не уважаете?
От неожиданности я резко нажала на тормоз. Клиент вздрогнул, но ничего не сказал.
— Валерия Константиновна, я прошу вас меня простить. Я мужа предупредила о том, что сегодня сама за сыном заехать не смогу. Он должен был его забрать вовремя. Извините, пожалуйста. Сейчас я всё решу!
Валерия Константиновна бросила трубку, а я… Я собралась звонить близкой подруге, просить её, чтобы она пока Никитку забрала, но клиент неожиданно усмехнулся и велел:
— Езжайте по делам, квартира подождёт. Вы простите меня за резкость, но с выбором спутника жизни вы ошиблись. Если мужчина забывает о собственных детях, то грош ему цена. Он — не мужчина, его даже человеком в этом случае назвать сложно. Я загляну в офис завтра в первой половине дня, чтобы уж точно вас не задерживать.
Клиент вышел, а меня как молнией прошибло. А ведь действительно, разве можно Ваньку после такого отцом называть? Я ведь позвонила, дважды сказала, что нужно Никиту забрать к шести, а ещё лучше к пяти тридцати. Он мне пообещал, сказал, что заедет. И бросил нашего общего, между прочим, ребёнка в пустом детском саду! Хорошо ещё, что Валерия Константиновна осталась с моим сыном. Я знала, что мне придётся выслушать нотации от воспитателя, но и как задобрить рассерженную женщину, я тоже знала. Не теряя ни минуты, я развернулась и помчала в детский сад. Хорошо, что пробки по дороге не собрала, добралась всего за пятнадцать минут.
Подъезжая к дому, я уже знала, что будет дальше. Ваньке в нашей с Никитой жизни больше нет места. Мы поднялись с сыном в квартиру, мой благоверный сладко дрых на диване. Он и не собирался забирать ребёнка из детского сада. Кое-как растолкав этого наглеца, я ему сурово заявила:
— Собирай свои манатки и выметайся. Немедленно! Я полчаса тебе на сборы даю. Завтра же подам развод.
Муж ошалело уставился на меня:
— Ты что, с ума сошла? Ты чего на меня орёшь? Почему я уходить должен?
— Потому что ты живёшь в моей добрачной квартире. Всё. С меня хватит. Я целый год пыталась сделать из себя человека. Я приложила все силы к тому, что бы ты полюбил если не меня, то хотя бы нашего ребёнка. Тебе и это оказалось не под силу! Что, так сильно устаёшь? Так сильно хочется спать, поэтому ребёнка забрать вовремя не смог?
— Да я в четыре часа приехал. Думал, подремлю немного, но проспал. Что в этом страшного?
— Всё, — перебила я Ваньку, — собирайся и уходи. Это моё последнее слово!
С мужем мы развелись, и я сейчас ни о чём не жалею. Давно уже нужно было подать на развод. Какой толк от такого мужа? После ухода Ваньки жить, как ни странно, стало легче. Никто не трепал нервы, не требовал особого отношения. Я уставать начала меньше! Жалею только о том, что не выгнала мужа раньше.
