— А если поменять планировку и сделать здесь гостевую комнату? — Анна Сергеевна водила пальцем по чертежу, который Вика разложила на столе. — Будет очень удобно. Представь, приедут гости, родственники…
— Мы не планируем гостевую, — Вика аккуратно отодвинула руку свекрови. — Дом маленький, места едва хватит на нас с Мишей.
— Какие глупости! В таком прекрасном доме обязательно нужна гостевая, — Анна Сергеевна поджала губы. — Миша, скажи ей!
Миша, до этого молча наблюдавший за разговором, неловко пожал плечами.
— Мам, это Викин дом, ей решать.
— Что значит Викин? Вы теперь семья, значит, общий! — Анна Сергеевна выпрямилась. — В нашей семье всегда всё было общее.
Вика вздохнула и собрала чертежи. Этот разговор повторялся уже третий раз за неделю. С тех пор как бабушка оставила ей небольшой домик в пригороде, свекровь проявляла к нему нездоровый интерес.
— Дом оформлен на меня, — спокойно произнесла Вика. — И мы с Мишей уже решили, как его обустроим.
— Ну-ну, — Анна Сергеевна окинула невестку оценивающим взглядом. — Молодость и неопытность. Потом пожалеешь, что не послушала старших.
Когда свекровь наконец ушла, Вика опустилась на стул и посмотрела на мужа.
— Миш, ты понимаешь, что она не просто советы даёт? Она словно метит территорию.
— Брось, ты преувеличиваешь, — Миша подошёл и обнял жену за плечи. — Мама просто хочет помочь. Она же в бухгалтерии работала, у неё математический склад ума, всё по полочкам.
— У неё не математический склад ума, а желание контролировать, — Вика покачала головой. — И это становится проблемой.
Через неделю ситуация неожиданно обострилась. Анна Сергеевна позвонила Мише в слезах.
— Людмила меня выживает! — голос свекрови дрожал. — Её сын с женой и детьми переезжают к нам. Представляешь? В нашу двухкомнатную! И мне говорит освободить комнату!
Миша растерянно смотрел на Вику, держа телефон у уха.
— Мам, но ведь это временно, да? — он пытался успокоить мать, но было видно, к чему всё идёт.
— Какое временно! Минимум полгода, пока они квартиру не купят! — Анна Сергеевна всхлипнула. — Сынок, может, я к вам перееду? Ненадолго, пока они не съедут.
Вика энергично замотала головой и прошептала: «Нет! У нас съёмная однушка!»
— Мам, у нас очень маленькая квартира, — осторожно начал Миша. — Может, есть другие варианты?
— Какие варианты? — в голосе Анны Сергеевны появились стальные нотки. — А как же ваш дом? Там ведь ремонт скоро закончится.
— Ремонт только начался, — возразил Миша. — Там жить невозможно.
— Я могла бы присмотреть за рабочими, — быстро нашлась свекровь. — И заодно помогать с ремонтом. У меня глаз намётанный, не обманут!
Когда разговор закончился, Вика посмотрела на мужа:
— Только через мой труп она будет жить в моём доме.
— Вик, она же не навсегда, — неуверенно произнёс Миша. — Это моя мама, ей некуда идти.
— У неё есть своя квартира, которую они делят с сестрой уже много лет, — отрезала Вика. — И вдруг именно сейчас, когда мы начали ремонт, ей срочно нужно переехать? Не находишь это подозрительным?
На следующий день в бригаде ремонтников появился новый человек — высокий мужчина лет сорока пяти.
— Пётр Николаевич, — представился он Вике. — Анна Сергеевна порекомендовала, сказала, вам нужен опытный плиточник.
Вика удивлённо подняла брови:
— А мы не нанимали плиточника. У нас пока только стены выравнивают.
— Ну как же, — мужчина достал телефон. — Мне звонили, сказали срочно приступать к ванной комнате.
— Кто звонил? — напряглась Вика.
— Анна Сергеевна. Сказала, что вы в курсе, просто забыли предупредить бригадира.
Вика почувствовала, как внутри закипает гнев. Она набрала номер свекрови.
— Анна Сергеевна, почему вы нанимаете людей в МОЙ дом без моего ведома?
— Викуль, не кипятись, — голос свекрови был приторно-сладким. — Я просто хотела помочь. Пётр — золотые руки, и цену берёт божескую. Я подумала, чем раньше начнёте ванную, тем быстрее закончите ремонт.
— И тем быстрее вы сможете туда переехать? — не сдержалась Вика.
На том конце провода повисла пауза.
— Что за тон, Виктория? Я всего лишь помогаю молодой семье. Неблагодарность — плохое качество.
После этого разговора Вика поняла, что борьба только начинается.
— Она постоянно приезжает на объект, когда меня нет, — жаловалась Вика подруге Елене, сидя в кафе. — Указывает рабочим, что и как делать. Вчера бригадир спросил, какую плитку класть в ванной, потому что «хозяйка» заказала одну, а я — другую.
— Хозяйка? — Елена удивлённо приподняла брови. — Она так и сказала?
— Представляешь? — Вика покачала головой. — А Миша говорит, что я придираюсь и мама просто хочет как лучше.
Елена задумчиво помешала кофе.
— Слушай, а ты не думала, что она действительно планирует там жить? Не просто помогать, а переехать?
— Конечно, планирует! — воскликнула Вика. — Только вот незадача — я тоже планирую там жить. И это мой дом.
— Тут что-то не чисто, — Елена нахмурилась. — Я вчера видела твою свекровь в нашем агентстве недвижимости. Она показывала Сергею, нашему риелтору, какие-то фотографии дома.
— Какого дома? — насторожилась Вика.
— Судя по всему, вашего. Я слышала, как она говорила про «перспективный участок» и «потенциал для расширения».
Вика застыла.
— Она что, собирается продать МОЙ дом?
— Не думаю, — покачала головой Елена. — Скорее, прощупывает почву. Может, планирует вложиться в ремонт и претендовать на часть собственности.
На семейном ужине Анна Сергеевна была необычайно оживлена.
— Я тут подумала, — сказала она, накладывая салат, — Людмила права. В городе такая суета, шум. А за городом — свежий воздух, тишина. Здоровье важнее всего!
Вика напряглась, предчувствуя неладное.
— Какое совпадение, что вы это осознали именно сейчас, когда у нас появился загородный дом, — заметила она.
— Вика! — одёрнул её Миша.
— Ничего-ничего, — Анна Сергеевна снисходительно улыбнулась. — Молодость резка в суждениях. Да, сынок, я подумала: а что если мне сдать свою долю квартиры и помочь вам с ремонтом? Всё равно с Людмилой мы уже не уживаемся.
— И где вы планируете жить? — прямо спросила Вика.
— Ну как где? — Анна Сергеевна сделала удивлённое лицо. — С вами, конечно! Дом-то большой.
— Дом маленький, — отрезала Вика. — Всего две комнаты. И рассчитан на двоих — меня и Мишу.
— Не говори глупостей, — отмахнулась свекровь. — Я видела планировку. Если немного перестроить, места хватит. Миша уже согласен.
Вика в шоке посмотрела на мужа. Тот виновато опустил глаза.
— Мы ещё не обсуждали это, мам.
— Но ты же сказал, что я могу помогать с ремонтом и приезжать в любое время!
— Помогать и жить — разные вещи, — тихо произнесла Вика.
Когда они вернулись домой, разразился скандал.
— Ты за моей спиной обсуждал с ней переезд в МОЙ дом? — Вика не могла поверить в предательство.
— Я не обсуждал! — защищался Миша. — Я просто сказал, что она может приезжать и помогать.
— Она восприняла это как приглашение к переезду! — Вика всплеснула руками. — Миша, это мой дом. Бабушка оставила его мне, а не нам.
— Мы же семья, Вик, — Миша попытался обнять жену, но та отстранилась.
— Семья — это ты и я. А не ты, я и твоя мать под одной крышей.
Выходные они провели у друзей в соседнем городе. Это была попытка отвлечься и разрядить обстановку. Вернувшись в съёмную квартиру в воскресенье вечером, Вика заметила на столе записку.
«Заезжала за вашей почтой. Ключ вернула соседке. Целую, мама».
— Какой ещё ключ? — нахмурилась Вика. — Мы не давали ей ключ от квартиры.
— Наверное, соседка дала, — пожал плечами Миша. — Ты же знаешь, у тёти Клавы есть запасной.
На следующий день они поехали проверить, как идёт ремонт в доме. И обнаружили странные изменения.
— Это что? — Вика указала на новые полки в прихожей.
— Понятия не имею, — озадаченно ответил Миша.
— А это? — в кухне стояли новые кастрюли и чайный сервиз.
— Может, рабочие оставили? — неуверенно предположил Миша.
— Рабочие принесли чайный сервиз и женские тапочки? — Вика подняла с пола розовые пушистые тапочки явно не своего размера.
Они обошли весь дом. В спальне на кровати лежало новое покрывало, в ванной появились полотенца, а в кладовке стоял чей-то чемодан.
Миша достал телефон и набрал номер матери.
— Мам, ты была в нашем доме?
— Конечно, сынок! — радостно ответила Анна Сергеевна. — Приезжала проверить, как идут дела. Заодно привезла кое-какие мелочи для уюта.
— Мам, а откуда у тебя ключи?
— Так Витя-бригадир дал, — беззаботно ответила она. — Я же часто приезжаю, вот он и предложил, чтобы не ждать, когда откроют.
Вика выхватила телефон:
— Анна Сергеевна, немедленно верните ключи от МОЕГО дома!
— Вика, не кричи, — голос свекрови стал ледяным. — Я всего лишь помогаю. А ты ведёшь себя неприлично.
После звонка Вика обнаружила пропажу своего запасного комплекта ключей, который хранился в ящике стола.
— Она их украла, — уверенно заявила она мужу. — И теперь делает вид, что ей дал бригадир.
— Вик, ты серьёзно думаешь, что моя мать — воровка? — возмутился Миша.
— Нет, я думаю, что твоя мать — захватчица чужой территории!
Вика решила действовать. На следующий день она вызвала мастера и поменяла замки в доме. А потом установила небольшие камеры видеонаблюдения — в прихожей и на кухне.
— Ты перегибаешь палку, — недовольно заметил Миша, увидев камеры.
— Я защищаю своё имущество, — парировала Вика. — Если твоя мать ни в чём не виновата, камеры это подтвердят.
Долго ждать не пришлось. Уже через два дня, просматривая записи, Вика увидела, как Анна Сергеевна пытается открыть дверь старым ключом, удивляется, что он не подходит, а потом достаёт телефон и звонит кому-то. Через полчаса приезжает тот самый Пётр-плиточник и открывает дверь своим ключом.
На следующей записи Анна Сергеевна уже водит по дому трёх женщин своего возраста.
— Здесь будет моя спальня, — говорит она, показывая на главную комнату. — А тут мы сделаем уголок для чтения. Молодые будут жить в мансарде, я уже договорилась о перепланировке.
— А невестка не против? — спрашивает одна из женщин.
— Она ещё молодая, неопытная, — снисходительно отвечает Анна Сергеевна. — Не понимает, что семья должна держаться вместе. Ничего, привыкнет. Главное, что сын на моей стороне.
Вика почувствовала, как кровь приливает к лицу. Она немедленно позвонила мастеру и договорилась ещё раз сменить замки. А потом отправила сообщение Мише с видео и словами: «Нам нужно поговорить».
Миша приехал бледный и растерянный.
— Я не знал, — сказал он, просмотрев видео. — Клянусь, я понятия не имел, что она так далеко зашла.
— Она планирует здесь жить, Миш, — Вика скрестила руки на груди. — И уже распределила, кто где будет спать. Причём нам с тобой великодушно выделена мансарда, которой, на минуточку, в доме нет.
— Это какое-то безумие, — Миша покачал головой. — Я поговорю с ней.
— Нет, — твёрдо сказала Вика. — Мы поговорим с ней. Вместе. И раз и навсегда расставим точки над i.
Они вызвали Анну Сергеевну на разговор. Та приехала с большим чемоданом.
— Решила привезти ещё кое-какие вещи, — объяснила она, пытаясь втащить чемодан в дом. — Раз уж замки поменяли, придётся носить самое необходимое с собой.
— Анна Сергеевна, нам нужно серьёзно поговорить, — Вика преградила ей путь.
— Конечно, дорогая, — улыбнулась свекровь. — Только давай я сначала вещи разложу. Я привезла чудесные занавески для кухни.
— Не нужно ничего раскладывать, — Вика оставалась непреклонной. — Мы видели записи с камер.
Лицо Анны Сергеевны изменилось.
— Камеры? Вы за мной следили? — она повернулась к сыну. — Миша, ты позволил ей шпионить за родной матерью?
— Мам, ты вторглась в наш дом без разрешения, — Миша был непривычно твёрд. — Ты планировала здесь жить, не спросив нас. Это неправильно.
— Что неправильного? — воскликнула Анна Сергеевна. — Я мать! Я имею право быть рядом с сыном! А эта… — она кивнула в сторону Вики, — эта девчонка хочет нас разлучить!
— Никто никого не разлучает, — спокойно ответила Вика. — Но в этом доме будем жить только мы с Мишей. Это мой дом, я его хозяйка, и я решаю, кто здесь будет жить.
— Какая самонадеянность! — Анна Сергеевна всплеснула руками. — Миша, скажи ей! Скажи, что семья должна быть вместе!
— Мам, моя семья — это я и Вика, — тихо, но твёрдо произнёс Миша. — Мы любим тебя, но жить вместе не будем.
— Так вот как ты отплатил мне за всё! — в глазах Анны Сергеевны заблестели слёзы. — За недосыпы, за недоеды, за всю мою жизнь, отданную тебе!
— Мама, прекрати, — поморщился Миша. — Никто не говорит о неблагодарности. Речь о границах и уважении.
— А! Теперь я ещё и границы нарушаю! — Анна Сергеевна схватилась за сердце. — Родная мать не может приехать к сыну!
— Может, — кивнула Вика. — В гости. По приглашению. А не с чемоданом вещей и планами на перепланировку.
Анна Сергеевна выпрямилась и с достоинством произнесла:
— Значит так? Выгоняете старую мать на улицу?
— Никто вас не выгоняет на улицу, — устало ответила Вика. — У вас есть квартира в городе.
— С Людмилой невозможно жить! — воскликнула свекровь.
— Тогда снимите отдельное жильё, — предложила Вика. — Миша поможет с оплатой, если нужно.
— Чтобы я, в моём возрасте, скиталась по съёмным углам? — возмутилась Анна Сергеевна. — Когда у сына пустует целый дом?
— Дом не пустует, — твёрдо сказала Вика. — В нём будем жить мы.
— Через две недели, — добавил Миша. — Как только закончится ремонт.
— Я всё поняла, — Анна Сергеевна поджала губы. — Невестка настроила тебя против родной матери. Эгоистка, которой жалко угла для старой женщины!
Она повернулась к выходу, но чемодан оставила в прихожей.
— Анна Сергеевна, ваш чемодан, — Вика указала на багаж.
— Оставьте его здесь, я потом заберу, — махнула рукой свекровь.
— Нет, — Вика решительно выставила чемодан за дверь. — Это мой дом, и вы тут жить не будете.
Анна Сергеевна окинула её презрительным взглядом:
— Ты ещё пожалеешь об этом, девочка. Никто не смеет так обращаться с матерью Михаила Петровича!
И с этими словами она удалилась, с трудом волоча за собой чемодан.
Следующие дни превратились в настоящую войну. Анна Сергеевна обзвонила всех родственников, рассказывая, как невестка выгнала её на улицу. Родня атаковала Мишу звонками и сообщениями, требуя «образумиться» и «не бросать мать».
— Вика, может, пусть поживёт немного? — не выдержал Миша после очередного скандального звонка от тётки. — Хотя бы месяц, пока не найдёт жильё?
— Нет, — отрезала Вика. — Месяц превратится в год, а потом в пожизненное проживание. Ты же видел запись — она уже всё распланировала.
Ситуация накалялась. Вика обнаружила, что в их отсутствие кто-то повредил садовые насаждения. Потом соседи рассказали, что приходила женщина, представилась хозяйкой и интересовалась, не продают ли они свой участок — «для расширения территории».
После долгих уговоров Миша согласился помочь матери найти недорогую квартиру для съёма и частично оплачивать аренду. Анна Сергеевна сначала отказывалась наотрез («Чтобы я жила на подачки!»), но когда поняла, что другого выхода нет, неохотно согласилась.
На новоселье в их загородный дом, где наконец закончился ремонт, Анна Сергеевна не пришла, прислав сообщение: «Не могу видеть, как невестка радуется, отобрав у матери сына».
Прошло три месяца. Вика и Миша обжились в доме, превратив его в уютное гнёздышко. Анна Сергеевна периодически звонила сыну, но отказывалась разговаривать с Викой. На семейные праздники приходила с каменным лицом, демонстративно игнорируя невестку.
— Ты уверена, что мы поступили правильно? — спросил однажды Миша, глядя, как мать сидит в одиночестве в углу во время семейного торжества.
— Абсолютно, — кивнула Вика. — Представь, что было бы, если бы она жила с нами. Эти манипуляции каждый день, эти упрёки, эти попытки контролировать каждый наш шаг.
Миша вздохнул:
— Ты права. Но мне её жаль.
— Мне тоже, — неожиданно призналась Вика. — Но жалость не повод разрушать свою жизнь. Она взрослый человек и должна нести ответственность за свои поступки и решения.
В этот момент к ним подошла Анна Сергеевна.
— Миша, сынок, — проигнорировав Вику, обратилась она к сыну. — Мне сегодня позвонили из той фирмы, я прошла собеседование! Берут бухгалтером!
— Поздравляю, мам! — искренне обрадовался Миша. — Это же замечательно!
— Да, — Анна Сергеевна гордо выпрямилась. — Теперь не придётся жить на подачки. И кстати, я присмотрела квартиру рядом с работой. Очень удобно.
— Мам, но мы же договорились, что я буду помогать с арендой, — растерялся Миша.
— Не нужно, — отрезала Анна Сергеевна. — Я сама справлюсь. Всю жизнь справлялась и сейчас смогу.
Она бросила быстрый взгляд на Вику:
— Некоторым людям полезно понять, что они не центр вселенной. Я прекрасно могу жить сама, без вашей помощи.
С этими словами она удалилась, оставив Вику и Мишу в недоумении.
— Что это было? — Миша почесал затылок.
— Новая тактика, — усмехнулась Вика. — Теперь она будет доказывать, что ей никто не нужен, особенно неблагодарный сын и его злая жена.
— Думаешь, она не изменилась?
— Уверена, — кивнула Вика. — Но, по крайней мере, теперь она не пытается захватить наш дом. И это уже победа.
Когда они вернулись домой, Вика обняла мужа:
— Ты не жалеешь, что мы отстояли наш дом?
— Нет, — Миша поцеловал её в лоб. — Это наш дом, наша крепость. И я рад, что у меня хватило сил поставить границы.
— Даже с родной матерью?
— Особенно с ней, — серьёзно ответил Миша. — Иногда самые близкие люди не понимают, где заканчивается забота и начинается контроль.
Вика улыбнулась, глядя на их маленький, но такой родной дом. Она знала, что отношения со свекровью никогда не станут идеальными. Анна Сергеевна не из тех, кто признаёт свои ошибки или меняется. Но главное — они отстояли свое право на собственное пространство, свою территорию, свой дом. А это дорогого стоит.
Прошло два года. Весна расцвела яркими красками, наполняя воздух свежестью и ароматом сирени. Вика наслаждалась уютным домашним хозяйством – свежие куличи на Пасху, первые огородные хлопоты и планы на летний отпуск. Но однажды, разбирая почту, она нашла странное письмо без обратного адреса. Внутри была старая пожелтевшая фотография ее бабушки с незнакомой женщиной и короткая записка: «Дом хранит больше тайн, чем ты думаешь. Проверь подвал за старым комодом…»
