– Дима, нужно действовать быстрее. Игорь с Мариной совсем загнались с арендой, а у них скоро ребенок появится.
Я замерла, держа в руках полотенце. Голос свекрови доносился из кухни четко и ясно. Обычно я бы сразу вышла поздороваться, но что-то в тоне Валентины Петровны заставило меня остаться в ванной.
– Мама, я понимаю, но Анна не глупая. Она заметит, что что-то не так.
Сердце екнуло. О чем они говорят? И почему я не должна что-то замечать?
– Нужно придумать, как объяснить ей необходимость продажи, – продолжал Дмитрий.
Продажи? Чего?
– Придумаем. Главное – убедить ее, что это временно. Игорь обещал через год-два купить свое жилье, а мы найдем что-то поменьше.
Валентина Петровна говорила спокойно, как будто обсуждала меню на ужин. А у меня руки начали дрожать. Наша квартира. Они говорят о продаже нашей квартиры.
– Анечка, ты где? – раздался голос мужа.
Я быстро включила фен, изображая, что сушу волосы.
– Сейчас выйду!
В зеркале отражалось бледное лицо. Нужно взять себя в руки. Возможно, я что-то не так поняла.
Выходя на кухню, я увидела привычную картину: Дмитрий листал новости в телефоне, а Валентина Петровна разливала чай по чашкам.
– Добрый вечер, Валентина Петровна, – я поцеловала свекровь в щеку.
– Привет, дорогая. Как дела на работе?
Обычный вопрос, обычная улыбка. Но теперь мне казалось, что в ее глазах мелькнула какая-то настороженность.
– Нормально. А вы о чем тут разговаривали?
Дмитрий поднял глаза от телефона.
– Да так, обсуждали, как Игорю с работой помочь. Он уже два месяца ищет что-то подходящее.
– Два месяца? – я села рядом с мужем. – А я думала, он недавно только начал искать.
Валентина Петровна и Дмитрий переглянулись. Тот самый взгляд, который люди бросают друг на друга, когда понимают, что сказали лишнее.
– Ну да, время быстро летит, – Дмитрий пожал плечами. – Игорь не любит жаловаться.
Следующие дни я наблюдала за мужем внимательнее обычного. Дмитрий стал задерживаться на работе, хотя раньше всегда спешил домой. Когда я звонила ему в обеденное время, он отвечал рассеянно, как будто думал о чем-то другом.
А Валентина Петровна начала приезжать к нам чаще. И каждый раз заводила разговоры о деньгах.
– Анечка, а вы ипотеку когда планируете закрыть? – спросила она вечером во вторник, помешивая борщ.
– Через двенадцать лет еще выплачивать, – ответила я, нарезая хлеб.
– Ой, как долго. А проценты какие кусачие сейчас. Вот наши соседи, Петровы, недавно свою трешку продали, купили двушку поменьше. Говорят, сразу легче стало дышать.
Я поставила тарелку с хлебом на стол чуть резче, чем хотела.
– Зачем им было продавать? У них же двое детей.
– Так они говорят, что детям все равно, главное – семья вместе. А на разницу от продажи старшего сына в институт отправили. Практичные люди.
После ужина Валентина Петровна ушла, а я осталась мыть посуду. Дмитрий подошел ко мне, обнял за плечи.
– О чем задумалась?
– Твоя мама странно себя ведет. Все время про деньги говорит, про то, как другие люди жилье продают.
– Она просто волнуется за нас. Знает, что ипотека – это нагрузка.
– Дима, а что с Игорем на самом деле? Почему он так долго работу найти не может?
Муж отпустил мои плечи.
– Обычная ситуация. Рынок труда сложный сейчас.
– А Марина как? Она же на работе?
– Марина… у нее сейчас сложный период. В садике сокращения, ее под сокращение попала.
Это была ложь. Я это почувствовала сразу. Дмитрий всегда дергал левым веком, когда лгал. Эта привычка выдавала его еще в университете, когда он придумывал причины пропущенных пар.
На следующий день я решила навестить маму. Елена встретила меня с радостью – мы не виделись уже три недели.
– Как дела, доченька? Что-то ты бледная какая-то.
Мама всегда чувствовала мое настроение. За чаем я рассказала ей о странном поведении Дмитрия и его семьи.
– Аня, я не хочу вмешиваться в ваши дела, но помнишь, когда вы только поженились, я предупреждала тебя?
– О чем?
– Что у Валентины Петровны очень своеобразные представления о семье. Для нее главное – это интересы ее сыновей. А жены сыновей… это так, временное явление.
– Мама, не преувеличивай.
– Не преувеличиваю. Помнишь, как она настаивала, чтобы квартиру оформляли только на Дмитрия? Говорила, что так проще с налогами. А ты настояла на общей собственности.
Я помнила. Тогда это казалось мне странной прихотью свекрови. Теперь понимала, что это была попытка обезопасить имущество от возможных претензий с моей стороны.
– Мама, а ты можешь узнать, действительно ли Марина попала под сокращение? У тебя же есть знакомые в образовании.
Елена кивнула.
– Узнаю. Только ты осторожнее будь. Если они что-то планируют, лучше знать заранее.
Через два дня мама перезвонила мне на работу.
– Аня, я выяснила про Марину. Она не под сокращение попала. Она в декретном отпуске. И не недавно, а уже полгода как.
У меня перехватило дыхание.
– То есть они ждут ребенка?
– Ждут. И судя по срокам, должен в следующем месяце родиться.
Значит, Игорь скоро станет отцом. А Дмитрий мне об этом ни слова не сказал. Более того, они оба мне лгали.
Вечером я встретила мужа с работы как обычно. Приготовила ужин, расспросила про дела. А потом, когда мы сидели на диване перед телевизором, задала вопрос:
– Дим, а когда Марина рожать собирается?
Дмитрий так резко повернулся ко мне, что чуть не опрокинул чашку с чаем.
– Что?
– Я спрашиваю, когда Марина рожать будет? Ты же говорил, что у них скоро ребенок появится.
– Я… когда я это говорил?
– На прошлой неделе. Или ты забыл?
Дмитрий встал, прошелся по комнате.
– Анна, откуда ты знаешь про Марину?
– А разве это секрет? Она же твоя невестка. Естественно, что я интересуюсь.
– Мы не хотели пока никому говорить. У Марины были… осложнения на раннем сроке. Врачи советовали не нервничать лишний раз.
Опять ложь. И опять это дерганое веко.
– Дима, сядь. Нам нужно серьезно поговорить.
Муж медленно опустился в кресло напротив меня.
– Я знаю, что Игорь потерял работу. Знаю, что Марина уже полгода в декрете. И знаю, что вы с мамой планируете продать нашу квартиру, чтобы помочь им.
Лицо Дмитрия стало каменным.
– Откуда ты это взяла?
– Не важно откуда. Важно то, что ты мне лжешь. Уже несколько недель подряд.
– Анна, это не то, что ты думаешь.
– А что это тогда? Объясни мне.
Дмитрий опустил голову, потер виски руками.
– Игорь действительно в сложной ситуации. Они с Мариной не могут платить за аренду. А тут еще ребенок скоро родится.
– И что? Это наша проблема?
– Это моя семья, Анна.
– А я что, не семья? Мы с тобой расписаны три года, вместе живем, вместе ипотеку платим. А ты за моей спиной строишь планы по продаже нашего жилья.
– Мы не собирались тебя обманывать. Просто хотели сначала все продумать, а потом предложить как вариант.
– Как вариант? Дима, ты слышишь себя? Продажа единственного жилья – это не вариант для обсуждения. Это кардинальное решение, которое касается нас обоих.
Дмитрий поднял голову, посмотрел на меня усталыми глазами.
– А что ты предлагаешь? Пусть мой брат с женой и новорожденным ребенком живут на улице?
– Предлагаю, чтобы твой брат нашел работу и решал свои проблемы сам. Как это делают взрослые люди.
– Легко сказать. А если не найдет?
– Найдет, если захочет. Работа есть, другое дело, что не всегда такая, какую хочется.
Мы сидели молча несколько минут. Потом Дмитрий тихо сказал:
– Мама права. Ты эгоистка.
Эти слова ударили больнее, чем я ожидала.
– Значит, желание сохранить собственное жилье делает меня эгоисткой? Интересная логика.
– Мы можем найти квартиру поменьше. Нам хватит и однушки.
– А через год, когда у нас появятся дети? Тоже в однушке будем ютиться?
– Через год Игорь встанет на ноги, вернет деньги.
– Дима, ты веришь в то, что говоришь? Твой брат за тридцать лет жизни ни разу не решил ни одной проблемы самостоятельно. Всегда находились люди, которые ему помогали. Сначала родители, теперь мы.
– Он хороший человек, просто не везет ему.
– Не везет тем, кто ничего не делает для изменения своей жизни.
Дмитрий встал.
– Я не буду это слушать. Ты говоришь о моем брате.
– А я говорю правду. И ты это прекрасно знаешь.
Муж ушел в спальню и закрыл дверь. Я осталась сидеть в гостиной, переваривая произошедший разговор.
Утром Дмитрий ушел на работу, не позавтракав и почти не разговаривая со мной. Вечером он вернулся поздно, сказал, что ужинал с коллегами.
Так продолжалось неделю. Мы жили в одной квартире, но практически не общались. Дмитрий избегал серьезных разговоров, а я не знала, как изменить ситуацию.
В субботу к нам пришла Валентина Петровна. Принесла пирог и свою неизменно добрую улыбку.
– Анечка, дорогая, как дела? Что-то вы с Димой какие-то грустные оба.
– Все нормально, Валентина Петровна.
– А я вот тут думаю, может, стоит вам отдохнуть где-нибудь? Знаете, съездить на дачу к моей подруге. Там воздух хороший, природа.
За чаем свекровь как бы невзначай завела разговор о соседях, которые недавно сделали обмен.
– Вот умные люди. Поняли, что им большая квартира не нужна, взяли поменьше, а на разницу ремонт сделали. Теперь живут как в конфетке.
Я поставила чашку на блюдце.
– Валентина Петровна, давайте говорить прямо. Я знаю о ваших планах относительно нашей квартиры.
Женщина не смутилась, только чуть прищурилась.
– Каких планах, дорогая?
– О планах продать ее и помочь Игорю.
Дмитрий резко поднялся из-за стола.
– Анна, не надо.
– Надо, Дима. Я устала от недоговоренностей.
Валентина Петровна отложила вилку, аккуратно промокнула губы салфеткой.
– Хорошо. Поговорим прямо. Игорь действительно нуждается в помощи. У него скоро родится ребенок, а денег на нормальное жилье нет.
– И что? Это означает, что мы должны лишиться своей квартиры?
– Не лишиться. Вы получите другую, просто поменьше. А Игорю поможете встать на ноги.
– А если он не встанет? Если через год он опять окажется без работы?
– Не окажется. Он обещал.
Я рассмеялась.
– Он обещал. Валентина Петровна, вашему сыну тридцать лет. За это время он сменил восемь работ, дважды бросал учебу, один раз пытался открыть свое дело и прогорел. И вы верите его обещаниям?
– Люди меняются. Особенно когда становятся родителями.
– Некоторые меняются. А некоторые остаются теми же, только с большим количеством проблем.
Дмитрий сел обратно, посмотрел на меня с упреком.
– Анна, он мой брат.
– А я кто? Случайная знакомая?
– Ты моя жена. И должна поддерживать решения семьи.
– Решения семьи? Дима, а когда мы эти решения принимали? Я что-то пропустила семейный совет?
Валентина Петровна вмешалась в разговор:
– Анечка, я понимаю, что вам жалко расставаться с квартирой. Но подумайте о ребенке, который скоро родится. Неужели вам не жалко маленького?
– Мне жалко всех детей на свете. Но это не означает, что я должна ради них продать свой дом.
– Это не ваш дом. Это семейный дом.
– Простите? – я почувствовала, как сжимаются кулаки.
– Семья – это единое целое. А вы ставите свои интересы выше семейных.
– Валентина Петровна, наша семья – это я и Дмитрий. А Игорь – это отдельная семья, которая должна решать свои проблемы самостоятельно.
– Какая отдельная семья? Мы все родственники.
– Родственники – да. Но не обязанные друг за друга отвечать финансово.
Женщина встала, начала собирать посуду.
– Я вижу, что с вами бесполезно разговаривать. Вы уже все решили.
– Я ничего не решала. Я просто не готова жертвовать своим жильем ради чужих проблем.
– Чужих? – Валентина Петровна повернулась ко мне. – Игорь вам чужой?
– Игорь мне не чужой. Но его проблемы – не мои проблемы.
После ухода свекрови мы с Дмитрием устроили серьезный разговор. Он длился до глубокой ночи.
– Анна, я не понимаю тебя. Раньше ты была более… сердечной.
– Раньше меня не ставили перед фактом продажи квартиры.
– Мы же не ставим тебя перед фактом. Мы предлагаем обсудить.
– Дима, если бы вы хотели обсудить, то пришли бы ко мне сразу. А не строили планы за моей спиной.
– Мы хотели все продумать, чтобы предложить готовое решение.
– Готовое решение моих проблем? Как удобно.
Дмитрий тяжело вздохнул.
– Хорошо. Допустим, ты права. Что ты предлагаешь?
– Предлагаю, чтобы Игорь искал работу более активно. Можем помочь ему деньгами на первое время, но не продажей квартиры.
– Сколько ты готова дать?
Я задумалась. У нас на счету было около ста тысяч – наши сбережения на ремонт.
– Пятьдесят тысяч. На полгода аренды хватит.
– А потом?
– А потом пусть сам зарабатывает.
– А если не сможет?
– Сможет, если захочет.
На следующий день мы пошли к Игорю и Марине. Они жили в однокомнатной квартире на окраине города. Марина встретила нас с явным облегчением на лице.
– Как хорошо, что вы приехали. А то мы уж думали, что вас что-то случилось.
Игорь вышел из кухни, обнял брата.
– Привет. Проходите, садитесь.
Марина действительно была на последних месяцах беременности. Она двигалась осторожно, часто придерживалась за поясницу.
– Как самочувствие? – спросила я.
– Нормально. Устаю только быстро.
Мы сели за стол. Игорь заварил чай, достал печенье.
– Ну, рассказывайте новости.
Дмитрий посмотрел на меня, потом на брата.
– Игорь, мы знаем о ваших проблемах.
– О каких проблемах? – Игорь насторожился.
– С работой. С деньгами.
Марина опустила глаза. Игорь потер лоб.
– Мама рассказала?
– Да. И мы хотим помочь.
Игорь оживился.
– Правда? А мы уж не знали, что делать. Арендную плату задерживаем уже второй месяц.
– Мы можем дать вам денег на аренду, – сказала я. – Пятьдесят тысяч.
– Это замечательно! – Марина впервые за вечер улыбнулась.
– Но есть условия, – добавила я.
Игорь насторожился.
– Какие условия?
– Ты должен активно искать работу. И через полгода вернуть деньги.
– Конечно, конечно. Я и так ищу.
– Ищешь, но не очень активно. За два месяца безработицы можно было найти хоть что-то.
– Я не могу работать где попало. У меня образование, опыт.
– Игорь, – встрял Дмитрий, – может, стоит пока согласиться на любую работу? А потом искать что-то лучше.
– Легко сказать. А потом как с этой работы уволиться, чтобы на нормальную перейти?
Я поняла, что передо мной типичный пример человека, который ищет работу, но не готов работать.
– Игорь, у тебя через месяц родится ребенок. Ты готов к тому, что на твоем иждивении будет трое человек?
– Готов. Просто нужно немного времени, чтобы найти подходящую работу.
– Сколько времени? Конкретно.
– Ну… месяца два-три.
– А если за три месяца не найдешь?
– Найду обязательно.
Мы ушли от них поздно вечером. По дороге домой Дмитрий сказал:
– Спасибо, что согласилась помочь.
– Дима, я боюсь, что через полгода мы будем в той же ситуации.
– Почему?
– Потому что твой брат не хочет работать. Он хочет найти хорошую работу сразу. А такие вещи не случаются по щелчку пальцев.
– Дай ему шанс.
– Даю. Но только один.
Через неделю Марина родила дочку. Мы с Дмитрием поехали в роддом, принесли цветы и подарки.
Марина выглядела уставшей, но счастливой.
– Посмотрите, какая красавица у нас получилась.
Малышка действительно была хорошенькой. Крошечная, с пушком светлых волос на голове.
– Как назовете? – спросила я.
– София. Соня.
Игорь не отходил от кроватки, смотрел на дочку влюбленными глазами.
– Теперь у меня есть стимул хорошо зарабатывать, – сказал он.
Я хотела верить, что это правда.
Первый месяц после рождения Сони Игорь действительно активно искал работу. Он ездил на собеседования, отправлял резюме, звонил знакомым.
А потом наступил второй месяц. Игорь стал реже выходить из дома, ссылаясь на то, что нужно помогать жене с ребенком.
– Марина же одна с малышкой, – объяснял он Дмитрию. – Не могу же я ее бросить.
– А на работу как собираешься ходить, когда найдешь? – спросила я.
– Найду такую, где график свободный.
Такую работу он, естественно, не нашел. Зато нашел много причин, почему другие варианты ему не подходят.
К концу четвертого месяца наши пятьдесят тысяч закончились. Игорь пришел к нам домой с повинной головой.
– Я знаю, что обещал вернуть деньги. Но понимаете, с ребенком все оказалось сложнее.
– Сложнее в каком смысле? – спросила я.
– Ну, расходов больше. И времени на поиски работы меньше.
– Игорь, – Дмитрий сел рядом с братом, – нужно что-то решать. Мы не можем постоянно вас содержать.
– А если… если мы переедем к вам? Временно. Сэкономим на аренде, а я тем временем найду работу.
Я почувствовала, как внутри все сжалось.
– К нам? Игорь, у нас двушка. Где вы будете спать втроем?
– В гостиной. Мы не много места займем.
– А детские вещи где хранить? Коляску где ставить? И вообще, как это – втроем в одной комнате с грудным ребенком?
– Анечка, ну подумайте. Это же временно.
– На сколько временно?
– Ну… пока я работу не найду.
– То есть неопределенно долго.
Дмитрий посмотрел на меня умоляющим взглядом.
– Анна, может, действительно стоит им помочь? На время.
– Дима, ты понимаешь, что это значит? Мы превратимся в коммунальную квартиру. Один санузел на пятерых, одна кухня. А по ночам детский плач.
– Соня хорошо спит, – вмешался Игорь.
– Сейчас хорошо. А когда зубы начнут резаться? А когда болеть будет?
– Мы постараемся не мешать.
Я встала, прошлась по комнате.
– Нет. Извините, но нет. Я не готова к такому соседству.
– Анна! – Дмитрий поднялся. – Это мой брат!
– И что? Это означает, что я должна превратить свой дом в общежитие?
– Это означает, что ты должна проявить человечность.
– Человечность? Дима, я уже проявила человечность. Я дала пятьдесят тысяч рублей людям, которые их не вернули.
– Мы вернем, – поспешно сказал Игорь. – Как только я работу найду.
– Когда это произойдет? Назови конкретную дату.
– Ну… я не могу назвать точную дату. Поиск работы – это непредсказуемый процесс.
– Непредсказуемый для тех, кто не очень старается.
Игорь покраснел.
– Я стараюсь!
– Как? Расскажи мне, что конкретно ты делал для поиска работы на прошлой неделе?
– Я… я отправлял резюме.
– Сколько резюме?
– Несколько.
– Сколько конкретно?
– Три… или четыре.
– За неделю? Игорь, серьезно работающий человек отправляет по десять резюме в день.
– Я не могу отправлять где попало. Нужно же подходящие вакансии выбирать.
– А на какие вакансии ты откликаешься?
– На позиции менеджера. У меня же опыт.
– Какой опыт? Ты проработал менеджером восемь месяцев и тебя сократили.
– Не сократили, а я сам ушел. Там были проблемы с коллективом.
– Дима, – я повернулась к мужу, – ты слышишь? Твой брат даже не пытается найти работу по-настоящему. Он ищет идеальное место, которого не существует.
Дмитрий молчал, глядя в пол.
– Хорошо, – сказал Игорь, – допустим, вы правы. Но что мне делать? У меня семья, ребенок.
– Идти работать охранником, грузчиком, курьером – кем угодно. Зарабатывать хоть какие-то деньги, а в свободное время искать что-то лучше.
– Это унизительно.
– Знаешь, что унизительно? Жить за счет других в тридцать лет.
Игорь встал.
– Я не буду этого слушать.
– Тогда иди и найди работу. Любую.
После его ухода мы с Дмитрием сидели молча. Потом муж тихо сказал:
– Может, ты слишком жестко с ним?
– Слишком жестко? Дима, мы полгода содержим взрослого мужчину с семьей. Это нормально?
– Но он же действительно пытается найти работу.
– Он имитирует поиски. Это разные вещи.
Дмитрий потер виски.
– А что ты предлагаешь?
– Ультиматум. Месяц на поиск любой работы. Если не найдет – никакой больше помощи.
– А если они останутся на улице?
– Не останутся. Найдутся родственники, друзья. Или Игорь наконец возьмется за ум.
На следующей неделе произошло то, чего я боялась. К нам пришла Валентина Петровна в сопровождении Игоря и Марины с ребенком.
– Анечка, дорогая, – начала свекровь, – мы пришли просить вас еще раз пересмотреть вопрос с квартирой.
Марина держала на руках Соню, которая тихо всхлипывала.
– Посмотрите на ребенка, – продолжала Валентина Петровна. – Неужели вам не жалко малышку?
Это был низкий удар, и они это знали.
– Валентина Петровна, ребенку нужны работающие родители, а не чужая квартира.
– Но Игорь же старается найти работу!
– Старается неправильно. За полгода можно было найти десять работ.
– Хороших работ сейчас мало.
– А плохие работы он принципиально не рассматривает.
Дмитрий встал между нами.
– Хватит. Давайте решим этот вопрос раз и навсегда.
– Хорошо, – я посмотрела на всех собравшихся. – Я согласна на компромисс.
Валентина Петровна оживилась.
– На какой?
– Мы продаем квартиру, но с условиями. Покупаем однушку в том же районе. Разницу даем Игорю в долг под расписку с четким планом возврата.
– Это разумно, – кивнула свекровь.
– Подождите, я не закончила. Игорь устраивается на любую работу в течение месяца. Начинает выплачивать долг через три месяца. Если нарушает график платежей – мы подаем в суд.
Игорь побледнел.
– В суд? На родственника?
– А что, родственникам можно не отдавать долги?
– Но это же семья!
– Семья – это ответственность друг за друга, а не только права.
Марина тихо заплакала.
– Мы согласны, – сказала она. – На любые условия.
Игорь посмотрел на жену с удивлением.
– Марин, ты что?
– Игорь, нам больше некуда деваться. И Анна права – ты должен работать.
Следующие два месяца прошли в хлопотах. Мы продали нашу двушку, нашли приличную однушку в соседнем доме. Игорь, понимая серьезность ситуации, устроился охранником в торговый центр.
Деньги мы дали ему под официальную расписку, заверенную нотариусом. Валентина Петровна была не в восторге от такой формальности, но согласилась.
– Это же унизительно – заставлять сына подписывать бумаги, – ворчала она.
– Это честно, – отвечала я.
Первые выплаты Игорь делал регулярно. Зарплата охранника была небольшой, но он исправно отдавал треть каждый месяц.
А еще он начал искать дополнительную работу. Оказывается, когда есть реальная ответственность, находится и время, и возможности.
Через полгода Игорь перешел на новую должность – администратора в спортивном клубе. Зарплата была выше, график удобнее.
– Спасибо, – сказал он мне при встрече. – Если бы не ваш ультиматум, я бы так и сидел без дела.
– Не за что. Главное, что ты понял – никто никому ничего не должен просто так.
Сейчас прошел год с тех событий. Игорь исправно платит по долгам, Марина вышла на работу. Они снимают нормальную двушку, планируют через год взять ипотеку.
Мы с Дмитрием живем в однушке. Тесновато, но это наше жилье, и мы его не потеряли из-за чужих проблем.
Отношения с Валентиной Петровной остались прохладными. Она считает меня жестокой, я считаю ее безответственной. Но мы научились сосуществовать ради семейного мира.
А самое главное – Дмитрий понял, что семья начинается с супругов, а уже потом распространяется на остальных родственников. И что помощь должна учить людей решать проблемы, а не создавать новые зависимости.
Вчера он сказал мне:
– Знаешь, мама была не права. Ты не эгоистка. Ты просто не даешь людям садиться себе на шею.
– А ты не жалеешь, что мы продали квартиру?
– Жалею. Но еще больше жалел бы, если бы Игорь так и остался иждивенцем.
Иногда нужно быть жестким, чтобы быть добрым. И иногда настоящая помощь – это отказ помогать неправильно.
Прошло два года. Мы с Дмитрием переехали в новую двушку, наконец-то накопив на первоначальный взнос. Игорь исправно выплачивал долг, их семья встала на ноги. Казалось, все наладилось. В весенний день, покупая продукты в супермаркете, я случайно услышала знакомый голос за соседним стеллажом. Валентина Петровна о чем-то шептались с незнакомой женщиной: «Анна не должна об этом узнать. Если она поймет, что завещание переписано именно так…» Женщина что-то ответила, но я не расслышала. Сердце забилось быстрее. Какое завещание? О чем речь? Свекровь продолжала: «Дмитрий сам не знает. Лучше пока не говорить ему. После того случая с квартирой она может вообще…» Тут Валентина Петровна повернулась и увидела меня. Лицо ее исказилось от испуга. «Анечка! Как неожиданно!» Но я уже поняла — снова что-то скрывают. И это что-то касается завещания…
