Последняя капля
— Ах ты, дерзкая негодница! — громко, во весь голос воскликнула Ирина Викторовна, строго нахмурившись.
Её рука стремительно метнулась к голове Наташи, и звонкий подзатыльник прозвучал за столом как выстрел. Наташа от неожиданности ахнула, уронила на стол ложку. А волна обиды и злости тут же захлестнула её — это был уже не первый выпад свекрови в её сторону, но раньше до рукоприкладства не доходило.
Ирина Викторовна считала невестку полным ничтожеством. Тихая, спокойная, интеллигентная Наташа раздражала её своей аристократичностью и манерами — она попросту злила Ирину Викторовну, которая всю жизнь проработала кладовщиком на овощной базе в окружении алкоголиков и бывших заключённых. За глаза она называла Наташу «барыней», а в душе люто ненавидела.
Особенно это стало проявляться после того, как её сын, потеряв работу, не смог оплачивать аренду квартиры — вот тогда им пришлось переехать к его матери. После этого и началось… Наташа терпела свекровь как могла, но когда её некогда любимый муж стал плясать под дудку матери, тоже постепенно становясь тираном, она стала задумываться о том, как наконец покончить со всем этим.
А сама Ирина Викторовна подсказала ей решение. Перед этим Наташа замахнулась на Володю, который, как всегда, стоял с безразличным выражением лица в забрызганных жирными пятнами новых брюках — он случайно уронил тарелку с супом, эмоционально рассказывая о своей работе матери.
— Теперь всё это будет убирать! — воскликнула Наташа срывающимся голосом.
И тогда Ирина Викторовна ударила невестку — в порыве праведного гнева. Она не могла позволить, чтобы эта тоненькая, слабенькая девчонка оскорбляла её любимого сына.
Володя, увидев выражение лица жены после этого злополучного подзатыльника, вдруг неожиданно громко рассмеялся, глядя на мать:
— Ух ты, мама! Да ты молодец! — сказал он сквозь смех. — Ты только посмотри, посмотри на её лицо! Оно же как в плохой комедии! Наташка, ты прямо как курица, которую согнали с насеста!
Вот это и стало последней каплей. Слёзы уже застилали Наташе глаза — она выскочила из квартиры, едва успев надеть туфли, громко хлопнув дверью.
— Подумаешь, расплакалась! Ну прямо нюня распустила! Ну прям как маленькая! — пробормотал ей в догонку Володя и потянулся за пультом от телевизора.
Он даже не поднялся, не сделал ни одного движения — ему было глубоко наплевать на её чувства.
— Всё равно вернётся — ей ещё суп с пола убирать, — сказал он. — Мама, а ты не вздумай даже подойти к этой луже с тряпкой — вернётся Наташка, уберёт.
— А ты, сынок, не обращай на неё внимания, — ответила Ирина Викторовна. — Она у нас молодая, эмоциональная слишком… Ишь, барыня какая! Поэтому пусть погуляет на свежем воздухе, остынет и придёт — никуда не денется. И никогда, слышишь, не допускай, чтобы она тебя оскорбляла! Ты меня понял? В любой семье глава — это мужчина!
Ирина Викторовна похлопала сына по плечу, а сама довольно улыбнулась — порядок в доме был восстановлен.
Через час Наташа и правда вернулась. Она была спокойной и тихой. Не глядя на мужа и его мать, она прошла на кухню, протёрла пол от разлитого супа, которым уже успел полакомиться кот Барсик, и, никем не замеченная, присела в уголок дочитать любимую книгу.
А на утро Володю и его мать ожидал сюрприз.
Проснувшись поздно, как это было в его привычке, Володя лениво потянулся и направился на кухню с навязчивым желанием попить кофе и что-нибудь съесть. Но не успел он толком разлепить глаза, как заметил пустые полки в гостиной.
— Мама! А ты что, перестановку решила устроить? — воскликнул он. — А где мои часы? Где мой ноутбук? А где сама Наташка?
Ирина Викторовна тоже только проснулась, вышла из своей комнаты, натянув халат:
— Какие ещё часы, сынок? Ты о чём?
— Мои часы с тумбочки исчезли! И ноутбука нету! И даже телефона!
Они вместе бросились осматривать квартиру. Исчезли не только часы, ноутбук и телефон — не было Володиных дорогущих новых кроссовок и даже его золотого кольца, которое он обычно перед сном снимал с пальца и оставлял на столике.
— Мама, я не понимаю, что здесь происходит! Куда девались мои вещи?! — орал Володя, уже начиная паниковать.
— Может, это грабители? — ахнула Ирина Викторовна. — Как нас с тобой ещё не зарезали!
На исчезновение невестки ей было наплевать — она думала, что Наташа вышла в магазин или выносить мусор. Но при более подробном осмотре квартиры их внимание привлекла записка, аккуратно оставленная на кухонном столе, прижатая вазой с цветами.
Володя схватил её и начал читать:
«Я долго терпела вас, но я вам не раба и не девочка для битья. Всё, что я у вас взяла, — это компенсация за ущерб. А с таким дураком, как ты, Вова, я больше жить не буду. Ты очень изменился с тех пор, как мы переехали к твоей маме. Меня не ищи — на развод подам сама. Наташа».
Дочитав записку до конца, Володя в замешательстве смотрел на мать, а Ирина Викторовна, услышав прочитанное, побагровела:
— Иш ты, какая же дрянь! Она всё унесла! Украла, понимаешь! Она нас обокрала и уехала, неблагодарная! Как ты, Володя, мог! Как ты мог называть женой такую подлую сучку! Ну подожди, подожди! Я сейчас её догоню!
Володя бросился к двери:
— Я сейчас верну её! Я ей устрою семейную жизнь! Она меня запомнит!
А Наташа в это время уже сидела в уютной гостиной у своей мамы, потягивая горячий чай. Она уже успела отвести все ценные вещи Володи, которые взяла с собой, в ломбард и получить за них приличную сумму.
— Мама, поверь, я больше не могла там находиться! Эти люди — это просто кошмар какой-то, а не семья!
— А я тебе давно говорила об этом! Нужно было от них давно уйти, доченька! Со свекровью под одной крышей, тем более с такой, как у тебя, ужиться трудно. Ты и так сколько времени продержалась!
В этот момент в дверь позвонили. Мама Наташи открыла, и на пороге появился Володя — взъерошенный и злой.
— Где ваша дочь? Где она?! Что это за цирк? Мои вещи зачем украла?!
Наташа спокойно, с видом английской королевы, вышла в прихожую, сложив руки на груди:
— Это я-то украла? Это моя компенсация за три года морального ущерба! Хочешь — иди в суд, подавай заявление! А я в суде расскажу, как ты меня довёл до нервного срыва!
— Какой моральный ущерб?! Ты в своём уме?! — взревел Володя.
— А как ты думаешь, милый мой, разве я не права? Моральный ущерб — за то, что твоя мать меня унижала при каждом удобном случае! За то, что ты всегда смеялся надо мной вместо того, чтобы защитить! Думаешь, мои страдания обойдутся тебе бесплатно?
— Что ты мне тут рассказываешь! Вещи мои отдай! Часы мои отдай! — не унимался Володя.
— Да не кричи ты так! Я отдам, но только через суд! Или сам выкупи их в ломбарде! Хочешь, адрес ломбарда напишу?
— Да ты вообще… Ты с ума сошла! — Володя схватился за голову.
Мама Наташи, которая всё это время стояла в стороне, наконец вмешалась:
— Молодой человек! Ведите себя приличнее! Тише! И вообще, Володя, не забывай, что ты находишься в чужом доме! Если ещё раз повысишь голос — я вызову полицию! Меня понял?
Володя растерянно замолчал. А Наташа вынесла ему квитанции из ломбарда и сказала:
— Володя, я не воровка — просто не хочу больше зависеть от тебя. Забирай и уходи!
И Володя ушёл, тихо бормоча ругательства.
А через пару дней, полностью придя в себя после напряжённой семейной жизни, Наташа отправилась подавать заявление на развод. Решение её было твёрдым, и менять его она не собиралась.
А тем временем Володя и Ирина Викторовна никак не могли успокоиться.
— Сынок! Она же тебя, эта негодяйка, просто опозорила! Ты должен её вернуть! Сделать так, чтобы ей было стыдно!
— Мама, ну как я её верну? Она меня просто выставила!
— У тёщи же наверняка есть подружки! Выведай через них, где она будет! Она же не может вечно сидеть дома!
Володя и пытался… Но все попытки Володи закончились провалом. Подруги Наташи, о которых он знал, уже знавшие, что у неё случилось, даже разговаривать с ним не хотели.
В итоге Володя остался без жены, в ссоре с мамой, а самое главное — без уважения. А Наташа, наконец освободившись от токсичной семьи, начала новую жизнь, полную спокойствия и радости.
Вывод такой: иногда лучше уйти вовремя, чем терпеть до последнего. Ведь достоинство дороже любых вещей.
