Максим всегда считал себя рациональным человеком. В тридцать два года он твёрдо знал, что значит быть главой семьи — принимать решения, распоряжаться временем и деньгами, планировать будущее. Анна, его жена, была на семь лет младше, и это, по мнению Максима, давало ему естественное право направлять их совместную жизнь в нужное русло. Он искренне считал себя заботливым мужем — ведь он брал на себя ответственность за все важные решения, избавляя жену от лишних хлопот и размышлений.
В их квартире на стене висела фотография со свадьбы — пара улыбается в объектив. Анна в белом платье выглядела счастливой и влюблённой, а Максим обнимал её с видом человека, который точно знает, как устроить их совместное будущее. Тогда, три года назад, он уже имел чёткий план: сначала нужно обустроить быт, потом накопить денег, а уж потом думать о всяких развлечениях вроде путешествий.
Три года назад, сразу после свадьбы, он принял первое такое решение.
— Аннушка, — сказал он, листая календарь, — с медовым месяцем придётся подождать. У мамы сезон на даче, нужно помочь с огородом.
Анна уже несколько недель изучала маршруты, выбирала отели, представляла, как они будут гулять по набережной, смотреть на закат над морем.
— Максим, но мы уже всё спланировали. Крым, море…
— Море никуда не денется, — отмахнулся он, даже не оторвав глаз от экрана телефона. — А вот урожай может пропасть. Мама одна, ей тяжело. Мы же семья теперь, должны помогать родителям. Это наш долг, Аннушка. Ты ведь понимаешь?
Анна медленно перелистнула страницы с фотографиями лазурного моря и белых пляжей. Она представляла, как объяснит подругам, что медовый месяц отменяется ради прополки грядок.
— Но Максим, билеты уже куплены…
— Вернём, — буркнул он. — Пени небольшие, не разоримся. Зато маме поможем, и деньги сэкономим. Разумно же, правда?
Анна молча убрала буклеты в ящик стола. Море действительно никуда не делось — оно так и осталось несбыточной мечтой на три долгих года.
Тот первый отпуск они провели на даче свекрови. Максим с энтузиазмом взялся за ремонт сарая, Анна полола морковь и поливала помидоры. Вечерами они падали без сил, а Валентина Петровна хвалила их за трудолюбие и причитала, как хорошо, что у неё такие заботливые дети. Максим светился от гордости — он был хорошим сыном и мужем, который правильно расставляет приоритеты.
Анна молчала и смотрела на свои руки в ссадинах от садового инвентаря.
Следующий год принёс новые планы Максима.
— Аннушка, в этом году отпуск проведём с пользой, — объявил он в мае, изучая прайс-листы строительных магазинов. — Кухню надо переделать, а то совсем древняя. Сами справимся, зачем рабочих нанимать? Деньги на ветер.
— А может, хотя бы недельку куда-нибудь съездим? — робко предложила Анна. — Хотя бы в Подмосковье, на озеро…
— Анна, будь реалисткой, — нахмурился Максим. — На отдых нужны деньги. А у нас ремонт, потом машину чинить надо. Приоритеты расставлять умей. Мы взрослые люди, а не студенты, чтобы по курортам мотаться.
Ремонт кухни растянулся на все три недели отпуска. Анна научилась класть плитку, красить стены и собирать мебель из ИКЕА. Максим руководил процессом и делился с друзьями своими успехами.
— Жена у меня золотая, — рассказывал он коллегам по работе за пивом. — Хозяйственная, понимает, что семейный бюджет беречь надо. Не то что некоторые — только о развлечениях и думают.
Друзьям он объяснял по-другому:
— Жена у меня домашняя, любит хозяйством заниматься. Зачем ей море? Лучше дома порядок наведём. Она и сама понимает — семья важнее всяких курортов.
А Анна по вечерам сидела в обновлённой кухне и листала в интернете фотографии тех мест, где могла бы побывать. Санторини с его белыми домиками, Мальдивы с прозрачной водой, даже простые турецкие отели казались ей сказкой. Она сохраняла понравившиеся картинки в отдельную папку и называла её «Когда-нибудь».
Третий год начался с аварии соседей сверху — их затопило, и вода просочилась в квартиру Максима и Анны.
— Вот и отлично! — воскликнул Максим, оценивая масштабы ущерба. — Страховка покроет материалы, а работу сделаем сами. Заодно и ремонт в спальне давно хотел сделать.
— Максим, — тихо сказала Анна, — может быть, в этом году всё-таки…
— Что «всё-таки»? — он не дал ей договорить. — Анна, у нас форс-мажор! Нельзя же в разрушенной квартире жить! А деньги от страховки глупо на развлечения тратить — это же компенсация ущерба, а не премия какая-то.
Тот отпуск прошёл в борьбе с последствиями потопа. Они снимали старые обои, выравнивали стены, красили потолки. Анна работала наравне с мужем, но каждый вечер, отмывая руки от краски или цементной пыли, думала о том, как хорошо было бы сейчас сидеть на берегу моря с книгой в руках.
Подруги Анны уезжали на моря и в горы, присылали фотографии и рассказывали о своих приключениях. Анна поздравляла их, ставила лайки и чувствовала, как внутри что-то сжимается от зависти и обиды.
— Посмотри, какой у Светы загар, — показывала она мужу фотографии из Греции.
— Ну и что с того? — пожимал плечами Максим. — Деньги на ветер потратила. А у нас зато квартира как новенькая стала. Это вложение в будущее, а не мимолётное удовольствие.
В ноябре всё изменилось. Максим вернулся с работы необычайно оживлённый, даже радостный. Он ещё в прихожей начал кричать:
— Анна! Аннушка, где ты? У меня новости!
— Что случилось? — Анна выглянула из кухни, вытирая руки полотенцем.
— Представляешь, — сказал он, сбрасывая куртку прямо на пол, — нам дают внеплановый отпуск! Целых две недели! Летом будет аврал, так что руководство решило отпустить сейчас, пока свободное время есть.
Анна подняла голову от документов, которые разбирала за столом. В её глазах мелькнула надежда.
— Сейчас? В ноябре?
— Да! И знаешь что? — Максим говорил быстро, взволнованно, словно ребёнок, получивший долгожданную игрушку. — Ребята с работы предлагают рвануть на море! В Сочи! Сашка из бухгалтерии говорит, там сейчас ещё плюс двадцать, можно купаться! Представляешь — море в ноябре!
Анна смотрела на него и не узнавала. Три года она мечтала услышать эти слова о море, об отпуске вместе. И вот он наконец произносит их — но почему-то говорит «ребята предлагают», а не «мы поедем».
— Здорово, — осторожно сказала она. — Значит, мы едем в Сочи?
— Ну да!
— Но Максим, — осторожно начала она, чувствуя, как привычная надежда снова ускользает, — мне будет сложно получить отпуск так срочно. У нас сейчас квартальный отчёт, аудиторы приедут…
— Попробуй, — махнул он рукой. — Ты же можешь, когда захочешь. Помнишь, как за один день больничный оформила, когда мама заболела?
Анна помнила. Тогда заболела его мать, и нужно было срочно везти её к врачу. Анна действительно сумела договориться с начальством, отпросилась, хотя это стоило ей премии и косых взглядов коллег.
— Я попробую, — сказала она, хотя внутренний голос подсказывал, что что-то здесь не так.
— Вот и отлично! — Максим обнял её и поцеловал в макушку. — Ты у меня умничка. А я пока схожу к ребятам, обсудим детали поездки.
Он ушёл, а Анна осталась сидеть за столом. Впервые за три года муж заговорил о море — но почему-то она чувствовала не радость, а какую-то тревогу.
Следующие дни превратились в марафон. Анна ездила к начальнику домой, просила, объясняла, обещала отработать часы после возвращения. Её непосредственный руководитель крутил головой:
— Анна Сергеевна, вы понимаете, что у нас аудит? Вся отчётность на вас висит. Как я вас сейчас отпущу?
— Пожалуйста, — умоляла Анна. — Я всё подготовлю заранее, инструкции напишу. Коллеги справятся.
— Ну если так вам нужно… Но это будет стоить вам годовой премии. И четверть зарплаты за досрочный отпуск удержим.
В конце концов согласие было получено — ценой четверти зарплаты и годовой премии. Но Анна была готова на всё ради этой поездки. Наконец-то море, наконец-то отдых вдвоём.
Максим купил путёвки, забронировал отель. Анна перечитывала описание курорта в интернете, представляла себе пляж, тёплое море, закаты. Она купила новый купальник, летние платья, солнцезащитный крем. Чемоданы стояли собранными уже неделю.
— Представляешь, — говорила она подругам, — наконец-то мы поедем на море! Я так долго ждала этого момента.
— И правильно, — отвечала Света. — Пора вашему Максиму было одуматься. Три года без отпуска — это же издевательство какое-то.
Анна светилась от счастья. Она уже представляла, как они будут гулять по набережной, ужинать в ресторанчиках с видом на море, как она наконец-то сможет расслабиться и почувствовать себя просто женщиной, а не строителем и садовником в одном лице.
Звонок раздался в субботу утром, за день до вылета. Анна как раз проверяла документы и билеты, когда зазвонил телефон.
— Максим, — всхлипывающий голос свекрови заставил Анну насторожиться, — сынок, я упала на даче. Нога болит ужасно, не могу встать. Помоги, пожалуйста…
Максим выслушал мать, задал несколько вопросов и положил трубку. Лицо у него было спокойным, даже равнодушным. Он не спешил делиться новостями с женой, словно обдумывал что-то важное.
— Что случилось? — встревоженно спросила Анна, заметив его сосредоточенное выражение лица.
— Мама упала, ногу повредила. Говорит, не может встать, — ответил он.
— Боже мой! — Анна вскочила с дивана. — Нужно срочно ехать к ней! Вызвать скорую! Как это произошло?
— Да не паникуй ты, — поморщился Максим, отмахиваясь от её вопросов. — Она сама звонит, значит, всё не так плохо. Скорую уже вызвала, соседка помогает. Не устраивай драму на пустом месте.
— Но нужно быть рядом с ней! — настаивала Анна. — Представляешь, как ей сейчас страшно и больно? Она же одна живёт!
Максим долго смотрел на жену, потом перевёл взгляд на чемоданы у двери. В его глазах было что-то, что Анна не сразу смогла распознать. Расчёт. Холодный, циничный расчёт.
— Слушай, Аня, — начал он медленно, — а ведь кто-то должен остаться и поухаживать за мамой. Ей явно нужна помощь. В её возрасте такие травмы не шутка.
— Конечно, — немедленно кивнула Анна, уже мысленно перебирая, что нужно взять для ухода за больной. — Мы отменим поездку. Как я сразу не подумала…
— Зачем отменять? — Максим сел на край дивана и пристально посмотрел на жену. — Деньги за путёвку не вернут, билеты невозвратные. Штраф сумасшедший будет. Да и ребят подводить нехорошо. Они на меня рассчитывают, планы строили.
Анна медленно повернулась к мужу, не веря тому направлению, в котором развивался разговор.
— То есть? — её голос стал тише.
— Ты останешься с мамой, а я поеду, — Максим говорил деловито. — Логично же. Тебе всё равно в отпуске делать нечего особенного, ты любишь дома сидеть. А я действительно устал на работе, мне отдых жизненно необходим. Да и мужская компания — ты же там заскучаешь, тебе такой активный отдых не подходит.
Анна смотрела на него и не верила услышанному. Три года она мечтала об этой поездке, откладывала деньги, изучала маршруты, купила новый купальник.
— Максим, твоя мать лежит с травмой, а ты думаешь об отпуске? — в её голосе звучало недоумение.
— Я думаю практично, — отрезал он, явно раздражаясь от её непонимания. — Слёзами горю не поможешь. А выброшенные на ветер деньги — помогут? У меня билет на завтра утром, путёвка оплачена, ребята ждут. Ты сидишь дома без дела постоянно, можешь спокойно поухаживать за мамой. Всем хорошо.
— Всем хорошо? — голос Анны стал совсем тихим. — А мне?
— Тебе что, трудно за больным человеком поухаживать? — нахмурился Максим, словно она предлагала что-то неприличное. — Она же не чужая, свекровь. Семья должна о семье заботиться. И потом, ты же медицинское образование получала, тебе проще.
— Три года, — прошептала Анна, опускаясь обратно на диван. — Три года я жду этой поездки. Три года откладываю на неё деньги. Мечтаю о море, о солнце…
— Ну и дождёшься ещё, — пожал плечами Максим, уже мысленно пересчитывая, что нужно добавить в чемодан. — Не последняя же в жизни. Море никуда не денется. А вот потерянные деньги — не вернёшь. Да и ребята меня засмеют, если я в последний момент откажусь из-за женских капризов.
Он встал и пошёл проверять чемодан, доставая и складывая обратно футболки и шорты. Анна осталась сидеть, глядя в одну точку и пытаясь осознать происходящее.
— И потом, — добавил Максим, не оборачиваясь, — тебе же лучше будет. Не нужно никуда лететь, акклиматизироваться, волноваться. Спокойно дома посидишь, за мамой поухаживаешь, пользу принесёшь. А я вернусь отдохнувший, работать буду лучше.
Анна молчала. Слова застревали в горле, как комья земли.
Утром следующего дня Максим уехал в аэропорт. Анна отвезла его на своей машине и молча проводила до стойки регистрации. Он был возбуждён предстоящим отдыхом, проверял документы, переписывался с друзьями.
— Ты не дуйся, — сказал он на прощание, целуя её в щёку. — Вернусь, привезу тебе что-нибудь красивое из duty free. Магнитик или брелок. А ты пока маму мою полечи, она тебя любит.
Анна молча кивнула. Максим помахал ей рукой и скрылся в зоне вылета, уже доставая телефон, чтобы сфотографировать табло с расписанием рейсов.
К свекрови Анна поехала сразу из аэропорта. По дороге она заехала в аптеку, купила обезболивающие, бинты, мази — всё, что могло пригодиться. Валентина Петровна действительно лежала с забинтованной ногой, но выглядела не так уж плохо.
— Анечка, милая, — обрадовалась она, увидев невестку, — как хорошо, что ты приехала. Я уж думала, что одна буду маяться. А где Максим?
— Улетел на море, — ответила Анна, стараясь, чтобы голос звучал ровно. — С друзьями. По плану.
Свекровь помолчала, внимательно изучая лицо Анны. Потом покачала головой.
— Странно как-то получается, — пробормотала она. — Мать лежит больная, а сын развлекается. Неужели нельзя было отложить?
— Он сказал, что деньги жалко, — тихо ответила Анна.
— Деньги… — Валентина Петровна вздохнула. — А совесть не жалко?
На следующий день врач сообщил, что перелома нет — обычное растяжение связок. Валентина Петровна уже могла передвигаться по квартире, хоть и с трудом. Особого ухода не требовалось, нужно было лишь помочь с покупками и уборкой.
Анна сидела в маленькой комнатке свекрови и смотрела в окно на серый московский двор. На телефоне пришло сообщение от Максима — фотография пляжа с подписью «Ребята, вода класс! +23! Кайф полный!». Ни слова о маме, ни слова о том, как дела у жены.
Анна открыла интернет и начала изучать горящие туры. Египет, Красное море, вылет завтра. Цена вполне приемлемая. Она позвонила маме.
— Мама, можешь одолжить денег? Срочно нужно.
— Конечно, доченька. Что случилось? Сколько нужно?
— На путёвку в Египет. На троих — я хочу позвать Свету с Андреем. Нужно вырваться отсюда.
Мать помолчала, и Анна почувствовала, как та улыбается на том конце провода.
— Деньги переведу в течение часа. И правильно делаешь. Давно пора.
— Спасибо, мам. Я всё объясню потом.
— Объяснять нечего. Я всё понимаю.
Света, лучшая подруга Анны, отреагировала на предложение с энтузиазмом:
— Конечно поедем! Андрей как раз говорил, что хочет на море, а отпуск горит. А где твой Максим? Тоже с нами?
— Максим уже на море, — коротко ответила Анна. — Со своими друзьями.
— А… понятно, — в голосе Светланы прозвучали понимание и сочувствие. — Ладно, не будем о грустном. Едем отрываться!
Вечером Анна зашла к свекрови попрощаться. Валентина Петровна сидела в кресле и вязала, нога была уже почти в порядке.
— Завтра лечу в Египет. Со Светой и её мужем. Вы уже можете обходиться без помощи, врач сказал, что всё заживает хорошо.
Свекровь отложила вязание и внимательно посмотрела на неё.
— Правильно, деточка. Отдохни. А то на тебя смотреть больно — совсем замученная. Бледная какая-то стала, глаза потухли.
— Спасибо за понимание.
— Это мне спасибо говорить надо, — вздохнула пожилая женщина. — За сына моего дурака. Думала, мозги у него есть, а оказалось — одни извилины. Вырастила эгоиста, а не мужчину.
— Не говорите так…
— А как говорить? Жена три года отпуска ждёт, а он её дома оставляет мать больную нянчить. Хотя какая я больная? Ногу растянула — не смертельно же.
На следующий день Анна сидела в самолёте, летевшем в Хургаду. Рядом оживлённо болтали Света с Андреем, планируя экскурсии и обсуждая, какой отель их ждёт. Анна смотрела в иллюминатор на проплывающие под крылом облака и ощущала странное спокойствие.
— Ань, ты как? — тихо спросила Света. — Не переживаешь?
— Знаешь, а ведь нет, — удивилась Анна. — Не переживаю. Наоборот, чувствую себя… свободной.
Максим звонил каждый день, присылал фотографии с пляжа, из ресторанов, с экскурсий. Анна отвечала короткими сообщениями или не отвечала вовсе. Ей было не до него — она училась нырять с аквалангом, изучала коралловые рифы, загорала на пляже и читала книги, о которых мечтала уже целый год.
— Анна, посмотри, какая красота! — восхищался инструктор по дайвингу, показывая ей подводные сады. — Видишь этих рыбок? Это рыбы-ангелы.
Анна кивала, завороженная подводным миром. Здесь, на глубине, в окружении кораллов и тропических рыб, она чувствовала себя по-настоящему живой.
В середине недели она написала свекрови:
«Валентина Петровна, как ваше здоровье? Я в Египте, отдыхаю. Вот несколько фотографий. Завтра еду на экскурсию.»
А ещё через день сделала то, что планировала уже давно, но никак не решалась. Нашла в интернете юридическую консультацию и подала заявление на развод онлайн. Руки дрожали, когда она заполняла форму, но с каждой строчкой становилось легче.
Максим вернулся из отпуска загорелым и довольным. Две недели в Сочи с друзьями прошли великолепно — море, девочки, ночные клубы, полная свобода. Он даже успел завести курортный роман с официанткой из местного бара, но это была всего лишь безобидная интрижка. Анна об этом никогда не узнает.
У двери квартиры он достал ключи и с удивлением обнаружил, что замок не открывается. Попробовал ещё раз — безрезультатно. Покрутил ключ в разные стороны, даже плечом в дверь толкнул.
— Что за фигня? — пробормотал он, доставая телефон.
Позвонил в дверь — никто не отвечал. В квартире стояла мёртвая тишина.
Телефон Анны был недоступен. «Абонент временно недоступен или находится вне зоны действия сети», — монотонно повторял автоответчик.
— Блин, где она может быть? — Максим в растерянности смотрел на дверь. — Может, к подруге ушла? Или в магазин?
Он прождал в подъезде полчаса, потом ещё час. Звонил соседям — никто ничего не знал. Написал Анне несколько сообщений, но они даже не доставлялись.
Когда стемнело, Максим понял, что нужно искать ночлег. Первой мыслью было поехать к матери.
Валентина Петровна встретила его на ногах, почти здоровая. На лице не было ни радости, ни удивления — только холодное спокойствие.
— Мам, как дела? — спросил он, целуя её. — Ногу как? Ты уже ходишь!
— Да уже нормально всё, — отмахнулась она, даже не обняв сына. — Проходи, сын дорогой. Только ботинки разуй.
Максим прошёл в свою старую комнату и застыл. У стены стояли коробки с его вещами, аккуратно подписанные каллиграфическим почерком Анны: «Документы», «Одежда зимняя», «Одежда летняя», «Личное», «Книги», «Электроника». Всё было упаковано с немецкой педантичностью.
— Это что ещё такое?
— Это твоя жена привезла, — спокойно сказала мать, заходя следом. — Позавчера. Сказала, что больше они тебе не понадобятся в квартире. Очень вежливая девочка, помогла мне чай заварить, расспросила про ногу.
— Как это не понадобятся? Где Анна вообще? Что за бред происходит?
Валентина Петровна достала свой телефон и показала сыну фотографии.
— Вот где. Отдыхает в Египте. С подругой Светой и её мужем. Представляешь, какая умница — не стала дома сидеть и переживать, как некоторые бросают семью ради своих развлечений.
На фотографиях Анна улыбалась, загорелая и счастливая. Она стояла на фоне бирюзового моря в ярком сарафане, который Максим видел впервые, обнимала бедуина, сидела в кафе с коктейлем в руках. На всех снимках она выглядела так, словно груз в несколько тонн свалился с её плеч. Глаза сияли так, как не сияли уже давно.
— Красивые фотографии, — заметила Валентина Петровна с лёгкой иронией. — Видишь, как девочка отдыхает? Три года мечтала о море, а ты всё ремонты да дачи. То баню строить надо, то друзьям помочь с переездом.
— Но это же были важные дела! — возмутился Максим. — Баня для всех нужна, семейный отдых!
— Для всех? — мать подняла бровь. — Сынок, Анна в той бане ни разу не парилась. Она не переносит парилку, а ты это прекрасно знал.
Максим лихорадочно набирал номер Анны. Первый звонок — недоступен. Второй — тот же результат. Третий, четвёртый, пятый… На седьмой попытке пришла SMS:
«Максим, привет! Я тоже отлично отдыхаю, спасибо за заботу! В Сочи было хорошо? Надеюсь, Инстаграм той официантки из бара тебе понравился — ты забыл выйти из своего аккаунта на планшете. Твои вещи и тебя самого я в целости и сохранности сдала твоей матери — точь-в-точь как получила в день свадьбы, ничего лишнего. Заявление на развод подала, жди повестки в суд. Квартира моя, мебель моя, машина моя, все активы мои. Твоё — лишь чемодан и пять кульков с вещами, как ты когда-то сказал. Извини, мне некогда, сегодня еду нырять с аквалангом. Красное море потрясающее! P.S. Кстати, деньги на путёвку одолжила у мамы. В отличие от тебя, она считает, что я заслужила отдых.»
Максим перечитал сообщение трижды. Слова плыли перед глазами.
— Она что, с ума сошла? — Максим смотрел на экран телефона, не веря прочитанному. — Мама, это же бред какой-то! Квартира моя, машина моя! Я глава семьи!
— Твоя? — Валентина Петровна подняла брови и усмехнулась. — Сынок, ты совсем память потерял? Квартира на Анну оформлена, она её купила на свои деньги ещё до свадьбы. Я же помню, как ты хвастался, что женишься на обеспеченной девушке. Машину тоже она покупала, я присутствовала при оформлении. А ты что внёс в семейный бюджет? Свою бесценную персону и умение командовать?
— Как это что внёс? — голос стал визгливым. — Я работал, обеспечивал семью! Решения принимал! Планы строил!
— Обеспечивал? — мать рассмеялась, но смех был недобрым. — Максим, ты идиот. Анна получает в два раза больше тебя, я же знаю — она мне как-то проговорилась. Она и квартиру содержала, и продукты покупала, и на твои хобби деньги давала. Помнишь, как ты спиннинг за двадцать тысяч покупал? На её деньги. А ботинки для походов? Тоже на её. А ты? Ты «главой семьи» был, решения принимал. Какие решения, позволь узнать? Отпуск отменить, жену на стройку погнать, больную мать бросить одну?
— Но я же думал, что ты справишься сама! Ты же сильная!
— Справлюсь? Максим, мне шестьдесят лет. Я лежала с растяжением, а ты даже не поинтересовался, жива ли я. Ни одного звонка за две недели!
Максим опустился на стул. Голова кружилась. Ещё утром он был счастливым семьянином, который вернулся с отличного отдыха. А теперь…
— Мам, но это же всё неправильно! — в голосе появились жалобные нотки. — Я не хотел её обижать. Просто думал, что так будет лучше для всех. Мужчина должен отдыхать, восстанавливать силы, а женщина…
— А женщина должна терпеть и обслуживать? — Валентина Петровна села напротив сына. — Максим, ты знаешь, что меня больше всего поразило? Когда я упала и лежала с больной ногой, ты даже не спросил, как я себя чувствую. Ни разу не позвонил из отпуска узнать, жива ли мать. А Анна каждый день звонила, спрашивала, не нужно ли что-то, не привезти ли лекарств. Продукты заказывала, врача вызывала.
— Но я же знал, что она с тобой…
— Она со мной была три дня! Три! А потом уехала отдыхать, и правильно сделала. Я же не идиотка, сама о себе позаботиться могу. Но ты даже не поинтересовался. Зато каждый день в Инстаграм фотки выкладывал — вот мы с друзьями в ресторане, вот на пляже, вот в клубе.
— Откуда ты знаешь про Инстаграм?
— Анна показывала. Сидим мы с ней, чай пьём, а она говорит: «Посмотрите, Валентина Петровна, как Максим отдыхает. Ему очень хорошо». И показывает фотографии. Ты там такой довольный, обнимаешь каких-то девиц… А она смотрит и улыбается. Но глаза, сынок, глаза не лгут.
Максим пытался дозвониться Анне ещё несколько раз, но телефон был недоступен. Потом написал длинное сообщение с извинениями и просьбой поговорить. Ответ пришёл через два часа:
«Максим, говорить не о чём. Три года я жила с человеком, который считал меня приложением к своей жизни. Бесплатной домработницей, банкоматом и безмолвной слушательницей твоих гениальных идей. Теперь я живу для себя. И знаешь что? Мне нравится. Я впервые за три года выспалась, потому что не нужно готовить завтрак к шести утра. Море чудесное, кстати. Именно такое, о котором я мечтала, пока ты строил планы походов в горы и рыбалки на болотах.»
— Мама, ну что мне теперь делать? — Максим смотрел на коробки со своими вещами. — Куда я денусь?
— Куда денешься? — Валентина Петровна встала и принялась накрывать на стол. — Будешь искать квартиру и съезжать. Я, терпеть в своём доме нытика и неблагодарного сына, который бросил больную мать ради отдыха с друзьями, не намерена. Месяц даю на поиски жилья. И да, за комнату будешь платить мне аренду.
— Мама, но я же не знал, что всё так серьёзно…
— Не знал? — она повернулась к нему, и в глазах полыхнул огонь. — А узнать не додумался? Позвонить не смог? Ты, Максим, привык, что все проблемы за тебя решают женщины. Сначала я, потом Анна. Мы вас, мужчин, растили как царьков — вам всё должны, вам всё можно. Ну вот теперь решай сам. Тебе тридцать два года, пора взрослеть.
— Но ведь я работаю, деньги приношу…
— Копейки приносишь! — Валентина Петровна хлопнула ладонью по столу. — Анна в месяц зарабатывает больше, чем ты за два! И при этом дом ведёт, еду готовит, за мной ухаживает, когда надо. А ты что? Пивко попить, телевизор посмотреть, с друзьями посидеть. И это называется «обеспечивать семью»?
Максим сидел в своей детской комнате среди полупустых коробок и остро понимал, что все его радужные мечты о возвращении домой разбились вдребезги. Как он представлял себе этот момент! Любимый диван, где они с Анной проводили вечера, уютные разговоры за чаем, когда она рассказывала бы о своих делах на работе, пока он делился яркими впечатлениями от отпуска — всё это рухнуло в одночасье.
Максим взял в руки свой телефон и в очередной раз перечитал их последнюю переписку. Анна отвечала сухо, односложно, будто их трёхлетние отношения ничего не значили. Он попытался дозвониться ещё раз, но услышал лишь длинные гудки. Сердце сжималось от боли и непонимания.
— Мам, я не знаю, что делать, — сказал он, когда в комнату заглянула Елена Викторовна с чашкой горячего чая. — Она же в Египте развлекается, пока я здесь страдаю! — горько усмехнулся Максим.
А в это самое время в солнечной Хургаде Анна сидела на белоснежном пляже с книгой Ремарка, которую наконец-то могла читать спокойно, никуда не торопясь. Тёплое египетское солнце ласково грело её плечи, лазурные волны Красного моря мелодично плескались у берега, а рядом весело смеялись Света с Павлом, строя замки из песка и выясняя, кто лучше играет в пляжный волейбол.
Никто не требовал от Анны ужина к определённому времени, никто не критиковал её выбор фильма для вечернего просмотра, никто не закатывал глаза, когда она хотела поделиться новостями с работы.
— Ань, а не жалеешь? — осторожно спросила подруга, устраиваясь поудобнее на соседнем шезлонге. — Всё-таки три года вместе. Это серьёзно.
— И квартира у вас хорошая была, и Максим вроде парень неплохой, — добавил Павел, намазывая спину жены солнцезащитным кремом.
Анна медленно посмотрела на бескрайнее море, переводя взгляд то на проплывающие вдалеке белые яхты, то на своих загорелые руки, то на собственное отражение в зеркальных стёклах солнцезащитных очков. В этом отражении она видела спокойное, умиротворённое лицо — такого выражения у неё не было уже очень давно.
— Знаешь что, Света? — задумчиво произнесла Анна, откладывая книгу в сторону. — Я жалею только об одном — что не сделала этот шаг раньше. Понимаешь, я так долго убеждала себя, что отношения требуют жертв, что нужно притираться, идти на компромиссы. А оказывается, жить для себя — это вовсе не эгоизм. Это абсолютно нормально.
Она сделала неспешный глоток освежающего фруктового коктейля с зонтиком и снова взяла в руки книгу. Завтра их ждала увлекательная экскурсия в древний Луксор с посещением Долины Царей, а послезавтра — захватывающий дайвинг к затонувшему кораблю времён Второй мировой войны. Анна мечтательно улыбнулась, представляя подводные красоты Красного моря.
Наконец-то её жизнь принадлежала только ей самой, и это ощущение свободы было удивительно прекрасным.
