— Ну что, ты ее уже обработал? — спросил Пашка, набив рот чипсами. — Когда деньги будут? Надо срочно! Мы и так как долго ждали, пока ее бабка кокнет.
— Да я тебе уже говорил, — ответил Стас усталым голосом. — Она держит их на депозите. Наивная! Все думает, что проценты копит. Но ты не переживай, брат, все под контролем.
Алена сидела на кухне, обхватив ладонями чашку с холодной водой. В голове было пусто. Только вчера пoxoрoнилu бабушку. Дом, который та завещала ей, Алена видела один-единственный раз в детстве — небольшой, громоздкий, но крепкий, с печкой и яблонями за домом.
Деревня далеко, работы там нет, да и транспорта тоже. Жить там — не вариант. Но внутри все равно что-то сжималось, когда она подписывала бумаги на продажу. Муж Стас убедил Алену, что дом надо продавать, причем срочно, пока из деревни окончательно все не съехали. Тем более сейчас там разворачивается большая ферма и ее основатель скупает у жителей участки.
— Все правильно делаем, — убеждал супругу Стас. — Что с него толку? Продадим — и, наконец, внесем первый взнос за квартиру. Хватит уже по съемным таскаться.
Алена тогда кивнула. Она ведь и правда давно мечтала о своей квартире, а тут такая возможность. Да и родители поддерживали задумку Алены.
— Муж тебе все правильно говорит. Пора бы детишек рожать, а вы все в съемной квартире, — кивала Анастасия Викторовна. — Дом у свекрови все равно старый и ездить туда никто не будет. А вам будет подспорье! — добавила мать.
Алена получила деньги и пока что отправила их на депозит, чтобы получить проценты. Внезапно разговоры о квартире со стороны Стаса стали редкими и какими-то… обтекаемыми.
— Надо подождать, — говорил он. — Сейчас рынок не тот. И вообще, ты ж не хочешь с долгами влезать в ипотеку, да? Надо сначала кредит за холодильник выплатить. Может ты этим и займешься?
А вчера он сказал:
— Слушай, я тут подумал. Мой брат Пашка говорил, что можно выгодно вложить бабки под проценты. Какой-то проект вырисовывается. Как узнаю, я все тебе расскажу.
Алена скептически посмотрела на Стаса, но только кивнула. Слишком хорошо знала: если начнет спорить, разговор быстро перейдет в упреки, потом в крик, а закончится тем, что он обидится и уйдет в бар с друзьями. Поэтому она просто молча убрала тарелку в раковину и ушла в комнату.
День выдался тяжелым, и Алена надеялась выспаться, но не тут-то было. Почти в одиннадцать часов вечера раздался резкий звонок в дверь. На пороге стоял Пашка — тот самый брат, с вечно хмельными глазами, наглой ухмылкой и мерзкой привычкой приходить на ночь глядя без предупреждения. Его походка уже намекала, что он принял «на грудь» еще до прихода в их квартиру.
— Привет! А ты, Аленка, с каждым днем становишься все красивее, — с фальшивой ухмылкой проговорил он, ввалившись в коридор.
Алена сдержалась. Только глухо пробурчала:
— Сидите на кухне тихо, а я пошла спать. Мне завтра на работу.
— Какая она у тебя серьезная, прям профессор, — рассмеялся Павел, когда они с братом остались одни на кухне.
Алена ушла в комнату, наивно надеясь, что разговоры утихнут за полночь. Но прошло полтора часа — мужские разговоры становились только громче. Алена ворочалась в постели, прижимала подушку к уху, но сон не шел. Сердце стучало быстро, в голове крутились мысли про тот самый «проект».
Она встала и тихонько прошла по коридору. Решила выпить воды с валерьянкой, чтобы хоть немного успокоиться и наконец заснуть. Подошла к двери кухни — и замерла, услышав разговор.
— Ну что, ты ее уже обработал? — спросил Пашка, набив рот чипсами. — Когда деньги будут? Надо срочно! Мы и так как долго ждали, пока ее бабка кокнет.
— Да я тебе уже говорил, — ответил Стас усталым голосом. — Она держит их на депозите. Наивная! Все думает, что проценты копит. Но ты не переживай, брат, все под контролем. Только не хочу сейчас торопить, она в последнее время какая-то напряженная. Да и снять деньги так просто не получится. Я уже узнал, что Аленка положила их под самый выгодный процент. Это значит, что ни положить, ни снять их нельзя, пока срок не выйдет. Месяц, как минимум, придется подождать.
— Месяц, не месяц, а ты не тяни. Деньги лежат — глупо! Надо запускать, пока все не сдулось. Тебе ж процент обещан, если проект взлетит. Деньги заберешь и можешь быть свободен. Что тебе с ней возиться. Тебя давно Лариска дожидается. Все ждет и ждет, когда ты наконец разведешься. И ты мне должен, брат. Не забудь.
— Помню, — глухо ответил Стас. — Разберемся.
Алена медленно отступила в темноту коридора. Она быстро развернулась и на носочках ушла обратно в комнату. Там Алена села на кровать и сжала ладони.
На следующее утро Алена проснулась раньше будильника. В голове шумело, из-за того, что она всю ночь не спала. Она едва помнила, как провалилась в тяжелый тревожный сон под утро. Рядом, в постели, храпел Стас, не подозревая, что его жизнь вот-вот изменится.
Алена не стала шуметь. Она позвонила на работу и сказала, что заболела. Потом быстро оделась, аккуратно сложила вещи в чемодан и позвонила матери.
— Мам, мы потихоньку начали собирать со Стасом вещи, я привезу тебе свои зимние вещи, чтобы они не мешались? Как только мы переедем, обещаю, что все заберу обратно.
— Конечно, моя дорогая. Но разве тебе не надо на работу? — спросила Анастасия Викторовна.
— Я поменялась с коллегой. Выйду за нее завтра, у нее ребенок заболел. А она сегодня за меня, потому что у нее мать сегодня может посидеть с сыном.
Стас все еще спал, когда Алена вышла из квартиры, захлопнув за собой дверь. Такси подъехало и она направилась к матери, а оттуда на вокзал, к лучшей подруге, с которой они не виделись уже несколько месяцев.
Света открыла дверь с округлившимся животом и радостной улыбкой, но не успела ничего сказать, как Алена разрыдалась прямо на пороге.
— Прости… — всхлипывала она, уткнувшись подруге в плечо. — Я не знала, куда еще идти…
Света обняла ее крепко, как родную сестру.
— Тш. Все хорошо. Ты все правильно сделала, как решила приехать к нам. Я давно тебя звала. Заходи. Сейчас я сделаю чай. А еще я приготовила твой любимый торт с шоколадными розочками.
Алена прошла внутрь, все еще всхлипывая. Квартира Светы была уютной, аромат цитрусовых смешивался с ванилью.
— У вас так красиво… и очень приятно пахнет. Что это?
Света улыбнулась:
— Вон, посмотри, — она показала в сторону полочки на кухне. — Это новый диффузор. Только сегодня открыла. Я знала, что ты оценишь, поэтому купила для тебя такой же!
Света выглядела такой умиротворенной: вся сияющая, в вязаном платье, с животиком и глазами, полными покоя и любви. Она поставила чайник и обернулась.
— Я толком ничего не поняла… Расскажешь, что все-таки произошло у вас со Стасом?
Алена присела на мягкий уголок и подтянула колени под себя. Она больше была похожа мокрого побитого и голодного воробьишку, чем на человека. И начала:
— Ты понимаешь… он ждал, когда бабушка умрет… Ждал с самого начала. Только спустя два года я поняла, почему у нас не было шикарной и пышной свадьбы. Почему не было детей и собственной квартиры. Стас просто ждал, когда я получу наследство. А потом еще сидел с братом на нашей кухне и обсуждал, как поделить мое наследство. Я все слышала. Все! Его даже Лариска какая-то давно дожидается… просто бабушка жила дольше, чем Стас рассчитывал.
Она плакала, не прекращая, пока рассказывала. А затем Света села рядом и взяла подругу за руку.
— Алена. Он пoдoнok. Ты правильно сделала, что ушла — это главное. У тебя есть деньги, есть работа, ты — умница. Ты просто… сошлась не с тем человеком. Так бывает. Главное — ты теперь на свободна. И у тебя будет все. Знаешь почему?
Алена подняла глаза, покрасневшие от слез.
— Почему?
— Потому что ты уже выбрала себя. А это дорогого стоит.
Дни у Светы прошли быстро. Они пекли оладьи, гуляли в парке, смотрели фильмы, как раньше — до всех этих Стасов и Ларисок. Алена засыпала без валерьянки и впервые за долгое время чувствовала… себе спокойно.
Но неделя закончилась и пришло время возвращаться. А Света неожиданно спросила:
— Может, переедешь сюда? Мы с Витей найдем тебе где жить.
— Переехать… Но тогда надо будет менять работу…
— Это легко. Скоро я уйду в декрет и мое место освободится. Я порекомендую тебя, ты быстро схватываешь. Тем более в своем городе занималась почти тем же.
Через час Алена стояла на вокзале без чемодана. Ее решение было таких легким и таким сложным одновременно — все бросить и начать сначала. Алена вернулась в родной город в тот же день. Первым делом — в отдел кадров. Она предъявила справку о болезни и официальный больничный, который ей помогла оформить подруга Светы — фельдшер.
Затем написала заявление на увольнение. Резко, без объяснений. Ее даже не пытались удержать — видимо, по лицам коллег было видно, что никто и не удивился. Молча приняли заявление и пожелали удачи.
Когда Алена вышла из офиса, на часах было без пятнадцати одиннадцать. Телефон, все это время выключенный, наконец ожил. Экран мигнул, и на нем замелькали десятки уведомлений: двадцать два пропущенных от Стаса, шесть сообщений от матери. Сердце кольнуло — не от страха, нет. От какого-то неприятного осадка. Она вздохнула и решила: с матерью все же надо поговорить.
Анастасия Викторовна встретила дочь в сером халате и с заколотыми шпильками волосами. Увидев Алену, ахнула и метнулась обнимать.
— Где ж ты была, Аленушка! Я чуть с ума не сошла! Стас приходил — искал тебя, разговаривал на повышенных тонах, даже чуть дверь не вышиб!
— Стас? — спокойно уточнила Алена, проходя в дом. — Это так похоже на него… Прости, я не подумала о том, что он будет к вам ломиться.
— Я так испугалась. Отца еще как на зло дома не было. Стас приехал на какой-то машине, вся в тонировке — ни у него, ни у Павла раньше я такой машины не видела. Глаза злые… Пытался узнать, где ты. А я и правда не знала. Он так хлопнул дверью, что бабушкин портрет упал со стены!
Алена тяжело вздохнула. Она рассказала матери все без прикрас. Про наследство, про Лариску, про разговор, подслушанный у двери кухни. Мать ахала, охала, крестилась и наконец выдала:
— Подай на развод. Немедленно. Нельзя жить с таким человеком под одной крышей.
Алена подала заявление на развод.
Все это время она отрабатывала две недели на работе в офисе, как положено. И каждый день ее встречал и провожал отец — Григорий Петрович. Стас пытался заявляться на работу, слал сообщения с угрозами, писал, что «yбьeт, если не отдаст деньги» и запугивал всяческими способами. Алена очень боялась, поэтому всегда была с кем-то и не появлялась на улице в одиночестве.
На суде Стас окончательно показал свое лицо: пытался жаловаться на «моральную травму», требовал половину наследства, заявлял, что его «использовали и бросили». Судья слушал молча с усталостью в глазах.
А когда дело дошло до раздела имущества, то Стас опустился ниже некуда. Поняв, что от наследства Алены ему ничего не достанется, он решил претендовать на те сто пятьдесят тысяч, что супруга накопила за два года брака.
Судья признал их совместно нажитым имуществом. Пришлось поделить пополам. Алена была расстроена, но она очень хотела, чтобы все это уже закончилось как можно скорее.
Через месяц Алена вернулась к Свете. Оформила ипотеку на небольшую студию в том же районе, устроилась на работу в ту самую компанию, где раньше трудилась подруга. Коллектив оказался приятным, а условия работы прозрачными.
Вскоре Света родила мальчика. Алена не только часто сидела с ним и помогала подруге, но и была крестной малыша. Иногда по вечерам она вспоминала прошлое. Но теперь Алене было безразлично. Ее жизнь улучшилась и развод был самым лучшим решением в ее жизни.
А впереди ждет только лучшее!
