Наталья сидела в кухне, прижимая к груди маленького Мишу. Ребёнок хныкал уже третий час, поднялась температура. Снова. Четвёртый раз за месяц.
Ну что ты, маленький? Ну тише, пожалуйста, — шептала она, покачиваясь из стороны в сторону.
Миша заходился плачем, а у Натальи от усталости дрожали руки. Последний раз она спала больше трёх часов подряд? Неделю назад? Две? Она уже не помнила. Веки опускались сами собой, но как только она устраивалась с Мишей на кровати, он снова начинал плакать.
Телефон зазвонил так неожиданно, что она вздрогнула. Неужели Андрей? Может, наконец-то решил позвонить? Узнать, как его сын?
Нет. На экране высветилось «Вера Николаевна». Свекровь.
Алло, — голос Натальи дрожал.
Наташа? Почему не звонишь? — голос свекрови был сух и деловит, как всегда. — Как там мой внук?
Плохо, Вера Николаевна. У него снова температура, я не знаю, что делать. Врач говорит, нужно сдать дополнительные анализы, но это платно, а у меня…
И что ты предлагаешь? — перебила свекровь. — Чтобы я снова деньги давала? Я уже помогла вам с переездом, помогла с вещами. Сколько можно?
Наталья закрыла глаза, сдерживая слёзы.
Вера Николаевна, я не могу выйти на работу, пока Миша такой маленький. Тем более, когда он постоянно болеет. Я прошу просто помочь с ребёнком. Может, вы могли бы посидеть с ним хотя бы день? Я бы сходила на собеседование.
У меня своя жизнь, Наташа. Я не нанималась в няньки. Ты взрослая женщина, сама решила рожать. Что сейчас плакаться?
В трубке послышался шорох, а потом другой голос – Олег, брат Андрея.
Наташа, ты опять за своё? Мы тебе уже говорили: справляйся сама. Мы больше делать ничего не будем. Сама рожала, сама и выкручивайся.
Связь оборвалась. Наталья смотрела на погасший экран телефона, а по щекам текли слёзы.
Почему они так с ней? Разве она не часть их семьи? Или была ею только до тех пор, пока Андрей не уехал на эти чёртовы заработки, а потом просто перестал выходить на связь?
Миша снова заплакал, и Наталья прижала его крепче.
Ничего, маленький. Мы справимся. Я что-нибудь придумаю.
Но что? Как одной справиться с больным ребёнком? Где взять деньги на лекарства? На жизнь?
Она подошла к окну. Там за окном город готовился ко сну, а Наталье было совсем не до сна.
Прошла неделя.
Наталья сидела на краю ванны и смотрела на спящего в кроватке Мишу. Маленькое личико наконец-то не пылало от жара, дыхание стало ровным. Лекарства помогли, но опустошили последние запасы.
Она открыла кошелёк – пятьсот рублей. Этого не хватит даже на самое необходимое. Завтра последний день оплаченного больничного, дальше – неизвестность.
Наталья набрала номер матери, но сразу сбросила. Нет, мама и так еле сводит концы с концами в своём маленьком городке. Просить у неё – значит отнимать последнее.
Звонок в дверь заставил вздрогнуть. На пороге стояла соседка, Марина Петровна, пожилая женщина с добрыми глазами.
Наташенька, я суп куриный сварила. Возьми, покушайте с малышом.
Марина Петровна, спасибо, но я…
Бери-бери! Я же слышу, как твой малыш кашляет. А ты когда последний раз нормально ела? На тебе лица нет!
Наталья приняла кастрюлю, чувствуя, как к горлу подкатывает комок.
Спасибо вам.
Да что там! Кстати, знаешь, мне тут подруга рассказывала. Её дочка работает на дому, тексты какие-то переводит. Может, тебе тоже попробовать? С малышом-то можно сидеть и работать.
Эта мысль засела в голове. Вечером, когда Миша заснул, Наталья открыла старенький ноутбук. Регистрация на фрилансе, поиск вакансий… Глаза разбегались. Что она вообще умеет? До декрета работала офис-менеджером, но такой опыт мало где ценится.
Три ночи она искала возможности, рассылала заявки, заполняла анкеты. На четвёртый день пришёл первый ответ – небольшая компания искала человека для ведения социальных сетей. Оплата скромная, но это был шанс.
На следующей неделе Наталья решилась на отчаянный шаг. Набрала номер свекрови.
Вера Николаевна, мне нужно с вами поговорить. Лично.
Что случилось? – в голосе слышалось напряжение.
Нам надо обсудить будущее Миши. Я нашла работу, но мне нужна ваша помощь. Хотя бы иногда.
Свекровь помолчала.
Наташа, я уже говорила. Я не обязана тебе помогать.
Вы не мне – вашему внуку! – голос Натальи дрогнул.
Ты сама во всём виновата. Если бы ты не вцепилась в Андрея, он бы не уехал. Это ты его заставила искать эти заработки, потому что вечно ныла о деньгах!
Эти слова ударили под дых. Неужели они всегда так думали? Что она виновата в отъезде Андрея? В том, что он пропал?
Вера Николаевна, я прошу последний раз. Хотя бы присмотрите за Мишей в четверг, мне нужно на встречу с заказчиком.
У нас с Олегом свои планы. Справляйся сама.
И снова короткие гудки.
Наталья положила телефон и прикрыла глаза. Что-то внутри неё надломилось. А потом – щёлкнуло. Она расправила плечи и подошла к зеркалу.
Хорошо, — сказала она своему отражению. — Значит, справимся сами.
Три месяца пролетели незаметно. Наталья сидела за ноутбуком, быстро набирая текст – дедлайн через час, а клиент ждёт отчёт. Рядом на коврике играл Миша, что-то увлечённо лепеча на своём, только ему понятном языке. Он окреп, порозовел, болезни отступили.
Мишенька, поиграй ещё немножко сам, мама скоро закончит, – Наталья бросила быстрый взгляд на сына.
Первые недели были ужасными. Она не высыпалась, работала ночами, днём возилась с Мишей. Но постепенно появились постоянные клиенты, заказы, рутина наладилась. Теперь она зарабатывала достаточно, чтобы не считать каждую копейку.
Звонок телефона прервал мысли.
Алло? – не отрываясь от экрана, ответила Наталья.
Наташа? Это Олег.
Она замерла. За эти месяцы ни свекровь, ни деверь ни разу не позвонили, не поинтересовались, как они с Мишей.
Слушаю тебя, Олег.
Тут такое дело… – его голос звучал необычно, с нотками неуверенности. – Мама заболела. Сильно. В больницу положили.
Наталья вздохнула, откинулась на спинку стула.
Мне жаль это слышать. Что с ней?
Сердце. Врачи говорят, нужна операция. Срочно. А у нас… проблемы с деньгами. Знаешь, как сейчас всё дорого, а тут ещё я с работы вылетел.
Ах, вот оно что. Наталья почувствовала, как внутри поднимается волна горькой иронии.
И что ты хочешь от меня, Олег?
Ну… мы подумали… всё-таки Андрей твой муж. Вера Николаевна тебе как мать. Может, ты бы смогла помочь? Хотя бы немного? У тебя же вроде работа появилась.
Наталья молчала, глядя на играющего Мишу. Потом медленно произнесла:
Интересно, а когда мой сын, ваш внук и племянник, болел, и нам нужны были деньги на лекарства – вы где были?
Наташ, ну что ты начинаешь! Тогда была другая ситуация.
Какая же? – её голос стал ледяным. – Чем она отличалась от нынешней?
Ну… это же мама! Ей операцию надо!
Наталья глубоко вдохнула.
Знаешь, Олег, я тебе повторю то, что вы мне говорили три месяца назад: справляйтесь сами. Вы взрослые люди, сами решили отвернуться от нас. Что сейчас плакаться?
В трубке повисла тяжёлая пауза.
Ты… ты не можешь так поступить! Это же Вера Николаевна! Она может умереть!
Я надеюсь, что с ней всё будет хорошо. Правда. Но помогать я вам не буду. У меня свои проблемы, свои планы. Как вы говорили – своя жизнь.
Наташка, ты… – начал Олег, но она перебила.
Всего доброго, Олег. Желаю Вере Николаевне скорейшего выздоровления.
Она нажала отбой и посмотрела на погасший экран. Руки дрожали, но это была не слабость – это была ярость. Наталья вспомнила все ночи, проведённые с больным ребёнком, все унижения, все отказы. Неужели они думали, что она забудет?
Миша подполз к ней и потянул ручки. Наталья подняла сына, прижала к себе.
Всё хорошо, малыш. У нас всё будет хорошо.
Лето ворвалось в город внезапно – с тёплыми лучами солнца, звонкой капелью и ароматом свежести. Наталья открыла окно в квартире, впуская летний воздух.
Миша, смотри, птички прилетели! – она подняла сына повыше, чтобы он мог рассмотреть воробьёв, прыгающих на карнизе соседнего дома.
Малыш радостно засмеялся, хлопая ладошками. Ему исполнился год, и он уже пытался ходить, держась за мебель. Каждый день приносил новые открытия, новые достижения. Наталья не могла нарадоваться на сына – крепкого, смышлёного, улыбчивого.
Звонок в дверь застал её врасплох. Она не ждала гостей.
На пороге стояла Вера Николаевна – похудевшая, осунувшаяся, с ранее незаметными морщинами вокруг глаз.
Здравствуй, Наташа, – голос свекрови звучал непривычно тихо. – Можно войти?
Наталья молча отступила в сторону. Вера Николаевна нерешительно переступила порог, её взгляд сразу же отыскал Мишу, сидящего в детском стульчике.
Господи, как вырос… – прошептала она. – Совсем большой стал.
Чем обязана визиту? – холодно спросила Наталья, скрестив руки на груди.
Вера Николаевна опустила глаза.
Я… хотела поговорить. И извиниться.
Наталья приподняла бровь. Извиниться? Эта гордая, всегда уверенная в своей правоте женщина?
Присаживайтесь, – Наталья указала на стул.
Вера Николаевна села, нервно теребя ремешок сумки.
Операцию мне сделали. В долги влезли, но сделали. Я… я многое передумала, пока в больнице лежала. О жизни, о семье. О том, как мы с тобой обошлись.
И к каким выводам пришли? – Наталья взяла Мишу на руки, словно защищая его от неожиданной гостьи.
Что я была неправа. Мы все были неправы. – Вера Николаевна подняла глаза, и Наталья увидела в них слёзы. – Я думала только о себе. О своей обиде, о своей боли. Андрей уехал, и я почему-то решила, что виновата ты. Было проще обвинить тебя, чем признать, что мой сын просто… оказался слабым человеком.
Наталья стояла, не шевелясь. Эти слова она ждала долгие месяцы. Но сейчас они не приносили того облегчения, на которое она рассчитывала.
Почему вы пришли именно сейчас? – спросила она. – Потому что я отказалась вам помогать?
Нет. – Вера Николаевна покачала головой. – Я заслужила твой отказ. Я пришла потому, что поняла одну простую вещь – этот мальчик, – она кивнула на Мишу, – моя единственная семья. Мой единственный родной человек, кроме Олега. И я своими руками разрушила эту связь.
Она достала из сумки небольшой сверток.
Это Мише. Я знаю, что ничего не исправлю подарком. Но мне хотелось… хоть что-то.
Наталья не протянула руку за свёртком.
Знаете, Вера Николаевна, эти месяцы научили меня многому. Я поняла, что могу справиться сама. Без вашей помощи, без поддержки Андрея, без кого-либо ещё. Я строю свою жизнь. У меня теперь хорошие заказчики, я планирую открыть небольшое агентство.
Я рада за тебя, – тихо сказала свекровь. – Ты молодец. Я… я просто хочу быть частью жизни внука. Если ты позволишь.
Миша внезапно потянул ручки к Вере Николаевне, улыбаясь своей беззубой улыбкой. Наталья почувствовала, как напряжение внутри медленно отпускает.
Вы знаете, я не держу зла, – сказала она после паузы. – Правда. Но я и не забуду, как вы отвернулись от нас в трудную минуту. Как оставили нас одних, когда мы больше всего нуждались в поддержке.
Вера Николаевна кивнула, глотая слёзы.
Я понимаю. И я не прошу прощения – я знаю, что не заслужила его. Я прошу только шанс. Шанс узнать внука, быть рядом. Помогать, если понадобится.
Наталья посмотрела на Мишу – его глаза, так похожие на глаза Андрея, смотрели с детским любопытством на незнакомую женщину.
Он имеет право знать свою бабушку, – наконец произнесла Наталья. – Но только на моих условиях. И никаких обещаний я не даю.
Спасибо, – выдохнула Вера Николаевна. – Спасибо, Наташа.
Наталья осторожно передала Мишу на руки свекрови. Та приняла внука с трепетом, неуверенно, словно боясь причинить ему боль. Миша с любопытством потянулся к блестящей брошке на её кофте.
От Олега новости есть? – спросила Наталья, наблюдая за ними.
Уехал в Краснодар. Работу нашёл там. Звонит редко.
Наталья кивнула. Не только она научилась справляться сама.
А от Андрея? – тихо спросила Вера Николаевна, не поднимая глаз.
Ни слова. Я подала на развод. Заочно.
Правильно, – неожиданно твёрдо сказала свекровь. – Ты молодая, красивая. Жизнь продолжается.
Они сидели на кухне, пили чай. Разговор тёк неловко, с паузами, но лёд был сломан. Наталья смотрела, как Вера Николаевна возится с Мишей, и думала: может, у них ещё получится стать семьёй. Не сразу, не легко. Но со временем.
Когда Вера Николаевна собралась уходить, Наталья вдруг спросила:
Вы правда хотите быть частью нашей жизни?
Больше всего на свете, – просто ответила та.
Тогда приходите в воскресенье. Мы собираемся в парк.
На лице свекрови расцвела неуверенная улыбка.
Я приду. Обязательно приду.
Наталья закрыла за ней дверь и прислонилась к стене. Странное чувство наполняло её – не прощение, нет. Скорее осознание собственной силы. Она выстояла, справилась и теперь сама решала, кого впускать в свою жизнь, а кого нет.
Миша, сидя на полу, увлечённо играл с новой игрушкой, которую принесла бабушка. Наталья улыбнулась. Да, жизнь продолжается. И теперь она твёрдо знала – что бы ни случилось дальше, они справятся. Вместе или по отдельности – но справятся обязательно.
