— Ты, видимо, меня неправильно понял, — Таня выпрямилась и положила ручку на лист бумаги, где они с Борисом записывали пункты своего соглашения о разделе имущества. — Я говорю о совместно нажитом. Общая квартира и машина — пополам, как положено.
— Нет, я все правильно понял, — Борис откинулся на спинку стула и скрестил руки на груди. — Но я вложил немало сил и средств в твою квартиру. Ремонт три года назад был сделан в основном на мои деньги.
— Какую квартиру ты собрался делить? Мою добрачную? — изумленно смотрела на мужа Таня. — Ту, что мне родители подарили еще до нашей встречи?
— Именно эту, — кивнул Борис. — За десять лет брака она превратилась в совместный актив. Мы её сдавали, на деньги от аренды жили все вместе.
Таня медленно покачала головой, не веря своим ушам:
— Борис, это абсурд. Добрачное имущество не подлежит разделу, любой юрист тебе скажет.
— Не все так просто, — Борис поднялся и подошел к окну. — Я проконсультировался с Антоном. Он сказал, что если в течение брака в имущество были вложены значительные средства, увеличившие его стоимость, то оно может рассматриваться как совместно нажитое.
— Антон тебе такое сказал? — Таня нахмурилась, вспоминая университетского друга мужа, ставшего юристом. — Значит, ты уже готовился к этому разговору. Планировал заранее.
— Называй как хочешь, — пожал плечами Борис. — Я просто защищаю свои интересы.
В соседней комнате хлопнула дверь. Таня вздрогнула и понизила голос:
— Давай не будем сейчас. Паша только успокоился, а ты снова начинаешь.
Их девятилетний сын в последние недели стал замкнутым и раздражительным. Неудивительно — постоянные споры родителей не могли не сказаться на ребенке.
— Хорошо, — согласился Борис. — Но этот вопрос мы так не оставим. Я официально заявляю о своих претензиях на долю в твоей квартире.
Таня смотрела на человека, с которым прожила десять лет, и не узнавала его. Куда делся тот заботливый и справедливый мужчина, за которого она когда-то вышла замуж?
***
— Мама, а почему папа не ночевал дома? — Паша ковырял вилкой яичницу, не поднимая глаз.
Таня замерла у плиты. Как объяснить девятилетнему ребенку то, что происходит между ней и Борисом?
— Папа сейчас очень занят на работе, — осторожно начала она. — У него важный проект, и иногда ему проще переночевать у бабушки Лены.
— Врешь, — тихо сказал Паша, все так же не поднимая глаз. — Вы разводитесь, я все слышал. И про квартиры слышал тоже.
Таня подошла и села рядом с сыном:
— Мы с папой… у нас сейчас сложный период. Но ты самое главное, что есть у нас обоих. И что бы ни случилось между нами, мы оба любим тебя больше всего на свете.
Звонок в дверь прервал их разговор. На пороге стояла Наталья, старшая сестра Тани.
— Привет, чемпион, — она потрепала Пашу по волосам. — Бабушка ждет тебя на улице, хочет в парк сводить.
Когда Паша ушел, Наталья внимательно посмотрела на сестру:
— Рассказывай. Что там у вас происходит? Отец звонил, сказал, что Борис совсем с ума сошел.
Таня кратко изложила суть конфликта.
— И он серьезно думает, что может претендовать на твою квартиру? — возмутилась Наталья. — Это же чистой воды добрачное имущество!
— Он ссылается на ремонт и на то, что мы её сдавали последние годы.
— Да, определенные основания у него есть, — задумчиво произнесла Наталья, которая работала риелтором и хорошо разбиралась в жилищных вопросах. — Но не настолько, чтобы претендовать на половину. В крайнем случае, он может требовать компенсацию за ремонт, но не более того.
— Я бы и это обсудила, если бы он вел себя по-человечески, — вздохнула Таня. — Но он как с цепи сорвался. Десять лет жили нормально, а тут вдруг такое.
Наталья внимательно посмотрела на сестру:
— А ты не думала, что тут может быть что-то еще? Люди обычно так себя ведут, когда у них есть скрытые мотивы.
— Какие еще мотивы? — устало спросила Таня.
— Не знаю. Но стоит копнуть глубже, — Наталья решительно встала. — Первым делом тебе нужен хороший адвокат. У меня есть на примете отличный специалист по семейным делам — Ирина Александровна.
***
— Добрый день, Татьяна, — Ирина Александровна, женщина лет пятидесяти с внимательным взглядом, жестом пригласила Таню сесть. — Ваша сестра вкратце обрисовала ситуацию, но я бы хотела услышать все детали от вас.
Таня подробно рассказала историю своего брака с Борисом, особенно акцентируя внимание на недавних событиях.
— Мы прожили десять лет вместе. Не скажу, что идеально, но, как мне казалось, хорошо. Потом что-то изменилось. Борис стал задерживаться на работе, стал раздражительным, отдалился. Когда я предложила развестись, он не особо сопротивлялся. И вот теперь эти претензии на мою квартиру…
Ирина Александровна делала пометки в блокноте:
— Расскажите подробнее про вашу добрачную квартиру. Когда и как она к вам перешла? Какие документы есть?
— Это двухкомнатная квартира в спальном районе. Родители подарили мне её за год до свадьбы, есть договор дарения. Первые годы мы там жили, потом купили большую квартиру и стали сдавать ту, меньшую.
— А ремонт? Ваш муж упоминает значительные вложения.
— Да, три года назад делали капитальный ремонт. Борис взял кредит, около миллиона рублей. Говорил, что так мы сможем сдавать квартиру дороже.
Адвокат кивнула:
— Этот кредит выплачен?
— Нет еще, осталось примерно треть суммы.
— Понятно. Теперь самый важный вопрос: у вас есть документальные подтверждения, что эти деньги действительно пошли на ремонт вашей квартиры?
Таня задумалась:
— Должны быть чеки, выписки со счетов. Но в основном Борис сам этим занимался.
— Хорошо, это мы выясним в процессе, — Ирина Александровна положила ручку. — Теперь давайте я объясню вам ваше положение. По закону, имущество, принадлежавшее одному из супругов до брака, не подлежит разделу при разводе. Это ваш случай. Однако есть нюанс: если в течение брака в это имущество были вложены совместные средства, которые значительно увеличили его стоимость, то второй супруг может претендовать на компенсацию.
— То есть он может требовать деньги за ремонт, но не саму квартиру?
— В общем случае — да. Но здесь могут быть нюансы. Если квартира использовалась как источник общего дохода, если ремонт существенно увеличил её стоимость… В любом случае, о половине речи быть не может. В худшем случае — доля, соответствующая его вложениям.
Таня немного успокоилась:
— Что мне делать дальше?
— Собирать документы и готовиться к возможному судебному процессу. Нам нужны все бумаги по квартире, по ремонту, по доходам от аренды. И еще, — адвокат внимательно посмотрела на Таню, — я бы советовала вам разобраться, нет ли у вашего мужа других мотивов для таких требований. Люди редко действуют настолько агрессивно без причины.
***
Возвращаясь от адвоката, Таня решила заехать в свою добрачную квартиру. Арендаторы съехали месяц назад, и она еще не нашла новых. Поднимаясь в лифте, она столкнулась с пожилой соседкой.
— Танечка, давно тебя не видела! — обрадовалась Валентина Николаевна. — Как дела? Как Паша?
— Все нормально, Валентина Николаевна, — попыталась улыбнуться Таня. — Вот, приехала квартиру проверить.
— А муж твой здесь часто бывает, — как бы между прочим заметила соседка. — Особенно когда жильцов нет.
Таня насторожилась:
— В каком смысле — часто бывает?
— Ну, я же на пенсии, целыми днями дома. Вижу, кто приходит. Борис твой тут раз в неделю точно появляется. И не один.
Сердце Тани забилось быстрее:
— А… с кем?
— С женщиной какой-то. Молодая, высокая такая, волосы темные. Они обычно вечером приходят, а утром она одна уходит. Я думала, ты знаешь…
Открыв дверь квартиры, Таня внимательно осмотрелась. Ничего подозрительного на первый взгляд — все чисто, прибрано. В спальне она открыла шкаф — пусто. Заглянула под кровать — ничего. Уже собираясь уходить, она заметила в ванной комнате женскую заколку для волос, закатившуюся за раковину.
Таня почувствовала, как земля уходит из-под ног. Все встало на свои места: и внезапное желание Бориса сделать ремонт в этой квартире, и его поздние возвращения, и охлаждение в их отношениях. И теперь эти странные претензии на её квартиру…
Выйдя из подъезда, она набрала номер сестры:
— Наташа, ты не поверишь, что я только что узнала…
***
— Кто она? — этот вопрос не давал Тане покоя весь вечер.
— Какая разница? — пожала плечами Наталья, сидевшая напротив с чашкой чая. — Главное, что теперь мы знаем истинную причину его поведения.
— Для меня есть разница, — тихо ответила Таня. — Я хочу знать, ради кого он разрушил нашу семью.
— А что это изменит? — Наталья внимательно посмотрела на сестру. — Ты же не собираешься устраивать разборки?
— Нет, конечно. Но я должна понимать, с чем имею дело. Если у него серьезные отношения, это одно. Если просто интрижка — совсем другое.
Наталья вздохнула:
— Ладно, давай подумаем. Ты говоришь, последние три года он изменился. Стал чаще задерживаться на работе, больше внимания уделял внешнему виду. Три года назад был сделан ремонт в твоей квартире. Очевидно, он готовил место для встреч.
— Но кто она? — повторила Таня.
— Соседка описала высокую брюнетку. Кто-то из его окружения? Коллега?
Таня задумалась:
— Может быть, Карина? Она работает с ним в одном отделе. Я видела её пару раз на корпоративах. Высокая, темноволосая…
— А как давно она там работает?
— Около трех лет, кажется… — Таня замерла. — Боже, все сходится.
— Нужно это проверить, — решительно сказала Наталья. — У тебя есть её контакты?
— Нет, но я могу узнать через общих знакомых.
— Отлично. Узнай и назначь встречу. Только без истерик, спокойно. Ты должна выяснить, насколько серьезно у них все, и что она знает о ваших отношениях и разводе.
— А если она откажется встречаться?
— Тогда придется действовать через друзей Бориса. У него же есть приятели, которые могут знать о его личной жизни?
Таня кивнула:
— Да, с Игорем они дружат с института. И с Антоном, тем самым юристом, который консультирует его по поводу квартиры.
— Вот и отлично. Начнем с Карины, а если не получится — попробуем через друзей.
***
Кафе было полупустым — буднее утро, не самое популярное время. Таня выбрала столик в углу, откуда хорошо просматривался вход. Она нервничала, постукивая пальцами по столешнице.
Дверь открылась, и вошла высокая женщина с темными волосами, собранными в хвост. Она огляделась, заметила Таню и направилась к её столику.
— Здравствуйте, вы Татьяна? — голос у неё был низкий, приятный. — Я Карина.
— Да, спасибо, что согласились встретиться, — Таня жестом предложила ей сесть.
Некоторое время они молча изучали друг друга. Карина выглядела напряженной, но держалась с достоинством.
— Я догадываюсь, о чем вы хотите поговорить, — наконец произнесла она. — О Борисе.
— Да, — просто ответила Таня. — Насколько я понимаю, у вас с ним отношения.
Карина не стала отрицать:
— Да, у нас отношения. Уже более двух лет.
— И все это время вы встречались в моей квартире?
На лице Карины отразилось удивление:
— В вашей? Борис сказал, что это его квартира. Что он купил её давно, еще до брака с вами.
Таня горько усмехнулась:
— Интересно. А что еще он рассказывал обо мне и нашем браке?
— Что вы давно живете как чужие люди. Что брак существует только на бумаге и ради сына. Что вы договорились о свободных отношениях.
— Все это ложь, — тихо сказала Таня. — Мы с Борисом прожили вместе десять лет. Да, в последние годы отношения стали прохладнее, но никаких договоренностей о «свободных отношениях» не было. А квартира, о которой идет речь, принадлежит мне. Я получила её от родителей еще до брака.
Карина побледнела:
— Не может быть… Он бы не стал так лгать.
— Еще как стал, — Таня достала из сумки папку. — Вот документы на квартиру. Договор дарения от моих родителей, датированный за год до нашей свадьбы с Борисом.
Карина просмотрела бумаги, и её лицо стало еще бледнее:
— Я не знала… Клянусь, я думала, что вы в курсе наших отношений и что квартира принадлежит ему.
— А сейчас мы с ним разводимся, и он требует половину этой квартиры, — добавила Таня. — Говорит, что вложил в неё много средств и имеет право на долю.
— Это… это ужасно, — Карина была явно потрясена. — Я не хочу быть частью такой некрасивой истории. Вы должны знать: Борис говорил мне, что после развода мы будем жить вместе в этой квартире. Что это будет наше гнездышко.
Теперь пришла очередь Тани удивляться:
— Так у вас настолько серьезные планы?
— Я думала, да, — Карина опустила глаза. — Но теперь я во всем сомневаюсь. Если он солгал мне о таких важных вещах, о чем еще он мог солгать?
***
— Папа! — Паша бросился к Борису, как только тот переступил порог. — Ты за мной? Мы идем в парк?
— Да, чемпион, — Борис потрепал сына по волосам. — Бери куртку, сегодня прохладно.
Таня наблюдала за ними из кухни, не выходя. Когда Паша убежал в свою комнату за вещами, Борис поймал её взгляд:
— Что-то случилось? Ты странно смотришь.
— Нет, все нормально, — она отвернулась к окну. — Когда вернетесь?
— К ужину. Или ты против?
— Нет, конечно, нет. Паша скучает по тебе.
Борис помолчал, потом сделал шаг в её сторону:
— Таня, может, нам стоит поговорить? Без юристов, просто по-человечески.
Она повернулась к нему:
— О чем? О том, как ты используешь мою квартиру для встреч с любовницей, а теперь хочешь отобрать её?
Борис побледнел:
— Что ты несешь?
— Я все знаю, Борис. Про Карину, про ваши планы жить в моей квартире после развода. Соседи рассказали, как часто вы там бываете. И сама Карина подтвердила.
— Ты разговаривала с Кариной? — его голос стал ледяным.
— Да. И она была шокирована, узнав, что квартира принадлежит мне, а не тебе, как ты ей говорил.
Борис открыл рот, чтобы что-то сказать, но в этот момент вернулся Паша:
— Я готов, папа! Мы можем идти?
— Да, сынок, — Борис бросил последний взгляд на Таню. — Мы еще поговорим об этом.
Когда они ушли, Таня опустилась на стул. Разговор с Кариной многое прояснил, но легче от этого не стало. Ей было больно осознавать, что человек, которому она верила, с которым строила семью, мог так поступить.
Телефон зазвонил — это была Ирина Александровна, её адвокат:
— Татьяна, у меня новости. Я провела предварительную консультацию с судьей, который будет вести ваше дело. Он считает, что претензии вашего мужа на полную половину квартиры необоснованны. Однако компенсация за вложенные в ремонт средства вполне возможна.
— А если я докажу, что он использовал квартиру для личных целей? Для встреч с другой женщиной?
— Это может помочь, особенно если удастся доказать, что ремонт делался именно для этого. У вас есть доказательства?
— Показания соседей и признание самой женщины.
— Отлично. Еще лучше было бы найти что-то документальное. Сообщения, фотографии, что угодно, что подтверждает их отношения и использование квартиры.
Таня задумалась:
— Я поищу. И еще, Борис сказал этой женщине, что квартира принадлежит ему. Это может как-то повлиять на дело?
— Безусловно. Это показывает его недобросовестность. Все эти детали укрепляют нашу позицию.
***
Семейный ужин в доме родителей Тани проходил в напряженной атмосфере. Отец, Виктор Иванович, хмурился и то и дело бросал гневные взгляды на зятя. Мать Тани пыталась сгладить обстановку, вовлекая всех в непринужденную беседу, но получалось плохо.
— Итак, Борис, — наконец произнес Виктор Иванович, отложив вилку, — я слышал, ты претендуешь на квартиру, которую мы подарили Тане до вашей свадьбы.
Борис выпрямился:
— Да, у меня есть на это основания. Я вложил в неё значительные средства.
— Средства? — отец Тани скептически поднял бровь. — А для чего ты вкладывал эти средства? Чтобы было где встречаться с любовницей?
— Папа! — воскликнула Таня. — Не надо.
— Почему не надо? — возмутился Виктор Иванович. — Все и так всё знают. Если он не стесняется так поступать, пусть не стесняется и разговора об этом.
— Я не собираюсь обсуждать свою личную жизнь, — холодно ответил Борис.
— Конечно! — всплеснул руками Виктор Иванович. — Конечно, не собираешься! А вот пытаться отобрать у дочери квартиру, которую мы ей подарили, ты собираешься!
— Я не пытаюсь ничего отобрать, — возразил Борис. — Я лишь хочу справедливого раздела имущества.
— Справедливого? — Виктор Иванович повысил голос. — Ты считаешь справедливым претендовать на то, что тебе не принадлежит?
— Достаточно! — вмешалась мать Тани. — Вы оба забываете, что здесь ребенок.
Все посмотрели на Пашу, который сидел, опустив голову, и явно был расстроен перепалкой.
— Извини, сынок, — сказал Виктор Иванович, смягчившись. — Дедушка погорячился.
После ужина, когда Паша увлеченно играл с новым конструктором в гостиной, а женщины убирали со стола, Виктор Иванович отвел Бориса в сторону:
— Послушай, я не хочу, чтобы это превращалось в войну. Прежде всего, из-за Паши. Я предлагаю тебе компромисс: откажись от претензий на квартиру Тани, а я помогу вам с покупкой жилья после развода.
Борис удивленно посмотрел на тестя:
— Вы предлагаете мне деньги?
— Я предлагаю решение, которое избавит всех от лишних страданий, особенно моего внука, — спокойно ответил Виктор Иванович. — Подумай об этом.
***
Предварительное судебное заседание было назначено на следующую неделю. Таня нервничала, хотя Ирина Александровна уверяла, что их позиция сильна.
— На твоей стороне закон, — говорила она. — И теперь, когда у нас есть свидетельские показания о том, что Борис использовал квартиру для личных встреч, его моральная позиция существенно ослаблена.
В день перед заседанием Борис неожиданно позвонил Тане:
— Нам нужно встретиться. Без юристов.
— Зачем? — настороженно спросила она.
— Я хочу предложить компромисс. Не хочу, чтобы это превращалось в грязную войну.
Они встретились в нейтральном месте — в небольшом кафе недалеко от дома Тани. Борис выглядел усталым и подавленным.
— Я отказываюсь от претензий на твою добрачную квартиру, — сразу заявил он.
Таня удивленно посмотрела на него:
— Что изменилось?
— Многое, — он вздохнул. — Во-первых, я поговорил с отцом. Он считает, что я веду себя неправильно. Во-вторых, после нашего последнего разговора я много думал и понял, что перегнул палку.
— А как же Карина? — тихо спросила Таня. — Ты же собирался жить с ней в этой квартире.
Борис опустил глаза:
— Мы расстались. После того, как она узнала правду о квартире, она… разочаровалась во мне. Сказала, что не хочет быть с человеком, который обманывает близких.
Таня почувствовала странное удовлетворение. Не злорадство — ей было по-человечески жаль Бориса — но что-то вроде восстановленной справедливости.
— Что ты предлагаешь?
— Я отказываюсь от претензий на квартиру. Взамен прошу компенсировать часть затрат на ремонт — только реальные расходы, подтвержденные документами. И давай постараемся сохранить нормальные отношения ради Паши.
Таня внимательно смотрела на бывшего мужа. Куда делась его самоуверенность? Его напор? Сейчас перед ней сидел просто усталый, ошибившийся человек.
— Я согласна с такими условиями, — наконец произнесла Таня. — И документы на ремонт я видела, так что примерно представляю сумму. Думаю, мы сможем договориться без суда.
Борис заметно расслабился:
— Спасибо. Я очень сожалею обо всем.
— О чем именно? — спросила Таня, глядя ему прямо в глаза. — О том, что требовал мою квартиру или о том, что всё это время обманывал меня?
Борис помолчал, собираясь с мыслями:
— Обо всём. Я запутался, Таня. Сначала это казалось просто увлечением, потом затянуло. Я начал врать тебе, потом Карине, потом уже и самому себе. Когда пришло время развода, я запаниковал. Квартира казалась единственной возможностью начать новую жизнь.
— Ты мог просто поговорить со мной, — тихо сказала Таня. — Десять лет вместе, Борис. Неужели я заслужила такое отношение?
— Нет, не заслужила, — признал он. — Я испугался разговора. Боялся твоей реакции, суда, того, что могу потерять Пашу. И вместо того, чтобы поступить честно, начал изворачиваться.
Таня покачала головой:
— Давай завершим наш развод без лишнего шума. Паша и так слишком многое видел и слышал. Не хочу, чтобы он рос с мыслью, что отношения между людьми всегда заканчиваются войной.
— Согласен, — кивнул Борис. — Как думаешь, когда мне лучше видеться с ним?
— Когда захочешь. Ты его отец, Борис. Несмотря ни на что, я никогда не буду препятствовать вашему общению.
***
Три месяца спустя Таня сидела в гостиной, проверяя домашнюю работу Паши. В последнее время сын стал намного спокойнее — исчезла нервозность, улучшились оценки в школе. Развод родителей, к удивлению Тани, он принял довольно стойко.
— Главное, что вы не ругаетесь больше, — сказал он ей недавно. — И папа теперь проводит со мной больше времени, чем раньше.
Это была правда. Борис стал более ответственным отцом. Он забирал Пашу на выходные, помогал с уроками, водил в спортивные секции. Казалось, развод парадоксальным образом улучшил его отношения с сыном.
Звонок в дверь прервал размышления Тани. На пороге стоял Борис.
— Привет, — он выглядел немного смущенным. — Паша готов?
— Сейчас выйдет, собирает вещи, — Таня посторонилась, пропуская бывшего мужа в квартиру. — Хочешь чаю?
— Нет, спасибо, — он неловко топтался в прихожей. — Слушай, я тут хотел спросить… Помнишь тот большой чемодан? Кажется, он остался у тебя.
— Да, в кладовке. Сейчас принесу.
Когда она вернулась с чемоданом, Борис внимательно смотрел на фотографию Паши, стоявшую на комоде.
— Он так вырос за последний год, — задумчиво произнес он.
— Да, дети быстро меняются, — согласилась Таня. — Кстати, на следующей неделе родительское собрание. Пойдешь?
— Конечно, — кивнул Борис. — Во сколько?
— В шесть. Я могу взять выписку с твоей работы, если нужно.
— Было бы здорово, спасибо.
Они стояли в прихожей — два человека, когда-то бывшие одной семьей, а теперь учившиеся быть вежливыми чужаками с общим ребенком. В этот момент из своей комнаты выскочил Паша:
— Папа! Ты уже здесь! Я почти готов, только найду свой планшет.
— Не торопись, чемпион, у нас много времени, — улыбнулся Борис.
Когда Паша снова скрылся в комнате, Борис повернулся к Тане:
— Я давно хотел сказать… Спасибо тебе.
— За что? — удивилась она.
— За то, что не настраиваешь его против меня. Я знаю, ты имела на это полное право после всего, что я сделал.
Таня покачала головой:
— Это было бы непростительно по отношению к Паше. Он любит тебя, Борис. И ему нужен отец, независимо от того, что произошло между нами.
Борис кивнул:
— Я ценю это. И… я действительно стараюсь быть хорошим отцом. Лучше, чем был мужем.
— Я вижу, — тихо ответила Таня.
В этот момент снова появился Паша с рюкзаком и планшетом:
— Нашел! Я готов, папа!
— Отлично, поехали, — Борис взял у сына рюкзак. — Спасибо за чемодан, Таня. И до встречи на собрании.
— До встречи, — она улыбнулась и помахала им рукой.
Закрыв дверь, Таня прислонилась к стене и глубоко вздохнула. Странно, но впервые за долгое время она чувствовала не горечь или обиду, а спокойствие. Жизнь продолжалась. Она справилась с кризисом, отстояла свои права и, что самое важное, сумела сохранить для сына нормальные отношения с отцом.
Вечером Таня позвонила сестре:
— Наташа, помнишь, ты говорила, что я должна отремонтировать добрачную квартиру перед сдачей? Я решилась. Начинаем на следующей неделе.
— Отлично! — обрадовалась Наталья. — Я уже подобрала несколько вариантов дизайна. И есть хорошие арендаторы на примете — семейная пара, очень приличные люди.
— Замечательно, — Таня улыбнулась. — Я хочу все изменить там. Новый ремонт, новая мебель, новая глава жизни.
— Правильное решение, — одобрила Наталья. — Кстати, ты слышала новость? Борис уволился с работы.
— Да? — удивилась Таня. — Он ничего не говорил.
— Ему предложили место в другой компании, с повышением. Более высокая должность, лучшие условия. Видимо, решил начать жизнь с чистого листа.
— Что ж, я рада за него, — искренне сказала Таня.
После разговора с сестрой Таня подошла к окну. На улице начинался дождь, но ей было тепло и спокойно. Десять лет брака остались позади, впереди была новая жизнь — неизвестная, но полная возможностей. Она знала, что справится. В конце концов, она уже прошла через самое сложное и вышла победителем.
А главное — она сумела сохранить самое ценное: своё достоинство и счастливое детство для своего сына. Остальное было не так важно.
