Ольга вернулась домой, было подозрительно тихо. Обычно по вечерам квартира гудела звуками телевизора и голосами — Алексей и его мать спорили о политиках, а её сын Артём громыхал на кухне посудой, готовя свои любимые бутерброды. Сейчас же в воздухе витало что-то тревожное, вязкое, словно перед грозой.
Она сбросила куртку и тихо сняла сапоги, прислушиваясь. Из кухни донёсся глухой голос Алексея, но слов разобрать было невозможно. Потом резкий вскрик свекрови:
— Как ты смеешь так со мной разговаривать?!
Сердце Ольги дернулось. Она рванула в сторону кухни и застыла на пороге. Там стояли трое. Алексей с багровым лицом сжимал кулаки, напротив него — Артём, бледный, с трясущимися руками. Свекровь прижимала к груди носовой платок и рыдала.
— Что тут происходит? — тихо спросила Ольга, хотя голос выдал её напряжение.
Алексей резко повернулся к ней, и в его взгляде мелькнуло что-то чужое, неприятное.
— Спроси у своего сына! — процедил он. — Он только что назвал мою мать… ведьмой.
Ольга посмотрела на Артёма, и тот виновато опустил глаза. Но в его позе не было покорности — только усталость и злость.
— Она сама начала! — выпалил он. — Каждый день твердит, что я не из их семьи, что мне здесь не место!
Свекровь всхлипнула громче.
— Я хотела как лучше… А он сказал, что я вечно лезу и лучше бы меня здесь не было!
— Хватит! — Алексей ударил кулаком по столу, так что посуда дрогнула. — Я не позволю твоему сыну оскорблять мою мать! — крикнул он и резко шагнул к Ольге, хватая её за плечи.
От неожиданности она вскрикнула и попятилась, но хватка мужа была стальной.
— Скажи ему, что он должен извиниться! Немедленно!
— Алексей… ты больной? — вырвалось у неё. — Отпусти меня!
В эту секунду всё произошло слишком быстро. Артём бросился к отчиму, оттолкнул его от матери и стал между ними.
— Не трогай её! — выкрикнул парень. — Если ты мужчина, разберись со мной, а не ломай ей руки!
Алексей стоял, тяжело дыша, лицо перекосилось от ярости.
— Ты неблагодарный щенок! Живёшь на моей территории, ешь мой хлеб и смеешь огрызаться?!
Ольга схватила сына за руку и потащила в коридор. Она чувствовала, как дрожат её колени, но виду не подала.
— Мы уходим, — бросила она через плечо. — Пока ты не придешь в себя.
— Да уходите! — рявкнул Алексей. — Но помни: я не дам тебе вернуться, если переступишь этот порог!
Ольга натянула куртку и помогла сыну обуться. Голова гудела. Внутри всё кипело от обиды и боли.
«Как он мог так со мной? И всё ради своей матери…»
Когда дверь за ними захлопнулась, свекровь тихо сказала:
— Алексей, а вдруг они больше не вернутся?
Алексей медленно опустился на стул. В груди жгло непонятное чувство — смесь вины и упрямства.
«Она не уйдёт. Она любит меня. Вернётся.» Но в глубине души что-то подсказывало: в этот раз всё по-настоящему.
Алексей повторял эту мысль всю ночь, как мантру: «Она не уйдёт. Она любит меня.» Он слонялся по квартире, пил холодный чай, иногда подходил к телефону, но так и не набрал номер. Мать тихо передвигалась по комнатам, вздыхала, смотрела в окно и время от времени бросала:
— Вот и всё. Сынок, она нас предала.
Алексей не отвечал. Предала? Или, может, он — предатель?
Утро началось с тишины и запаха одинокой квартиры. Мать, как ни в чём не бывало, сварила кашу и поставила перед сыном.
— Поешь. Нельзя на голодный желудок переживать.
Он оттолкнул тарелку.
— Ты мне вчера что-то не договариваешь, мама. Скажи прямо: что ты ему наговорила?
Она выпрямилась.
— Я? Всё как всегда. Только намекнула, что неплохо бы ему подыскать колледж подальше. А то взрослеет, а сидит у нас на шее. Разве это преступление?
— Мама, ты назвала его чужим. Артём это слышал. Он мне сам говорил.
— А разве он не чужой? — её голос стал резким. — Он тебе кто? Твой? Нет. Он её, от первого брака. Что я тебе рассказываю, сам же знаешь. А я тебя растила одна! Я хочу, чтобы ты был счастлив. А она тебя тянет в яму. С сыном, с прошлым, с вечно грустными глазами!
Алексей встал, не веря своим ушам.
— Ты манипулируешь мной. Ты всё время сравниваешь её с собой. Только вот знаешь, мама… она — моя семья. А ты… ты просто не хочешь никого рядом со мной.
Лицо матери стало холодным.
— Вот оно как. Тогда иди. Преклони колени. Только знай — я не прощу, если ты променяешь меня на эту… на эту вдову с ребёнком.
В это же утро Ольга с Артёмом остановились у её подруги Светланы. Света сразу заварила чай и выслушала всё с каменным лицом.
— Я тебя предупреждала, — спокойно сказала она. — Алексей нормальный только до тех пор, пока ты молчишь. А как только скажешь слово — он давит.
Ольга сидела с чашкой в руках, не чувствуя вкуса.
— Я не ожидала, что он схватит меня… перед Артёмом. Он всегда был сдержанный. А тут — как будто не он.
Артём лежал на диване, уткнувшись в телефон, но при её словах шевельнулся.
— Мам, я ни за что не вернусь в тот дом. Он зверь. А его мать… она меня реально ненавидит. Я не придумал.
— Я знаю, — прошептала она. — Теперь знаю.
Прошло два дня. Алексей не звонил. Артём вернулся в школу. Ольга нашла временную подработку у знакомых, лишь бы не сидеть без дела. Внутри неё росла тревога — не за брак, а за то, что она когда-то выбрала этого человека. Что упустила момент, когда он перестал быть надёжным.
На третий вечер ей всё же позвонил Алексей.
— Оля. Нам надо поговорить. Я приеду.
— Не приезжай, — сказала она. — Говори здесь.
Молчание. Потом тяжёлый выдох.
— Я повёл себя, как идиот. Прости. Но ты должна понять — моя мать не подарок, да. Но она стареет. Она одинока. И я не могу просто выгнать её.
— Ты не обязан её выгонять. Но и я не обязана жить с женщиной, которая травит моего сына.
— Оля… я не знаю, что делать. Я хочу, чтобы мы были вместе. Все.
— Тогда поставь границы. Между матерью и нашей семьёй. Если ты не можешь — мы не пара.
— Мне нужно подумать.
Ольга почувствовала, как внутри что-то хрустнуло. «Подумать». Не «я решу». Не «я с тобой».
Она положила трубку. Света молча подала ей бокал вина.
— Готовься, — сказала она. — Либо он исчезнет. Либо вернётся с покаянием. Но с ним обязательно придёт какая-нибудь новая ложь.
Ольга хотела возразить, но в этот момент её сын зашёл в комнату и бросил:
— Мам. Я случайно увидел у него в соцсетях — он с бабушкой поехал в загородный дом. Там же, где вы отмечали годовщину. Где ты никогда не была, потому что она «болела».
Ольга вскинула голову.
— Что?
Артём протянул ей фото: Алексей с матерью, улыбаются на фоне дачи. В подписях — фразы, которых она никогда не слышала от Алексея:
«Важней женщины в моей жизни нет»
«Спасибо за всё, мама»
Что это было? Выпад в её сторону? Или… подготовка к какому-то решению?
Сердце сжалось. Она поняла: её брак может быть не просто на грани — он, возможно, уже закончился. Только ей об этом забыли сообщить.
Ольга смотрела на экран телефона, пока пальцы медленно сжимались в кулак. Фото, где Алексей и его мать стояли на фоне дачи, казались нарочито теплыми, домашними. В подписях читалась какая-то злая ирония: «Важней женщины в моей жизни нет». Как будто эти слова адресованы не только матери, но и ей — как бывшей супруге, которая осмелилась уйти.
Она отложила телефон, чувствуя, как кровь стучит в висках. Света, сидевшая напротив с ноутбуком, краем глаза наблюдала за подругой.
— Ну что? — осторожно спросила она.
— Всё ясно, — выдавила Ольга. — Он выбрал. Выбрал её.
— Подожди, — Света прищурилась. — А если это его способ тебя прощупать? Показать, что он обижен, и спровоцировать на звонок?
— Если так, он ошибся. — Ольга встала и прошлась по комнате, обхватив себя за плечи. — Я не собираюсь унижаться. Если он хотел сохранить семью, то должен был защищать меня и Артёма, а не устраивать из жизни войну ради своей матери.
Через три дня телефон зазвонил. На экране — Алексей. Ольга хотела сбросить вызов, но всё же нажала «ответить».
— Привет, — его голос был хриплым. — Я… я всё понял. Прости, что так долго.
— Понял что? — холодно спросила она.
— Что совершил ошибку. Я должен был сразу отстоять тебя и Артёма. Я поговорил с мамой. Она… она уедет к сестре в Тверь на пару месяцев.
— А потом? Вернётся? — Ольга не узнавал свой голос: он стал каким-то ровным, даже равнодушным.
— Потом… потом будет по-другому. Я обещаю. Главное, вернись домой. Нам нужно начать всё заново.
— Алексей… — Она замолчала, подбирая слова. — А тебе не кажется, что поздно?
— Что значит поздно? Оля, ты же любишь меня. Мы прожили шесть лет вместе. Мы семья! Артём мне как родной.
— Семья? — с горечью переспросила она. — Знаешь, что мне сказал Артём? «Мама, у нас никогда не было семьи. Был ты, я и человек, который делил нас пополам».
— Он ребёнок. Он не понимает.
— Нет, Алексей. Ему 17. Он всё понимает. И я тоже.
Спустя неделю Алексей всё же решился приехать к Ольге. Без предупреждения. В коридоре он стоял растерянный, с букетом белых лилий и виноватым выражением лица.
— Оля… — начал он, но она подняла руку.
— Сначала скажи: это правда?
— Что?
— Ты сказал своей матери, что важней женщины в твоей жизни нет? Это правда?
— Да. Но я имел в виду…
— Всё ясно. — Она отвернулась. — Алексей, знаешь, что самое страшное? Я не ревную к твоей матери. Я устала конкурировать с ней за твоё внимание. Устала объяснять, что мой сын — не чужой, а твой пасынок. Устала ждать, когда ты перестанешь быть чьим-то сыном и начнёшь быть мужем.
Он бросил цветы на тумбочку и шагнул к ней.
— Оля, дай мне шанс! Всё изменится!
— Шанс был. Когда я стояла в той кухне и просила тебя остановиться. Когда Артём сказал, что чувствует себя лишним в твоём доме. Когда я ушла, а ты не побежал за мной.
— Я любил тебя! Люблю! — голос Алексея сорвался. — Но мама… она всегда была рядом. Я не могу её оставить.
Ольга кивнула.
— Вот поэтому ты остаёшься с ней. А я — с сыном.
Она открыла дверь.
— Прощай, Алексей. И не ищи нас.
Поздним вечером, сидя рядом с Артёмом на диване, Ольга впервые за долгое время улыбнулась.
— Мы с тобой сильные, сынок. И у нас всё будет хорошо.
— Будет, мам, — ответил он уверенно. — Теперь точно будет.
А в телефоне тем временем мигнуло новое сообщение:
Прошёл месяц с того вечера, когда Ольга закрыла дверь перед Алексеем. Вначале она просыпалась среди ночи, вздрагивала от звонков и сообщений, которые приходили с его номера, но постепенно звонки прекратились. На душе было странно: не больно — пусто. Как будто вырезали часть сердца и оставили зияющую дыру.
Артём заметно повеселел. Он стал чаще смеяться, с удовольствием помогал матери на кухне и иногда даже сам заговаривал о будущем. Света радовалась за подругу:
— Вот видишь? Без него и дышится легче. Теперь можешь подумать о себе.
Ольга только кивала. Но однажды вечером, когда Артём ушёл к друзьям, в дверь позвонили.
На пороге стоял Константин. Тот самый сосед по даче Алексея, высокий, с мягкой улыбкой и внимательным взглядом. В руках у него был бумажный пакет с тёплыми пирожками.
— Можно войти? — спросил он.
Ольга растерялась.
— Конечно. А как ты меня нашел?
— Твоя подруга написала мне в соц. сетях.
Они сели на кухне, и Константин долго молчал, глядя на пар из чашек с чаем. Наконец он заговорил:
— Я всё знаю. Я должен тебе кое-что сказать. То, о чём ты, наверное, даже не догадываешься.
— Что именно?
— Про твою свекровь. — Он вздохнул. — Знаешь, в тот вечер, когда они были на даче без тебя, я случайно стал свидетелем её разговора с Алексеем.
Ольга насторожилась.
— И что?
— Она сказала ему, что если он выберет тебя и Артёма, то может больше не приходить на дачу и даже не рассчитывать на наследство. Что все деньги и документы она перепишет на племянника.
Ольга вцепилась пальцами в чашку, боясь расплескать чай.
— Она… шантажировала его?
— Не только. — Константин говорил тихо, но взгляд у него был острый. — Она сказала, что ты «заберёшь у него всё» и «натравишь сына», как только Алексей останется без её помощи. Я хотел вмешаться, но понял: это его выбор. И он выбрал не тебя.
У Ольги в груди закипала ярость. Теперь всё стало на свои места — и странная резкость Алексея, и холодность его матери, и их фото у дачи с подписями, как ножом по сердцу.
— Почему он сразу не сказал мне? — еле слышно спросила она.
— Извини за такие новости, я боялся, что ты меня неправильно поймёшь. Боялся, что ты мне не поверишь и прогонишь… — Он улыбнулся горько. — Теперь вижу: ты сильнее, чем я думал.
Ольга закрыла лицо руками. Внутри было тяжело и больно, но слёз не было. Только странная лёгкость: наконец всё стало понятно.
Когда Константин собрался уходить, она вдруг остановила его у двери.
— Спасибо, что сказал мне. — Она улыбнулась чуть дрогнувшими губами. — Ты прав: я многое про себя поняла.
— Если захочешь прогуляться по парку или просто поговорить… — он замялся. — Я рядом.
Ольга смотрела, как он уходит, и в первый раз за долгое время почувствовала странное волнение. Тёплое и пугающее одновременно.
«А может, это и есть шанс? Только теперь — мой.»
