— Анна Петровна, о чём вы говорите? Какая квартира? — Марина сжала телефон так, что чуть его не разломала.
— Не прикидывайся дурочкой. Трёхкомнатная на Ленинском. Мой сын имел на неё право, а значит, и я тоже. Сорок процентов мои, и точка.
— Вы с ума сошли? Мои родители живы и здоровы!
***
Марина отшвырнула телефон на диван и тяжело опустилась рядом. За окном моросил мелкий осенний дождь, капли стекали по стеклу, как слёзы. Три года после развода с Игорем она не слышала голоса его матери, и вот теперь этот звонок.
Анна Петровна всегда была особенной свекровью. Не из тех, кто приносит пирожки и помогает с внуками. Нет, она была из породы стратегов и захватчиков. Ещё когда Марина впервые переступила порог их квартиры, она почувствовала на себе оценивающий взгляд этой женщины.
— Игорёк, ты уверен? — спросила тогда Анна Петровна, даже не потрудившись понизить голос. — Она же из простой семьи. Отец-инженер, мать-учительница. Что они могут дать?
Марина вспомнила, как Игорь смущённо улыбался, не находя сил возразить матери. Уже тогда стоило развернуться и уйти, но любовь затуманила разум.
Телефон снова зазвонил. Марина вздрогнула, но, увидев на экране фото мамы, с облегчением выдохнула.
— Мам, привет. Ты не поверишь, кто мне только что звонил…
— Мариночка, — голос матери звучал странно, — ты можешь приехать? Нам нужно поговорить.
***
Родительская квартира встретила Марину запахом свежего пирога и тревожной тишиной. Отец сидел за столом, нервно постукивая пальцами по столешнице. Мать суетилась у плиты, избегая прямого взгляда.
— Что случилось? — Марина сбросила мокрую куртку. — Анна Петровна звонила мне с какими-то безумными требованиями про вашу квартиру.
Родители переглянулись. Отец прокашлялся.
— Доча, присядь. Есть разговор.
Марина опустилась на стул, чувствуя, как внутри всё сжимается от предчувствия беды.
— Помнишь дядю Колю? Моего двоюродного брата? — начал отец.
— Который в Новосибирске? Смутно. Вы к нему ездили, когда я ещё в школе училась.
— Да, он самый. Так вот, он умер месяц назад. И оставил нам квартиру. Трёхкомнатную, на Ленинском проспекте.
Марина нахмурилась.
— И при чём тут Анна Петровна?
Мать поставила перед ней чашку чая и тяжело вздохнула.
— Дело в том, что мы решили эту квартиру продать. Она старая, требует ремонта, да и нам лишняя недвижимость ни к чему. Хотели часть денег тебе отдать на первый взнос за твоё жильё.
— Я всё ещё не понимаю связи с бывшей свекровью.
Отец потёр переносицу.
— Когда вы с Игорем были женаты, я… я имел неосторожность упомянуть при нём про дядю Колю и его квартиру. Сказал, что когда-нибудь она будет нашей, а потом твоей. Видимо, Игорь запомнил и рассказал матери.
— Но я уже три года как развелась с ним! Какие могут быть претензии?
— В том-то и дело, — мать присела рядом, — что по закону никаких. Но Анна Петровна считает иначе. Она звонила нам вчера, угрожала судом, говорила про какие-то моральные обязательства.
Марина закрыла лицо руками.
— Господи, какой кошмар. И что теперь?
— Ничего, — твёрдо сказал отец. — Мы продаём квартиру, и деньги пойдут тебе, как мы и планировали. Эта женщина не получит ни копейки.
***
Через неделю Марина стояла у подъезда дома на Ленинском проспекте, ожидая риэлтора. Квартира оказалась лучше, чем она представляла — просторная, с высокими потолками и эркером в гостиной. Да, ремонт не делали лет двадцать, но основа была крепкой.
— Отличное предложение, — улыбался риэлтор, молодой парень в модном костюме. — За такую цену в этом районе улетит за неделю максимум.
Они уже собирались уходить, когда в дверь позвонили. На пороге стояла Анна Петровна — прямая, как струна, с идеально уложенными седыми волосами и холодным взглядом.
— Здравствуй, Мариночка, — произнесла она с фальшивой теплотой. — Решила взглянуть на наше совместное наследство.
Марина почувствовала, как внутри всё закипает.
— Это не ваше наследство, Анна Петровна. Вы здесь лишняя.
— Не думаю, — свекровь прошла в квартиру, игнорируя протесты. — Мой сын был мужем наследницы на момент, когда возникло право на эту недвижимость. Моральное право, если хочешь.
— Моральное право? — Марина рассмеялась. — Вы серьёзно? После всего, что вы сделали?
Риэлтор неловко переминался с ноги на ногу.
— Я, пожалуй, подожду вас внизу…
Когда дверь за ним закрылась, Анна Петровна сбросила маску любезности.
— Послушай меня внимательно. Я знаю, что ты разрушила брак моего сына. Ты ушла, когда он потерял работу, когда ему нужна была поддержка.
— Я ушла, потому что он изменял мне с вашей же подачи! — выпалила Марина. — «Игорёчек, мужчинам иногда нужно расслабляться», — передразнила она. — Помните эти слова?
— Не переводи стрелки. Ты получила наследство, которое по справедливости должно было достаться и моему сыну тоже. Я требую компенсации.
— Вон отсюда, — тихо произнесла Марина.
— Что?
— Я сказала — вон! Или я вызову полицию за незаконное проникновение.
Анна Петровна прищурилась.
— Ты ещё пожалеешь об этом разговоре.
Квартира продалась быстро, даже быстрее, чем предсказывал риэлтор. Покупатель не торговался и согласился на полную сумму. Марина не могла поверить своей удаче.
— Всё прошло гладко, — сообщил ей отец после сделки. — Деньги уже на нашем счету. Завтра переведём тебе твою часть.
— Спасибо, пап. Как думаешь, Анна Петровна успокоится?
Отец пожал плечами.
— Должна. Что она может сделать? Законных прав у неё нет.
Но Анна Петровна не успокоилась. Звонки продолжались — теперь уже с прямыми угрозами. Она обещала подать в суд, нанять детектива, разрушить Марине жизнь.
— Моя доля — сорок процентов, — твердила она. — Не получишь покоя, пока не отдашь.
В один из вечеров, когда Марина возвращалась с работы, у подъезда её ждал Игорь. Осунувшийся, с щетиной и потухшим взглядом, он был не похож на того самоуверенного мужчину, за которого она когда-то вышла замуж.
— Нам нужно поговорить, — сказал он вместо приветствия.
В маленьком кафе напротив дома они сидели молча, пока официантка не принесла кофе.
— Мама совсем с ума сошла с этой квартирой, — наконец произнёс Игорь. — Прости за её поведение.
Марина удивлённо подняла брови.
— Ты пришёл извиниться за мать?
— И за себя тоже. Я был… не лучшим мужем.
— Это мягко сказано.
— Знаю. — Он покрутил чашку в руках. — Послушай, я не претендую на деньги от продажи. Правда. Но мама… Она вбила себе в голову, что это её шанс на лучшую жизнь. У неё проблемы со здоровьем, нужна операция.
Марина почувствовала, как внутри что-то дрогнуло.
— Какая операция?
— Сердце. Нужно ставить кардиостимулятор. Страховка не покрывает полностью, а пенсии не хватает.
Она смотрела на бывшего мужа, пытаясь понять, лжёт ли он. Игорь всегда умел манипулировать, этому он научился у матери.
— И сколько нужно?
— Примерно столько, сколько она требует. Те самые сорок процентов.
Марина горько усмехнулась.
— Удобное совпадение.
— Я знаю, как это звучит, — Игорь поднял на неё глаза. — Но это правда. Я могу показать медицинские документы.
Дома Марина долго сидела у окна, глядя на ночной город. Звонок от матери вырвал её из размышлений.
— Доченька, мы перевели деньги. Проверь счёт.
Марина открыла приложение банка. Сумма была внушительной — достаточной для первого взноса за собственную квартиру, о которой она так долго мечтала.
— Спасибо, мам. Я… я подумываю часть отдать Анне Петровне.
— Что? — в голосе матери прозвучал ужас. — Ты с ума сошла? После всего, что она сделала?
— Игорь говорит, ей нужны деньги на операцию.
— И ты веришь? Марина, они манипулируют тобой, как всегда!
Возможно, мать была права. Но что-то внутри не давало Марине покоя. Что, если Анна Петровна действительно больна? Смогла бы она жить спокойно, зная, что отказала в помощи?
На следующий день она позвонила Игорю.
— Я хочу увидеть медицинские документы твоей матери.
Они встретились в том же кафе. Игорь принёс толстую папку с результатами обследований, выписками и счетами из клиники.
— Можешь проверить подлинность, — сказал он. — Позвонить в больницу, показать своему врачу.
Марина листала бумаги, чувствуя, как решимость тает. Всё выглядело настоящим.
— Хорошо, — наконец сказала она. — Я переведу деньги. Но напрямую в клинику, не ей на счёт.
Лицо Игоря просветлело.
— Спасибо. Ты не представляешь, что это значит для нас.
***
Через неделю Марина сидела в офисе клиники, ожидая встречи с лечащим врачом Анны Петровны. Она хотела лично убедиться, что деньги пойдут по назначению.
— Госпожа Соколова? — к ней подошла женщина в белом халате. — Я доктор Ларина. Вы хотели поговорить о пациентке Анне Петровне Климовой?
— Да, я бывшая невестка. Хочу оплатить её операцию.
Доктор Ларина нахмурилась.
— Операцию? У госпожи Климовой нет назначенных операций.
Марина почувствовала, как по спине пробежал холодок.
— Как это? Ей нужен кардиостимулятор.
— Нет, это не так. У неё действительно есть проблемы с сердцем, но они контролируются медикаментозно. Никаких показаний к установке кардиостимулятора нет.
Мир вокруг Марины словно замер. Они солгали. Снова солгали.
Марина вышла из клиники, чувствуя странное спокойствие. Обман был настолько предсказуем, что даже не вызвал гнева — только усталость и окончательное разочарование. Она достала телефон и набрала номер Игоря.
— Привет, милый, — сказала она неожиданно ласковым голосом. — У меня отличные новости. Я только что из клиники, всё готово для перевода денег.
— Правда? — в голосе Игоря звучало плохо скрываемое ликование. — Это… это замечательно.
— Да, врач очень подробно рассказала о состоянии твоей мамы. Встретимся через час в нотариальной конторе на Пушкинской? Нужно оформить документы для перевода.
— Конечно! Мы будем.
Марина улыбнулась и завершила звонок.
Нотариальная контора встретила их прохладой и деловой атмосферой. Анна Петровна сидела прямо, гордо подняв голову, а рядом с ней — заметно нервничающий Игорь.
— Здравствуйте, — Марина кивнула им и повернулась к нотариусу. — Мы готовы начать.
Пожилой мужчина в очках раскрыл папку с документами.
— Итак, у нас договор дарения денежных средств от Соколовой Марины Алексеевны в пользу…
— Одну минуту, — Марина подняла руку. — Прежде чем мы продолжим, я хотела бы кое-что прояснить.
Она достала из сумки папку и положила на стол.
— Это копия медицинской карты Анны Петровны Климовой, которую я получила сегодня у её лечащего врача, доктора Лариной. С письменного разрешения самой пациентки, — она кивнула на подпись в углу документа, идеально подделанную ею самой. — Здесь чётко сказано, что никакой операции по установке кардиостимулятора не требуется.
Лицо Анны Петровны побледнело, а Игорь вскочил с места.
— Ты не имела права!
— Сядь, — спокойно сказала Марина. — Я ещё не закончила.
Она повернулась к нотариусу.
— Извините за этот спектакль. На самом деле, никакого договора дарения не будет. Я пригласила вас обоих сюда, чтобы сообщить: я только что купила контрольный пакет акций компании «КлимИнвест».
Игорь замер с открытым ртом.
— Что? Это невозможно! Компания не продаётся.
— Уже продалась, — Марина улыбнулась. — Твой партнёр Виктор оказался очень сговорчивым, когда я предложила ему двойную цену. Особенно после того, как узнал о твоих махинациях с отчётностью.
Анна Петровна вцепилась в подлокотники кресла.
— Ты блефуешь.
— Нисколько, — Марина достала ещё один документ. — Вот договор купли-продажи, заверенный вчера. А вот, — она положила рядом флешку, — копии всех финансовых документов компании за последние пять лет. Включая те, которые вы так старательно прятали от налоговой.
Игорь побледнел.
— Зачем тебе это? Ты же ничего не понимаешь в бизнесе.
— О, я многому научилась за эти три года, — Марина откинулась на спинку кресла. — Например, тому, что компания, которую твоя мать когда-то назвала «жалким стартапом неудачника», сейчас стоит в десять раз больше, чем та квартира, из-за которой вы устроили весь этот цирк.
Она встала и застегнула пальто.
— Деньги от продажи квартиры я потратила не на покупку жилья, а на инвестиции. И первой моей инвестицией стала твоя компания, Игорь. Теперь я твой босс.
Анна Петровна задохнулась от возмущения.
— Ты не можешь так поступить!
— Уже поступила, — Марина улыбнулась. — И знаете что? Я не буду вас увольнять. Вы оба останетесь работать. Под моим руководством. Каждый день, приходя в офис, вы будете помнить, кто теперь принимает решения.
Она направилась к двери, но остановилась на пороге.
— И да, Анна Петровна, я назначу вам прибавку к зарплате. Чтобы вы могли позволить себе лучшего психотерапевта — вам давно пора разобраться с вашей патологической жадностью.
Дверь за Мариной закрылась, оставив бывшую свекровь и экс-мужа в оглушительной тишине. На улице шёл снег, покрывая город белым покрывалом — чистым, как лист новой жизни, который она только что начала.
