Лариса вернулась домой в семь вечера. Тяжёлая сумка с продуктами больно впилась в плечо, пока она возилась с ключами у входной двери. В прихожей пахло мужским одеколоном и жареным луком. Она сняла пальто, кинула взгляд в сторону кухни и сразу почувствовала — что-то не так. Слишком тихо. Обычно Андрей в это время сидит с ноутбуком и хриплым голосом спорит с друзьями в мессенджере о политике, попивая пиво.
А тут — тишина.
Она поставила сумку на пол, прошла в комнату и замерла: на столе лежала стопка бумаг. Андрей стоял у окна, курил.
— Ты чего тут дымом всё завонял? — Лариса нахмурилась, снимая сапоги. — Я же просила, не кури дома. Хочешь лёгкие добить — добивай на балконе.
— Да ладно тебе, — отмахнулся он, стряхивая пепел в цветочный горшок. — День тяжёлый был.
Лариса прошла к столу и машинально взяла верхний лист. Сначала взгляд скользнул мимо привычных слов — «договор купли-продажи», «садовый участок», а потом сердце ухнуло вниз.
— Это что за чертовщина? — голос сорвался, она едва узнала себя. — Андрей… это же наша дача!
— Не «наша», а твоя, — поправил он с показным спокойствием. — Вот и решила… так сказать… распорядиться.
— Я решила?! — Лариса вскинула глаза на мужа. Губы дрожали. — Ты в своём уме? Я первый раз эти бумаги вижу!
Андрей тяжело вздохнул, затушил сигарету.
— Слушай, давай без истерик. Я всё сделал для нас. Ты же сама видела — долги висят, коллекторы названивают. Я подумал, что лучше избавиться от обузы, чем ждать, пока нас за эти долги из квартиры вышвырнут.
— Подделать мою подпись — это тоже «для нас»?! — Лариса сжала договор так сильно, что тот замялся. — Ты понимаешь, что ты натворил? Это уголовка!
— Да хватит тебе пугать. — Андрей вытащил из кармана жвачку и нервно начал её жевать. — Михаил — нормальный мужик, он всё проверил, сделка чистая.
— Михаил? — Лариса ощутила, как в голове стучит кровь. — Кто такой Михаил?
— Ну… покупатель. Он бизнесмен, связи, деньги… Сказал, что землю под себя хочет. Я подумал… нам такая дача уже ни к чему.
— Ты думал?! — Лариса шагнула к нему, глаза налились слезами. — Это не просто дача, Андрей! Это память о моих родителях. Там каждая доска, каждый кустик — их руками сделан! Ты продал её за гроши, да ещё и без моего согласия!
Андрей вдруг вспыхнул:
— Ой, да не драматизируй! Родителей твоих уже давно нет, а участок только деньги тянет. Ты сама всегда жаловалась, что устала с ним возиться!
Лариса врезала ему по щеке. Не сильно, но достаточно, чтобы он опешил.
— Это за то, что ты лжёшь! — крикнула она, дрожа от ярости. — Ты даже не удосужился поговорить со мной. А теперь… теперь ты думаешь, я всё проглочу?
Андрей прижал ладонь к щеке, глаза налились злобой:
— Да ты всегда была истеричкой. Из-за тебя и жить невозможно нормально! Всё у тебя «память», «родители», а я, значит, последний идиот, который должен эти развалины содержать?!
— Развалины? — Лариса горько усмехнулась. — Знаешь, Андрей, я думала, что мы партнёры. А оказалось — я тебе лишь спонсор, наивная дура.
Она развернулась и вышла на кухню. Руки дрожали так, что она едва не уронила телефон, набирая номер подруги.
— Алло, Галя? — голос предательски дрожал. — Срочно нужна твоя помощь. Андрей продал мою дачу без согласия. Да, подделал подпись. Скажи, что делать…
На другом конце провода — затяжная пауза. Потом ровный голос подруги:
— Первым делом бери эти бумаги и беги в полицию. Это чистой воды мошенничество. Потом — в Росреестр. И адвоката хорошего надо найти.
Лариса закрыла глаза. Всё внутри кричало от обиды и злости.
— Галь, я боюсь… — прошептала она. — Боюсь, что он уже всё провернул так, что мне не вернуть.
— Лариса, слушай меня внимательно, — голос подруги стал жёстким. — Если ты сейчас сядешь и заплачешь — дачу точно потеряешь. Соберись. Он вляпался по уши. Это твоя земля, и ты имеешь все права. А он… пусть объясняет следователю, как так получилось.
За спиной послышался хриплый смешок Андрея:
— Что, уже успела всем пожаловаться? Ну-ну. Полиция тебя тоже сильно «пожалеет». Они с Михаилом заодно.
Лариса обернулась. В глазах мужа плясал вызов.
— Ты не оставляешь мне выбора, Андрей, — сказала она тихо, но с такой холодной решимостью, что он на мгновение отвёл взгляд.
— Ой, не смеши. — Он усмехнулся. — Думаешь, тебя кто-то спасёт? Мужики с деньгами всегда выигрывают.
Лариса не ответила. Она лишь взяла бумаги со стола, сунула в сумку и вышла в коридор. Пальто дрожало в руках, когда она его надевала.
Это ещё не конец, — подумала она. Я им обоим ещё покажу, кто здесь дура и кого можно так просто кинуть.
Лариса вышла из дома, стараясь не замечать ледяной ветер, который сыпал ей в лицо. В руках — пакет с бумагами и телефон, из которого только что звучал голос Гали:
— Адвокат — это сейчас твоя главная броня. Она знает, как ломать такие схемы.
Галя — давняя подруга, старший юрист в известном агентстве недвижимости, человек, который умел превращать самые запутанные дела в очередную победу.
Через час Лариса уже сидела в уютном кабинете с мягкими креслами, где, казалось, даже стены слышали и понимали горе клиентов.
— Лариса, — Галя положила на стол толстую папку с документами и улыбнулась такой улыбкой, что сразу стало легче, — я посмотрела твой договор. Подделка подписи? Это уголовное преступление, и если у нас будут свидетели, тебя никто не заставит платить за чужие ошибки.
— Свидетели? — Лариса нахмурилась. — Какие свидетели?
— Андрей — наш главный источник информации, — Галя спокойно так, с явным сарказмом. — Если он согласится говорить, конечно.
— Не думаю, что он сдастся просто так, — вздохнула Лариса. — Он в этом деле до ушей. Впрочем, он умен только в одном — как испортить жизнь.
— Именно поэтому мы должны действовать быстро. Если сделка ещё не зарегистрирована в Росреестре, мы можем её отменить.
Лариса потянулась к сумке, достала бумаги, разложила их перед собой. Подозрительно быстро — уже на следующий день — появилась подпись нотариуса, а договор был зарегистрирован.
— Вот это и есть главная проблема, — Галя нажала пальцем на датированную отметку. — Сделка зарегистрирована, и Михаил, как покупатель, стал полноправным собственником. Но… есть лазейка. Если подпись — подделка, сделку можно признать ничтожной.
— Значит, суд. — Лариса выдохнула. — У меня нет другого выбора.
— Суд — это лишь начало. Михаил не подарок. Сильный, влиятельный бизнесмен с ресурсами.
— Кто он вообще? — Лариса нахмурилась. — Я с ним не знакома. Андрей лишь сказал, что он «нормальный мужик с деньгами и связями».
— Познакомишься скоро, — Галя с ухмылкой. — У меня есть его контакты. С его стороны это уже не просто сделка, а война за землю.
— Вот это поворот, — Лариса задумалась. — Понимаешь, у меня внутри всё перевернулось. Андрей был мне мужем двадцать лет…
— А теперь — бывшим мужем и врагом, — вставила Галя, подкалывая. — Не знаю, что хуже — подделка или измена.
— Ха! — Лариса усмехнулась, но глаза блестели слезами. — Ты знаешь, это смешно и страшно одновременно. Помню нашу свадьбу, наши первые ссоры, когда я пыталась его научить экономить. И вот теперь — мошенник с моей же подписью. Как будто я стала для него чужой.
— Увы, — Галя пожала плечами, — взрослые люди, взрослые проблемы.
Через несколько дней Лариса уже сидела в уютном кафе напротив Михаила. Высокий, строгий мужчина под тридцать пять с проницательными глазами и идеальным костюмом.
— Лариса, — он улыбнулся, но улыбка была скорее ножом, чем дружелюбием. — Андрей рассказал мне многое. Вы, кажется, очень дорожите дачей.
— Это больше, чем дача, — ответила Лариса, не скрывая эмоций. — Это память, история моей семьи.
— Я понимаю, — Михаил посмотрел в чашку с кофе, — но бизнес — он холоден. Для меня это инвестиция. У меня проекты, планы… Я вложил в это деньги.
— Деньги, — Лариса усмехнулась, — они не пахнут, но почему-то пахнут обманом и предательством, если говорить про ваш бизнес.
— Мы можем договориться, — Михаил посмотрел с вызовом, — если ты согласишься на компенсацию, откажешься от иска и… забудешь об этом деле.
— Ты надеешься, что я прогнусь? — глаза Ларисы сверкнули. — Я бы так и думала, если бы не знала, что мужчина, который меня предал, совсем не уверен в своей правоте.
— Андрей сделал свой выбор, — Михаил пожал плечами. — Ты — свой.
— Значит, ты тоже решил играть грязно, — Лариса встала, собираясь уходить. — Запомни, я не из тех, кто сдается.
— Это только начало, — проворчал Михаил, когда она уже уходила. — В таких делах побеждает не тот, кто прав, а тот, у кого крепче связь и больше денег.
Лариса вышла на улицу. Легкий дождь сбивал с лица остатки слез и сливался с каплями осеннего ветра.
Пусть играют. Я не дам им выиграть мою жизнь, — твердо сказала она себе.
В душе была тревога и растущая внутренняя буря, но и надежда — на второй шанс, на справедливость, на новую жизнь.
Судебный зал был переполнен. Лариса сидела с адвокатом, в голове крутились мысли — как всё дошло до этого? Муж, который стал чужим, чужой мужчина с деньгами, давление, ссоры, унижения. Но сейчас не время для слабостей.
В зал вошёл Андрей. Его взгляд был смесью упрёка и отчаяния — он понимал, что подделка подписи — не просто ошибка, а преступление, и дорога назад закрыта. Михаил же, напротив, выглядел уверенно и безжалостно — типичный человек, привыкший выигрывать.
— Ваше честь, — начала Лариса, голос дрожал, но звучал твёрдо, — для меня эта дача — не просто земля и дом. Это память моих родителей, моя связь с прошлым. Андрей подделал мою подпись, предал доверие и продал моё имущество без моего ведома. Я прошу признать сделку недействительной и вернуть мне мою землю.
Андрей вскочил:
— Вы что, смеётесь? Это я брал на себя долги, я рисковал! Лариса просто не понимает, что жить стало невозможно!
— Рисковал? — судья поднял брови. — Вы пошли на преступление, и теперь хотите оправдаться?
В зале повисла тишина, только тихо сопел Михаил, перебирая документы.
— Позвольте добавить, — адвокат Ларисы встал, — Михаил — бизнесмен с большими связями, он пытался нажать на мою клиентку, предлагая денежные компенсации в обмен на отказ от иска. Это давление на свидетеля и попытка мошенничества.
Михаил сжал кулаки, но промолчал.
— Суд решит, — сказал судья, — но пока сделка признана незаконной. Земля возвращается Ларисе.
Выйдя из зала, Лариса вздохнула полной грудью — будто с неё сбросили огромный груз. Андрей молча стоял в стороне, его глаза блестели от злости и раскаяния.
— Ты думала, я сдаюсь? — прошипел он, подходя ближе. — Ты проиграешь. Это ещё не конец.
— Андрей, — Лариса посмотрела прямо в глаза бывшему мужу, — ты потерял не только землю. Ты потерял меня. И больше всего — уважение, которое когда-то было между нами.
Она повернулась и ушла.
Вечером на даче, среди зарослей смородины и старых яблонь, Лариса стояла, смотрела на дом, где ещё вчера был хаос, а сегодня — тишина и порядок. Внутри было спокойно и светло.
— Вот так, — сказала она, улыбаясь сквозь слёзы, — у меня теперь есть второй шанс. Второй шанс на жизнь, где меня не предают и не продают, а уважают.
Возможно, любовь закончилась, но началась настоящая свобода. И дача — как символ возрождения.
