Ольга поставила точку в юридическом документе так резко, что ручка прорвала бумагу. Глубоко вздохнула и откинулась на спинку стула. Квартира двушка теперь делилась на троих. Ей, Маше и… Елене Ивановне.
– Мам, ты как? – Маша заглянула на кухню, где Ольга разложила документы.
– Нормально. Переживу, – Ольга сложила бумаги в папку. – Твоя бабушка всегда умела добиваться своего.
Раздался звонок в дверь. Ольга и Маша переглянулись.
На пороге стояла Елена Ивановна – идеально уложенные седые волосы, строгий костюм и улыбка, которая не предвещала ничего хорошего.
– Здравствуй, Оля. Машенька! Иди обними бабушку!
Маша неловко обняла Елену Ивановну, а та, не выпуская внучку из объятий, оглядела прихожую.
– Так, вещи мои занесут позже. Я сразу хочу уточнить, какая комната моя.
– Елена Ивановна, может, сначала чай? – Ольга старалась говорить спокойно.
– Чай потом. Дела сначала.
Ольга провела бывшую свекровь по квартире. Елена осматривала все с видом ревизора, постоянно цокая языком.
– Эту комнату я возьму, – указала она на бывший кабинет. – Здесь хорошее освещение.
– Но там Машина библиотека и мой рабочий стол, – возразила Ольга.
– Ничего, переставите. Машенька не обидится на бабушку, правда, солнышко?
Маша растерянно посмотрела на мать.
– Я… наверное…
– Вот и умница, – Елена погладила внучку по голове. – Оля, а ты все такая же упрямая. Я ведь могла и больше потребовать по суду, но вошла в положение.
– Вошли в положение? – Ольга нервно рассмеялась. – Вы вторглись в нашу жизнь!
– Твою жизнь, Оля. А квартира общая. И мой сын…
– Ваш сын съехал к своей новой пассии! – Ольга повысила голос. – И вы это знаете!
– Мам, пожалуйста, – Маша дернула Ольгу за рукав.
Елена поджала губы.
– Машенька, сходи в магазин за продуктами. Взрослым нужно поговорить.
Когда Маша ушла, Елена села за стол и пристально посмотрела на Ольгу.
– Слушай меня внимательно. Я имею полное право на эту жилплощадь. Сергей может и наделал глупостей, но его доля остается его долей. А я его мать и наследница.
– Сергей жив и здоров!
– Но отказался от своей части в твою пользу. А я, как его мать, имею право оспорить это решение. Что я и сделала.
Ольга ударила кулаком по столу.
– Вы всегда лезли в нашу семью! Всегда командовали! Думаете, я не знаю, что это вы настраивали его против меня?
– Я всего лишь открывала ему глаза на твой характер, – невозмутимо ответила Елена. – А теперь я буду жить здесь. Нравится тебе или нет.
Когда вернулась Маша, Ольга молча разбирала шкаф в кабинете. Елена руководила процессом, указывая, что и куда передвинуть.
– Маш, помоги снять книги, – попросила Ольга дочь.
– Может, не надо все убирать? – робко предложила Маша. – Баб Лен, тебе столько места нужно?
– Нужно, деточка. У бабушки много вещей. И не спорь со старшими.
Вечером, когда Елена занялась распаковкой своих вещей, Ольга заперлась в ванной и включила воду, чтобы никто не слышал, как она плачет. Картина их прежней жизни рушилась на глазах. Как она могла допустить, чтобы эта женщина снова вошла в их дом?
Первая неделя совместной жизни превратилась в проверку нервов на прочность. Ольга возвращалась с работы в напряжении – никогда не знала, что ждет дома.
– Оля, ты опять купила не тот хлеб, – Елена встретила ее в прихожей. – Я же говорила – мне нужен бездрожжевой.
– Лен Иванна, в ближайшем магазине его не было.
– Так зайди в другой! Это сложно?
Ольга молча прошла на кухню. Там Маша делала уроки, низко склонив голову над тетрадями.
– Привет, Маш. Как дела в школе?
– Нормально, – Маша даже не подняла глаз.
– Что задали?
– Ничего особенного.
Елена вошла следом и открыла холодильник.
– Я переставила твои соленья на нижнюю полку. Мои продукты требуют особого режима хранения.
– Вы могли хотя бы спросить? – Ольга скрестила руки на груди.
– О чем? О том, как правильно вести хозяйство? – Елена усмехнулась. – У тебя вечно все вперемешку.
– Это мой холодильник!
– Наш, Оля. Наш.
Маша захлопнула тетрадь.
– Я в комнату пойду.
– Доделай сначала уроки, – синхронно сказали Ольга и Елена, а потом раздраженно переглянулись.
– Я там доделаю, – Маша быстро собрала учебники.
Когда она ушла, Ольга понизила голос:
– Вы видите, что происходит? Маша избегает дома.
– А что происходит? – Елена театрально развела руками. – Это ты постоянно создаешь напряжение.
– Я?! – Ольга едва не задохнулась от возмущения. – Вы перекладываете мои вещи! Командуете! Критикуете каждый мой шаг!
– Просто пытаюсь навести порядок.
Вечером Ольга застала Машу с красными глазами.
– Ты плакала?
– Нет, – Маша отвернулась. – Просто устала.
– Бабушка достает?
– Мам, она не со зла. Ей просто одиноко.
– Не защищай ее! – Ольга тут же пожалела о резкости. – Прости. Просто я на пределе.
– Знаю. Но вы обе такие… упрямые.
В выходные стало еще хуже. Елена включила пылесос в семь утра.
– Какого черта?! – Ольга выскочила из спальни. – Суббота!
– Чистота не ждет выходных, – невозмутимо ответила Елена. – В этой квартире вообще когда-нибудь делают уборку?
– В восемь утра, блин! Не в семь!
– А я привыкла рано вставать.
– Так вставайте! Но пылесосить в такую рань – это…
– Организованность, которой тебе всегда не хватало, – закончила Елена. – Сережа всегда жаловался.
– Не смейте приплетать сюда Сергея!
К вечеру Ольга обнаружила, что Елена перестирала все ее блузки.
– Что вы сделали?! – Ольга схватила любимую шелковую блузку, севшую на два размера.
– Постирала. Они висели неделю.
– Это был мой гардероб на работу! Шелк! Его нельзя в машинке!
– Я стирала руками, – Елена поджала губы. – Неблагодарность – вот что я получаю за заботу.
Ольга ушла на балкон и закурила впервые за пять лет. Руки тряслись.
Елена тоже не выглядела счастливой. Через две недели Ольга случайно услышала ее телефонный разговор.
– Нет, Зин, не так я это представляла… Думала, помогу с внучкой… А тут… Ладно, перезвоню.
В конце месяца Маша пришла домой с двойкой.
– Что случилось? – Ольга удивилась, увидев оценку.
– Не выспалась. Не смогла решить задачу.
– Почему не выспалась?
– Вы с бабушкой до ночи ругались из-за телевизора. Стены тонкие.
Ольга закрыла глаза. Это не могло продолжаться дальше.
Кризис наступил в пятницу вечером. Ольга вернулась с работы позже обычного – начальник загрузил отчетами перед выходными.
– Мам, баб Лена твои духи на комод переставила, – шепнула Маша, как только Ольга вошла.
– Что? Зачем?
– Сказала, что они ее раздражают в ванной.
Ольга швырнула сумку на диван и направилась в комнату Елены. Без стука распахнула дверь.
– Что вы делаете с моими вещами?
Елена сидела в кресле с книгой.
– А, вернулась наконец. Ужин остыл.
– Я спрашиваю про мои духи!
– А, это, – Елена махнула рукой. – Невозможно дышать этой химией каждый раз, когда захожу в ванную.
– Так не заходите в нашу ванную! У вас есть своя!
– Общая, Оля. Все в этой квартире общее, ты забыла?
Ольга подошла к комоду и увидела свою косметичку. Она резко открыла ее.
– Вы рылись в моих вещах?!
– Я наводила порядок. Эти баночки занимают слишком много места.
– Это МОИ баночки! Мои личные вещи!
– Не кричи, Маша услышит.
– Пусть слышит! – Ольга почти кричала. – Пусть знает, что ее бабушка – контролирующая манипуляторша!
Елена встала, выпрямилась во весь рост.
– Не смей так со мной разговаривать! Я старше тебя и…
– И что? Поэтому можно хозяйничать в моих вещах? Указывать, как жить?
– Я просто пытаюсь помочь!
– Нет! Вы пытаетесь контролировать все, как делали это всю жизнь! Как испортили мой брак своим вмешательством!
– Не я испортила ваш брак, а твой невыносимый характер!
В дверях появилась испуганная Маша.
– Перестаньте, пожалуйста…
Но женщины не слышали.
– Знаете что? – Ольга схватила свою косметичку. – С меня хватит! Завтра же я иду к юристу! Будем решать вопрос о выселении!
– На каком основании? Я имею полное право…
– Да плевать мне на ваши права! Это невыносимо! Вы превратили нашу жизнь в ад!
– Бабуль, мам, прекратите! – Маша расплакалась.
Елена вдруг опустилась в кресло и закрыла лицо руками.
– Знаешь, Оля… ты права.
Ольга замерла на полуслове.
– Что?
– Я устала, – тихо сказала Елена. – Я думала, что смогу… что буду помогать с Машей, что мне будет не так одиноко. Но я не могу так жить.
Наступила тишина, нарушаемая только всхлипами Маши.
– Я позвоню Зине, – Елена выпрямилась. – Она давно звала к себе пожить. Я… я уеду на выходных.
Ольга стояла, не зная, что сказать. Гнев все еще бурлил внутри, но что-то надломилось.
– Баб Лен, не надо, – прошептала Маша.
– Надо, деточка. Бабушка ошиблась.
На следующее утро Елена собрала чемодан. Ольга молча наблюдала, как она складывает вещи.
– Зина заедет за мной после обеда, – сообщила Елена.
– Хорошо, – только и смогла ответить Ольга.
Маша заперлась в своей комнате и отказывалась выходить.
За Еленой закрылась дверь, Ольга постучала.
– Маш. Она уехала.
– И что теперь? – глухо спросила Маша из-за двери.
– Не знаю. Наверное, будем жить дальше.
– Она там совсем одна будет.
Ольга прислонилась к стене и закрыла глаза.
– Я знаю, Маш. Знаю.
Прошло три месяца. Квартира снова стала тихой гаванью для Ольги и Маши. Они переставили мебель, вернули кабинет в прежнее состояние. Жизнь вроде бы наладилась, но что-то неуловимо изменилось.
– Мам, ты с бабушкой разговаривала? – спросила как-то Маша за ужином.
– Нет, – Ольга помешала чай. – А ты?
– Я звонила ей вчера. Она говорит, что все хорошо, но голос грустный.
Ольга вздохнула.
– Она живет у этой своей Зины?
– Нет. Зина уехала к дочери в другой город. Бабуля сейчас одна в своей старой квартире.
– А твой отец?
– Папа навещает ее раз в неделю. Но он же… сама знаешь.
Ольга знала. Бывший муж всегда был занят собой. Даже к матери заезжал больше для галочки.
В выходные Ольга убирала шкаф и нашла забытую Еленой брошь. Маленькая, с янтарем, старинная. Она помнила эту вещицу – семейная реликвия, которой Елена очень дорожила.
– Надо бы вернуть, – пробормотала Ольга.
Несколько дней она носила брошь в сумочке, но так и не решилась позвонить. Потом пришла весна, а с ней день рождения Маши.
– Мам, я хочу пригласить бабушку, – заявила Маша за неделю до торжества.
– Серьезно? – Ольга нахмурилась. – После всего?
– Она все-таки моя бабушка. И я по ней скучаю.
– А она не устроит очередной скандал?
– Я не думаю. Она изменилась. Когда я звоню, она только спрашивает, как у нас дела, и никогда не критикует.
Ольга долго молчала.
– Хорошо. Звони.
В день рождения Маши Елена пришла точно к назначенному времени. Выглядела она иначе – проще одета, без прежнего лоска. И улыбалась неуверенно.
– Здравствуй, Оля, – она протянула букет. – Это тебе. А это Маше, – второй сверток она передала внучке.
– Проходите, – Ольга пропустила ее в квартиру.
За столом было неловко. Они говорили о погоде, о школе Маши, о работе Ольги. Избегали смотреть друг другу в глаза.
– Как вы там? – наконец спросила Ольга.
– Нормально. Тихо, – Елена поправила салфетку. – Пусто немного.
Когда Маша вышла в другую комнату, Ольга достала брошь.
– Вы забыли. Я нашла недавно.
Елена взяла украшение, пальцы ее дрогнули.
– Спасибо. Я думала, что потеряла ее навсегда.
– Как и внучку? – тихо спросила Ольга.
Елена подняла глаза.
– Знаешь, Оля… Я много думала. О том, что делала неправильно. Всю жизнь я считала, что знаю, как лучше для всех. Контролировала Сережу, потом пыталась контролировать вашу семью.
– И разрушили ее.
– Возможно, – Елена сжала брошь. – Но я не хочу разрушать то, что осталось. Машу я очень люблю. И… я была неправа насчет тебя.
Ольга удивленно подняла брови.
– Правда?
– Да. Ты хорошая мать. И… сильная женщина.
Они снова замолчали. Вернулась Маша с альбомом фотографий.
После праздника Ольга проводила Елену до двери.
– Елена Ивановна, – она замялась. – Маша будет рада, если вы придете в следующее воскресенье на обед.
– Правда? – в глазах Елены мелькнула надежда.
– Да. И я тоже, – неожиданно для себя добавила Ольга.
Летом они стали видеться регулярно. Елена приходила раз в неделю, иногда оставалась на ужин. Больше не пыталась командовать, не критиковала. Просто была рядом.
– Ты знаешь, – сказала она Ольге однажды, когда они вместе мыли посуду, – я поняла одну простую вещь.
– Какую?
– Иногда нужно отпустить, чтобы сохранить. Квартира – это просто стены. А семья – это нечто большее.
Ольга улыбнулась.
– И где теперь та властная Елена Ивановна, которая готова была судиться за каждый сантиметр?
– Она поумнела, – Елена тихо рассмеялась. – И поняла, что дороже душевного покоя ничего нет.
Маша наблюдала за ними из дверей и улыбалась. Впервые за долгое время она видела мать по-настоящему спокойной.
– Мир лучше войны, да? – спросила она, входя на кухню.
– Намного, – кивнула Ольга. – Особенно когда каждый живет на своей территории и уважает чужие границы.
– Но приходит в гости, – добавила Елена.
– По приглашению, – уточнила Ольга с улыбкой.
И все три женщины рассмеялись – впервые вместе и искренне.
