Анна сняла наушники и потянулась в кресле, заканчивая очередной рабочий день. За окном её квартиры на двенадцатом этаже уже зажглись городские огни, а на столе дожидались подписания последние договоры. Она взглянула на часы — половина восьмого. Максим обещал быть к семи.
Звонок в дверь прозвучал именно в тот момент, когда она решила отправить ему сообщение, чтобы узнать почему он задерживается.
— Привет, солнце, — Максим ворвался в прихожую с букетом тюльпанов и виноватой улыбкой. — Прости, что опоздал. У меня встреча затянулась с инвесторами.
Анна приняла цветы, не особо обращая внимания на его оправдания. За полгода совместной жизни она привыкла к тому, что Максим постоянно где-то задерживается, ссылаясь на деловые встречи, которые почему-то никогда не приносили ощутимых результатов.
— Как дела на работе? — спросила она, ставя тюльпаны в вазу.
— Отлично! Кажется, наконец-то всё сдвинулось с мертвой точки. Новый проект с логистикой может выстрелить уже к осени, — Максим обнял её за талию. — А у тебя как?
— Нормально. Два новых клиента, оба крупные. Будет чем заниматься следующие месяцы.
Анна работала независимым консультантом по онлайн-маркетингу и за три года построила успешный бизнес. Клиенты ценили её за результат, а не за умение готовить борщ или гладить рубашки. Квартира, в которой они жили, была её собственностью — точнее, собственностью банка, но ипотеку она выплачивала исправно уже четвёртый год.
— Кстати, — Максим отошёл к холодильнику, — мама хочет приехать на выходных. Познакомиться с тобой поближе.
Анна кивнула, продолжая просматривать почту на телефоне. Максим редко говорил о матери, и она особо не интересовалась его семьёй. У неё была работа, планы, цели — этого хватало с головой.
В субботу утром Лидия Петровна появилась на пороге с двумя сумками продуктов и решительным выражением лица. Женщина лет пятидесяти пяти, в аккуратном костюме и с волосами, уложенными в классическую укладку, она сразу же принялась оценивающе осматривать квартиру.
— Хорошая планировка, — заключила она, — только вот цветы на балконе совсем засохли. И пыль на полках.
Анна проследила её взгляд. Действительно, фикус выглядел не лучшим образом, а на книжных полках лежал тонкий слой пыли. Клининговая служба приходила раз в две недели, и как раз завтра была назначена уборка.
— Максимка, покажи мне кухню, — попросила Лидия Петровна.
Пока сын водил мать по квартире, Анна заварила кофе и нарезала купленный вчера торт. Она слышала, как в кухне Лидия Петровна открывает шкафчики и что-то неодобрительно бормочет.
— Умею, но редко. Заказываю готовую еду или ем в кафе.
— Как же так? Максимка мой любит домашнюю еду. Я вот ему привезла продуктов, научу вас готовить его любимые блюда.
Анна вежливо улыбнулась:
— Спасибо, но мне это не нужно. У нас всё устроено.
Лидия Петровна нахмурилась, но промолчала. Остаток дня прошёл в натянутой атмосфере. Свекровь постоянно что-то подмечала: то шторы висят неправильно, то посуда расставлена не так, то в холодильнике одни полуфабрикаты.
После её отъезда Максим как-то странно молчал.
— Что-то не так? — спросила Анна.
— Мама волнуется за меня. Она привыкла, что женщина должна создавать уют, заботиться о муже.
— Я забочусь о тебе. Просто по-другому.
— Знаю, солнце. Не обращай внимания.
Но Лидия Петровна не собиралась сдаваться. Через неделю она снова появилась на пороге, на этот раз с контейнером, наполненным супом и тетрадочкой на пркжинке.
— Записала для вас самые простые блюда, — объявила она, протягивая тетрадку. — И борщ настоящий привезла, попробуйте.
Анна поблагодарила, но тетрадку отложила в сторону. Борщ действительно был вкусным, но она не собиралась менять свой образ жизни из-за чьих-то ожиданий.
— Анечка, — Лидия Петровна устроилась на диване, как хозяйка, — скажите, а о детях вы думали?
— Пока нет. Мы с Максимом планируем пожениться, но дети — это в будущем.
— В будущем? А когда это будущее наступит? Вам скоро тридцать, биологические часы тикают.
Анна почувствовала раздражение:
— Лидия Петровна, это наше с Максимом дело.
— Максимка хочет детей. Он мне говорил.
— Тогда пусть сам со мной об этом поговорит.
Свекровь поджала губы. Анна поняла, что сказала что-то не то, но отступать не собиралась.
Визиты Лидии Петровны стали регулярными. Каждые выходные она появлялась с новыми рецептами, советами по ведению хозяйства и лекциями о женском предназначении. Анна терпела, но терпение заканчивалось.
— Максим, поговори с мамой, — попросила она однажды вечером. — Я не хочу каждые выходные выслушивать, как мне жить.
— Да ладно, Ань, она просто переживает. Привыкнет.
— Не привыкнет. Она считает меня неподходящей женой.
— Ерунда. Мама просто старой закалки.
Но разговор с матерью так и не состоялся. Лидия Петровна продолжала атаки. Она критиковала короткую стрижку Анны («мужчина должен видеть, что рядом с ним женщина»), её одежду («джинсы и футболки — это не женственно»), отсутствие маникюра («руки — визитная карточка дамы»).
Анна начала избегать её визитов, уходя из дома под предлогом работы. Но Лидия Петровна была настойчивой.
— Анечка, вы убегаете от меня, — сказала она в очередную субботу. — Я же добра вам желаю.
— Лидия Петровна, я вас прошу: не вмешивайтесь в нашу жизнь.
— Как это не вмешиваться? Максимка — мой сын! Я хочу, чтобы он был счастлив.
— Он счастлив.
— Счастлив? В квартире бардак, жена готовить не умеет, детей не хочет. Какое это счастье?
Анна сжала кулаки:
— У нас нет бардака. А детей мы заведём, когда посчитаем нужным.
— Посчитаете нужным! — фыркнула Лидия Петровна. — Карьеристка! Для вас работа важнее семьи.
— Работа кормит эту семью.
— Что значит кормит? Максимка зарабатывает! Он мне рассказывал, как у него дела пошли в гору, как он эту квартиру купил…
Анна остановилась как вкопанная:
— Что он рассказывал?
— Что проекты начали приносить прибыль, что он содержит вас. Хороший мужчина должен обеспечивать семью.
В груди у Анны что-то оборвалось. Максим рассказывал матери, что содержит её?
— Лидия Петровна, а что именно говорил Максим?
— Ну как что? Что бизнес пошёл в гору. Гордится очень. Говорит, теперь может позволить себе содержать жену. Правда, жена у него какая-то странная получилась, — добавила она с неодобрением.
Анна села на диван. Голова кружилась. Максим врал матери. Все эти месяцы он рассказывал ей сказки про свой успех, присваивал её достижения.
— И что ещё он рассказывал?
— Что вы из простой семьи, поэтому не понимаете, как правильно вести хозяйство. Что он терпеливо вас воспитывает.
— Терпеливо воспитывает, — повторила Анна как в бреду.
— Ну да. Максимка говорит, что вы упрямая, но он справится. Мужчина в доме должен быть главным.
Лидия Петровна встала и начала ходить по комнате:
— Вот я и пытаюсь вам объяснить, как жена должна себя вести. А вы не слушаете! Думаете, что можете себе позволить любые капризы. Но Максимка не вечно будет терпеть. Мужчины не любят строптивых жён.
Она остановилась перед Анной и наклонилась к ней:
— Да мой сынуля тебя на улицу выкинет, если ты меня слушать не начнёшь! — прошипела будущая свекровь.
— Как это выкинет? — тихо спросила Анна. — Из моей квартиры?
Лидия Петровна растерялась:
— Как из вашей? Максимка же купил…
— Максимка соврал. Квартира моя. Я её купила в ипотеку три года назад. Я плачу за неё каждый месяц. Я оплачиваю коммунальные услуги, продукты, я содержу вашего сына уже полгода.
— Не может быть! — Лидия Петровна побледнела. — Максимка говорил…
— Максимка врал. Его бизнес провалился ещё полгода назад. Он живёт на мои деньги.
В этот момент в прихожей раздался звук открывающегося замка.
— Привет! — весело крикнул Максим. — Мам, ты уже здесь? Отлично!
Он вошёл в гостиную с улыбкой, но, увидев лица женщин, замер.
— Что случилось?
Анна медленно встала с дивана. Внутри неё всё горело — от обиды, злости, унижения. Полгода она терпела нападки этой женщины, которая считала её неподходящей невестой для своего драгоценного сына. А оказывается, этот «драгоценный сын» хвастатается перед матерью несуществующими достижениями.
— Максим, — её голос звучал странно спокойно, — расскажи маме правду про квартиру.
— Какую правду? — он нервно засмеялся. — О чём ты?
— О том, кто её купил. Кто за неё платит. Кто из нас кого содержит.
Максим посмотрел на мать, потом на Анну. В его глазах мелькнула паника.
— Аня, что за глупости? Давайте лучше поужинаем…
— Максимка, — прошептала Лидия Петровна, — скажи, что это неправда.
Молчание затянулось. Максим открывал и закрывал рот, как рыба, выброшенная на берег.
— Я могу объяснить, — наконец выдавил он.
— Не надо, — сказала Анна. — Всё и так понятно.
Она подошла к шкафу, достала два пакета и начала складывать туда вещи Максима.
— Что ты делаешь? — испугался он.
— Собираю твои вещи. Ты съезжаешь.
— Аня, ну что ты! Из-за какой-то ерунды…
— Ерунды? — Анна обернулась к нему. — Ты полгода врал своей матери. Позволял ей унижать меня, считать неподходящей невестой. А сам при этом жил на мои деньги!
— Я не хотел… Мама бы не поняла…
— Что именно не поняла бы? Что её сын неудачник? Что он не может обеспечить даже себя, не то что семью?
Лидия Петровна всхлипнула и опустилась на диван.
— Максимка, зачем ты мне врал?
— Мам, я хотел, чтобы ты мной гордилась…
— Гордилась? — Анна швырнула ему пакет с вещами. — За счёт унижения другого человека? Ты позволял ей читать мне лекции о том, как я должна тебе прислуживать!
— Я не это имел в виду…
— А что имел в виду? Твоя мать только что пригрозила, что ты меня «на улицу выкинешь». Из моей собственной квартиры!
Максим попытался подойти к ней:
— Солнце, ну давай поговорим спокойно…
— Я тебе не «Солнце». Разговоры закончились.
Анна открыла дверь:
— Уходите оба. Немедленно.
— Анечка, — заплакала Лидия Петровна, — я не знала… Простите меня…
— Вы полгода унижали меня в моём же доме. Учили меня, как быть женой вашему сыну, который живёт на мои деньги. Нет уж, поздно извиняться.
— Аня, не торопись, — взмолился Максим. — Мы можем всё обсудить…
— Обсуждать нечего. Ты лжец. Ты позволил своей матери считать меня хуже себя, хотя сам ни на что не способен. Убирайтесь из моего дома.
— Но куда я пойду?
— Не моя проблема. У тебя есть мать, которая знает, как тебе угодить, вот и живи с ней.
Лидия Петровна поднялась с дивана, вытирая слёзы:
— Максимка, пошли. Мы лишние здесь.
— Лишние вы были с самого начала, — сказала Анна. — Просто я была слишком глупа, чтобы это понять.
Когда за ними закрылась дверь, Анна прислонилась к ней спиной и медленно опустилась на пол. Руки дрожали, в груди стояла тяжесть. Полгода жизни коту под хвост. Полгода унижений и лжи.
Она достала телефон и написала подруге: «Расстались с Максимом. Расскажу завтра».
Потом встала, подошла к окну и посмотрела на ночной город. Её город. Её квартира. Её жизнь.
Завтра она поменяет замки. Завтра начнёт новую главу. А пока нужно было просто дожить до завтра.
На кухонном столе лежала тетрадка с рецептами Лидии Петровны. Анна взяла её и выбросила в мусорное ведро. Следом полетел и букет увядших тюльпанов.
Утром она вызвала слесаря, а вечером сидела в любимом кафе с подругой, рассказывая эту историю. Говорить было больно, но с каждым словом становилось легче.
— Знаешь, — сказала подруга, — может, оно и к лучшему. Лучше узнать сейчас, чем после свадьбы.
— Наверное, — согласилась Анна. — Просто обидно. Столько времени потратила на человека, который меня не уважал.
— Зато теперь ты свободна. И умнее стала.
— Умнее, — повторила Анна и впервые за день улыбнулась.
Дома её ждала тишина и покой. Никто не будет рассказывать про встречи с инвесторами. Никто не будет врать матери про свои успехи. Никто не позволит унижать её в её же доме.
Анна заварила кофе, открыла ноутбук и погрузилась в работу. В проекты, которые действительно приносили деньги. В жизнь, которая была по-настоящему её собственной.
А где-то в другом конце города Максим объяснял матери, почему они оказались в её однокомнатной квартире, а не в просторной квартире невестки. И Лидия Петровна, наконец, поняла, какого сына она воспитала.
