Арина с мужем Дмитрием жили в двухкомнатной квартире на окраине города. Жильё досталось от бабушки по договору дарения — оформлено исключительно на Арину. Старенькая хрущёвка, но своя, с ремонтом, который они делали вместе первые два года после свадьбы.
Дмитрий работал вахтовым методом на нефтяном месторождении. График тяжёлый — месяц на объекте, месяц дома. Возвращался уставший, с хорошими деньгами, но в быт не вникал. Считал, что достаточно обеспечивать семью финансово, а остальное — женские заботы.
— Я пашу там как зверь, — говорил Дмитрий, развалившись на диване после работы. — Дома хочу отдыхать, а не с бельём возиться.
Арина не спорила. Работала фельдшером в частной клинике, смены по восемь часов, ранние подъёмы. Домашние дела тоже на ней. Но справлялась — привыкла к самостоятельности ещё с детства.
Всё изменилось, когда сын Артём пошёл в первый класс. Свекровь Галина Петровна начала приезжать чаще. Раньше появлялась от случая к случаю, а тут вдруг стала предлагать помощь.
— Артёмочку отведу в школу, заберу, покормлю, — говорила пожилая женщина, входя в квартиру без стука. — Ты же работаешь много, устаёшь.
Арина поначалу не возражала. Действительно, работа напряжённая, пациенты разные попадаются, иногда задерживается допоздна. А тут готовая помощь — свекровь на пенсии, время есть.
— Спасибо, Галина Петровна, — благодарила Арина. — Очень выручаете.
— Да что ты, — махала рукой свекровь. — Внук же мой родной. Кому я помогать буду, как не своим?
Первые недели всё шло гладко. Галина Петровна действительно забирала мальчика из школы, кормила обедом, помогала с уроками. Артём к бабушке относился спокойно, особо не привязывался, но и не отталкивал.
Потом Арина начала замечать странности. Сын стал как-то осторожничать в разговорах, оглядываться, будто боялся сказать что-то не то.
— Мам, а можно мультики посмотреть? — спрашивал Артём, когда свекрови не было дома.
— Конечно, можно. А что, бабушка не разрешает?
— Разрешает… но говорит, что это глупости. Лучше книжку читать.
— Ну, книжки тоже полезно читать.
— Да, только… — мальчик замялся. — Можно я мультики посмотрю не при бабушке? А то она сердится.
Арина нахмурилась, но решила пока не вмешиваться. Может, свекровь действительно хочет внука к чтению приучить. Не такая уж плохая цель.
Но странности продолжались. Артём стал задавать вопросы, которые раньше в голову не приходили.
— Мам, а правда, что ты папу не слушаешься?
— С чего ты взял?
— Бабушка говорит, что жена должна мужа слушаться. А ты иногда с папой споришь.
— Мы не ссоримся, мы обсуждаем. Это нормально.
— А бабушка говорит, что папа главный, потому что деньги зарабатывает.
Арина присела рядом с сыном на кровать. За окном шумели ветер был тёплым, но в комнате вдруг стало душно.
— Артём, послушай меня внимательно. Папа и мама — равные. Мы вместе решаем, как жить, что покупать, как тебя воспитывать. Понял?
— Понял, — кивнул мальчик, но в глазах осталась неуверенность.
Следующий эпизод случился через неделю. Арина вернулась с работы пораньше — отменился последний приём. Поднялась на четвёртый этаж, открыла дверь ключом. В прихожей тишина, но слышались голоса с кухни.
Разулась, повесила сумку на крючок. Хотела позвать домашних, но вдруг различила слова свекрови. Голос у Галины Петровны был недовольный, назидательный.
— Ты опять маму слушаешь, а не папу? А кто он тебе?
Арина замерла в коридоре. Что происходит?
— Папа… — неуверенно ответил Артём.
— Правильно, папа. Он мужчина, он главный в доме. А мама что? Мама должна папу слушаться и тебя этому учить. А не по своему упрямству жить.
— Но мама добрая…
— Добрая-то добрая, да только неправильно себя ведёт. Вот папа с работы приедет — ты ему расскажи, как мама тебе позволяет делать, что хочешь. Дисциплины никакой.
Арина тихо прошла ближе к кухне. Через приоткрытую дверь видела, как свекровь стоит перед сидящим за столом Артёмом и размахивает руками.
— Мужчина должен быть главным, — продолжала Галина Петровна. — А женщина — подчиняться. Это закон природы. Вот я всю жизнь папе твоему подчинялась, и семья крепкая была.
— А мама говорит, что они с папой равные…
— Что мама говорит! — фыркнула свекровь. — Мама много чего говорит. А ты слушай бабушку. Я жизнь прожила, опыт имею.
Артём сидел, опустив голову. Плечи у мальчика были напряжены, руки сжаты в кулачки. Арина видела — сын не понимает, кого слушать, и от этого мучается.
— Бабушка, а если мама будет ругаться?
— А ты не бойся. Мама поворчит-поворчит и успокоится. Главное — папе всё рассказывай. Он с мамой поговорит, объяснит ей.
— Но я не хочу, чтобы мама и папа ругались…
— Не будут ругаться, если мама наконец поймёт, кто в доме хозяин.
Арина больше слушать не стала. Вошла на кухню, посмотрела на свекровь и сына. Галина Петровна вздрогнула, на лице мелькнула растерянность.
— А, Арина, ты уже дома? Рано сегодня…
— Да, рано, — спокойно ответила невестка. — Галина Петровна, разговор окончен.
— Какой разговор? Мы с внуком просто беседовали…
— Беседовали. Теперь хватит.
Свекровь выпрямилась, на щеках проступили красные пятна.
— Я с внуком не могу поговорить?
— Можете. О школе, о друзьях, о книжках. А про то, кто кому должен подчиняться, говорить не надо.
— Я ему жизненные истины объясняю!
— Свои истины оставьте при себе.
Галина Петровна схватила сумочку со стула, сунула в неё очки.
— Вот видишь, Артёмочка, — сказала бабушка, застёгивая замок. — Как мама со старшими разговаривает. Неуважение сплошное.
— Галина Петровна, — Арина подошла ближе, — если хотите помогать с внуком, помогайте. Но воспитание — наше с мужем дело. Не ваше.
— А кто я, по-твоему? Чужая?
— Бабушка. И ведите себя как бабушка, а не как главная по дому.
Свекровь резко обернулась, глаза сверкнули злостью.
— Главная по дому? Да кто ты такая, чтобы мне указывать? Эта квартира может и на тебя оформлена, но семья-то общая!
— Семья общая, а квартира моя.
— Как это твоя? Мой сын здесь живёт, мой внук растёт!
— Ваш сын здесь живёт, потому что я разрешила. А внук растёт так, как решаем мы с отцом.
Галина Петровна встала в проходе, скрестила руки на груди.
— Мой сын имеет право голоса в собственном доме!
— Имеет. Но последнее слово всё равно за мной.
— За тобой? — свекровь даже рот приоткрыла от удивления. — С чего это вдруг?
Арина подошла к окну, посмотрела во двор. Дети играли в песочнице, мамаши сидели на лавочках, обсуждая что-то своё. Обычный летний вечер в спальном районе.
— Галина Петровна, — сказала тихо, но внятно, — я попробую объяснить попроще. Квартира оформлена на меня. Я плачу коммунальные услуги. Я покупаю продукты. Я слежу за ремонтом. Ваш сын приезжает с вахты отдыхать в моём доме.
— Он деньги зарабатывает!
— Зарабатывает. И это замечательно. Но деньги — это не право командовать чужой собственностью.
— Чужой? Он же муж!
— Муж, но не собственник.
Свекровь молчала, переваривая услышанное. Артём сидел за столом, переводил взгляд с мамы на бабушку.
— Мам, — тихо позвал мальчик, — а можно я в комнату пойду?
— Конечно, иди. Уроки сделал?
— Да, с бабушкой делали.
— Молодец.
Сын выскользнул из кухни. Хлопнула дверь детской. Арина и свекровь остались одни.
— Ты совсем обнаглела, — процедила Галина Петровна. — Мужа за дурака держишь.
— Мужа я за дурака не держу. А вот вас попрошу не вмешиваться в наши отношения.
— Я в ваши отношения не вмешиваюсь! Я внука воспитываю!
— Вы внуку голову забиваете ерундой про главенство и подчинение.
— Это не ерунда! Это основы семейной жизни!
— Ваши основы. У нас другие.
Галина Петровна схватила сумочку, направилась к выходу. На пороге обернулась:
— Увидим, что сын скажет. Он мужчина, ему решать.
— Он мужчина, но не хозяин моей квартиры.
— Да кто ты такая вообще? — взорвалась свекровь. — Думаешь, раз бумажка есть, то королева?
Арина медленно повернулась от окна, посмотрела пожилой женщине в глаза.
— Вы что-то перепутали. Хозяйка квартиры тут одна. И это не вы.
Галина Петровна хлопнула дверью так, что задрожали стёкла в рамах. Арина осталась одна на кухне, медленно убрала со стола остатки чая и печенья. Руки не дрожали, но в груди что-то сжалось. Конфликт был неизбежен, но всё равно неприятно.
Утром следующего дня, когда Артём завтракал, позвонила соседка Людмила.
— Арина, ты не против, если я твоего в школу отведу? Всё равно свою веду.
— Спасибо, Люда, очень выручишь.
— А что случилось? Обычно свекровь отводит.
— Долго объяснять. Расскажу как-нибудь.
Артём удивился, но не возражал. Собрал портфель, поцеловал маму и убежал к соседке. А Арина достала телефон, набрала номер Галины Петровны.
— Галина Петровна, приезжайте. Нам надо поговорить.
— После вчерашнего? Не знаю, хочу ли…
— Приезжайте. Это важно.
Свекровь приехала через час. Села на кухне за стол, сложила руки перед собой. Лицо каменное, губы поджаты.
— Ну, говори, что хотела.
Арина налила чай, придвинула сахарницу. Села напротив.
— Галина Петровна, я хочу, чтобы мы поняли друг друга. Без криков, без обид.
— Слушаю.
— Давайте разберём ситуацию по пунктам. Квартира оформлена на меня — это факт?
— Факт.
— Коммунальные услуги плачу я — это факт?
— Ну да.
— Продукты покупаю я, одежду сыну покупаю я, за детский сад платила я. Дмитрий помогает только с крупными тратами — мебель, техника, отпуск. Согласны?
Галина Петровна кивнула неохотно.
— Согласна.
— Значит, семья живёт в основном на мои деньги, в моей квартире. Правильно?
— Правильно, но…
— Без «но». Пока факты. Дальше. Артёма воспитываем мы с Дмитрием. Мы решаем, что ему можно, что нельзя, как с ним разговаривать. Это наше родительское право. Согласны?
— В принципе да…
— Прекрасно. А теперь скажите — кто дал вам право учить моего сына тому, что я неправильно себя веду? Кто разрешил вам вмешиваться в наши семейные отношения?
Свекровь замялась, покрутила ложечку в стакане.
— Я просто… он же мальчик, должен понимать, что отец главный…
— По вашему мнению. А по нашему мнению — родители равны. И ребёнок должен это понимать.
— Ну это неправильно…
— Это наше дело. Наша семья, наши правила.
Галина Петровна отставила стакан, выпрямилась на стуле.
— Ладно, может, я неправильно выразилась. Но мне больно видеть, как сын страдает.
— Дмитрий страдает? С чего вы взяли?
— Ну… он же работает тяжело, а дома покоя нет. Ты его не жалеешь.
— Как не жалею? Готовлю, стираю, убираю. Ребёнком занимаюсь в его отсутствие. Что ещё требуется?
— А уважение где? А женская мягкость?
Арина прислонилась к спинке стула, внимательно посмотрела на свекровь.
— Галина Петровна, а вы с мужем как жили?
— Как жили? Нормально жили. Он работал, я дом вела, детей растила.
— А решения кто принимал?
— Муж, конечно. Он же глава семьи был.
— И вам это нравилось?
— А что не нравиться? Так положено.
— Мне не положено. Мне комфортно, когда мы с Дмитрием всё обсуждаем вместе. И ему тоже комфортно.
— Откуда знаешь?
— Потому что он сам так говорит. И никогда не жаловался на то, что я слишком самостоятельная.
Галина Петровна замолчала, уставилась в окно. За стеклом качались ветки тополя, слышались голоса детей во дворе.
— Может, мне действительно не стоило вмешиваться, — сказала наконец. — Просто привыкла всё контролировать.
— Я понимаю. У вас есть опыт, хочется поделиться. Но воспитание сына — это зона ответственности родителей.
— А я что, совсем не могу ничего сказать?
— Можете. Но в рамках разумного. Если Артём плохо себя ведёт — замечание сделать можно. Если не слушается — тоже. А вот учить его семейной иерархии — нет.
— Понятно.
— Галина Петровна, я предлагаю так. Вы можете навещать внука, забирать из школы, помогать с уроками. Но никаких самостоятельных решений, никаких наказаний и никаких лекций о том, кто кому должен подчиняться. Идёт?
Свекровь подумала, медленно кивнула.
— Идёт. Только… не выгоняйте меня совсем. Артёмка всё-таки мой единственный внук.
— Никто не выгоняет. Просто давайте соблюдать границы.
— Ладно. Попробую.
Галина Петровна не ушла в тот же день. Осталась ещё на два дня, но вела себя тихо. Даже посуду после себя мыла, чего раньше не делала. Встречала Артёма из школы, но никаких поучений не читала. Просто спрашивала про оценки и домашние задания.
— Бабушка какая-то грустная стала, — заметил сын за ужином.
— Не грустная, а задумчивая, — ответила Арина. — Взрослые тоже иногда думают о жизни.
— А вы с ней поругались?
— Не поругались. Просто выяснили некоторые вопросы.
— И теперь всё хорошо?
— Теперь всё правильно.
Через пару недель Галина Петровна позвонила.
— Арина, я тут подумала… Может, мне не стоит так часто приезжать? Неудобно как-то получается.
— Как скажете, Галина Петровна.
— Буду приезжать, только если позовёте. Или на дни рождения, праздники.
— Хорошо. А если сами захотите внука увидеть — звоните, договоримся.
— Спасибо, что не злишься.
— Не за что злиться. Мы же всё выяснили.
Дмитрий вернулся с вахты в конце месяца. Загорелый, уставший, с подарками для сына и жены.
— Как дела? — спросил, обнимая Арину на кухне. — Мама не доставала?
— Была небольшая ситуация. Но мы разобрались.
— Какая ситуация?
Арина рассказала о конфликте, не вдаваясь в подробности. Дмитрий слушал, кивал.
— Ну и правильно, — сказал наконец. — Мне главное, чтобы дома спокойно было. А мама пусть не лезет в наши дела.
— Ты не обидишься, что я её осадила?
— За что обижаться? Ты же права. Квартира твоя, ребёнок наш. Что тут непонятного?
— А то, что она говорила про главенство мужчины?
Дмитрий засмеялся, потрепал жену по волосам.
— Да брось ты. У нас всё нормально. Я работаю, ты дом ведёшь. Зачем что-то менять?
— Значит, тебя устраивает, что последнее слово за мной?
— А когда не устраивало? Я же не дурак — понимаю, что ты лучше разбираешься в бытовых вопросах. И в воспитании сына тоже.
Арина обняла мужа крепче. Вот и вся проблема решилась. Никаких драм, никаких ультиматумов. Просто честный разговор и чёткие границы.
Больше Галина Петровна не вмешивалась в семейные дела. Приезжала на праздники, иногда звонила узнать, как внук учится. Артём перестал путаться в том, кого слушать и кого больше уважать. Просто жил обычной детской жизнью — школа, друзья, мультики.
А Арина знала теперь точно: порядок в её доме определяет только она. И никто не имеет права это оспаривать.
