— Аллочка, а ты точно можешь позволить себе такое дорогое платье? — сладким голосом поинтересовалась свекровь. Она разглядывала мою новую покупку с подозрением.
— Не хочется, чтобы мой сын из-за твоих трат влез в долги!
Я молча повесила платье в шкаф. Столько лет одна и та же песня. Столько лет Галина Петровна считает меня обузой для своего драгоценного Вовочки.
— Мам, не начинай! — устало произнес муж. Он не отрывался от телевизора. — Алла сама зарабатывает.
— Ой, конечно! — фыркнула свекровь. — Полы мыть — это такая зарплата! Хорошо хоть детей не наделали — еще расходов бы добавилось!
Последняя фраза попала в самое больное место. Дети у нас не получились. Это была наша общая проблема с Володей. Но для его мамаши — повод лишний раз меня уколоть.
Я прошла на кухню и включила чайник. Руки слегка напряглись. Не от обиды — от злости. Все эти годы терпеть такие подколы становилось тяжелее.
Галина Петровна проследовала за мной.
— Слушай, Алла. У Вовы скоро повышение. Может, тебе пора бросить эту… работу? — она произнесла последнее слово с презрением. — Займись домом, садом. Я всю жизнь была домохозяйкой и горя не знала!
Я обернулась к ней. Мне пятьдесят два, а выгляжу на сто лет моложе этой ядовитой женщины. Ей только шестьдесят девять. Может, потому что не трачу энергию на злость?
— Галина Петровна, я работаю не от нужды.
— Ага! — хмыкнула она. — Еще скажи, что карьеру делаешь! Уборщица!
Тут в разговор встрял Володя:
— Мам, Алла работает администратором в офисном центре!
— Да какая разница! — махнула рукой свекровь. — Все равно обслуживающий персонал. Не то что наш сын — программист! У него мозги есть!
Я сжала губы. Если бы она знала… Но нет. Рано еще.
Последней каплей стал юбилей Галины Петровны. Семьдесят лет — дата серьезная. Володя настоял на большом торжестве в ресторане. Собралась вся родня: братья мужа с женами, племянники, старые друзья.
Я купила свекрови дорогой подарок — золотые серьги с бриллиантами. На мои деньги, естественно. Володя удивился, откуда у меня такие средства. Я отшутилась — мол, копила из зарплаты.
Весь вечер Галина Петровна была на коне. Принимала поздравления. Красовалась в новом наряде. А потом начались тосты.
— Хочу сказать о своих снохах! — объявила именинница. Она подняла бокал. — Вот Катя — молодец! Детей родила, дом ведет, мужу помогает. А Ленка — тоже умница! Магазин свой открыла, деньги приносит!
Она обвела взглядом стол. Все затихли.
— А вот про Аллочку что сказать… — театрально вздохнула она. — Столько лет замужем, а толку? Ни детей, ни денег. Полы в офисе моет. Хоть бы на курсы какие сходила!
По столу прошел неловкий шепоток. Катя с Ленкой смущенно потупились. Володя покраснел как рак. Но промолчал. Как всегда.
А во мне что-то щелкнуло. Тот самый кубик судьбы упал именно той стороной, которая изменила все.
Я встала из-за стола.
— Галина Петровна, а можно я тоже скажу тост?
— Давай, конечно! — великодушно разрешила она. Явно ожидала извинений или благодарностей.
Я достала телефон. Открыла приложение банка.
— Я хочу поднять бокал за правду! — громко произнесла я. — За то, чтобы люди знали, с кем имеют дело!
И протянула телефон свекрови:
— Посмотрите на мой банковский баланс, Галина Петровна. Только сначала присядьте.
Она недоуменно взяла телефон. Посмотрела на экран. Лицо ее медленно менялось. От снисходительной улыбки до полного недоумения.
— Что это? — прошептала она.
— Это мои деньги, — спокойно ответила я. — Два миллиона восемьсот тысяч рублей на основном счете. Плюс вклады. Хотите, покажу справку о доходах за прошлый год?
По столу прокатился вздох удивления. Володя выронил вилку.
— Как… откуда… — заикалась свекровь.
— Интернет-магазин, — пояснила я. — Начала торговать женскими товарами через интернет еще в 2010 году. Когда это было совсем не модно. Изучала рынок. Находила поставщиков. Продавала качественные вещи по хорошим ценам.
Я забрала у нее телефон. Обвела взглядом застывших родственников:
— Знаете, почему я все эти годы работала уборщицей? Не потому что дура, как думала Галина Петровна. А потому что это был идеальный камуфляж. Никто не подозревает уборщицу в том, что у нее миллионы. Никто не просит занять денег. Никто не завидует. И главное — есть время!
Володя наконец обрел дар речи:
— Алла… ты серьезно? У тебя правда столько денег?
— Серьезнее некуда. А еще у меня есть квартира в Москве. Сдаю ее. И дача в Подмосковье.
Галина Петровна как-то съежилась в кресле. Вся ее спесь испарилась.
— Но почему… почему ты молчала? — пробормотала она.
— А зачем было говорить? — я пожала плечами. — Чтобы вы все набросились на меня с просьбами? Чтобы меня стали любить за деньги? Нет уж. Лучше пусть меня презирают ни за что, чем любят за что-то.
Тут заговорила Катя:
— Алла, но это же… это же миллионы! Ты могла бы не работать вообще!
— Могла. Но работа мне нравится. Там спокойно. Никто не достает. А в свободное время развиваю бизнес.
Ленка вдруг заворожено спросила:
— А… а можешь научить? Я тоже хочу свой интернет-магазин!
Я усмехнулась:
— Ленка, ты же два месяца назад говорила, что я недалекая. Которая ничего в жизни не добилась. Теперь вдруг хочешь у меня учиться?
Она покраснела и замолкла.
Володя все это время молчал. Переваривал информацию. Наконец спросил:
— Алла… а почему ты мне не говорила? Мы же муж и жена!
Я посмотрела на него долгим взглядом:
— А что бы изменилось, Вова? Ты бы стал лучше меня защищать от маминых наездов? Или наоборот — присоединился бы к очереди за деньгами?
Он открыл рот. Но ничего не сказал. Потому что мы оба знали ответ.
— Ладно, — я встала из-за стола. — Думаю, на сегодня хватит откровений. Галина Петровна, поздравляю с юбилеем. Надеюсь, мой подарок вам понравился. Серьги, кстати, стоят триста тысяч.
И пошла к выходу.
— Алла, стой! — крикнул Володя. — Ты куда?
— Домой. Завтра рано на работу. Полы сами себя не помоют!
За спиной поднялся гул голосов. Кто-то звал меня. Кто-то что-то обсуждал. Но мне было все равно.
Я шла по ночному городу. Думала о том, что наконец-то сбросила маску. Столько лет играла роль неудачницы. И знаете что? Теперь понимала — это была самая честная проверка.
Все эти годы рядом со мной были люди. Они готовы были меня презирать, когда думали, что я нищая. И к один из них не извинился, когда узнал, что я богатая.
На следующий день Володя пришел домой мрачный.
— Мама всю ночь не спала, — сообщил он. — Говорит, ты ее опозорила перед всеми.
— Это я ее опозорила? — удивилась я. — Интересная логика.
— Алла, ну почему ты не сказала раньше? Мы бы совсем по-другому жили!
— По-другому? — я отложила книгу. — Каким образом?
— Ну… переехали бы. Купили дом. Путешествовали…
— Вова, а что тебе мешало это делать? У тебя хорошая зарплата программиста. Мог бы купить квартиру в ипотеку. Откладывать на отпуск…
— Да не в том дело! — он махнул рукой. — Ты же богатая! И молчала!
— А если бы я осталась нищей — ты бы потом меня бросил?
Он растерянно замолчал.
— Видишь? — грустно улыбнулась я. — Ты даже не можешь честно ответить. А я столько лет наблюдала, как вы все ведете себя с «бедной» Аллой. И знаешь что? Мне не понравилось.
Через неделю Галина Петровна пришла с повинной. Принесла торт. Села на кухне и долго мялась.
— Аллочка, — наконец начала она, — я хотела извиниться. Я не знала…
— В том-то и дело, что не знали, — перебила я. — И вели себя отвратительно. А теперь, когда узнали про деньги, вдруг стали вежливыми.
— Ну что ты… я всегда тебя уважала…
— Галина Петровна, не надо. Мы обе помним ваши слова о «полах» и «толку».
Она помолчала. Потом спросила:
— А что теперь будет? Ты простишь?
Я задумалась. Честно говоря, не знала. Обида — штука сложная. Ее не смоешь деньгами.
— Не знаю, — честно ответила я. — Поживем — увидим.
А вот чего я точно не ожидала — так это звонка от Кати на следующий день.
— Алла, привет! — бодро защебетала она. — Слушай, а ты не хочешь к нам в гости на выходные? Давно не общались!
Я усмехнулась. Действительно, давно. Лет пятнадцать точно.
— Катя, если хочешь занять денег — так и скажи.
— Да что ты! — возмутилась она. — Просто хочется пообщаться! Ты такая интересная оказалась!
Интересная… Столько лет была неинтересной. А теперь вдруг интересная. Удивительно, как деньги меняют восприятие людей.
— Спасибо, но я занята.
— А на следующие выходные?
— И на следующие тоже.
Она обиделась и бросила трубку. А я подумала: какое же счастье — наконец-то сказать людям, какие они есть.
Вечером пришел Володя — мрачный и задумчивый.
— Мама предлагает нам съездить в отпуск. Втроем. На твои деньги, конечно.
— Конечно, — кивнула я. — А ты что думаешь?
— Не знаю… — он сел рядом. — Алла, я чувствую себя не очень. Столько лет женат на богатой и не знал.
— А если бы я была официанткой — чувствовал бы себя лучше?
— При чем тут это?
— При том, что ты злишься не из-за того, что я скрывала. А из-за того, что мог столько лет жить богато и не жил.
Он долго молчал. Потом сказал:
— Может, ты права. Но все равно… как-то странно все получилось.
— Да, странно, — согласилась я. — Я думала, что у меня есть семья. А оказалось — есть только люди. Которые готовы меня просто терпеть.
Самым неожиданным было то, что произошло дальше.
Через месяц Володя вдруг сказал:
— Алла, а давай разведемся.
Я чуть не подавилась чаем:
— Что?
— Ну серьезно. Ты богатая, успешная. А я… обычный программист с деспотичной мамой. Мы не пара.
Я долго смотрела на него. И вдруг поняла — он прав. Не потому что я богатая, а он обычный. А потому что столько лет я ждала от него защиты и поддержки. А получала молчание и равнодушие.
— Хорошо, — тихо сказала я. — Наверное, ты прав.
Кстати, а вы верите, что такое возможно? Что можно столько лет скрывать от всех свое богатство? Или это из разряда фантастики?
Мы развелись тихо. Без скандалов. Володя съехал к маме. А я осталась в нашей квартире.
Больше никого не нужно было обманывать. Никому не нужно было притворяться бедной. Можно было просто жить.
Я уволилась с работы уборщицы. Полностью сосредоточилась на своем интернет-магазине. Расширила ассортимент. Наняла помощников. Оказалось, что заниматься любимым делом открыто — это совсем другие ощущения.
А еще я завела собаку. Лабрадора по кличке Рубль. И знаете что? Он меня любит совершенно бескорыстно. Независимо от того, сколько у меня денег.
Иногда встречаю на улице бывших родственников. Кивают, улыбаются, пытаются заговорить. Но я прохожу мимо. Просто незачем.
У меня теперь другая жизнь. Честная. Без масок и притворства.
А недавно познакомилась с мужчиной на выставке рукоделия. Он даже не знает о моих миллионах — думает, что я просто увлеченная рукодельница. Мне это нравится. Значит, он интересуется мной самой.
Может быть, та благотворительная лавочка для родни закрылась вовремя. Потому что настоящая жизнь только начинается.
