— Я больше не могу так жить! — голос Марины дрожал от сдерживаемых слёз, когда она встретила мужа у порога их квартиры. — Твоя мать сегодня переступила все границы!
Павел устало снял куртку, ещё не понимая масштаба произошедшего. Последние месяцы конфликты между его женой и матерью стали обычным делом, но сегодня в глазах Марины он увидел нечто новое — решимость.
— Что опять случилось? — спросил он, проходя в кухню.
Марина последовала за ним, сжимая в руках какие-то документы.
— Знаешь, что это? — она положила бумаги перед ним на стол. — Это договор дарения. Твоя мать пришла сегодня с нотариусом! С нотариусом, Паша! Требовала, чтобы я подписала отказ от квартиры твоей бабушки!
Павел замер с чашкой в руках. Квартира покойной бабушки была больной темой в их семье. Старушка завещала трёхкомнатную квартиру в центре города не сыну, как все ожидали, а внуку Павлу и его жене Марине в равных долях. Это решение стало настоящим ударом для Елены Петровны, свекрови Марины.
— Она что, серьёзно привела нотариуса домой? — не веря своим ушам, переспросил Павел.
— А ты думаешь, я шучу? — Марина села напротив, её руки всё ещё дрожали. — Она заявилась в десять утра, когда ты уехал на работу. Сказала, что пришла поговорить по-хорошему. А через пять минут в дверь позвонил мужчина с портфелем!
Павел потёр виски. Он знал, что его мать тяжело переживает завещание бабушки, но чтобы дойти до такого…
— Расскажи всё с самого начала, — попросил он.
Марина глубоко вздохнула, пытаясь успокоиться.
— Я открыла дверь, думала, может, соседи или почтальон. А там твоя мать стоит с каким-то мужчиной. Она сразу прошла в квартиру, даже не спросив разрешения. Села на диван и говорит: «Мариночка, давай решим вопрос с квартирой мамы цивилизованно. Это Виктор Степанович, нотариус. Он подготовил все документы».
— И что ты ответила?
— Я сначала вообще не поняла, о чём речь. Спрашиваю: «Какие документы? Что решить?» А она мне с такой улыбкой отвечает: «Ну как же, дорогая, квартира мамы по праву принадлежит нашей семье. Ты же понимаешь, что это родовое имущество. Тебе-то она зачем?»
Павел покачал головой. Он прекрасно знал манеру своей матери — она всегда говорила мягко и вежливо, но за этой мягкостью скрывалась железная воля.
— Я ей объяснила, что квартиру нам завещала бабушка, что это её воля была. А она знаешь что сказала? — Марина усмехнулась. — Что бабушка была не в себе последние годы, что она не понимала, что делает. И что настоящая невестка, которая уважает семью мужа, сама бы отказалась от такого наследства!
— Она действительно это сказала?
— Это ещё не всё! Когда я отказалась подписывать документы, она начала говорить, что я корыстная, что вышла за тебя только из-за денег. Что знала про бабушкину квартиру и специально втёрлась к ней в доверие!
Павел встал и начал ходить по кухне. Он чувствовал, как внутри закипает злость. Его мать всегда была властной женщиной, но обвинять Марину в корысти — это было слишком.
— Паша, — Марина подошла к нему. — Твоя бабушка любила меня. Мы с ней часами разговаривали, я помогала ей, когда она болела. Она сама решила оставить нам квартиру, потому что знала, что мы хотим детей, что нам нужно жильё побольше.
— Я знаю, Марин. Ты не должна оправдываться.
— Но твоя мать думает иначе! И знаешь, что самое обидное? Она сказала, что ты согласен с ней! Что вы это обсуждали и ты считаешь, что квартира должна достаться ей!
Павел резко повернулся к жене.
— Что? Я никогда такого не говорил!
— Вот именно! Но она утверждала обратное. Говорила, что ты просто стесняешься мне сказать, что не хочешь ссориться. И что как хороший сын, ты понимаешь, что квартира должна принадлежать родителям!
Павел достал телефон.
— Я сейчас же ей позвоню и всё выясню!
— Не надо, — Марина остановила его. — Есть ещё кое-что. Когда я окончательно отказалась подписывать документы и попросила их уйти, твоя мать сказала фразу, которую я никогда не забуду.
— Что она сказала?
— Она сказала: «Посмотрим, как ты запоёшь, когда останешься одна. Мой сын никогда не выберет какую-то чужачку вместо родной матери. Квартира всё равно будет наша, просто придётся подождать, пока он разведётся с тобой».
Павел почувствовал, как кровь отлила от лица. Его мать действительно зашла слишком далеко.
— Марина, я…
— Подожди, дай договорить. После этого я сказала, что если она ещё раз появится у нас без приглашения, я вызову полицию. А нотариусу сказала, что если он участвует в попытке незаконного отъёма имущества, то я напишу жалобу в нотариальную палату. Они ушли, но твоя мать напоследок сказала, что я ещё пожалею.
Павел обнял жену. Он чувствовал, как она дрожит.
— Прости меня. Я поговорю с ней.
— Нет, Паша. Разговоры не помогут. Твоя мать не признает меня членом семьи. Для неё я всегда буду чужой, которая украла её сына. И знаешь что? Я устала это терпеть!
— Что ты хочешь сказать?
Марина отстранилась и посмотрела мужу в глаза.
— Либо ты чётко обозначишь границы и поставишь свою мать на место, либо… либо мне придётся серьёзно подумать о нашем будущем.
Павел понимал, что жена права. Последние три года, с тех пор как они поженились, его мать постоянно вмешивалась в их жизнь. Сначала это были мелкие замечания — почему Марина так готовит, почему так одевается, почему не родила внуков в первый же год брака. Потом пошли более серьёзные претензии — почему Марина работает, а не сидит дома, почему они снимают квартиру, а не живут с родителями, почему не советуются с Еленой Петровной по каждому вопросу.
— Я позвоню ей прямо сейчас, — решительно сказал Павел.
Он набрал номер матери. Та ответила почти сразу, словно ждала звонка.
— Павлик, сынок! Ну что, Марина тебе уже нажаловалась? — голос Елены Петровны был спокойным и даже немного насмешливым.
— Мама, это правда, что ты приходила с нотариусом?
— Ну конечно, правда. А что такого? Я хотела решить вопрос мирно, по-семейному. Но твоя жена, как всегда, устроила скандал.
— Мама, ты требовала, чтобы она отказалась от квартиры!
— Павлик, ты же понимаешь, что квартира бабушки — это наше семейное имущество. Какое право имеет эта женщина на квартиру моей мамы?
— Эта женщина — моя жена! И бабушка сама решила оставить квартиру нам!
— Бабушка была больна, она не понимала, что делает. Эта ваша Марина просто обработала её!
— Хватит! — Павел повысил голос. — Марина заботилась о бабушке больше, чем ты! Она каждый день к ней ездила, когда бабушка сломала ногу. Готовила ей, убирала, лекарства покупала. А ты где была?
— Я работала! У меня не было времени!
— А у Марины было? Она тоже работает, но находила время!
— Не смей так со мной разговаривать! Я твоя мать!
— Да, ты моя мать. Но Марина — моя жена. И если ты не можешь это принять и уважать, то…
— То что? Ты выберешь её, а не меня? Помни, сынок, жёны приходят и уходят, а мать у тебя одна!
Павел глубоко вздохнул. Он понимал, что сейчас произнесёт слова, которые изменят всё.
— Мама, если ты не прекратишь травить мою жену, если не извинишься перед ней за сегодняшнее и за все предыдущие оскорбления, то да, я выберу её. Потому что она — моя семья, мой самый близкий человек.
На том конце повисла тишина. Потом Елена Петровна рассмеялась.
— Ах вот как? Ну что ж, посмотрим, что ты запоёшь, когда она тебя бросит. А она бросит, поверь мне. Такие, как она, долго не задерживаются. Получит свою квартиру и найдёт кого-то помоложе и побогаче!
— Прощай, мама, — Павел отключил телефон.
Он повернулся к Марине. Та стояла у окна и смотрела на улицу.
— Я слышала, — тихо сказала она.
Павел подошёл и обнял её сзади.
— Марин, прости меня. Я должен был раньше это сделать. Должен был защитить тебя от неё.
— Ты правда выбираешь меня?
— Я выбрал тебя три года назад, когда мы поженились. Просто глупо надеялся, что мама со временем примет тебя. Но теперь я понимаю — она никогда не изменится.
Марина повернулась к нему.
— А как же твой отец? Он что, совсем не влияет на неё?
Павел грустно усмехнулся.
— Папа давно сдался. Он просто соглашается с ней во всём, чтобы избежать скандалов. Но знаешь что? Он мне недавно сказал, что завидует мне. Что я нашёл женщину, которая любит меня, а не пытается контролировать.
Следующие несколько дней прошли в напряжённой тишине. Елена Петровна не звонила, но Павел знал — это затишье перед бурей. И он не ошибся.
Через неделю, вернувшись с работы, он застал дома не только Марину, но и своего отца.
— Папа? Что ты здесь делаешь?
Григорий Иванович выглядел уставшим и постаревшим.
— Сынок, нам нужно поговорить. Твоя мать… она подала документы на оспаривание завещания.
— Что? — Павел не поверил своим ушам.
— Она наняла адвоката. Хочет доказать, что бабушка была недееспособна, когда составляла завещание. У неё даже есть какие-то справки из поликлиники о том, что бабушка наблюдалась у невролога.
Марина села на диван, лицо её побледнело.
— Но это же неправда! Бабушка была в здравом уме!
— Я знаю, — кивнул Григорий Иванович. — Но Лена решила идти до конца. Она сказала, что не позволит чужим людям владеть семейным имуществом.
— Папа, Марина не чужой человек!
— Я знаю, сынок. Но твою мать не переубедить. Она даже мне устроила скандал, когда я попытался её отговорить. Сказала, что я предатель, что не забочусь о семье.
Павел почувствовал, как внутри поднимается волна злости.
— И что ты предлагаешь? Сдаться? Отдать ей квартиру?
— Нет, — Григорий Иванович покачал головой. — Я пришёл предупредить вас и… и сказать, что я на вашей стороне. Если нужно, я дам показания в суде, что мама была в здравом уме. У меня есть видео с её девяностолетием, за месяц до составления завещания. Там видно, что она прекрасно всё понимала.
Марина подняла голову.
— Вы правда поможете нам?
— Да. Моя жена зашла слишком далеко. Мама сама решила оставить вам квартиру, и она имела на это право. Лена просто не может смириться, что мама любила вас, Марина, больше, чем её.
— Но как вы будете жить после этого? — спросил Павел. — Мама вам этого не простит.
Григорий Иванович тяжело вздохнул.
— Знаешь, сынок, я прожил с твоей матерью тридцать пять лет. И все эти годы я шёл у неё на поводу, избегал конфликтов, соглашался со всем. Но когда она начала разрушать твою семью… Нет, это я не могу допустить. Пусть злится, пусть устраивает скандалы. Я больше не буду молчать.
Судебный процесс начался через два месяца. Елена Петровна наняла дорогого адвоката, который пытался доказать, что бабушка страдала деменцией. Но у Павла и Марины были свои козыри — показания соседей, которые общались с бабушкой до самого конца, справка от её лечащего врача о том, что она была в здравом уме, и, самое главное, видео с юбилея, которое предоставил Григорий Иванович.
На суде Елена Петровна держалась уверенно. Она рассказывала, как её мать последние годы путала имена, забывала события. Но когда адвокат Павла и Марины начал задавать ей вопросы, её уверенность пошатнулась.
— Скажите, Елена Петровна, как часто вы навещали свою мать в последний год её жизни?
— Ну… я была занята. Работа, дом…
— То есть редко?
— Раз в месяц, может, два.
— А ваша невестка? Как часто она навещала вашу мать?
Елена Петровна поджала губы.
— Не знаю.
— По показаниям соседей, Марина Сергеевна бывала у вашей матери три-четыре раза в неделю. Это правда?
— Возможно.
— И кто ухаживал за вашей матерью, когда она сломала ногу?
— Сиделка.
— Которую оплачивали Павел и Марина, верно?
Елена Петровна промолчала.
Решение суда было однозначным — завещание признали действительным. Квартира оставалась за Павлом и Мариной.
После суда Елена Петровна подошла к ним.
— Надеюсь, вы довольны. Вы отняли у меня всё — сына, мужа, квартиру матери.
— Мама, мы ничего у тебя не отнимали, — устало сказал Павел. — Ты сама всё разрушила.
— Когда-нибудь ты поймёшь, что я была права. Когда она покажет своё истинное лицо.
— Единственное истинное лицо, которое я увидел — это твоё, мама.
Елена Петровна развернулась и ушла. Это была их последняя встреча.
Прошло пять лет. Павел и Марина переехали в бабушкину квартиру, сделали там ремонт. У них родились двое детей — мальчик и девочка. Григорий Иванович часто навещал их, стал прекрасным дедушкой. После суда он развёлся с Еленой Петровной и начал новую жизнь.
Елена Петровна пыталась восстановить отношения, когда узнала о рождении внуков. Присылала подарки, писала письма. Но Павел и Марина решили — пока она не извинится и не признает свою неправоту, дорога в их дом ей закрыта.
Однажды Марина нашла в почтовом ящике письмо без обратного адреса. Почерк был знакомый — Елена Петровна.
«Я знаю, что вы не хотите меня видеть. И я понимаю почему. Я была неправа. Ослеплена гордостью и желанием контролировать всё вокруг. Я потеряла сына, мужа, не увижу внуков. И всё это — моя вина. Марина, простите меня. Вы хорошая жена моему сыну и прекрасная мать. Бабушка была права, оставив вам квартиру. Она видела то, что я отказывалась замечать — вы настоящая семья. Я не прошу вернуть мне место в вашей жизни. Просто хочу, чтобы вы знали — я сожалею обо всём».
Марина показала письмо Павлу.
— Что думаешь? — спросила она.
— Не знаю. Может, она действительно изменилась. А может, это очередная манипуляция.
— А если дать ей шанс? Один-единственный. Пусть придёт, познакомится с детьми. Посмотрим, как себя поведёт.
Павел долго думал. Потом кивнул.
— Хорошо. Но при первой же попытке манипуляций или неуважения к тебе — она уходит навсегда.
— Договорились.
Встреча состоялась через неделю. Елена Петровна пришла с цветами для Марины и игрушками для детей. Она выглядела постаревшей и уставшей.
— Спасибо, что согласились меня принять, — тихо сказала она.
Визит прошёл спокойно. Елена Петровна не делала замечаний, не давала советов, просто играла с внуками и отвечала на их вопросы. Уходя, она обернулась к Марине.
— Я потеряла пять лет из-за своей глупости и гордыни. Если вы дадите мне шанс, я постараюсь не повторять прежних ошибок.
Время покажет, искренни ли были её слова. Но Марина и Павел решили — каждый заслуживает второго шанса. Даже такая сложная свекровь, как Елена Петровна.
В бабушкиной квартире, в той самой, из-за которой разгорелся конфликт, теперь живёт счастливая семья. На стене в гостиной висит портрет бабушки — мудрой женщины, которая знала, кому доверить своё наследство. И каждый раз, глядя на этот портрет, Марина мысленно благодарит её — не только за квартиру, но и за то, что этот конфликт помог им с Павлом стать по-настоящему крепкой семьёй, способной преодолеть любые испытания.
