— Невестка должна знать своё место! — голос свекрови прорезал утреннюю тишину квартиры, и Марина застыла с чашкой кофе в руках, не донеся её до губ.
Эти слова, произнесённые Тамарой Петровной по телефону в соседней комнате, заставили молодую женщину прислушаться. Свекровь приехала погостить на неделю, но уже третий день атмосфера в доме становилась всё более напряжённой.
Марина тихо поставила чашку на стол и подошла ближе к двери. Голос свекрови звучал уверенно и властно:
— Да, Люда, представляешь? Живут в квартире, которую мой отец оставил Андрею, а она там хозяйничает, будто это её собственность! Вчера мебель передвинула без разрешения. Я Андрюше говорю — пора документы переоформить только на него, чтобы невестка не забывалась.
Марина почувствовала, как кровь отхлынула от лица. Квартира? Какая квартира? Они с Андреем снимали эту двухкомнатную квартиру уже два года, платили аренду владельцу — пожилому мужчине, который жил за границей. По крайней мере, так ей всегда говорил муж.
— Нет, нотариус уже всё подготовил, — продолжала Тамара Петровна. — Осталось только подписи поставить. Андрей пока молчит, не хочет жену расстраивать. Но я ему объяснила — пока невестка не знает про наследство деда, самое время всё оформить на него одного. А то потом при разводе ещё делить придётся.
При разводе? Марина прижала ладонь ко рту, чтобы не вскрикнуть. О каком разводе говорит свекровь? У них с Андреем всё хорошо, они планируют ребёнка…
Дверь неожиданно распахнулась, и Тамара Петровна застыла с телефоном у уха. Их взгляды встретились. В глазах свекрови мелькнула злость, быстро сменившаяся притворной улыбкой.
— Люда, я перезвоню, — она отключила телефон и посмотрела на Марину с холодным превосходством. — Подслушивать нехорошо, милочка.
— Что за наследство? — голос Марины дрожал от возмущения. — Какой нотариус?
Тамара Петровна прошла мимо неё на кухню, налила себе чай из чайника и села за стол с видом хозяйки.
— Ты же умная девочка, Марина. Сама всё поняла. Квартира принадлежит нашей семье. Андрей — единственный наследник своего деда. А ты… ты здесь временно.
— Временно? Мы женаты три года!
— Три года — это не срок, — свекровь помешала сахар в чашке с невозмутимым видом. — Вот родишь сына, тогда поговорим. А пока ты просто девушка, которая живёт в квартире моего сына.
Марина села напротив, пытаясь собраться с мыслями. Все эти годы Андрей врал ей? Говорил, что они снимают квартиру, заставлял её складываться пополам на аренду, экономить на всём, чтобы «когда-нибудь купить своё жильё»… А квартира всё это время была его?
— Где Андрей? — спросила она, стараясь говорить спокойно.
— На работе, где же ещё. Вернётся вечером, и мы поедем к нотариусу. Документы уже готовы. Он подпишет, что квартира оформлена только на него, без права совместной собственности.
— Я его жена! По закону я имею право…
— По закону ты не имеешь права на наследство, полученное до брака, — перебила Тамара Петровна. — Но вот если бы квартира была оформлена на вас двоих, тогда да. Именно поэтому мы и спешим. Андрей слишком мягкий, может поддаться на твои уговоры. А я свою семью защищаю.
Марина встала так резко, что стул опрокинулся.
— Вы с Андреем два года обманывали меня! Я отдавала половину зарплаты на несуществующую аренду!
— Не драматизируй, — свекровь даже не повысила голос. — Эти деньги шли на коммунальные услуги и ремонт. Андрей просто не хотел тебя расстраивать правдой. Он знал, что ты начнёшь претендовать на чужое.
— На чужое? Я его жена!
— Пока жена. Но браки распадаются, милочка. И я не позволю какой-то невестке отобрать у моего сына его наследство. Квартира в центре Москвы — это не шутки. Мой свёкор всю жизнь работал, чтобы оставить её внуку. Не для того, чтобы какая-то девица получила половину просто за то, что умеет готовить борщ.
Марина почувствовала, как внутри поднимается волна гнева. Три года она жила с Андреем, поддерживала его, когда он терял работу, сидела с ним ночами, когда он болел, экономила на себе, чтобы у них были деньги на «аренду»… И всё это время он знал. Знал и молчал.
Входная дверь хлопнула. В квартиру вошёл Андрей — высокий, немного сутулый, с вечно виноватым выражением лица. Увидев мать и жену на кухне, он замер.
— Привет… Мам, ты уже рассказала?
Марина посмотрела на мужа, и в этот момент увидела его таким, какой он есть — слабый, трусливый маменькин сынок, неспособный на честность даже с самым близким человеком.
— Рассказала, — Тамара Петровна встала и подошла к сыну. — И правильно сделала. Нечего тянуть. Едем к нотариусу.
Андрей посмотрел на Марину, но тут же отвёл глаза.
— Марин, пойми… Мама права. Это семейная квартира. Дед хотел, чтобы она осталась в семье…
— Я не семья? — голос Марины звенел от обиды.
— Ты… ты пока… Мама говорит, что если у нас будут дети, тогда можно будет подумать…
— Мама говорит? — Марина рассмеялась горько. — А что говоришь ты, Андрей? Или ты разучился говорить сам?
Тамара Петровна встала между ними, защищая сына.
— Не смей так разговаривать с моим сыном! Он делает правильно. Защищает своё имущество от таких, как ты!
— От таких, как я? — Марина обошла свекровь и встала прямо перед мужем. — Андрей, посмотри мне в глаза. Посмотри!
Он нехотя поднял взгляд.
— Ты три года брал с меня деньги за аренду квартиры, которая принадлежит тебе. Ты врал мне каждый день. Как ты можешь называть это защитой имущества?
— Я… я не знал, как сказать…
— Он защищал тебя от переживаний! — вмешалась Тамара Петровна. — Знал, что ты начнёшь истерику!
Марина даже не посмотрела на свекровь. Она продолжала смотреть на Андрея.
— Это твоё решение? Ты действительно хочешь оформить всё только на себя?
Андрей помялся, посмотрел на мать, потом снова на жену.
— Мама считает, что так будет правильно…
— Мама считает! — Марина всплеснула руками. — А что считаешь ты? Или у тебя нет своего мнения?
— Не груби! — рявкнула свекровь. — В нашей семье уважают старших!
— В вашей семье врут и обманывают! — выкрикнула Марина. — В вашей семье сын не может шагу ступить без мамочки!
Она повернулась к Андрею.
— Я ухожу. Не могу больше находиться в этом доме лжи. Когда научишься быть мужчиной и мужем, а не маменькиным сынком, позвонишь.
— Вот и прекрасно! — торжествующе воскликнула Тамара Петровна. — Уходи! Нам такая невестка не нужна! Найдём Андрюше нормальную девушку, которая будет знать своё место!
Марина пошла в спальню собирать вещи. Руки дрожали от обиды и злости. Она слышала, как на кухне свекровь что-то втолковывает сыну, а тот бормочет в ответ что-то невнятное.
Через полчаса она стояла в прихожей с сумкой. Андрей вышел к ней, бледный и растерянный.
— Марин, не уходи… Давай поговорим…
— О чём говорить, Андрей? О том, как ты три года врал мне? Или о том, как позволяешь матери решать за тебя?
— Она хочет как лучше…
— Для кого как лучше? Для тебя? Или для себя? Она же переедет сюда, как только я уйду. И будет жить с тобой до конца своих дней, контролируя каждый твой шаг.
Андрей молчал. Марина видела, что её слова попали в цель, но он был слишком слаб, чтобы противостоять матери.
— Прощай, Андрей. Когда-нибудь ты поймёшь, что потерял. Но будет поздно.
Она вышла, не оглядываясь. За спиной хлопнула дверь.
Марина поселилась у подруги. Первые дни были самыми тяжёлыми. Она то плакала, то злилась, то пыталась понять, как могла три года не замечать обмана. Подруга Лена поддерживала как могла, приносила чай, слушала, утешала.
— Знаешь, что самое обидное? — говорила Марина, сидя на диване с чашкой в руках. — Я действительно любила его. Думала, у нас настоящая семья. А оказалось — я просто удобное дополнение к его жизни. Готовлю, убираю, ещё и за аренду плачу.
— Забудь его, — советовала Лена. — Маменькин сынок никогда не станет настоящим мужчиной. Его мамаша будет рулить им до самой смерти.
На третий день позвонил Андрей. Марина не хотела брать трубку, но Лена уговорила.
— Алло, — голос её был холодным.
— Марин, это я… Как ты?
— Прекрасно. Что тебе нужно?
— Я… мама уехала. Можем поговорить?
— О чём? Ты уже подписал документы у нотариуса?
Молчание.
— Подписал, — наконец выдавил он.
Марина рассмеялась.
— Тогда нам не о чем говорить. Ты сделал свой выбор.
— Марин, пойми, мама сказала…
— Мама сказала! Всё, что ты можешь — это повторять, что сказала мама. Знаешь что? Живи с ней. Она теперь твоя единственная женщина.
Она отключилась.
Через неделю Марина начала искать работу получше. Раньше она работала бухгалтером в небольшой фирме, получала немного, половину отдавала на «аренду». Теперь, когда не нужно было содержать квартиру мужа, она могла позволить себе больше.
Лена работала в крупной компании и замолвила за неё словечко. Через две недели Марина вышла на новую работу — главным бухгалтером с зарплатой в два раза выше прежней.
Жизнь начала налаживаться. Марина сняла небольшую студию, обустроила её по своему вкусу. Впервые за три года она могла покупать себе то, что хочется, не думая о том, что нужно отложить на «аренду».
Прошёл месяц. Андрей продолжал звонить, писать сообщения, но Марина не отвечала. Она подала на развод, и адвокат сказал, что раз квартира — добрачное имущество мужа, претендовать на неё она не может. Марина и не собиралась. Она хотела только одного — начать жизнь с чистого листа.
Однажды вечером в дверь позвонили. Марина открыла и увидела на пороге Андрея. Он выглядел плохо — осунувшийся, небритый, с красными глазами.
— Марин, можно войти?
— Зачем?
— Пожалуйста. Пять минут.
Она впустила его. Андрей огляделся по сторонам.
— Уютно у тебя.
— Говори, зачем пришёл.
Он сел на стул, сжал голову руками.
— Мама переехала ко мне. Говорит, теперь, когда ты ушла, я нуждаюсь в заботе. Она контролирует каждый мой шаг. Проверяет телефон, встречает с работы, не даёт встречаться с друзьями…
— И что ты от меня хочешь? Сочувствия?
— Я хочу, чтобы ты вернулась!
Марина рассмеялась.
— Вернулась? В квартиру, где я никто? К мужу, который не может сказать матери «нет»?
— Я поговорю с ней! Скажу, чтобы уехала!
— Ты не сможешь, Андрей. Ты слабый. Ты всю жизнь будешь делать то, что скажет мама.
— Но я люблю тебя!
— Нет. Ты любишь удобство, которое я создавала. А любовь — это честность, доверие, уважение. Всего этого у нас не было.
Андрей встал, подошёл к ней.
— Дай мне второй шанс. Я всё исправлю.
— Нет. Некоторые вещи исправить нельзя. Ты сделал выбор между мной и мамой. Выбрал маму и квартиру. Живи теперь с этим выбором.
— Марина…
— Уходи, Андрей. И не приходи больше.
Он ушёл, сутулясь ещё больше обычного.
Через три месяца развод был оформлен. Марина узнала от общих знакомых, что Тамара Петровна полностью захватила власть в квартире сына. Переделала всё по своему вкусу, выбросила вещи Марины, которые та не забрала, и контролирует каждый шаг Андрея. Он пытался встречаться с девушками, но мать отваживала всех, считая недостойными её сына.
Марина же расцвела. Новая работа приносила удовлетворение и хорошие деньги. Она записалась на курсы испанского, начала путешествовать, завела новые знакомства. Жизнь без лжи и контроля оказалась прекрасной.
Через полгода на корпоративной вечеринке она познакомилась с Павлом — руководителем отдела продаж. Умный, весёлый, самостоятельный мужчина, который жил отдельно от родителей с восемнадцати лет. Они начали встречаться.
Однажды, гуляя по парку, Павел спросил:
— Почему ты развелась с мужем?
Марина рассказала всю историю. Павел слушал, не перебивая, потом покачал головой.
— Какой идиот. Потерять такую женщину из-за мамочки…
— Он не идиот. Он просто слабый. А его мать — манипулятор.
— Знаешь, моя мама тоже пыталась контролировать мою жизнь. Но я в восемнадцать лет сказал: «Мама, я тебя люблю, но жить буду сам». И ушёл. Сначала было трудно, но зато я стал мужчиной.
Марина посмотрела на него с уважением. Вот он — настоящий мужчина. Который может принимать решения сам, без мамочки.
Прошёл год. Марина и Павел поженились. Небольшая свадьба, только близкие друзья и родственники. Мама Павла приняла невестку тепло, без попыток контроля или манипуляций.
Они купили квартиру вместе, на двоих. Честно, открыто, без тайн и обмана.
Однажды Марина встретила Андрея в магазине. Он выглядел ещё хуже, чем год назад — постаревший, с потухшим взглядом.
— Марина… Ты прекрасно выглядишь.
— Спасибо. Как ты?
— Живу… с мамой. Она говорит, это к лучшему. Говорит, все женщины меркантильные, только за квартирой и охотятся.
Марина посмотрела на него с жалостью.
— Знаешь, Андрей, твоя мама получила то, что хотела. Квартиру и сына при себе. Но счастлива ли она? Счастлив ли ты?
Он не ответил, только опустил голову.
— Будь счастлив, Андрей. Если сможешь.
Она ушла, оставив его стоять посреди магазина — одинокого мужчину средних лет, так и не ставшего взрослым.
Дома её ждал Павел с ужином и цветами.
— Что празднуем? — улыбнулась Марина.
— Жизнь. Нашу жизнь. Честную, настоящую, без лжи и манипуляций.
Она обняла его, чувствуя себя по-настоящему счастливой. История со свекровью и бывшем мужем научила её главному — никогда не терпеть ложь и не позволять никому манипулировать собой.
И ещё она поняла — невестка действительно должна знать своё место. Место равноправного члена семьи, а не прислуги или временной гостьи. И если свекровь этого не понимает — это её проблема, а не невестки.
В новой семье Марины не было места для манипуляций и контроля. Была любовь, уважение и честность. И это оказалось самым главным фундаментом для счастливой жизни.
