Даша стояла на пороге новой квартиры, сжимая в руках ключи. Сердце бешено колотилось — наконец-то их собственная жилплощадь, пусть и в ипотеку. Максим обнял её за плечи, его дыхание было тёплым и взволнованным.
— Ну что, хозяйка, как тебе наши владения? — улыбнулся он, проводя рукой по голым стенам.
— Пока что больше похоже на бетонную коробку, — рассмеялась Даша, но глаза её сияли. — Но через год здесь будет наш дом.
Они обошли пустые комнаты, строя планы: здесь — гостиная, тут — детская… Мечты казались такими близкими.
Вечером приехала Людмила Петровна, свекровь. Она вошла без стука, окинула помещение оценивающим взглядом и тяжело вздохнула.
— Тесновато, конечно, но для начала сойдёт, — процедила она, поправляя перчатки.
Даша натянуто улыбнулась.
— Мы планируем сделать перепланировку, мама, — вставил Максим, пытаясь разрядить обстановку.
— Перепланировка… — Людмила Петровна усмехнулась. — Это ещё денег вбухать сколько нужно.
Она прошла дальше, будто проверяя, всё ли соответствует её стандартам. Даша почувствовала, как по спине пробежали мурашки.
За ужином свекровь неожиданно положила на стол конверт.
— Это вам на первоначальный взнос, — сказала она, отодвигая его к Максиму.
Даша остолбенела. Они с мужем уже месяц собирали нужную сумму, отказывая себе во всём.
— Спасибо, мам, — Максим потянулся за конвертом, но Людмила Петровна придержала его руку.
— Ты же понимаешь, деньги я даю не просто так, — её голос стал тише, но от этого только опаснее. — Квартира должна остаться в семье.
Даша почувствовала, как в груди защемило.
— Конечно, мама, — поспешно согласился Максим.
— Я имею в виду, — свекровь медленно перевела взгляд на Дашу, — в нашей семье.
Тишина повисла тяжёлым грузом. Даша опустила глаза, сжимая салфетку в кулаке. Она хотела возразить, но слова застряли в горле.
— Спасибо, Людмила Петровна, — наконец выдавила она.
Свекровь кивнула, словно только что заключила сделку, и принялась за еду, будто ничего не произошло.
Позже, когда гости уехали, Даша стояла у окна, глядя на тёмные улицы.
— Ты чего притихла? — Максим обнял её сзади.
— Твоя мама… Она что, серьёзно считает, что я не часть семьи?
— Не придумывай, — он засмеялся, но смех звучал фальшиво. — Просто она переживает за нас.
Даша не ответила. Где-то глубоко внутри уже шевелилось предчувствие, что этот подарок — первая петля на её шее.
Но тогда она ещё не знала, насколько сильно окажется права.
Прошло три месяца с момента новоселья. Даша с Максимом постепенно обживались: сделали черновой ремонт, купили первую мебель. Казалось, жизнь налаживается. Но с каждым днём Людмила Петровна становилась всё навязчивее.
В тот день Даша вернулась с работы раньше обычного. Открыв дверь, она застыла на пороге: в гостиной стояла её свекровь и что-то энергично передвигала.
— Людмила Петровна? Вы как здесь оказались?
— Ключ же есть, — женщина даже не обернулась, продолжая двигать диван. — Решила помочь с расстановкой. Ваш вариант — полный безвкусица.
Даша почувствовала, как кровь прилила к лицу. Она специально выбирала этот угловой диван, месяц копила на него.
— Мы с Максимом уже всё обсудили…
— Обсудили? — свекровь наконец повернулась, окидывая невестку холодным взглядом. — Мой сын в мебели не разбирается. Это его первая квартира, и я не позволю, чтобы здесь было сделано кое-как.
Даша глубоко вдохнула, пытаясь сдержаться.
— Я ценю вашу заботу, но это наше с Максимом жильё.
— «Наше»? — Людмила Петровна иронично подняла бровь. — Ты даже не представляешь, сколько я вложила в этот ремонт.
Это была неправда. Даша точно знала — все чеки хранились у неё, и свекровь не давала ни копейки сверх того первого конверта.
Вечером, когда Максим вернулся с работы, Даша сразу набросилась на него:
— Твоя мать сегодня опять приходила без предупреждения! Опять всё переставляла!
Максим устало вздохнул, снимая галстук.
— Ну и что? Она же помогает.
— Помогает?! — Даша почувствовала, как внутри всё закипает. — Она ведёт себя, как хозяйка! Вчера критиковала обои, сегодня переставила мебель, завтра, глядишь, и спать в нашей кровати будет!
— Прекрати истерику, — Максим резко повернулся к ней. — Мама просто заботится о нас. Если бы не она, мы бы до сих пор в съёмной квартире жили.
Даша сжала кулаки. Она хотела кричать, что это они вдвоём платят ипотеку, что это их квартира, но вовремя остановилась. Всё равно он не поймёт.
На следующее утро, когда Максим ушёл на работу, Даша обнаружила на кухонном столе связку ключей — один из них явно был от их квартиры. Она взяла его в руки, чувствуя, как злость наполняет её.
В этот момент зазвонил телефон. На экране — неизвестный номер.
— Алло?
— Здравствуйте, это Ольга Сергеевна, подруга Людмилы Петровны, — раздался в трубке бодрый голос. — Я хотела уточнить, когда можно прийти посмотреть вашу квартиру? Людмила Петровна так расхваливала ваш ремонт!
Даша похолодела.
— Простите, но мы квартиру не сдаём…
— Ой, ну как же! — засмеялась женщина. — Люда говорила, что вы тут временно, а потом переедете, и квартира останется ихней.
Даша медленно опустила телефон, не в силах произнести ни слова. Теперь всё стало ясно.
Вечером она молча положила перед Максимом ключ.
— Это что? — нахмурился он.
— Ключ от нашей квартиры. Который я нашла сегодня у твоей матери.
Максим смущённо отвел взгляд.
— Ну и что? Маме удобнее иногда заходить, когда нас нет…
— А Ольга Сергеевна тоже будет заходить? — голос Даши дрожал. — Или другие твои родственники? Может, вы уже расписание составили, кто когда здесь живёт?
— Ты что-то себе придумала…
— Нет, Максим, — Даша встала, глядя ему прямо в глаза. — Это вы с матерью что-то задумали. И я обязательно выясню что.
Она вышла из комнаты, оставив мужа в растерянности. Впервые за всё время Даша почувствовала себя не хозяйкой в этом доме, а незваной гостьей.
Прошло две недели после разговора о ключах. Даша старалась не поднимать эту тему снова, но напряжение в квартире висело в воздухе, как предгрозовая духота. Каждое утро она проверяла — не появились ли новые следы присутствия свекрови: сдвинутая ваза, переставленные стулья, чужая чашка в раковине.
В пятницу вечером Максим вернулся домой необычно рано. Его лицо было серым, а глаза избегали встречи с Дашиным взглядом.
— Что-то случилось? — спросила Даша, откладывая книгу.
Он тяжело опустился на диван, сжимая в руках какой-то документ.
— Компания сокращает штат. Я в списке.
Даша почувствовала, как пол уходит из-под ног. Они только-только вошли в график платежей по ипотеке…
— На сколько месяцев у тебя есть выходное пособие?
— На три. Но его хватит только на половину платежа. — Максим провёл рукой по лицу. — Придётся искать что-то временное.
Даша быстро прикинула в уме их сбережения. Они могли протянуть пару месяцев, если урезать все расходы. Но что потом?
В воскресенье утром раздался звонок в дверь. Даша открыла — на пороге стояла Людмила Петровна в своём лучшем пальто, с торжественным выражением лица.
— Я пришла поговорить по делу, — заявила она, проходя в гостиную без приглашения.
Максим вышел из спальни, удивлённый визитом. Свекровь уселась в кресло, положив сумочку на колени.
— Я знаю о вашей ситуации, — начала она. — И готова помочь.
Даша насторожилась. В голосе свекрови звучали фальшивые нотки заботы.
— Как именно? — осторожно спросила она.
— Я внесу платежи за вас. Все. До тех пор, пока Максим не найдёт новую работу.
Даша почувствовала подвох. Людмила Петровна никогда не делала ничего просто так.
— И что ты хочешь взамен? — прямо спросил Максим, видимо, тоже почуяв неладное.
Свекровь медленно открыла сумочку и достала папку с документами.
— Простая формальность. Нужно переоформить долю в квартире на меня. Временно, конечно.
Даша вскочила с места, как ошпаренная.
— Вы что, серьёзно?! Это же фактически означает, что квартира перейдёт к вам!
— Не драматизируй, — холодно ответила Людмила Петровна. — Это всего лишь страховка. Чтобы я была уверена, что мои деньги не пропадут.
Максим молчал, перебирая документы. Даша видела, как он колеблется.
— Максим, — тихо сказала она, — ты ведь понимаешь, что это ловушка?
— Дорогая, может, мама права… — он не решался поднять на неё глаза. — Это же временно…
— Нет! — Даша резко встала, её голос дрожал от ярости. — Я не позволю вас обобрать как липку! Мы найдём другой выход.
Людмила Петровна медленно поднялась, её глаза сверкали холодным гневом.
— Очень хорошо. Тогда платите сами. — Она повернулась к сыну. — Максим, я даю тебе неделю на размышление. Либо ты становишься настоящим хозяином в своём доме, либо… — её взгляд скользнул по Даше, — ты рискуешь остаться без крыши над головой.
После её ухода в квартире повисла тяжёлая тишина. Максим сидел, уставившись в пол. Даша подошла к окну, чтобы скрыть дрожь в руках.
— Ты действительно собираешься это сделать? — спросила она, не оборачиваясь.
— У нас нет выбора! — вдруг взорвался Максим. — Ты хочешь, чтобы нас выкинули на улицу?
— Я хочу, чтобы мы остались семьёй, — тихо ответила Даша. — А не рабами твоей матери.
Она повернулась и вышла на балкон. Вечерний воздух был прохладным, но не мог остудить жгучую обиду в груди. Впервые за три года брака она почувствовала себя абсолютно одинокой в этом доме, который они с Максимом так мечтали сделать своим.
Неделя после разговора со свекровью прошла в тяжёлом молчании. Максим целыми днями пропадал «в поисках работы», но Даша знала — он встречался с матерью. Об этом красноречиво говорили его избегающие взгляды и новые звонки от «Ольги Сергеевны», которые она теперь игнорировала.
В среду утром Даша случайно наткнулась на бумагу в ящике комода. Юридическая справка о переоформлении долей в квартире. Её имя стояло последним в списке вычеркнутых.
Руки дрожали, когда она набирала номер Максима. Пять гудков — и голосовая почта. Она бросила трубку, схватила ключи и выбежала из квартиры.
Офис юридической фирмы находился в двадцати минутах езды. Даша вошла без стука, застав мужа врасплох. Он сидел за столом напротив дорого одетого мужчины с папкой документов.
— Даша? Что ты… — Максим побледнел.
— Вот что ты делаешь за моей спиной? — её голос звучал хрипло от сдерживаемых слёз. — Ты действительно решил меня обокрасть?
Юрист тактично удалился, оставив их одних. Максим встал, пытаясь взять её за руку.
— Ты всё неправильно поняла. Это просто формальность…
— Формальность? — Даша резко отшатнулась. — Ты хочешь выписать меня из моей же квартиры! Нашей квартиры!
— Мама права — нам нужна страховка. Ты же видишь, в каком мы положении!
— А я для тебя не страховка? — её голос сорвался. — Двенадцать лет отношений, три года брака — и ты готов променять это на мамины деньги?
Максим нервно провёл рукой по волосам.
— Ты не понимаешь… У нас скоро нечем будет платить за квартиру!
— Тогда продадим её! Возьмём что-то дешевле! — Даша схватила со стола документы. — Но я не позволю вам двоим меня обмануть!
Бумаги разлетелись по кабинету. Максим вдруг изменился в лице.
— Хватит истерик! — он резко схватил её за запястье. — Это моя квартира! Мама вложила в неё деньги, и я не позволю тебе всё испортить!
Даша замолчала, почувствовав ледяной ужас. Впервые за все годы он применил к ней силу. Впервые назвал квартиру «своей».
Она медленно высвободила руку.
— Теперь я всё поняла, — прошептала она. — Ты уже сделал выбор.
Вечером Даша не стала ждать мужа. Она собрала чемодан с самыми необходимыми вещами. Когда зазвенел звонок, она подумала — это Максим забыл ключи.
Но на пороге стояла Людмила Петровна. Её взгляд сразу упал на чемодан.
— А, так ты решила сдаться? — её губы растянулись в холодной улыбке. — Разумное решение.
Даша молчала, чувствуя, как ненависть наполняет её с каждым ударом сердца.
— Я принесла документы для твоего подписания, — свекровь достала из сумки папку. — Отказ от доли в обмен на погашение твоей части ипотеки.
Даша взяла папку, медленно перелистала страницы… и вдруг резко разорвала все документы пополам.
— Вот мой ответ.
Людмила Петровна ахнула.
— Ты… ты сумасшедшая! Теперь ты не получишь ничего!
— Я уже ничего не теряю, — спокойно сказала Даша, беря чемодан. — Поздравляю. Ты наконец добилась развода своего сына.
Она прошла мимо ошеломлённой свекрови, хлопнув дверью. Лифт ехал медленно. Только когда вышла на улицу, Даша позволила себе заплакать.
Но это были не слёзы поражения. Это была ярость, которая давала силы бороться. Она достала телефон и набрала номер, который месяц назад дала ей коллега — лучшего семейного юриста в городе.
— Алло, Анна Сергеевна? Мне срочно нужна ваша помощь…
Даша провела ночь у подруги Кати. Проснулась от того, что телефон разрывался от звонков — Максим, свекровь, неизвестные номера. Она отключила звук и потянулась за ноутбуком.
— Кофе? — Катя поставила перед ней кружку. — Ну что, решила что будешь делать?
— Воевать, — коротко ответила Даша, открывая почту.
На экране уже было письмо от юриста Анны Сергеевны с перечнем документов, которые нужно собрать. Даша сделала глоток кофе и набрала номер родителей.
— Мам, привет. Мне нужна твоя помощь.
Голос матери сразу стал тревожным:
— Доченька, что случилось?
— Мы с Максимом… — голос Даши дрогнул, но она взяла себя в руки. — Мы расходимся. И мне нужны все документы на мою часть первоначального взноса.
На другом конце провода повисла тяжёлая пауза.
— Я же предупреждала, что с ними нужно быть осторожнее, — вздохнула мать. — Приезжай, разберёмся.
Вечером того же дня Даша стояла у дверей своей квартиры. Рука дрожала, когда она вставляла ключ в замок. В прихожей горел свет — Максим был дома.
Он сидел на кухне с красными глазами, перед ним стоял недопитый стакан виски.
— Где ты была? — хрипло спросил он.
— У родителей, — холодно ответила Даша, проходя мимо.
— Ты серьёзно собираешься подавать на развод?
— А у тебя были другие планы? — она остановилась в дверном проёме. — Или ты думал, я просто исчезну, а ты с мамочкой спокойно заберёте квартиру?
Максим резко встал, опрокинув стул.
— Хватит уже про маму! Ты сама всё разрушила! Мы могли бы решить всё по-другому!
— Как? — Даша скрестила руки на груди. — Отдать тебе квартиру и уйти?
— Это же логично! — он развёл руками. — Мама вложила деньги, я — кормилец…
— А я? — её голос стал опасным шёпотом. — Я три года платила половину ипотеки. Я вложила в ремонт все свои сбережения. Я ночами не спала, выбирая эту квартиру!
Максим отвернулся, но Даша уже видела — в его глазах мелькнуло понимание. Он просто не хотел этого признавать.
Вдруг раздался звонок в дверь. Даша открыла — на пороге стояла сестра Максима, Ирина, с младенцем на руках.
— О, ты уже собрала вещи? — она с ухмылкой оглядела Дашу с ног до головы. — Макс, мама просила передать…
— Войди и закрой рот, — неожиданно резко сказал Максим.
Ирина замерла с открытым ртом. Даша воспользовалась моментом:
— Я пока не съезжаю. И если твоя мать снова попробует войти без спроса, я вызову полицию.
— Ты что, угрожаешь? — Ирина фыркнула. — Это же квартира нашего брата!
— Нет, — спокойно ответила Даша. — Это наша с ним квартира. И пока суд не решит иначе, здесь мои правила.
Она развернулась и ушла в спальню, громко щёлкнув замком. За дверью слышались приглушённые голоса — Максим что-то говорил сестре, та возмущалась.
Даша достала телефон и открыла переписку с юристом:
«Анна Сергеевна, начинается давление со стороны родственников. Прошу ускорить подготовку документов.»
Ответ пришёл мгновенно:
«Завтра в 10 утра у меня в офисе. Приносите все чеки и выписки по счетам.»
Даша глубоко вздохнула и потянулась за папкой с документами. Впереди была война, но впервые за последние месяцы она чувствовала себя не жертвой, а бойцом.
Из-за двери донёсся визгливый голос Ирины:
— Она тебя до тюрьмы доведёт! Мама говорила!
Даша улыбнулась в темноте. Пусть говорят. Скоро они заговорят совсем по-другому.
Офис адвоката Анны Сергеевны располагался в старом деловом центре. Даша нервно перебирала папку с документами, ожидая в приемной.
— Проходите, — секретарь приоткрыла дверь кабинета.
Анна Сергеевна оказалась подтянутой женщиной за сорок с проницательным взглядом.
Она молча изучила предоставленные документы: чеки на ремонт, выписки по ипотечным платежам, переписку со свекровью.
— Ситуация стандартная, — наконец сказала юрист. — Ваш муж и его мать пытаются вас выжить, чтобы переоформить квартиру. Но у нас есть рычаги.
— Какие? — Даша сжала руки.
— Во-первых, все платежи по ипотеке шли с вашего общего счета, куда вы переводили зарплату. Это доказательство вашего участия.
Анна Сергеевна достала чистый лист.
— Во-вторых, первоначальный взнос. Вы утверждаете, что часть денег дали ваши родители?
— Да, — кивнула Даша. — Мама переводила мне 300 тысяч, у меня есть расписка.
— Идеально. Теперь главное — зафиксировать текущее состояние квартиры.
— Что вы имеете в виду?
— Фото- и видеофиксация, — пояснила юрист. — Чтобы в случае чего они не смогли утверждать, что вы что-то испортили.
Даша открыла галерею на телефоне — там уже были десятки фото с датами: свекровь в их спальне, переставленная мебель, чужие вещи в шкафу.
— Я начала снимать еще месяц назад, — призналась она.
Анна Сергеевна одобрительно улыбнулась.
— Отлично. Теперь главное — не провоцировать открытый конфликт до суда.
Когда Даша вернулась домой, в квартире пахло жареной курицей — Максим, вопреки привычке, готовил ужин.
— Я хотел поговорить, — он неловко помешал тушеные овощи.
Даша молча поставила сумку и села за стол.
— Мама согласна помочь с ипотекой без переоформления, — продолжил он. — Но с одним условием.
— Каким? — Даша почувствовала подвох.
— Чтобы ты… извинилась перед ней.
Кастрюля со звоном упала в раковину. Даша медленно поднялась.
— Ты серьезно?
— Она обижена! — Максим развел руками. — Ты назвала ее аферисткой!
— Потому что она ей и является! — голос Даши сорвался. — И ты тоже, если поддерживаешь этот цирк!
Максим вдруг схватил ее за руку.
— Хватит! Ты разрушаешь нашу семью!
— Нет, — Даша высвободилась. — Это сделала твоя мать. А ты просто марионетка в ее руках.
Она ушла в комнату и заперлась. Через дверь слышала, как Максим что-то кричит в телефон.
— …Да, она совсем от рук отбилась! Нет, я не буду… Мам, прекрати!
Потом громкий хлопок входной двери.
Даша достала телефон и написала Анне Сергеевне:
«Они не останавливаются. Ускоряем подачу иска.»
Ответ пришел мгновенно:
«Завтра подпишем документы. Приходите к 9.»
За окном стемнело. Даша подошла к окну — внизу на лавочке сидел Максим, разговаривая по телефону. По его покрасневшему лицу и жестам было понятно — свекровь снова диктовала свои условия.
Она отвернулась. Больше никаких компромиссов. Только война — и только на победу.
Зал суда напоминал Даше сцену из плохого спектакля. На одной стороне — она с Анной Сергеевной. На другой — Максим, Людмила Петровна и их дорогостоящий адвокат в костюме, который стоил как её трёхмесячная зарплата.
Свекровь с первого взгляда нацелилась на судью — женщину лет пятидесяти с усталым лицом.
— Ваша честь, — начала Людмила Петровна слащавым голосом, ещё до начала заседания, — вы же понимаете, какая нынче молодёжь неблагодарная…
— Гражданка, в суде говорят стоя и только когда дают слово, — холодно оборвала её судья.
Первый раунд остался за ними.
Анна Сергеевна методично излагала факты:
— Ипотечный договор оформлен на обоих супругов. Все платежи последних трёх лет осуществлялись с их общего счета, куда моя клиентка переводила ровно половину своего заработка. Вот выписки.
— Но первоначальный взнос вносила я! — не выдержала свекровь.
— У вас есть расписка? — поинтересовалась судья.
Людмила Петровна замялась.
— Мы же родственники… Кто ж среди своих расписки требует?
— Зато у моей клиентки есть расписка от её родителей о передаче 300 тысяч рублей, — парировала Анна Сергеевна.
Максим сидел, уткнувшись в пол. Его адвокат пытался давить на эмоции:
— Моему клиенту грозит потеря жилья в сложный жизненный период!
— Как и моей клиентке, — спокойно заметила Анна Сергеевна. — Тем более что ответчик уже нашёл себе новую работу, о чём свидетельствует эта справка.
Судья просматривала документы.
В зале стояла напряжённая тишина. Людмила Петровна вдруг резко встала:
— Она же вообще не достойна этой квартиры! Она мне хамила, вещи переставляла!
— Какие вещи? — насторожилась судья.
Даша молча достала телефон и запустила видео, где свекровь самовольно переставляет их мебель.
— Это… Это подделка! — закричала Людмила Петровна, но в её голосе уже слышалась паника.
Последней каплей стали свидетельские показания соседки снизу — пожилой женщины, случайно заснявшей на камеру подъезда, как свекровь выносила Дашины вещи на балкон в дождь.
Когда судья удалилась для вынесения решения, Максим впервые за всё заседание посмотрел на жену:
— Ты действительно хочешь оставить меня без жилья?
— Нет, — тихо ответила Даша. — Я просто хочу забрать то, что честно заработала.
Решение суда оказалось неожиданным для всех:
— Квартира остаётся в совместной собственности. Ипотека переоформляется поровну. Гражданке Людмиловой не принадлежит ни сантиметра данной жилплощади.
Людмила Петровна побледнела как мел:
— Это беззаконие! Я подам апелляцию!
— На основании чего? — устало спросила судья. — На основании того, что вы не смогли юридически грамотно оформить свои претензии?
Когда они вышли из здания суда, свекровь набросилась на сына:
— Ты что, совсем дурак? Я же говорила, надо было сразу выгонять её!
Максим молча отстранился от матери. Впервые за много месяцев в его глазах читалось что-то кроме покорности.
Даша развернулась и пошла к метро. В кармане у неё лежало заявление о разводе — следующий этап их войны. Но впервые за долгое время она чувствовала — справедливость всё же существует.
Прошло три месяца после суда. Даша стояла у окна в новой однокомнатной квартире — маленькой, но своей. Вчера она подписала окончательные документы о продаже своей доли в той, прежней квартире. Максим выкупил ее часть — деньги как раз хватило на первоначальный взнос здесь.
На кухне кипел чайник. Даша наливала себе чай, когда зазвонил телефон. Незнакомый номер.
— Алло?
— Дашенька, это Ольга Сергеевна, — раздался в трубке сладкий голос. — Я тут подумала, надо же как-то мириться…
Даша медленно поставила чашку.
— Людмила Петровна рядом? Передайте ей, что все вопросы — через моего юриста.
— Ну что ты, какая Людмила Петровна! — засмеялся голос. — Это я по-соседски. Кстати, слышала, Максим снова с той девушкой встречается…
Даша нажала красную кнопку. Через секунду пришло сообщение от Максима — третье за этот месяц:
«Даша, нам нужно встретиться. Мама наконец поняла свою ошибку.»
Она удалила сообщение, не читая до конца. За эти месяцы она узнала одну важную вещь — некоторые люди никогда не меняются. Людмила Петровна была именно такой.
В дверь позвонили. На пороге стояла Анна Сергеевна с бутылкой вина.
— Поздравляю с новосельем, — улыбнулась юрист. — Документы все подписаны, ты официально свободна.
Они сидели на полу (мебель еще не вся приехала), пили вино из бумажных стаканчиков.
— Знаешь, что самое смешное? — Даша крутила в руках свой новый паспорт с пропиской. — Благодаря Людмиле Петровне я теперь знаю все свои права.
Анна Сергеевна засмеялась:
— Лучший подарок, который она могла тебе сделать.
Вечером, когда гостья ушла, Даша вышла на балкон. Где-то там, в другом конце города, была та квартира, которую они когда-то выбирали вместе. Теперь это просто чужое место.
Телефон снова завибрировал. На этот раз сообщение от Кати:
«Ты не поверишь! Только что видела твоего бывшего со свекровью в кафе. Она ему какую-то девушку представляет, а у него такое лицо, будто он на каторге!»
Даша улыбнулась и закрыла штору. Впереди была новая жизнь — без манипуляций, без постоянного чувства вины, без чьих-то условий.
Она взяла со стола ключи от новой квартиры и крепко сжала их в ладони. Настоящие, без дубликатов у свекрови.
