Двадцать два года — с того дня, как Кира родилась — Римма складывала деньги, как пазл собирала. Десятку от сдачи сунет в баночку на кухне. Полтинник сэкономит на автобусе — пешком дойдет. Тысячу с премии — прямиком под матрас.
После развода с Семеном работала везде. Днем на заводе, вечером посуду в кафе мыла. Кире рассказывала, что у мамы «интересная работа с людьми». А сама ботинки картонкой подклеивала и макароны без мяса варила.
Всё дочке. На будущее.
Сначала на школу копила — форму там, учебники. Потом на институт. А потом на квартиру. Чтобы девочка не по съемным углам мыкалась, как ей самой пришлось после развода.
Дочка Кира об этом догадывалась, но цифр не знала. До вчерашнего дня.
Сидели вечером на кухне, чай пили. Кира пакеты с продуктами разбирала, а Римма чеки перебирала — привычка такая, каждую трату перепроверять.
— Мам, а сколько уже накопилось? — вдруг спросила дочь, морковку в холодильник укладывая.
Римма подняла голову:
— Зачем тебе?
— Просто… любопытно. Ты же столько лет…
— Почти миллион получается, — сказала Римма, как обычно — просто, без пафоса. — Вот и результат.
Кира замерла, морковка в руках.
— Сколько?!
— Слышала. Копейка к копейке — и выходит прилично.
— Мам… — дочь присела на табуретку. — Это же… это очень много.
— Много. Каждый рубль честный. — Римма сложила чеки стопочкой. — К твоему выпуску как раз подойдет для первого взноса.
Кира молчала, крутила в руках пакет от хлеба.
— Мне неудобно как-то… Ты столько для меня…
— Да перестань ты, — Римма потрепала дочь по волосам. — Для кого же еще? Это мой долг материнский. И радость.
— Все равно неудобно…
— Учись хорошо — вот и будет мне благодарность.
На следующий день — звонок. Зинаида, сестра бывшего мужа.
— Риммочка! Погода какая шикарная сегодня! Давай к нам на дачу махнем? Шашлычки пожарим?
— А что за повод?
— Да какой повод — жизнь! Мои пацаны дома киснут, твоя Кирка, небось, от сессии устала. Отдохнем по-человечески. Посидим.
С Зинаидой дружили по старой памяти. После развода могли и разойтись по разным сторонам, но как-то сложилось. Обе остались одни с детьми, обе выкручивались как могли. Понимали друг друга без слов.
Правда, у Зинаиды было потяжелее — двое парней растила. Денис, двадцать лет, и Артур, семнадцать.
— Что с собой притащить? — спросила Римма.
— Да ничего особенного! Мясо есть, картошечки накопаем. Главное — наша компания соберется.
Поехали. Дачка у Зинаиды что надо — домик хоть и старенький, но ещё долго простоит, участок ухоженный. Яблони цветут, грядки ровными рядами.
Мальчишки уже возились — Денис мангал разжигал, Артур дрова таскал. Кира сразу к ним кинулась помогать.
— Как твои-то поживают? — спросила Римма, скатерть на столе под яблоней расправляя.
— Да нормально вроде, — Зинаида тарелки расставляла. — Денис в автосервисе работает, руки золотые у парня. Всё может — и движок перебрать, и кузов выправить.
— Хорошая специальность.
— Ага. Только денег маловато платят. — Зинаида поморщилась. — А Артур школу заканчивает. Все мечтает — то ли в техникум, то ли в колледж.
— На кого?
— То артистом хочет, то программистом… — махнула рукой. — Мечтатель, в общем.
В голосе — привычная материнская усталость. Римма знала эти нотки.
— А сама как? Все на двух работах?
— Куда деваться-то. Утром в продуктовом, вечером полы где-нибудь мою. — Зинаида платком лоб вытерла. — Только все равно денег в обрез. Вот мечтаю машинку какую-нибудь купить.
— Дорого сейчас?
— Да уж… Тысяч восемьсот за что-то приличное просят. — Зинаида вздохнула. — А с машиной и подработок больше найти можно, и по делам удобнее. Устала на автобусах мотаться.
— Понятно…
— Ну да, мечты-мечты… — Зинаида махнула рукой и пошла в дом за ножами.
Мальчишек Римма помнила малышами. Денис когда-то рядом с Кирой в песочнице играл, Артур за ним хвостиком бегал. Сейчас парни вымахали — Денис уже мужик настоящий, Артур тоже в плечах раздался.
— Тетя Римма! — окликнул Артур, ставя на стол миску с помидорами. — А правда, что Кира скоро квартиру покупать будет?
Римма удивилась:
— Откуда у тебя такие сведения?
— Да мы с ней вчера болтали… Она рассказывала, что вы на первый взнос копите уже давно.
Римма покосилась на дочь. Та покраснела и виновато пожала плечами.
— Мам, мы же просто так разговаривали… Про планы на будущее…
— Да, тетя Зина! — подхватил Артур. — Кира говорит, мама у неё очень целеустремленная. Каждую копейку откладывает. Прям как в банке!
Зинаида, которая как раз вышла из дома с ножами, резко обернулась:
— Да ну? А сколько уже накопилось-то?
— Зин… — Римма покачала головой. — Это вроде как личное дело.
— Да ладно тебе! — Зинаида села за стол. — Мы же не чужие. Просто интересно — как у людей получается откладывать.
Кира неуверенно добавила:
— Мама говорит, почти миллион уже…
— Мать честная! — присвистнула Зинаида и отложила нож. — Миллион… А я тут и сто на машину мучаюсь собрать.
— Мам… — испуганно взглянула на Римму Кира. — Я же не думала…
— Ничего страшного, — успокоила Римма, но про себя отметила: впредь надо дочку предупреждать — семейные дела не для чужих ушей.
Мангал разгорелся жарко. Мясо зашипело, запахло дымком и летом. Денис с Артуром крутились вокруг огня, Кира помогала им переворачивать шампуры. Обычный дачный вечер — каких в жизни много.
— Денис! Не жарь так сильно! — командовала Зинаида. — Сухарями станут!
— Мам, я же не первый раз делаю…
— Делаешь, делаешь… В прошлый раз угли получились вместо мяса.
Артур хихикал, слушая пререкания брата с матерью. Кира раскладывала хлеб на тарелки, посмеиваясь. Римма наблюдала за этой картиной и думала: хорошо все-таки, когда люди собираются. Пусть и не кровная родня.
— Ну что, девчонки? — Денис поднял стакан с компотом. — За что пьем?
— За нашу дружбу, — предложила Зинаида. — За то, что держимся вместе, что ни случись.
— Поддерживаю, — кивнула Римма.
Разговор потек привычными руслами. Зинаида рассказывала про начальницу-стерву, Римма — про новые требования от начальства. Мальчишки спорили про футбол, Кира листала что-то в телефоне.
— Эх, дорогая… — вдруг задумчиво протянула Зинаида. — А помнишь, как раньше жили? Когда мужья у нас были?
— Еще как помню, — усмехнулась Римма. — Думали тогда — они все проблемы решат.
— Ага… А оказалось — сами справляемся не хуже. — Зинаида отпила компота. — Хотя иногда тяжело бывает. Особенно когда денег нужно, а взять негде.
Денис с Артуром переглянулись неловко. Разговоры о семейных проблемах их явно смущали.
— Мам, может, о чем-то повеселее? — предложил Денис.
— А что тут невеселого? — удивилась Зинаида. — Жизнь она разная у всех. У кого-то попроще складывается, у кого-то потруднее…
Римма уловила в голосе что-то… не обиду, но близкое к тому.
— Зин, что случилось?
— Да ничего особенного… — Зинаида покрутила в руках вилку. — Просто думаю иногда — почему так неровно получается у людей. Одни накопить могут, другие еле концы с концами сводят.
— У меня тоже не сразу наладилось, — напомнила Римма.
— Конечно, конечно… — Зинаида кивнула. — Но вот смогла ты миллион отложить. А я до сих пор на автобусах катаюсь.
Повисла неловкая пауза. Кира уставилась в тарелку, мальчишки сосредоточенно жевали мясо.
— Знаешь, Римма… — Зинаида отодвинула недоеденный салат. — А может, не стоит деньгам просто так лежать?
— Как это — просто так?
— Ну подумай сама… — Зинаида наклонилась поближе. — Кира молодая, красивая девочка. Найдет себе хорошего парня — он ей и квартиру купит. А деньги будут лежать без дела.
Римма насторожилась. Разговор поворачивался в сторону, которая ей совсем не нравилась.
— Зина, мои накопления — это мое дело.
— Да я же не спорю! — Зинаида замахала руками. — Просто думаю — может, лучше сейчас кому-то помочь? Ну… детям моим, племянникам твоим. Им помощь сейчас нужнее.
— Какая помощь?
— Ну Денису, Артуру… — Зинаида кивнула в сторону сыновей. — Они же тебе не чужие люди. Денис вот работает честно, а на машину никогда не накопит. А с машиной он и заработки получше найти мог бы.
Римма поняла, к чему весь разговор. И это ей категорически не понравилось.
— Зина, я для своей дочери копила. Для своей.
— Да понятно! — Зинаида закивала. — Но подумай — зачем Кире столько денег, если она удачно замуж выйдет? А моим мальчишкам помощь реально нужна. Сейчас, не через годы. Сейчас нужно приучаться к труду — а то сопьются, загуляют и пиши пропало!
За столом стало тихо, как в библиотеке. Денис с Артуром покраснели от стыда. Кира испуганно смотрела на мать.
— Мама… — тихо сказала она. — Может, не надо…
— Нет, пусть договаривает, — спокойно остановила ее Римма. — Зина, продолжай. Мне правда интересно послушать.
Зинаида, почувствовав, что ее слушают, осмелела:
— Ну подумай сама — что тебе стоит? Ты же все равно копишь. Только не для одного ребенка, а сразу для нескольких. Разве это плохо — племянникам на ноги помочь встать? Они же мужики.
— И сколько, по-твоему, им дать нужно?
— Да не все сразу! — Зинаида замахала руками. — Часть какую-то… Денису тысяч пятьсот на машину, Артуру на учебу что-то… А Кире все равно много останется.
Римма медленно положила вилку на тарелку и посмотрела Зинаиде прямо в глаза:
— Знаешь что, дорогая… Сейчас я тебе объясню, как дела обстоят. Копила я эти деньги не для того, чтобы чужих детей содержать, а чтобы моя дочь на ноги встала. Это мой долг перед ней, а не перед твоими мальчишками.
— Да Римка, я же не…
— Не перебивай. — Римма подняла руку. — Говоришь про племянников? Отлично. Давай тогда с тебя начнем. Сколько ты сама своим сыновьям отложила? Почему они за мой счет жить должны, а не за твой?
Зинаида растерялась:
— Ну… у меня ситуация сложная… Не могу я откладывать — тем более их у меня двое, а у тебя только одна дочь…
— У всех ситуация сложная, дорогая. Только это не значит, что моя дочь без будущего остаться должна ради твоих детей.
— Да не ради них! Просто… ну должны же мы друг другу помогать…
— Должны? — Римма криво усмехнулась. — А справедливо ли то, что я двадцать два года на двух работах горбатилась, себе во многом отказывала, каждую копейку считала, а теперь должна результат отдать тому, кто таких усилий не прикладывал?
— Ну ты же преувеличиваешь…
— Ничего я не преувеличиваю. Это ты свои права на мои деньги преувеличиваешь. — Римма откинулась на спинку стула. — И знаешь что, Зина? А может, вообще речь не о племянниках, а о твоей машине? Ты же полчаса назад про восемьсот тысяч говорила. Как раз…
Зинаида побледнела:
— Ты что такое говоришь?
— То, что думаю. Не надо детьми прикрываться, дорогая. Я же все про тебя знаю — как ты у Семена постоянно деньги клянчишь. Кира рассказывала, отец ей жалуется: на дочь денег не остается, все тете Зине. Бедная, несчастная, помочь сестре надо… А что у него самого дочь есть — так она уже взрослая, пусть как-нибудь сама.
— Это неправда!
— Еще как правда. — Римма наклонилась вперед. — И я буду делиться только с теми, кто меня с постели поднимет, если сама встать не смогу. Ты уверена, что твои мальчишки это сделают? Или я одна останусь, а они — с моими деньгами?
За столом повисла теперь уже гробовая тишина. Денис с Артуром сидели красные, глаза в землю. Кира сжала руки в кулаки.
Зинаида то краснела, то бледнела:
— Римма… ты как-то слишком… грубо получается…
— Грубо? — Римма усмехнулась. — А попытку в чужой карман залезть под видом заботы о племянниках как назвать?
— Я никуда не лезла…
— Именно что лезла. И довольно нахально.
Зинаида резко встала, начала тарелки со стола хватать:
— Знаешь что… может, и правда пора заканчивать. Поздно уже…
Никто не возражал. Вечер был испорчен окончательно.
— Мам… — тихо позвал Денис. — Может, домой поедем?
— Да, пожалуй, пора, — кивнула Зинаида, избегая смотреть на Римму.
Через час Римма с Кирой ехали в автобусе обратно домой. Дочь молчала, изредка бросая взгляды на мать.
— Мам… — наконец тихо сказала она. — Это все из-за меня получилось. Не надо было мне про деньги болтать.
— Не из-за тебя, дочка. — Римма погладила Киру по руке. — Просто урок на будущее — семейные дела дома и остаются.
— А тетя Зина реально же хотела наши деньги взять?
— Конечно. И считала, что имеет полное право.
— Но почему?
Римма помолчала, глядя в окно:
— Потому что некоторые люди думают — если у них проблемы, то все вокруг должны их решать. Особенно те, у кого дела получше идут.
— И что теперь будет? Мы больше общаться не будем?
— Поживем — увидим. Может, поймет, что была неправа.
Но Римма в этом сильно сомневалась. Знала она Зинаиду — женщина гордая, ошибки признавать не любит.
И не ошиблась. Зинаида больше не звонила. В гости не приглашала, на праздники не поздравляла.
А Римма как копила деньги для дочери, так и продолжала. Только теперь точно знала — об этом лучше помалкивать.
