Катя закрыла за собой дверь, сбросила туфли на пол и глубоко вздохнула. Рабочий день выдался тяжелым, и единственное, о чем она мечтала, — это горячий душ и тишина.
Квартира встретила ее неожиданной тишиной. Ни звука телевизора, ни привычного шороха газеты, которую обычно листал Сергей по вечерам.
— Серёж? — позвала она, проходя в коридор.
Ответа не было.
Катя нахмурилась. Муж не предупреждал, что задержится. Она зашла на кухню, чтобы налить себе воды, и тут же замерла.
За столом сидел не только Сергей, но и его брат Дима. Последний ухмыльнулся ей в усы, развалившись на стуле, как хозяин. На столе стояла полупустая бутылка пива, хотя Катя точно знала — она не покупала алкоголь.
— О, Кать, пришла! — Сергей неестественно бодро поднялся, словно пытаясь скрыть напряжение. — Мы тут с Димой кое-что обсудили…
Катя медленно поставила сумку на стул.
— Обсудили? Без меня?
— Ну, ты же на работе была, — отмахнулся Сергей. — Дело в том, что Диме сейчас негде жить.
В воздухе повисла тягостная пауза.
— Опять? — Катя скрестила руки на груди. — Месяц назад он жил у твоей мамы, потом у Лены. Что на этот раз?
Дима фыркнул и потянулся за бутылкой.
— Да хватит уже ныть, — буркнул он. — Небось, три комнаты, а мне места нет?
Сергей поспешно вмешался:
— Кать, он поживет тут пару месяцев, пока не устроится.
Катя почувствовала, как внутри у нее что-то сжимается.
— Нет.
— Что?
— Я сказала нет. В прошлый раз, когда он «погостил» у твоей сестры, она потом месяц отмывала квартиру от запаха табака и пива. А еще он сломал ей микроволновку, помнишь?
Сергей нахмурился.
— Ты что, совсем без сердца? Ему некуда идти!
— А где работа? Где попытки что-то изменить? — Катя повысила голос. — Он же даже не ищет!
Дима грохнул бутылкой по столу.
— Да задрала ты! Кто ты такая, чтобы мне указывать?
Сергей вдруг резко встал, и его лицо исказилось.
— Хорошо, — прошипел он. — Тогда вот как: либо ты вселяешь моего брата, либо собираешь свои вещи и проваливаешь отсюда.
Катя остолбенела.
— Ты… это серьёзно?
— Абсолютно.
Тишина.
— Это моя квартира, — наконец выдавила она.
— Наша, — поправил Сергей. — Я тут прописан.
Катя медленно отступила на шаг. Впервые за пять лет брака она посмотрела на мужа и не узнала его.
— Хорошо, — тихо сказала она. — Тогда я ухожу.
И, развернувшись, вышла из кухни.
За спиной раздался смешок Димы:
— Ну и дура. Думала, напугает?
Дверь в спальню захлопнулась.
Катя закрыла за собой дверь спальни и прислонилась к ней спиной, словно пытаясь отгородиться от всего мира. В ушах еще звенел голос мужа: «Проваливай отсюда!» Как будто она какая-то временщица, а не хозяйка этой квартиры.
Она медленно подошла к комоду, где в нижнем ящике лежала папка с документами. Руки слегка дрожали, когда она доставала бумаги. Свидетельство о собственности, договор приватизации — все было на ее имя. Бабушка специально оформила квартиру только на нее, зная характер Сергея.
Из-за двери донеслись приглушенные голоса:
— Ну что, братан, быстро ее поставила на место! — раздался хрипловатый голос Димы.
— Да ладно, остынет к утру, — ответил Сергей, но в его тоне не было прежней уверенности.
Катя глубоко вдохнула и вышла обратно в коридор. На кухне братья разливали новую бутылку пива. Дима уже снял ботинки, и его грязные носки лежали прямо на кухонном стуле.
— Сергей, — начала Катя, стараясь говорить спокойно, — давай обсудим это как взрослые люди. Ты прекрасно знаешь, что квартира моя. Бабушка…
— Какая разница, чья? — перебил муж, даже не поворачиваясь. — Я тут живу пять лет. Имею полное право решать, кто будет здесь жить.
Дима удовлетворенно хмыкнул и потягивал пиво, наблюдая за разговором как за интересным спектаклем.
— Ты имеешь право только на то, на что я согласна! — голос Кати начал дрожать. — Мы же договаривались, что важные решения принимаем вместе.
— Вот именно, — Сергей наконец повернулся к ней, — я принял решение. Мой брат остаётся.
Катя почувствовала, как комок подкатывает к горлу. Она посмотрела на Диму:
— Ты хотя бы работу ищешь?
— А тебе-то какое дело? — тот откровенно усмехнулся. — Серёга же сказал — я остаюсь. Да кому ты такая вообще нужна будешь, если вылетишь отсюда? С ребёнком-то…
Катя остолбенела. Она посмотрела на мужа:
— Ты ему рассказал?
Сергей избегал её взгляда:
— Ну… он же семья…
— Я ещё не уверена, что оставлю ребёнка! Это личное! — Катя почти крикнула.
Дима закатил глаза:
— Ой, да хватит истерик. Иди уже в свою комнату, не мешай мужикам отдыхать.
Катя резко развернулась и вышла на балкон. Ночной воздух был прохладным, но она почти не чувствовала холода. Пальцы автоматически набрали номер подруги.
— Лен, ты не спишь? — голос сорвался на шёпот. — Они совсем охренели…
Подруга выслушала и ахнула:
— Да ты что! Он реально сказал «проваливай»? В твоей-то квартире?
— Да… И знаешь что самое мерзкое? Сергей рассказал Диме про… про то, что я возможно беременна. Хотя я сама ещё не уверена.
— О боже… Кать, ты должна срочно к адвокату. Это же чистый шантаж!
Катя украдкой вытерла слезу:
— Я завтра же схожу. Но боюсь, он прав насчёт прописки…
— Держись, родная. Завтра встретимся, всё обсудим. Главное — не делай ничего сгоряча.
Когда Катя вернулась в комнату, из кухни доносился громкий смех и звон бутылок. Она тихо закрыла дверь, легла на кровать и уткнулась лицом в подушку. Впервые за пять лет брака она почувствовала себя чужой в собственном доме.
За стеной Дима громко сказал:
— Братан, а где у тедесь пульт от телика? Хочу футбол посмотреть.
— В зале, на тумбочке, — ответил Сергей.
Послышались шаги по коридору. Затем громкий хлопок — это Дима, видимо, пнул дверь спальни ногой:
— Эй, хозяйка! Где у вас тут одеяло? На диване спать холодно.
Катя сжала кулаки, но не ответила. Через минуту шаги удалились, и в квартире снова раздался смех.
Она достала телефон и открыла браузер. В поисковой строке дрожащими пальцами набрала: «Как выписать прописанного мужа из квартиры».
Катя провела почти бессонную ночь, ворочаясь на кровати и прислушиваясь к доносящимся с кухни пьяным разговорам. Лишь под утро братья наконец угомонились, и она смогла ненадолго забыться в тревожном сне.
Ее разбудил громкий стук в дверь. Часы показывали 9:30 утра.
— Кать! Открывай! — раздался за дверью голос Сергея. — Мама приехала!
Катя быстро накинула халат и открыла дверь. В прихожей стояла Людмила Петровна, свекровь, с лицом, на котором читалось праведное негодование. За ее спиной переминался с ноги на ногу Сергей, а из гостиной доносился храп Димы, растянувшегося на диване.
— Здравствуйте, Людмила Петровна, — вежливо, но без теплоты поздоровалась Катя. — Вы что, специально так рано?
— Здравствуй, невестка, — свекровь прошла в квартиру, оглядываясь с видом ревизора. — Да уж, вижу, порядки тут новые завелись. Брата мужа на диване спать укладывают, а?
Катя почувствовала, как по спине пробежали мурашки. Она посмотрела на Сергея:
— Ты специально маму привез?
— Ну а как же, — вмешалась Людмила Петровна, расстегивая пальто. — Когда в семье такие безобразия творятся, старшие должны вмешаться.
Она прошла на кухню, громко возмущаясь увиденным:
— И посуда не помыта! И стол не протерт! Катерина, и это ты называешь домом?
Катя сжала зубы:
— Людмила Петровна, вчера здесь пили ваши сыновья. Я не уборщица.
— Ах, вот как! — свекровь всплеснула руками. — Теперь и старших учить начала! Серёжа, ты видишь, до чего дошло?
Сергей молча разливал кипяток по чашкам, избегая взгляда жены.
— Давайте говорить прямо, — Катя скрестила руки на груди. — Зачем вы приехали?
Людмила Петровна уселась на стул с видом судьи:
— Мне сын всё рассказал. Ты собираешься выгнать его родного брата на улицу? В твоей трёхкомнатной квартире? Да у тебя совести нет!
— Ваш «родной брат» — взрослый здоровый мужик, который…
— Молчать! — свекровь ударила ладонью по столу. — Я не позволю, чтобы в нашей семье такое творилось! Или ты вселяешь Диму, или…
— Или что? — Катя почувствовала, как внутри всё сжимается от гнева.
— Или мы тебя через суд выселим! — торжествующе заявила Людмила Петровна. — Сергей же здесь прописан! У него есть права!
Катя резко повернулась к мужу:
— Ты это слышишь? Твоя мать мне угрожает выселением из моей же квартиры!
Сергей наконец поднял глаза:
— Мама права… Закон на моей стороне.
В этот момент из гостиной появился Дима, потягиваясь и почесывая живот:
— О, мам, приехала! Ну что, Катюша, передумала?
Катя почувствовала, как её начинает трясти. Она быстро прошла в спальню, схватила сумку и стала запихивать в нее документы.
— Ты куда? — насторожился Сергей, следуя за ней.
— К юристу, — сквозь зубы ответила Катя. — Узнавать, какие там у тебя права, дорогой.
Людмила Петровна загородила ей дорогу:
— И не вздумай нанимать какого-то адвоката против семьи! Это же наши кровные!
— Ваши кровные пытаются меня выставить из моего дома! — Катя повысила голос. — Прочь с дороги!
Она резко прошла мимо ошарашенной свекрови, хлопнула входной дверью и почти побежала к лифту. В ушах стучало: «Прописан… права… выселят…»
На улице Катя судорожно достала телефон и набрала номер подруги:
— Лен, ты свободна? Мне срочно нужна помощь… Они все против меня… Да, прямо сейчас… Спасибо.
Она села на лавочку у подъезда и впервые за долгое время позволила себе тихо заплакать. Из окна её кухни доносились голоса. Людмила Петровна что-то громко вещала, а Дима смеялся.
Катя вытерла слёзы и твёрдо сжала в руках папку с документами. «Нет, так просто они меня не сломят», — подумала она, направляясь к остановке.
Катя провела весь день у подруги Лены, где они вместе с адвокатом разбирали возможные варианты действий. Вернулась она только поздно вечером, когда уже стемнело. Подъезжая к дому на такси, она заметила, что в их кухне горит свет, а на подоконнике маячит силуэт Димы с бутылкой в руке.
Ключ повернулся в замке с непривычным скрипом — будто кто-то пытался открыть дверь с применением силы. В прихожей царил беспорядок: чьи-то грязные ботинки валялись прямо на ее любимом коврике, а с вешалки свисала незнакомая куртка.
— О, хозяйка пожаловала! — из гостиной донесся хрипловатый голос Димы. — Мы уж думали, ты сбежала насовсем.
Катя молча прошла в спальню, игнорируя его реплику. Комната была нетронутой, но на комоде она сразу заметила пропажу — исчезла ее любимая фарфоровая статуэтка, подарок бабушки.
— Сергей! — резко позвала она.
Из ванной вышел муж, вытирая руки полотенцем:
— Ну что опять? Целый день где-то шлялась…
— Где моя статуэтка? Та, что бабушка подарила?
Сергей пожал плечами:
— Какой статуэтки? Не видел.
В этот момент из гостиной раздался женский смех. Катя нахмурилась и резко распахнула дверь. На их диване сидела какая-то девушка с ярким макияжем, попивавшая пиво из бутылки. Дима полулежал рядом, обняв ее за плечи.
— А это что за цирк? — холодно спросила Катя.
— Ой, извините, — девица фальшиво засмеялась. — Я в гостях у Димы.
— В гостях? В моей квартире?
Дима недовольно сморщился:
— Да перестань ты ныть. Чувак не может девушку привести? Тесно, что ли?
Катя развернулась к мужу:
— Ты это видишь? Он теперь тут еще и девиц ночевать приводит?
Сергей пожал плечами:
— Ну и что? Он же не один живет. Тебе-то какая разница?
Катя почувствовала, как по телу разливается горячая волна гнева. Она резко вышла в коридор, достала телефон и набрала 102.
— Алло, полиция? — сказала она, глядя прямо в глаза мужу. — У меня в квартире посторонние люди, которые отказываются уходить. Да, Ленинский проспект, дом 15, квартира 42.
Дима вскочил с дивана:
— Ты что, совсем охренела? Звонишь ментам?
— Это моя квартира, — холодно ответила Катя. — И я решаю, кто здесь будет находиться.
Сергей выхватил у нее телефон:
— Ты совсем с катушек съехала! Это же мой брат!
— И его подружка, которую я в глаза не видела, — добавила Катя, забирая телефон обратно. — Пусть полиция разбирается, кто здесь прав.
Девушка уже поспешно собирала сумку:
— Дим, может, я пойду? Мне не нужны проблемы…
— Сиди! — рявкнул Дима. — Никуда ты не пойдешь. Это ее блеф.
Но через десять минут раздался звонок домофона.
Катя пошла открывать, а Дима вдруг схватил девушку за руку и потащил в ванную:
— Сиди тут и не рыпайся!
Когда участковый вошел в квартиру, в гостиной были только Сергей и Катя.
— В чем проблема? — спросил полицейский, оглядываясь.
— У меня в квартире находится посторонний человек, который отказывается уходить, — четко сказала Катя.
— Какой посторонний? — возмутился Сергей. — Это мой родной брат!
Участковый вздохнул, явно понимая, что попал в семейный скандал:
— Где этот ваш брат?
В этот момент из ванной раздался громкий стук. Полицейский насторожился и направился туда. Дверь была заперта.
— Открывайте! Полиция!
Дверь медленно открылась, и на пороге появилась перепуганная девушка.
— А это кто? — участковый посмотрел на Катю.
— Вот именно, что «кто?» — ответила она. — Я эту девушку в глаза не видела, а она уже ночует в моей квартире.
Девушка залепетала:
— Мы просто… я в гостях… я уже ухожу…
Участковый снова вздохнул:
— Граждане, это семейный конфликт. Мы не можем выселять родственников. Если человек прописан…
— Она не родственница и не прописана! — перебила Катя.
— Тогда пусть уходит, — пожал плечами полицейский. — А вам, молодой человек, — он обратился к появившемуся из спальни Диме, — советую вести себя прилично в чужом доме.
Когда полиция ушла, а испуганная девушка сбежала, в квартире повисла тягостная тишина. Дима первым нарушил молчание:
— Ну ты и стерва… Ментов на родню вызывать…
Катя ничего не ответила. Она прошла в спальню и закрыла дверь на ключ. Через дверь доносился сердитый шепот Сергея: «Я же говорил, не надо было приводить ее сегодня!»
Катя села на кровать и достала телефон. В браузере уже была открыта страница с юридической консультацией: «Как выписать прописанного мужа из квартиры, если он против». Она медленно провела пальцем по экрану, читая ответ: «Через суд, если сможете доказать, что он не участвовал в приватизации…»
За стеной раздался громкий хохот Димы. Катя стиснула зубы. Первая попытка дать отпор провалилась, но она уже знала — это только начало войны.
Катя проснулась от громкого стука в дверь. Часы показывали 6:30 утра. За окном еще темнело, а в квартире стояла звенящая тишина.
— Открой! Срочно! — раздался голос Сергея.
Она потянулась к двери, но тут же замерла. Что-то в его тоне заставило ее насторожиться. Стук повторился, уже более настойчивый.
— Катя, открывай! У меня ключ заело!
Она тихо подошла к двери, но не стала открывать.
— Что случилось? — спросила она через дверь.
— Диме плохо! Нужно вызвать скорую!
Катя глубоко вздохнула и повернула ключ. В тот же миг дверь распахнулась с такой силой, что ее отбросило назад. В комнату ворвался Сергей с диким выражением лица. За ним маячила фигура Димы, который выглядел совершенно здоровым.
— Врешь! — вырвалось у Кати.
Сергей, не обращая внимания на ее слова, бросился к комоду и начал лихорадочно рыться в ящиках.
— Где документы? Где свидетельство на квартиру?
Катя бросилась вперед:
— Прекрати! Это мое!
Она попыталась оттолкнуть его, но Сергей резко развернулся и ударил ее по плечу. От неожиданности Катя пошатнулась и упала на кровать.
— Ты что, совсем охренел? — прошептала она, чувствуя, как дрожат руки.
Дима стоял в дверях, скрестив руки на груди:
— Ну давай, братан, ищи быстрее. А то эта стерва еще полицию вызовет.
Сергей вытащил из ящика папку с документами и начал лихорадочно ее перебирать.
— Где оно? Где свидетельство?
Катя медленно поднялась. В глазах стояли слезы, но теперь это были слезы ярости. Она подошла к мужу вплотную.
— Отдай мои документы, — сказала она ледяным тоном.
— Молчи! — рявкнул Сергей, продолжая рыться в бумагах. — Я найду и спрячу, чтобы ты ничего не могла сделать!
В этот момент Катя увидела, как Дима ухмыляется. Что-то в ней щелкнуло. Она резко замахнулась и со всей силы ударила Сергея по лицу.
Звонкая пощечина прозвучала как выстрел. Сергей отшатнулся, выпустив папку из рук. Документы рассыпались по полу.
— Ты… ты ударила меня? — он прижал руку к щеке, не веря своим глазам.
— Вон из моей комнаты! — закричала Катя, хватая со стола тяжелую фарфоровую вазу.
— Вон! Оба! Или я разобью вам головы!
Дима резко отпрянул в коридор. Сергей продолжал стоять, широко раскрыв глаза.
— Ты совсем сума сошла… — прошептал он.
— Вон! — повторила Катя, замахиваясь вазой.
Сергей медленно отступил к двери. В последний момент он наклонился, схватил несколько бумаг с пола и выбежал вслед за братом. Катя захлопнула дверь и заперла ее на ключ.
Только тогда она позволила себе опуститься на пол и разрыдаться. Дрожащими руками она стала собирать разбросанные документы. Свидетельства о собственности не было — Сергей успел его унести.
Из-за двери донесся голос Димы:
— Ну и дура! Теперь вообще без документов осталась!
Затем хлопнула входная дверь. Катя подползла к окну и увидела, как братья садятся в машину Сергея. Они что-то оживленно обсуждали, и Сергей жестикулировал, показывая украденные бумаги.
Катя достала телефон. Первым делом она сфотографировала беспорядок в комнате и рассыпанные документы. Затем набрала номер подруги.
— Лена, случилось страшное… — голос ее сорвался. — Они ворвались ко мне ночью… Сергей украл свидетельство на квартиру… Я… я его ударила…
— Боже мой! — в трубке послышался испуганный голос. — Ты в порядке? Они еще там?
— Нет, уехали… Но они забрали документы… Лен, я не знаю, что делать…
— Слушай внимательно, — подруга говорила быстро и четко. — Первое — вызывай полицию и пиши заявление о краже. Второе — срочно меняй замки, пока они не вернулись. Третье — беги к нотариусу, оформляй дубликат свидетельства. Я сейчас выезжаю к тебе.
Катя кивнула, хотя знала, что подруга не видит этого.
— Хорошо… Я… я попробую…
Она опустила телефон и посмотрела на свои дрожащие руки. Всего за несколько дней ее жизнь превратилась в кошмар. Но где-то глубоко внутри уже зарождалось новое чувство — не страх, а решимость бороться до конца.
Катя медленно поднялась и подошла к зеркалу. На щеке краснела царапина — видимо, она поранилась, когда упала. Она провела пальцем по ссадине, затем резко повернулась и начала собирать вещи в сумку.
«Хорошо, — думала она. — Вы начали эту войну. Но закончится она так, как решу я.»
Хлопнувшая за спиной дверь адвокатского офиса отрезала Катю от уличного шума. В приемной пахло дорогим кофе и кожей. На стене висели дипломы в строгих рамках — Елена Викторовна Малинина, юрист с двадцатилетним стажем.
— Проходите, — секретарь провела Катю в кабинет.
За массивным дубовым столом сидела женщина лет пятидесяти с острым взглядом. Она отложила очки и жестом предложила сесть.
— Итак, Катерина, — адвокат открыла блокнот, — рассказывайте всё по порядку.
Катя сжала в руках папку с оставшимися документами. Голос дрожал, когда она описывала последние дни: угрозы мужа, кражу свидетельства, ночной штурм спальни. Особенно тяжело было вспоминать тот момент, когда она ударила Сергея.
— Я никогда раньше… Я не такая… — Катя сглотнула ком в горле.
Елена Викторовна внимательно слушала, лишь изредка делая пометки. Когда Катя закончила, адвокат откинулась в кресле.
— Понимаю ваше состояние, но давайте разберёмся юридически. — Она взяла документы. — Квартира приватизирована на вас, муж лишь прописан. Это главное.
— Но он украл свидетельство!
— Не проблема. Закажем дубликат в Росреестре. — Адвокат достала чистый бланк. — Сейчас составим заявление о краже. Есть доказательства?
Катя достала телефон:
— Вот фото разбросанных документов и аудиозапись их разговора за дверью.
— Отлично. — В глазах юриста вспыхнул профессиональный интерес. — А это что? — Она указала на синяк на запястье Кати.
— Когда он вырывал папку… Я не сразу заметила.
Елена Викторовна резко встала:
— Нужно сфотографировать и зафиксировать в травмпункте. Это уже побои.
Она начала диктовать план действий:
— Первое: заявление в полицию о краже и побоях. Второе: замена замков сегодня же. Третье: суд о выписке мужа. Основание — утрата доверительных отношений и противоправные действия.
— А сколько это займёт времени? — Катя нервно теребила край блузки.
— Месяц-два. Но есть временные меры — можно требовать его выселения до решения суда. — Адвокат улыбнулась.
— По закону, даже прописанный человек не имеет права собственности.
Катя вдруг вспомнила:
— А его брат? Он не прописан, но живёт у нас…
— Вот это интереснее! — Елена Викторовна оживилась. — Непрописанные жильцы — прямое нарушение. Можно вызвать полицию и выдворить его сегодня же.
Когда Катя вышла из офиса, в руках она сжимала папку с документами и готовым заявлением в полицию. Солнце слепило глаза. Она достала телефон и набрала номер службы замены замков.
— Да, сегодня. Чем раньше, тем лучше. Квартира на Ленинском, 15.
Пока она говорила, на экране появилось уведомление от Сергея: «Ты вообще представляешь, что наделала? Жди ответного хода.»
Катя глубоко вдохнула и заблокировала номер. Затем открыла новый чат с Леной: «Встречаемся у меня через час. Будут менять замки. Приезжай свидетелем.»
Когда такси подъехало к дому, Катя невольно напряглась. В подъезде было тихо. На её этаже никого не было. Но когда она открыла дверь (пока ещё старым ключом), из кухни донесся запах жареной картошки.
Дима стоял у плиты в её фартуке, помешивая сковороду. Увидев Катю, он ухмыльнулся:
— А, хозяйка вернулась. Голодная? Можешь попросить.
Катя молча прошла в комнату. Кровать была перевернута, ящики комода выдвинуты — они явно что-то искали.
— Где Сергей? — спросила она, стараясь говорить ровно.
— Делает копии твоих бумажек. — Дима громко рассмеялся. — Готовься, завтра будет жарко!
В этот момент в дверь позвонили. Катя распахнула её — на пороге стояли двое рабочих с новыми замками и Лена.
— Мы из службы замены замков, — сказал старший. — Начинаем?
Дима выскочил из кухни:
— Что за херня? Кто вам разрешил?
— Я, — твёрдо сказала Катя. — Я собственник. А вы здесь незаконно проживаете.
Рабочие переглянулись. Лена достала телефон:
— Нужно вызывать полицию?
Дима вдруг побледнел. Он бросился в комнату, начал судорожно собирать свои вещи в рюкзак.
— Ты об этом пожалеешь! — прошипел он, проходя мимо Кати. — Серёга тебя сожрёт с потрохами!
Когда хлопнула входная дверь, Катя впервые за неделю почувствовала облегчение. Лена обняла её:
— Держись, родная. Это только начало.
Рабочие приступили к замене замков. Громкие звуки дрели казались Кате музыкой победы. Она подошла к окну. Внизу, у подъезда, Дима орал в телефон, размахивая руками.
— Завтра идём в полицию, — сказала Катя, глядя на его истерику. — А потом — в суд.
Лена молча кивнула и крепче сжала её руку. На столе лежало заявление о краже документов — первое оружие в этой войне.
Новые замки блестели на входной двери, как символ новой жизни. Катя провела пальцем по холодному металлу, проверяя надежность установки. Рабочие ушли полчаса назад, оставив ей три комплекта ключей. Один она сразу отдала Лене — на всякий случай.
— Теперь хотя бы не ворвутся, — вздохнула подруга, укладывая ключ в кошелек. — Ты уверена, что не хочешь переночевать у меня?
Катя покачала головой:
— Нет. Это мой дом. Я не собираюсь бежать.
Лена нахмурилась, но не стала спорить. Она только крепко обняла Катю перед уходом:
— Звони в любое время. И не открывай никому.
Когда дверь закрылась, Катя впервые за долгие дни осталась одна в квартире. Тишина казалась непривычной после недели скандалов. Она медленно обошла комнаты, проверяя, что всё на месте. Кухня была грязной — Дима оставил после себя гору немытой посуды и крошки на столе.
Она только налила себе чаю, когда в подъезде раздался громкий хлопок двери лифта. Затем тяжелые шаги по лестнице. Катя замерла, прислушиваясь. Шаги остановились у её двери.
Резкий звонок в дверь заставил её вздрогнуть. Затем громкий стук кулаком.
— Кать! Открывай! — это был голос Сергея, но какой-то хриплый, незнакомый.
Катя тихо подошла к двери, не издавая ни звука. В глазке она увидела искаженное злобой лицо мужа. Он был один.
— Я знаю, что ты там! — он снова ударил в дверь. — Открывай, сука! Или думаешь, эти твои замки меня остановят?
Катя отошла от двери и достала телефон. Быстро набрала 102, но не стала звонить сразу — включила диктофон и поднесла к двери.
— Ты вообще представляешь, что натворила? — орал Сергей.
— Выгнала моего брата! Меня замки менять! Да я тебя…
Раздался громкий удар ногой по двери. Катя вздрогнула, но продолжала записывать.
— Я тебя до суда доведу! — голос Сергея перешел в истеричный визг. — Ты останешься без жилья! Без денег! Я тебя уничтожу!
Еще один удар. Затем внезапная тишина. Катя подошла к глазку — Сергей отошел к лифту, достал телефон и начал кому-то звонить.
— Да, она не открывает… Нет, новые замки… — он говорил чуть тише, но Катя все равно различала слова. — Нужно действовать через суд… Да, документы у нас…
Она наконец нажала кнопку вызова полиции. Пока соединялись, Сергей продолжал разговор:
— Пусть попробует выписать меня! У меня есть права! И свидетели, что она буянила!
— Дежурная часть, — раздался в трубке спокойный женский голос.
Катя быстро объяснила ситуацию, назвала адрес. В это время Сергей снова подошел к двери:
— Кать! Я знаю, ты там! Полицию вызвала? Ну и хорошо! Пусть приезжают! Я им расскажу, как ты меня из дома выгоняешь!
Она не отвечала. Через десять минут в подъезде раздались шаги. Катя увидела в глазке двух полицейских.
— Гражданин, что здесь происходит? — спросил старший.
Сергей сразу переменился. Его голос стал жалобным:
— Да вот, жена не пускает домой… Я же прописан здесь… А она замки поменяла без моего ведома…
Катя наконец открыла дверь. Полицейские повернулись к ней.
— Это правда? — спросил старший.
— Нет, — Катя говорила четко, показывая телефон. — Я записала его угрозы. И вот заявление о краже документов, которое я сегодня подала. — Она протянула копию заявления.
Сергей побледнел:
— Она врет! Это провокация!
Полицейский посмотрел запись, затем внимательно изучил документы.
— Гражданин, пройдемте для беседы в отделение, — сказал он Сергею. — А вы, — повернулся к Кате, — можете пока остаться здесь. Нам нужно будет ваше заявление официально оформить.
Сергей вдруг рванулся вперед, пытаясь проскользнуть в квартиру:
— Я имею право! Я здесь живу!
Полицейские мгновенно перегородили ему дорогу. Младший уже доставал наручники:
— Гражданин, успокойтесь! Иначе будем вынуждены применить меры!
Катя снова закрыла дверь, оставив их разбираться. Через стену слышались крики Сергея, затем шаги по лестнице. Когда все стихло, она подошла к окну. Внизу полицейские усаживали её мужа в машину. Он что-то кричал, размахивая руками.
Телефон vibrated — сообщение от Лены: «Как дела? Он приходил?»
Катя набрала ответ: «Был. Полиция увезла его в отделение. Завтра иду к адвокату готовить иск о выписке.»
Она опустилась на диван, внезапно ощутив страшную усталость. Битва была далека от завершения, но сегодняшняя маленькая победа придавала сил. Впервые за все эти дни она почувствовала, что контроль над ситуацией постепенно возвращается к ней.
Катя подошла к зеркалу в прихожей. Отражение показалось ей незнакомым — осунувшееся лицо, темные круги под глазами. Но в этих глазах появилось что-то новое — решимость, которой не было раньше.
Она медленно провела рукой по новому замку, затем повернула ключ, запирая дверь на ночь. Впереди было ещё много борьбы, но теперь она знала — отступать некуда. Этот дом был её крепостью, и она готова была защищать его до конца.
Дождь стучал по подоконнику, когда Катя проснулась в пустой квартире. Сегодня должен был состояться суд — через два месяца после того кошмарного вечера, когда Сергей пытался выломать дверь.
Она медленно варила кофе, глядя на папку с документами на столе. За это время она успела:
— Получить дубликат свидетельства о собственности
— Собрать доказательства угроз и противоправных действий Сергея
— Оформить заявление о выселении через суд
Телефон vibrated — сообщение от адвоката: «Не опаздывайте. Суд в 11:00. Сергей подал встречный иск, но у нас сильная позиция.»
Катя вздохнула и допила кофе. Последние недели она жила в состоянии постоянного напряжения. Сергей после того инцидента с полицией исчез, но его мать регулярно звонила, угрожая «разнести всё в пух и прах».
Здание суда встретило её прохладной полутьмой. В коридоре уже сидела Елена Викторовна с папкой документов.
— Все готово, — адвокат улыбнулась. — Главное — держаться спокойно.
Катя кивнула. В этот момент открылась дверь, и в коридор вошёл Сергей с каким-то мужчиной — вероятно, его адвокатом. Он заметно похудел, глаза были красными, будто не спал несколько ночей.
— Ну что, — он остановился напротив Кати, — дошло наконец, что проиграешь?
— Сергей, — предупредительно сказал его адвокат.
Катя молча прошла мимо, следуя за Еленой Викторовной в зал заседаний.
Судья — строгая женщина лет пятидесяти — начала заседание. Сергей требовал признать его право на часть квартиры, ссылаясь на прописку и «вложения в ремонт». Его адвокат говорил о «семейных ценностях» и «несправедливом отношении».
Когда слово дали Кате, её адвокат представил суду:
— Аудиозаписи угроз
— Заключение о побоях
— Показания соседей о дебошах Димы
— Документы, подтверждающие, что квартира приватизирована только на Катю
— Ваша честь, — Елена Викторовна говорила чётко, — ответчик не просто злоупотребил своим правом проживания. Он совершил кражу документов, угрожал моей доверительнице, пытался незаконно лишить её жилья.
Судья внимательно изучала материалы. Сергей нервно постукивал пальцами по столу. Когда слово дали ему, он вдруг вскочил:
— Она сама виновата! Не пускала моего брата! Устраивала скандалы!
— Гражданин, успокойтесь, — строго сказала судья. — Следующее подобное поведение — и я удалю вас из зала.
Решение огласили через два часа.
— Исковые требования истицы удовлетворить. Выселить гражданина Сергеева из квартиры по адресу… в течение десяти дней. Встречный иск отклонить.
Сергей побледнел как полотно. Его адвокат что-то быстро записывал, явно готовя апелляцию. Но Катя знала — по таким делам их редко удовлетворяют.
На выходе из зала суда Сергей догнал её:
— Ты думаешь, это конец? — он дышал тяжело, скулы нервно подрагивали. — Я подам апелляцию! Дойду до Верховного суда!
Катя остановилась и медленно повернулась к нему:
— Сергей, — она говорила удивительно спокойно, — у тебя есть десять дней, чтобы забрать свои вещи. После этого я меняю замки окончательно. Если попробуешь что-то — полиция уже знает твою историю.
Он замер, глядя на неё с каким-то новым, странным выражением — будто видел впервые.
— И знаешь что? — Катя достала из сумки конверт. — Это твои документы. Я могла их выбросить, как ты поступил с моими. Но я не опустилась до твоего уровня.
Она положила конверт ему в руки и развернулась к выходу. Дождь уже закончился, сквозь тучи пробивалось солнце.
Через десять дней Катя стояла у окна и наблюдала, как Сергей грузит последние коробки в машину. Он пришёл с утра, молча собрал вещи под присмотром участкового. Димы с ним не было — по слухам, он уехал к родственникам в другой город.
Когда машина уехала, Катя медленно обошла пустую квартиру. В спальне остались следы на стене от его любимых часов, в ванной — пустая полка, где стояли его средства для бритья.
Она подошла к телефону и набрала номер мамы:
— Всё, мам. Он выехал. Окончательно.
— Доченька, — в трубке слышались слёзы, — как ты теперь одна?
Катя посмотрела на солнечный зайчик, играющий на полу в гостиной.
— Я не одна, мам. Я — дома.
Она положила трубку, подошла к окну и распахнула его настежь. Свежий воздух наполнил комнату, смывая запах прошлого. Впереди была новая жизнь — без криков, угроз и вечного страха.
На кухонном столе лежали новые документы — свидетельство о расторжении брака пришло накануне. Катя взяла его, аккуратно сложила и убрала в дальний ящик — как страницу закрытой книги.
За окном играли дети, смеялась какая-то девушка, гремел велосипед. Обычная жизнь. Её жизнь.
Катя глубоко вдохнула и улыбнулась. Впервые за долгие месяцы.
