— Алла, где документы на дачу? — свекровь ворвалась в спальню без стука, и её голос прозвучал как приговор.
Алла Петровна застыла с полотенцем в руках. Только что вышла из душа, а тут Зинаида Павловна с утра пораньше уже роется в их личных вещах.
— Какие документы? — осторожно спросила невестка, запахивая халат.
— Не прикидывайся дурочкой! — свекровь подошла вплотную. — Документы на дачу моей матери! Ту самую дачу в Подмосковье, которую покойная бабушка завещала Олегу!
Алла почувствовала, как внутри всё сжалось. Вот оно. То, чего она боялась последние три месяца, с тех пор как умерла прабабушка мужа.
— Зинаида Павловна, документы у Олега в сейфе, — спокойно ответила она. — Я не имею к ним доступа.
— Врёшь! — свекровь ткнула пальцем ей в грудь. — Я знаю, что ты уже успела переписать всё на себя! Думаешь, я слепая?
В дверях появился заспанный Олег. Увидев мать и жену в напряжённой позе, он растерянно моргнул.
— Мам, что происходит? Алла, ты в порядке?
— Твоя жёнушка прячет документы на дачу! — тут же накинулась на сына Зинаида Павловна. — Я же говорила тебе, она охотница за наследством!
— Мама, прекрати, — Олег потёр виски. — Какие документы? О чём ты вообще?
— О даче прабабушки Веры! — свекровь всплеснула руками. — Той самой, которую она завещала тебе! А теперь твоя жена прячет бумаги!
Олег устало вздохнул и направился к шкафу. Открыл встроенный сейф, достал папку с документами и протянул матери.
— Вот, пожалуйста. Всё на месте. Никто ничего не прячет.
Зинаида Павловна выхватила папку, быстро пролистала бумаги и замерла. Её лицо побагровело.
— Что это такое? — она потрясла одним из документов. — Почему дача оформлена на неё?!
Алла почувствовала, как земля уходит из-под ног. Олег побледнел.
— Мам, я могу объяснить…
— Объяснить?! — свекровь повысила голос до визга. — Ты переписал семейное наследство на эту… на чужую женщину?!
— Она не чужая, она моя жена! — Олег попытался взять мать за плечи, но та отшатнулась.
— Жена! — Зинаида Павловна горько рассмеялась. — Три года в браке, и уже обобрала тебя до нитки! Сначала квартира на Таганке, теперь дача!
— Никто никого не обобрал, — вмешалась Алла, стараясь говорить спокойно. — Олег сам предложил переоформить дачу на меня из налоговых соображений.
— Налоговых соображений! — свекровь театрально всплеснула руками. — Да ты просто обвела моего сына вокруг пальца! Знала, на что идёшь, когда выходила за него замуж!
— Мама, хватит! — Олег повысил голос. — Алла ни в чём не виновата. Это было моё решение.
— Твоё? — Зинаида Павловна посмотрела на сына, как на предателя. — Или она тебя уговорила? Наверняка нашептала на ушко, пока ты соображать не мог!
Алла почувствовала, как в груди закипает гнев. Три года она терпела нападки свекрови, но это уже слишком.
— Зинаида Павловна, я не буду выслушивать ваши оскорбления в собственном доме!
— В собственном? — свекровь зло усмехнулась. — Это дом моего сына! Всё здесь куплено на его деньги!
— На наши общие деньги, — поправила Алла. — Я тоже работаю и вношу вклад в семейный бюджет.
— Вклад! — фыркнула Зинаида Павловна. — Твоя зарплата дизайнера — это копейки по сравнению с доходами Олега!
— Мам, прекрати унижать мою жену! — Олег встал между женщинами.
— Я не унижаю, я говорю правду! — свекровь обошла сына, снова оказавшись лицом к лицу с невесткой. — Ты вышла замуж по расчёту! Увидела успешного мужчину и вцепилась в него!
— Если вы так думаете, это ваши проблемы, — Алла выпрямилась. — Я люблю Олега, и мне плевать на ваше мнение.
— Любишь! — Зинаида Павловна расхохоталась. — Да ты любишь только его деньги и недвижимость! Сначала уговорила переехать подальше от меня, потом начала прибирать к рукам имущество!
— Мы переехали, потому что вы постоянно приходили без приглашения и устраивали скандалы! — не выдержала Алла.
— Я мать! Я имею право навещать сына!
— Но не имеете права врываться в нашу спальню в семь утра!
Зинаида Павловна покраснела ещё больше. Она сжала кулаки, явно пытаясь сдержаться.
— Олег, — она повернулась к сыну. — Немедленно переоформи дачу обратно на себя. Это семейная реликвия, прабабушка Вера не хотела бы, чтобы она досталась чужому человеку.
— Алла не чужой человек, — устало повторил Олег. — Она моя жена и часть нашей семьи.
— Она временное явление в твоей жизни! — выпалила свекровь. — Такие, как она, долго не задерживаются. Получит, что хотела, и уйдёт к следующему!
— Всё, достаточно! — Алла решительно направилась к двери. — Зинаида Павловна, покиньте нашу квартиру. Немедленно.
— Что?! — свекровь опешила. — Ты не смеешь выгонять меня из дома моего сына!
— Смею, — твёрдо ответила Алла. — Это наш с Олегом дом. И пока вы не научитесь уважать меня и наш брак, вам здесь не место.
— Олег! — Зинаида Павловна умоляюще посмотрела на сына. — Ты позволишь ей так со мной обращаться?
Олег молчал, переводя взгляд с матери на жену и обратно. В его глазах читалась мука выбора.
— Олег, скажи ей! — потребовала мать. — Поставь её на место!
— Мам… — он сделал глубокий вдох. — Алла права. Ты перешла все границы.
— Что? — Зинаида Павловна отшатнулась, как от удара. — Ты… ты выбираешь её?
— Я выбираю свою семью, — твёрдо ответил Олег. — И прошу тебя уйти. Мы все устали, нужно успокоиться.
Свекровь стояла, открывая и закрывая рот, как рыба, выброшенная на берег. Потом резко развернулась и направилась к выходу.
— Ты пожалеешь об этом, — бросила она через плечо. — Когда она тебя бросит, обобрав до нитки, не приходи ко мне плакаться!
Дверь хлопнула с такой силой, что задрожали стёкла в серванте.
Алла опустилась на кровать, чувствуя, как дрожат руки. Олег сел рядом, обнял её за плечи.
— Прости, — тихо сказал он. — Я не думал, что она так отреагирует на документы.
— Ты знал, что она придёт? — Алла посмотрела на мужа.
Олег отвёл глаза.
— Она вчера звонила, спрашивала про дачу. Я сказал, что всё в порядке, но…
— Но не сказал, что переоформил её на меня, — закончила Алла.
— Я не хотел обсуждать это по телефону, — оправдывался Олег. — Думал, она успокоится, и мы поговорим позже, спокойно.
— Твоя мать никогда не успокоится, — Алла встала и подошла к окну. — Она ненавидит меня с первого дня.
— Не ненавидит, просто… — Олег запнулся. — Она всегда такая. Собственница.
— Собственница? — Алла повернулась к мужу. — Олег, она обвиняет меня в том, что я вышла за тебя из-за денег! Называет охотницей за наследством!
— Она просто переживает…
— За что? За то, что её сорокалетний сын наконец-то женился и живёт своей жизнью?
Олег молчал. Алла подошла к нему, села напротив.
— Олег, так больше продолжаться не может. Либо ты ставишь чёткие границы с матерью, либо наш брак под угрозой.
— Не говори так, — он взял её руки в свои. — Мы справимся. Мама со временем привыкнет.
— Три года прошло! — Алла высвободила руки. — Три года она пытается нас развести! Помнишь, как она привела ту девушку на наш юбилей? Представила как дочь своей подруги, а потом весь вечер расхваливала её и намекала, какая она подходящая пара для тебя!
— Это было неловко, — признал Олег.
— Неловко? — Алла горько усмехнулась. — А когда она сказала моим родителям, что я не могу иметь детей? Хотя мы просто решили подождать!
— Она не должна была…
— А когда заявила твоим друзьям, что я трачу все твои деньги на шопинг? Хотя я покупаю одежду на свою зарплату!
Олег встал, прошёлся по комнате.
— Я поговорю с ней. Серьёзно поговорю.
— Ты уже говорил. Много раз, — Алла покачала головой. — Но она не слышит. Или не хочет слышать.
В дверь позвонили. Супруги переглянулись.
— Неужели вернулась? — прошептала Алла.
Олег направился к двери, посмотрел в глазок и удивлённо обернулся:
— Это нотариус. Мы же договаривались на десять утра насчёт дачи.
— Какой нотариус? — Алла нахмурилась. — Ты ничего не говорил.
Олег побледнел.
— Я… я хотел сделать сюрприз. Переоформить дачу обратно на совместную собственность.
— Что? — Алла почувствовала, как внутри всё оборвалось. — То есть твоя мать была права? Ты собирался забрать дачу?
— Не забрать! — Олег замахал руками. — Просто оформить на нас обоих! Чтобы мама успокоилась!
— Чтобы мама успокоилась, — повторила Алла. — А меня ты спросить не додумался?
— Я думал, ты поймёшь…
— Пойму что? Что ты за моей спиной решаешь такие вопросы? Что мнение твоей матери для тебя важнее, чем доверие жены?
Звонок повторился, более настойчиво.
— Алла, давай обсудим это позже, — взмолился Олег. — Нотариус ждёт.
— Пусть ждёт, — отрезала она. — Или лучше пусть уходит. Я ничего подписывать не буду.
— Но…
— Никаких «но»! Ты предал меня, Олег. Сговорился с матерью за моей спиной.
— Я не сговаривался! Я просто хотел всех примирить!
— Примирить? — Алла горько рассмеялась. — Уступив её манипуляциям? Показав, что она может влиять на наши решения?
Звонок прозвучал в третий раз, потом в дверь постучали.
— Олег Владимирович, вы дома? — донёсся мужской голос. — Это Карпов, нотариус. Мы же договаривались.
Олег растерянно посмотрел на жену.
— Что мне ему сказать?
— Правду, — Алла направилась в спальню. — Что твоя жена не дура и не собирается плясать под дудку твоей мамочки.
Она захлопнула дверь, оставив Олега одного в коридоре.
Через десять минут Олег постучал в спальню.
— Алла, можно войти?
— Это твоя квартира, как сказала твоя мать, — донёсся сухой ответ. — Входи, если хочешь.
Олег вошёл, сел на край кровати. Алла лежала, отвернувшись к стене.
— Я отправил нотариуса. Сказал, что мы перенесём встречу.
Молчание.
— Алла, прости меня. Я действительно облажался.
— Ты не облажался, — она села, посмотрела на мужа покрасневшими глазами. — Ты показал, что я для тебя никто. Что мнение матери важнее моих чувств.
— Это не так!
— Так, Олег. Именно так. Ты даже не посоветовался со мной! Просто решил и вызвал нотариуса!
— Я думал, ты не будешь против. Дача всё равно наша, общая.
— Дело не в даче! — Алла встала, начала ходить по комнате. — Дело в доверии! В уважении! Ты не уважаешь меня!
— Уважаю!
— Нет! Если бы уважал, то обсудил бы со мной такое решение. Если бы уважал, то защитил от нападок матери. Если бы уважал, то не позволил ей врываться в наш дом и оскорблять меня!
Олег молчал, понимая, что жена права.
— Знаешь, что самое обидное? — Алла остановилась напротив него. — То, что она оказалась права. Я действительно чужая в этой семье. Временное явление, как она сказала.
— Не говори так!
— А что мне говорить? Что я счастлива? Что мне нравится жить в постоянном напряжении, ожидая очередной атаки от твоей матери?
Телефон Олега зазвонил. Он глянул на экран и поморщился.
— Мама.
— Не бери трубку, — попросила Алла.
— Она будет названивать…
— И пусть! Олег, сейчас решается наша судьба. Неужели звонок матери важнее?
Олег сбросил вызов, выключил телефон.
— Так лучше?
— Нет, — покачала головой Алла. — Ты сделал это нехотя, потому что я попросила. А должен был сделать сам, потому что сейчас важнее наш разговор.
Она села в кресло у окна, обхватила колени руками.
— Олег, я устала. Устала бороться за наш брак в одиночку. Устала доказывать твоей матери, что я не мошенница. Устала оправдываться за то, что люблю тебя.
— Что ты хочешь, чтобы я сделал? — тихо спросил Олег.
— Выбрал, — просто ответила Алла. — Либо ты муж, который защищает свою семью. Либо ты маменькин сынок, который всю жизнь будет прогибаться под её манипуляции.
— Это ультиматум?
— Это констатация факта. Я больше не могу так жить.
В дверь снова позвонили. Потом ещё. И ещё. Настойчиво, требовательно.
— Она не уйдёт, — вздохнул Олег.
— Тогда иди и скажи ей всё, что думаешь, — предложила Алла. — Или я уйду. Соберу вещи и уеду к родителям.
— Не надо…
— Тогда действуй!
Олег встал, расправил плечи и пошёл к двери. Алла слышала, как щёлкнул замок, потом донёсся возмущённый голос свекрови:
— Наконец-то! Я полчаса звоню! Где эта нотариус? Я хочу присутствовать при переоформлении!
— Мама, нотариус ушёл. Переоформления не будет.
— Как это не будет? Олег, ты обещал!
— Я передумал. Дача остаётся на Алле.
— Что?! Она тебе мозги запудрила?!
— Нет, мама. Я сам принял решение. И ещё кое-что. Я прошу тебя больше не приходить без приглашения.
— Олег, ты не в себе!
— Я как раз в себе. Впервые за долгое время. Мама, я люблю тебя, но ты должна принять мой выбор. Алла — моя жена, и она останется ею. А если ты не можешь это принять, то…
— То что? — голос Зинаиды Павловны дрожал от гнева.
— То мы будем общаться реже. Намного реже.
— Ты… ты отказываешься от матери ради этой…
— Я не отказываюсь от тебя, мам. Я просто ставлю границы. Либо ты уважаешь мой выбор и мою жену, либо мы сводим общение к минимуму.
Последовала долгая пауза. Потом Зинаида Павловна заговорила совсем другим тоном — тихим, жалобным:
— Олежек, сыночек, что она с тобой сделала? Ты же раньше никогда так со мной не разговаривал…
— Она сделала меня счастливым, мам. И взрослым. Способным принимать собственные решения.
— Но я же желаю тебе добра! Я просто волнуюсь!
— Я знаю. Но твоя забота стала токсичной. Ты душишь меня и разрушаешь мой брак.
— Я? Разрушаю?
— Да, мам. Своими обвинениями, подозрениями, манипуляциями. Это должно прекратиться.
— Или что? Ты меня из жизни вычеркнешь?
— Или я буду защищать свою семью. Любыми способами.
Алла тихо подошла к двери, выглянула в коридор. Свекровь стояла на пороге, постаревшая, растерянная.
— Зинаида Павловна, — мягко сказала Алла. — Мы не враги. Мы обе любим Олега и хотим, чтобы он был счастлив.
— Вы хотите его денег! — но в голосе свекрови уже не было прежней убеждённости.
— Я зарабатываю достаточно, чтобы обеспечить себя. А Олега я люблю за то, какой он человек. Добрый, умный, заботливый.
— Но дача…
— Олег сам предложил переоформить её на меня из-за налогов. Если хотите, мы оформим её на нас обоих. Но это будет наше общее решение, а не результат ваших требований.
Зинаида Павловна молчала, переваривая услышанное.
— Мам, — Олег взял её за руку. — Давай начнём сначала. Без обвинений и претензий. Ты можешь приходить в гости, когда мы приглашаем. Можешь звонить и интересоваться нашими делами. Но без критики и попыток влезть в нашу жизнь.
— А если я не смогу? — тихо спросила свекровь.
— Сможешь, — уверенно сказал Олег. — Ты сильная женщина. Просто направь свою энергию в другое русло. Может, найдёшь хобби? Или поедешь в путешествие, о котором мечтала?
— Я… я подумаю, — Зинаида Павловна отступила на шаг. — Мне нужно время.
— Конечно, — кивнула Алла. — Мы никуда не торопимся.
Свекровь развернулась и медленно пошла к лифту. У дверей она обернулась:
— Алла… Может, вы и правда любите моего сына.
— Люблю, — твёрдо ответила невестка. — Больше жизни.
Зинаида Павловна кивнула и скрылась в лифте.
Олег закрыл дверь, прислонился к ней спиной.
— Кажется, получилось.
— Это только начало, — Алла обняла мужа. — Впереди долгий путь.
— Но мы пройдём его вместе?
— Вместе, — улыбнулась она. — Только больше никаких тайных сговоров с нотариусами.
— Обещаю, — Олег поцеловал жену. — Все решения только вместе.
Через три месяца Зинаида Павловна позвонила и спросила, можно ли прийти на ужин в воскресенье. Спросила вежливо, даже робко. Алла согласилась и приготовила любимый пирог свекрови.
Вечер прошёл на удивление мирно. Зинаида Павловна рассказывала о курсах итальянского языка, на которые записалась, показывала фотографии из поездки в Санкт-Петербург. Ни разу не критиковала, не делала колких замечаний.
Уходя, она остановилась в дверях:
— Алла, пирог был восхитительный. Спасибо.
— Всегда пожалуйста, — улыбнулась невестка.
— И… прости меня. За всё.
— Уже простила, — Алла легко обняла свекровь. — Мы же семья.
Зинаида Павловна кивнула, в её глазах блеснули слёзы.
— Да, семья. Настоящая семья.
Когда за ней закрылась дверь, Олег обнял жену:
— Думаешь, она изменилась?
— Люди меняются, когда понимают, что могут потерять самое дорогое, — ответила Алла. — Твоя мама поняла, что может потерять тебя. И сделала правильный выбор.
— Как и я, — Олег прижал её к себе. — Когда выбрал тебя.
— Нет, — покачала головой Алла. — Ты выбрал нас. Нашу семью. И это лучшее решение в твоей жизни.
За окном шёл снег, укрывая город белым покрывалом. В квартире было тепло и уютно. Настоящий семейный очаг, который они отстояли вместе.
А через год, когда Алла сообщила о беременности, первой, кому они рассказали новость, была Зинаида Павловна. Свекровь расплакалась от счастья и пообещала быть самой лучшей бабушкой на свете. Не вмешивающейся, не критикующей, а просто любящей.
И она сдержала слово. Потому что поняла главное — счастье сына важнее её амбиций и страхов. А невестка, которую она так долго отвергала, оказалась именно той женщиной, которая сделала Олега по-настоящему счастливым.
