Арина смотрела на квитанции, разложенные веером на кухонном столе. Коммуналка — восемь тысяч. Интернет — полторы. Детский английский — четыре. Школьные обеды — две с половиной. Продукты за неделю — шесть тысяч. Бензин — четыре. Подарок свекрови на день рождения — три.
— Устал содержать тебя, — бросил Игорь, проходя мимо с чашкой кофе. — Переходим на раздельный бюджет.
— Хорошо, — сказала спокойно. — С понедельника ведём раздельно.
Игорь удивлённо поднял брови. Ожидал слёз, упрёков, может, даже истерики. Получил деловое согласие.
В субботу Арина открыла новый банковский счёт. В воскресенье купила планировщик расходов — красивый, кожаный, с золотыми уголками. В понедельник начала новую жизнь.
Первый месяц прошёл в молчаливом подсчёте. Игорь оплачивал ипотеку и свою машину. Арина — всё остальное. Абсолютно всё. От хлеба до школьных принадлежностей сыну, от стирального порошка до подарков родственникам, от коммунальных до ресторанов, куда ходили по выходным.
— Мам, а почему папа не даёт денег на мои секции? — спросил четырнадцатилетний Артём, когда Арина в очередной раз доставала кошелёк у стойки ресепшн в спортклубе.
— Теперь каждый платит за своё, — объяснила сыну, стараясь не вкладывать в интонацию ни грамма обиды.
К концу первого месяца стало очевидно: зарплата Арины растворялась в быту, как сахар в горячем чае. А Игорь, освободившись от «содержания», начал покупать себе дорогие рубашки и обновил телефон на последнюю модель.
— Знаешь что, — сказала Арина, складывая в блокнот чеки за продукты, — с завтрашнего дня готовлю только себе. Раздельный бюджет — раздельное питание.
Игорь засмеялся: — Не будешь же ты действительно…
— Буду. Холодильник делим пополам. Левая половина — моя, правая — твоя.
Настал второй месяц. Арина покупала продукты только для себя. Готовила порции ровно на одного. Игорь первую неделю питался доставкой, потом начал осваивать плиту. Сын метался между родителями, выпрашивая то у одного, то у другого.
Странно, но Арине нравилось. Впервые за годы брака думала только о собственных потребностях. Захотелось яблок — покупала яблоки. Захотелось красивого белья — шла в магазин нижнего белья. Захотелось новый ноутбук для работы — копила и покупала.
Коллеги стали замечать перемены. Арина чаще соглашалась на корпоративы, задерживалась на работе для дополнительных консультаций. Начала брать частные заказы — помогала малому бизнесу с налогами. Деньги появлялись легче, чем раньше.
— Ты сегодня красивая, — сказала секретарь Лена, когда Арина пришла в офис в новом платье цвета морской волны.
— Спасибо. Вчера купила.
— А помада новая?
— И помада тоже.
Дома атмосфера менялась. Разговоры стали формальными, как деловая переписка. «Передай соль». «Артём, делай уроки». «Завтра приедет сантехник». «Хорошо».
Игорь заметил: жена стала загадочной. Раньше всё было понятно — работа, дом, семья. Теперь появились какие-то новые интересы, новые знакомые. Арина получала сообщения в мессенджерах, отвечала с улыбкой. На вопрос «От кого?» отвечала кратко: «По работе».
— Слушай, а кто этот Максим, который тебе звонит? — не выдержал Игорь в один из вечеров.
— Клиент. Открывает ООО, нужна консультация по налогам.
— А почему звонит в восемь вечера?
— Потому что днём работает. Как и большинство людей.
Игорь почувствовал укол ревности. Когда в последний раз они с Ариной говорили о чём-то, кроме быта? Когда она последний раз улыбалась ему так, как улыбается телефону?
Третий месяц принёс открытие. Арина подала заявление об увольнении.
— Что значит — увольняешься? — Игорь растерялся. — А зарплата? А стабильность?
— Ухожу в свободное плавание. Буду вести индивидуальную налоговую практику. Клиентов достаточно, доходы выше, график свободный.
— Но это же риск!
— Риск — это жить чужой жизнью семнадцать лет, — сказала Арина, и в голосе впервые за месяцы прозвучала жёсткость.
Арина расцветала на глазах. Купила абонемент в спортзал, записалась на курсы итальянского языка, начала встречаться с подругами. В гардеробе появились яркие блузки, красивые туфли, дорогие сумки. Дом она покидала с утра и возвращалась к ужину, уставшая, но довольная.
— Где ты была? — допытывался Игорь.
— На встрече с клиентами в кафе на Тверской.
— До девяти вечера?
— До девяти вечера.
— А почему не можешь встречаться в офисе?
— Потому что у меня нет офиса. Работаю удалённо.
— Тогда почему дома не сидишь?
Арина остановилась, посмотрела на мужа внимательно, как смотрят на незнакомца в транспорте:
— А зачем мне сидеть дома?
Этот вопрос завис в воздухе, как дамоклов меч. Зачем? Действительно, зачем? Готовить для семьи она перестала. Убирать — каждый убирает за собой. Стирать — у каждого своя корзина для белья. Сын вырос, сам справляется с уроками.
Четвёртый месяц стал переломным. Игорь понял: жена ускользает. Не изменяет — хуже. Живёт полноценной жизнью без него. И эта жизнь ей нравится больше, чем семейная.
— Мне кажется, у нас проблемы, — сказал однажды вечером.
Арина подняла глаза от планшета, где изучала налоговые изменения для нового клиента:
— Какие именно?
— Мы стали чужими.
— Стали? — переспросила. — Или всегда были, просто раньше не замечали?
— Ты встречаешься с кем-то? — выпалил Игорь.
Арина отложила планшет. Посмотрела долго, изучающе:
— Да. Встречаюсь.
Сердце Игоря ухнуло вниз.
— С собой, — продолжила Арина спокойно. — Впервые за тридцать семь лет встречаюсь с собой настоящей. Знакомлюсь со своими желаниями, потребностями, возможностями. Выясняю, что мне интересно, что приносит удовольствие, на что способна. И знаешь что? Мне это нравится.
— А семья? А мы?
— А что «мы»? — Арина встала, прошлась по кухне. — Ты сказал, что устал меня содержать. Хорошо. Теперь не содержишь. Ты хотел раздельный бюджет? Получил. Что тебя не устраивает?
— Не устраивает, что ты изменилась!
— Конечно, изменилась. А ты думал, что можно изменить условия игры и при этом игроки останутся прежними?
Игорь сел за стол, тяжело вздохнул:
— Я не думал, что всё будет так…
— Как именно?
— Не думал, что ты начнёшь жить отдельной жизнью. Думал, просто перестанешь просить денег на всякую ерунду.
— Всякую ерунду? — голос Арины стал опасно тихим. — Продукты для семьи — это ерунда? Одежда сыну — ерунда? Подарки твоим родителям — ерунда? Коммуналка — ерунда?
— Я не знал, что ты это всё оплачиваешь…
— Не знал? Серьёзно? Семнадцать лет брака, и ты не знал, откуда в доме появляется еда?
Игорь замолчал. Действительно не знал. Точнее, не задумывался. Еда была — значит, была. Чистая одежда висела в шкафу — значит, висела. Коммуналку кто-то оплачивал — оплачивал.
— Я думал, мы ведём общий бюджет, — пробормотал.
— Общий бюджет — это когда оба участвуют в доходах и расходах. А у нас было так: ты зарабатывал и тратил на себя, я зарабатывала и тратила на семью. Это называется не общий бюджет, а эксплуатация.
Слово «эксплуатация» прозвучало как пощёчина.
— Я не хотел тебя эксплуатировать…
— Но эксплуатировал. А когда надоело даже делать вид, что мы семья, предложил раздельный бюджет.
— Я совершил ошибку, — признался Игорь.
— Совершил, — согласилась Арина. — Но не ту, которую думаешь.
— Какую тогда?
— Ошибка не в том, что предложил раздельный бюджет. Ошибка в том, что семнадцать лет считал меня приложением к собственной жизни. Удобным, функциональным, не требующим особого внимания.
Арина села напротив, сложила руки на столе:
— Знаешь, что я поняла за эти месяцы? Что была несчастна. Очень несчастна. Просто привыкла, и несчастье стало комфортным. Как старые тапки — некрасивые, но удобные.
— А сейчас счастлива?
— Сейчас живая. Впервые за много лет чувствую себя живой. Принимаю решения, которые касаются только меня. Трачу деньги на то, что хочу, а не на то, что нужно семье. Встречаюсь с людьми, которые интересны мне, а не полезны тебе. И знаешь что самое странное?
— Что?
— Зарабатываю больше, чем когда-либо. Оказывается, когда работаешь для себя, а не для того, чтобы закрыть семейные дыры, энергии в разы больше.
Игорь смотрел на жену как на незнакомку. Эта уверенная, спокойная женщина действительно мало напоминала ту Арину, которая годами молча оплачивала счета и готовила ужины.
— Что делать дальше? — спросил.
— Не знаю, — честно ответила Арина. — Раньше я бы сказала: «Как решишь». Теперь понимаю — это твоё решение. Хочешь вернуться к общему бюджету — давай обсудим правила. Хочешь остаться на раздельном — прекрасно, мне удобно. Хочешь развестись — не буду держать.
— Я не хочу разводиться.
— Тогда что хочешь?
Игорь долго молчал. Потом сказал:
— Хочу узнать тебя заново. И хочу, чтобы ты узнала меня. Не как кормильца семьи, а как человека.
— Это возможно?
— Не знаю. Но хочу попробовать.
Арина кивнула:
— Тогда начнём с честности. Полной честности. Без недоговорённостей, без умолчаний, без попыток угадать, что думает другой.
— Согласен.
— И ещё. Раздельный бюджет остаётся. По крайней мере, пока. Мне нравится финансовая независимость.
— Но тогда как мы будем… как семья?
— А вот это и выясним. Может, настоящая семья — это не когда один содержит другого, а когда два самостоятельных человека решают строить что-то общее, потому что им этого хочется, а не потому что по-другому не выживешь.
Игорь протянул руку через стол. Арина, подумав, пожала её.
— Знакомство начинается сначала? — спросил.
— Сначала, — подтвердила Арина. — Меня зовут Арина. Мне тридцать семь лет, я налоговый консультант, люблю итальянскую кухню и терпеть не могу, когда принимают решения за меня.
— А меня зовут Игорь. Мне сорок один год, я менеджер по продажам, и я только что понял, что не знаю собственную жену.
—Пока еще жену, — поправила Арина. — Теперь я просто женщина, которая живёт с тобой в одном доме и думает, стоит ли продолжать.
— И к какому выводу пришла?
— Пока думаю, — улыбнулась Арина. — Но впервые за долгие годы думаю действительно свободно. И это дорогого стоит.
Спустя полгода Игорь записался в кулинарную школу. Арина открыла ООО и сняла небольшой офис в центре. Раздельный бюджет остался, но теперь они честно делили общие расходы пополам. И впервые за многие годы разговаривали друг с другом не о счетах и проблемах, а о мечтах, планах, впечатлениях.
— Знаешь, — сказал Игорь как-то вечером, — я благодарен себе за ту глупую фразу про раздельный бюджет.
— Почему?
— Потому что она помогла нам найти друг друга. Настоящих.
