— Я вернулась домой, а там твоя мать перебирает мои вещи. Серьезно, Витя? Почему у неё вообще есть ключи? — Света швырнула сумку на диван и скрестила руки на груди.
Виктор не поднимал глаз от ноутбука, словно решая, стоит ли эта ситуация прерывания его рабочего процесса.
— Мама просто хотела помочь, — наконец произнес он, осторожно закрывая крышку компьютера. — У тебя вечно бардак в шкафу.
— Бардак? У меня? — Света издала короткий, резкий смешок. — Это называется система,
Витя. И это моя система. В моей квартире.
— Нашей квартире, — поправил Виктор.
— Которую купила я, — отрезала Света. — На мои деньги. И которую твоя мать решила инспектировать, как будто я какая-то… — она осеклась, подбирая слово помягче, — неряха.
Виктор потер переносицу жестом человека, бесконечно уставшего от одного и того же разговора.
— Ты опять начинаешь? Когда мы женились, ты сама говорила, что всё общее.
— А в загсе клялась любить и быть верной, но это не значит, что я согласилась на твою мать с её советами из семидесятых, — Света отвернулась к окну. — Я прихожу домой, а у меня уже новый порядок в шкафу. Знаешь, сколько времени я теперь потрачу, чтобы найти нужные вещи?
В её голосе звучало раздражение, но было что-то еще — усталость от бесконечной войны с женщиной, которую она никогда не хотела впускать в свою жизнь так глубоко.
— Тамара Петровна сегодня еще и занавески перевесила, — добавила Света тише. — Говорит, так солнце меньше выгорает.
— И что? — Виктор пожал плечами. — Ты сама недавно жаловалась, что от солнца все выцветает.
— Дело не в занавесках, Витя! — Света резко развернулась. — Дело в том, что я прихожу в свой собственный дом и не узнаю его. Каждый раз что-то не так. То соленья в холодильнике, хотя я их терпеть не могу. То какие-то странные полотенца в ванной. А теперь ещё и моя одежда!
Виктор встал, подошел к жене и попытался обнять её. Света отстранилась.
— Не надо. Ответь честно: зачем ты дал ей ключи?
— Я не давал, — он отвел взгляд. — Она сама сделала дубликат, когда мы ей оставляли ключи на время отпуска.
Света молча смотрела на мужа, переваривая информацию.
— И ты знал? Знал и ничего не сделал?
— А что я должен был сделать? — Виктор развел руками. — Это же мама.
— Замок поменять для начала, — процедила Света.
— Да брось ты, — Виктор снова попытался её обнять, но она увернулась. — Мама просто заботится о нас. О тебе в том числе.
— О, конечно, — ядовито ответила Света. — Особенно когда говорит, что я слишком худая и никогда не рожу тебе здоровых детей. Или когда спрашивает, почему я до сих пор не научилась готовить «нормальный» борщ. Или когда намекает, что я слишком много работаю, а нормальная жена должна встречать мужа с ужином.
— Она старой закалки, ты же знаешь…
— Я не обязана это терпеть, — перебила Света. — Это моя квартира, мой дом. И я хочу приходить сюда и чувствовать себя дома, а не как будто я в гостях у твоей матери.
Виктор тяжело вздохнул.
— Давай не будем снова это обсуждать. Я устал, у меня был тяжелый день.
— У меня тоже был тяжелый день. И он стал еще тяжелее, когда я обнаружила, что кто-то перерыл все мои вещи.
Виктор молчал, явно не зная, что ответить.
— Я поговорю с ней, — наконец сказал он. — Попрошу её хотя бы предупреждать перед визитом.
— Я не хочу, чтобы она приходила, когда нас нет дома, — твердо сказала Света. — Вообще. Никогда.
— Но если что-то случится? Прорвет трубу или еще что-то?
— У нас есть соседи. Есть управляющая компания. Есть миллион вариантов, не включающих твою мать с её дубликатом ключей.
Они замолчали. За окном начинался дождь, первые капли барабанили по стеклу. Света смотрела на серое небо, думая о том, как всё изменилось за эти три года брака.
Когда она покупала эту квартиру, то представляла себе уютный островок, где будет только она и Виктор. Место, где можно расслабиться после работы, поваляться в пижаме весь день, если захочется. Где никто не будет оценивать, как она ведет хозяйство и какую карьеру строит.
Вместо этого она получила постоянные визиты свекрови, которая считала своим долгом исправлять все «недочеты» невестки.
— Знаешь что? — Света взяла сумку. — Я переночую у Нины. Мне нужно подумать.
— О чем тут думать? — нахмурился Виктор. — Ты делаешь из мухи слона.
— Нет, Витя. Это ты делаешь вид, что не понимаешь сути проблемы, — Света направилась к двери. — Когда ты решишь, чья семья для тебя важнее — та, в которой ты вырос, или та, которую мы строим вместе, — позвони мне.
Она захлопнула дверь, оставив Виктора в оглушительной тишине квартиры.
***
Нина открыла дверь и, не говоря ни слова, крепко обняла подругу. Всхлипывающая Света уткнулась лицом в её плечо.
— Да что ж такое, — пробормотала Нина, затаскивая подругу в квартиру. — Опять эта ведьма?
— Она перебирала мои вещи, — выдохнула Света, падая на диван. — Мои личные вещи, Нин. Представляешь?
— Дай угадаю, — Нина поставила чайник. — Витя снова сказал, что ты преувеличиваешь?
— В точку, — Света горько усмехнулась. — «Она просто хотела помочь». Как всегда.
Нина поставила перед подругой чашку чая и села рядом.
— Знаешь, я никогда не говорила тебе этого, но когда вы только начали встречаться, я была уверена, что вы расстанетесь из-за его матери. Слишком уж она к нему привязана.
— Я думала, после свадьбы всё изменится, — Света обхватила чашку ладонями, грея руки. — Наивная д.у.р.а.
— Не говори так о себе.
— А как еще? Три года уже замужем, а до сих пор не могу отвоевать собственную территорию. И знаешь, что самое обидное? Я ведь люблю его. Люблю этого маменькиного сыночка, который не может сказать своей матери «нет».
Нина вздохнула.
— Помнишь Олю? Мою коллегу с кудряшками? У неё была похожая ситуация. Свекровь с ключами, которая приходила, когда вздумается, и командовала парадом.
— И что она сделала? — Света подняла заплаканные глаза.
— Поставила ультиматум мужу. Либо он разбирается с матерью, либо они разводятся.
— И?
— Развелись, — Нина пожала плечами. — Он выбрал мать.
Света отставила чашку.
— Замечательная история. Очень обнадеживающая.
— Прости, — Нина сжала её руку. — Я просто хочу, чтобы ты была готова к любому исходу.
— Я не хочу разводиться, — тихо сказала Света. — Я хочу, чтобы Витя понял, как это важно для меня.
— А ты пробовала поговорить с ней? Напрямую?
Света фыркнула.
— Конечно. «Тамара Петровна, пожалуйста, не трогайте мои вещи и не приходите без приглашения». Знаешь, что она ответила? «Деточка, я просто хочу, чтобы в доме моего сына был порядок. Когда-нибудь ты поймешь, что я делаю это из любви к вам обоим».
— Кошмар, — Нина поморщилась.
— И после этого она продолжила перекладывать мои свитера, объясняя, что так они дольше сохранят форму, — Света откинулась на спинку дивана. — А Витя стоял рядом и улыбался, как будто это самая нормальная ситуация в мире.
Они замолчали. В тишине слышалось только тиканье часов и шум дождя за окном.
— Ты можешь остаться у меня, сколько нужно, — наконец сказала Нина. — Диван не самый удобный, но лучше, чем ночевать там, где твое личное пространство постоянно нарушают.
— Спасибо, — Света благодарно улыбнулась. — Думаю, день или два. Мне нужно собраться с мыслями.
— А потом?
— А потом… Посмотрим, что скажет Витя.
***
Виктор позвонил на следующий день, когда Света была на работе. Она увидела пропущенный вызов только вечером и перезвонила, стоя в курилке бизнес-центра.
— Привет, — голос мужа звучал устало. — Ты вернешься сегодня?
— Не знаю, — честно ответила Света, выпуская струйку дыма. — А есть смысл?
— Я поговорил с мамой, — сказал Виктор после паузы. — Объяснил ей ситуацию.
— И?
— Она обещала больше так не делать.
Света хмыкнула.
— Прямо так и сказала? «Больше не буду ходить к вам без спроса и рыться в вещах твоей жены»?
— Нет, не так, конечно, — в голосе Виктора послышалось раздражение. — Но суть та же.
Она поняла, что тебе это неприятно.
— А ключи?
— Что — ключи?
— Она вернула дубликат?
Молчание затянулось.
— Витя?
— Нет, — наконец ответил он. — Но она обещала использовать их только в экстренных случаях.
Света глубоко вздохнула.
— То есть ты не попросил у неё ключи, — это был не вопрос, а утверждение.
— Света, это же моя мать. Я не могу просто…
— Можешь, — перебила она. — Но не хочешь. Это разные вещи, Витя.
— Ты не понимаешь. Она одна растила меня, работала на двух работах…
— Я понимаю, — снова перебила Света. — Правда, понимаю. Ты ей благодарен, ты её любишь. Это нормально. Но сейчас у тебя есть своя семья. Свой дом. И твоя мать должна это уважать.
— Она уважает.
— Нет, Витя. Если бы она уважала, то не делала бы дубликат ключей без нашего разрешения. И не приходила бы, когда нас нет дома.
Виктор вздохнул.
— Что ты хочешь, чтобы я сделал?
— Поменяй замок, — твердо сказала Света. — Сегодня же.
— Света, это перебор.
— Тогда я не возвращаюсь.
— Ты устраиваешь сцены на пустом месте!
— Пустом месте? — Света почувствовала, как внутри закипает гнев. — Моя частная жизнь, мое личное пространство — это пустое место?
— Ты знаешь, что я не это имел в виду.
— А что ты имел в виду, Витя? Объясни мне.
— Просто дай маме время привыкнуть к мысли, что ты не любишь, когда она заходит без спроса.
— Сколько времени, Витя? Еще три года? Пять? Десять? Когда это закончится?
Он снова замолчал.
— Я люблю тебя, — наконец сказал Виктор. — Но ты просишь меня выбирать между тобой и мамой. Это нечестно.
— Я не прошу тебя выбирать между нами. Я прошу тебя уважать мои границы. Это разные вещи.
— Для меня — нет.
Света закрыла глаза. Ей вдруг стало очень холодно, несмотря на теплый майский вечер.
— Тогда нам действительно нужно время подумать, — тихо сказала она. — Я останусь у Нины еще на несколько дней.
— Как хочешь, — в голосе Виктора слышалась обида. — Но знай, что в нашей ссоре виновата ты, а не мама.
Света усмехнулась.
— Конечно, Витя. Как скажешь.
Она нажала отбой и бросила окурок в урну. Небо над городом было чистым, без единого облачка. Почему-то от этого становилось еще тоскливее.
***
Через три дня Света все-таки вернулась домой. Не потому, что простила мужа — просто нельзя же вечно жить на диване у подруги. К тому же, у неё была работа, проекты, встречи. Жизнь не останавливалась из-за семейных проблем.
Виктор встретил её с букетом цветов и виноватой улыбкой.
— Я скучал, — сказал он, протягивая розы. — Прости меня.
Света взяла цветы, но не улыбнулась в ответ.
— За что именно ты просишь прощения, Витя?
Он замялся.
— За то, что не понял тебя сразу. За то, что защищал маму, когда должен был защищать тебя.
Света кивнула, проходя в квартиру. Всё было как прежде — тот же диван, те же шкафы, те же занавески, перевешенные Тамарой Петровной. Но что-то неуловимо изменилось — словно воздух стал плотнее, тяжелее.
— Ты поменял замок? — спросила она, оборачиваясь к мужу.
Виктор опустил глаза.
— Нет еще. Но я обязательно…
— Ясно, — перебила Света, проходя на кухню. — Я так и думала.
Она поставила цветы в вазу, налила воды, аккуратно расправила стебли. Все это время Виктор молча наблюдал за ней, стоя в дверях.
— Мама звонила, — наконец сказал он. — Хотела узнать, как у нас дела.
— И что ты ей сказал?
— Что мы помирились.
Света повернулась к нему.
— Мы не помирились, Витя. Я просто вернулась домой. Это разные вещи.
— Но ты ведь вернулась, — он улыбнулся с надеждой. — Значит, простила меня?
— Нет, — Света покачала головой. — Я вернулась, потому что это моя квартира. И я не собираюсь из-за тебя и твоей матери жить где-то еще.
Улыбка Виктора погасла.
— Я не понимаю, чего ты хочешь.
— Я хочу, чтобы ты сдержал свое слово и поменял замок, — Света скрестила руки на груди. — И чтобы ты наконец начал вести себя как муж, а не как сын своей матери.
— Я веду себя как муж! — возмутился Виктор. — Я забочусь о тебе, зарабатываю деньги…
— И позволяешь своей матери хозяйничать в моей квартире, — закончила за него Света.
— Это не забота, Витя. Это предательство.
— Предательство? Не слишком ли громкое слово?
— А как еще это назвать? Ты знал, что у твоей матери есть ключи от нашей квартиры, и ничего не сделал. Ты знал, что она приходит сюда, когда нас нет дома, и считал это нормальным. Что это, если не предательство?
Виктор тяжело вздохнул.
— Хорошо, я поменяю замок. Завтра же.
— Правда? — Света недоверчиво посмотрела на него.
— Да, — кивнул он. — Если для тебя это так важно.
— Для меня важно, чтобы ты сам понимал, почему это важно, — тихо сказала Света. — А не делал это через силу, чтобы я отстала.
— Я понимаю, — Виктор подошел ближе и взял её за руки. — Правда, понимаю. Просто мне трудно противостоять маме. Она столько для меня сделала.
— Я знаю, — Света сжала его ладони. — Но сейчас ты взрослый мужчина. У тебя своя семья. И ты должен научиться говорить «нет», когда это необходимо.
Виктор кивнул.
— Я постараюсь, — пообещал он. — Правда, постараюсь.
Света хотела верить ему. Очень хотела. Но что-то внутри говорило ей, что это не конец истории.
***
Замок Виктор действительно поменял. Мастер пришел на следующий день, и к вечеру у них были новые ключи. Света впервые за долгое время почувствовала облегчение — теперь Тамара Петровна не сможет войти без приглашения.
Но уже через неделю раздался звонок в дверь. Света, работавшая из дома, открыла и увидела на пороге свекровь с тяжелыми сумками.
— Здравствуй, деточка, — Тамара Петровна протиснулась мимо невестки в квартиру. — Я тут продукты вам привезла. И занавески новые купила — эти совсем выгорели.
Света молча смотрела, как свекровь хозяйничает на её кухне, выкладывая из сумок консервы, крупы и какие-то соленья в банках.
— Тамара Петровна, — наконец произнесла она, сдерживая раздражение. — Мы с Витей договаривались, что вы будете приходить только по приглашению.
— Так я ненадолго, — отмахнулась свекровь. — Просто завезла продукты и поеду. Витенька сказал, что вы оба много работаете, времени в магазин ходить нет…
— Витя так сказал? — Света почувствовала, как внутри все холодеет.
— Да, вчера звонил, спрашивал, как я, — Тамара Петровна продолжала раскладывать продукты по полкам. — Я и подумала — дай, загляну, помогу чем могу. У вас же тут всегда… своеобразный порядок.
Последние слова она произнесла с легкой улыбкой, в которой читалось явное неодобрение.
Света глубоко вдохнула, пытаясь успокоиться.
— Спасибо за заботу, но в следующий раз, пожалуйста, звоните перед визитом.
— Конечно-конечно, — свекровь махнула рукой, не прерывая своего занятия. — Слушай, а почему у вас на кухне такой беспорядок? Витенька всегда любил, когда все по полочкам разложено.
— Это не беспорядок, это…
— И обои эти, — перебила Тамара Петровна, оглядывая кухню. — Такие мрачные. Я бы посоветовала что-нибудь посветлее, может, с цветочками…
— Тамара Петровна, — Света повысила голос. — Пожалуйста, остановитесь.
Свекровь удивленно обернулась.
— Что такое?
— Я ценю вашу заботу, но это наша квартира. Мы сами решаем, какие обои клеить и как раскладывать продукты.
— Ну конечно, — Тамара Петровна улыбнулась снисходительной улыбкой. — Я просто советую. Витенька всегда прислушивается к моим советам.
— Возможно. Но это не значит, что я обязана это делать.
Улыбка свекрови стала натянутой.
— Что ж, как знаешь, деточка. Я просто хотела помочь.
— Спасибо, но мы справляемся сами.
Тамара Петровна поджала губы, но промолчала. Она закончила с продуктами, достала из сумки новые занавески — светло-голубые, с мелким цветочным узором.
— Вот, привезла вам. В спальню повесите, будет уютнее.
Света взяла занавески, чувствуя, как руки начинают дрожать от сдерживаемого гнева.
— Спасибо, — выдавила она. — Но наши занавески нас вполне устраивают.
— Эти лучше, — уверенно заявила свекровь. — И качество хорошее, не то что эти ваши…
— Тамара Петровна, — Света положила занавески на стол. — Я ценю вашу заботу, но пожалуйста, в следующий раз спрашивайте, нужно ли нам что-то, прежде чем покупать.
— Ну что ты такая неблагодарная? — всплеснула руками свекровь. — Я стараюсь, выбираю, покупаю, а ты…
— Я не просила вас это делать.
— Но Витенька…
— Витя тоже не просил, — твердо сказала Света. — Я уверена в этом.
Тамара Петровна вздохнула с видом мученицы.
— Вот всегда так. Хочешь как лучше, а получается…
— Как всегда, — закончила за неё Света. — Пожалуйста, в следующий раз звоните перед визитом. И спрашивайте, нужна ли нам помощь.
— Ладно-ладно, — свекровь начала собирать пустые сумки. — Пойду я, раз уж я тут лишняя.
Света промолчала, не поддаваясь на провокацию.
— Витеньке привет передавай, — добавила Тамара Петровна, направляясь к выходу. — Скажи, пусть почаще звонит матери.
— Обязательно, — Света открыла дверь, с трудом сдерживаясь, чтобы не вытолкать свекровь наружу.
Когда дверь за Тамарой Петровной закрылась, Света прислонилась к стене и закрыла глаза. Это никогда не закончится. Никогда.
***
Вечером, когда Виктор вернулся с работы, Света молча поставила перед ним тарелку с ужином.
— Твоя мать приходила сегодня, — сказала она, садясь напротив. — Принесла продукты и новые занавески.
Виктор вздохнул.
— И что?
— Ты звонил ей вчера? Говорил, что мы много работаем и не успеваем ходить в магазин?
— Нет, — он отвел глаза. — То есть, звонил, конечно, но не говорил такого. Может, она не так поняла.
— Не так поняла, — повторила Света. — Как удобно.
— Что ты хочешь от меня? — Виктор отложил вилку. — Я поменял замок, как ты просила. Я не давал маме новые ключи. Что еще?
— Я хочу, чтобы ты честно сказал ей, что она не должна приходить без приглашения. И что не должна указывать мне, как вести хозяйство.
— Я не могу сказать такое матери.
— Почему?
— Потому что… потому что это грубо. Она старый человек, у неё свои представления о семье.
— Тогда я сама скажу, — решительно заявила Света.
— Нет! — Виктор вскочил. — Ты не будешь грубить моей матери!
— Я не собираюсь грубить. Я собираюсь установить границы.
— Это одно и то же для неё!
Света внимательно посмотрела на мужа. Его лицо покраснело, на лбу выступили капли пота. Она вдруг увидела, как он похож на свою мать — те же упрямо сжатые губы, тот же взгляд, не допускающий возражений.
— Знаешь, — тихо сказала она, — я, кажется, поняла кое-что.
— Что именно? — настороженно спросил Виктор.
— Что ничего не изменится. Никогда. Ты всегда будешь выбирать её сторону.
— Это не так.
— Это именно так, — Света горько усмехнулась. — Я три года пыталась стать частью твоей семьи. Три года терпела, как твоя мать перекраивает мою жизнь под свои стандарты. Но знаешь, что самое обидное? Что ты никогда не был на моей стороне. Даже сейчас, когда она нарушила наши договоренности, ты защищаешь её.
— Я не защищаю, — Виктор сел обратно за стол. — Я просто не хочу конфликтов.
— Конфликт уже есть, Витя. Просто ты предпочитаешь его не замечать.
Они замолчали. За окном сгущались сумерки, на город опускалась теплая майская ночь. Где-то вдалеке играла музыка — кто-то праздновал день рождения или свадьбу. Чужое счастье казалось таким далеким и недоступным.
— Я подала на развод, — наконец произнесла Света.
Виктор поднял на неё недоверчивый взгляд.
— Что?
— Сегодня, после визита твоей матери. Заполнила заявление онлайн.
— Но почему? — он выглядел искренне растерянным. — Из-за занавесок? Из-за продуктов? Ты с ума сошла?
— Нет, Витя. Не из-за занавесок. А из-за того, что за три года брака ты ни разу не встал на мою сторону. Ни разу не защитил меня от своей матери. Ни разу не сказал ей «нет».
— Это несправедливо, — Виктор покачал головой. — Я люблю тебя. Я всегда старался…
— Старался усидеть на двух стульях, — закончила за него Света. — И знаешь что? У тебя это даже неплохо получалось. Но я устала быть вторым номером в твоей жизни.
— Ты не второй номер!
— А кто? — Света посмотрела ему в глаза. — Когда нужно было выбирать между моим комфортом и чувствами твоей матери, ты всегда выбирал её. Всегда, Витя.
Виктор опустил голову.
— Я просто хотел, чтобы вы ладили, — тихо сказал он. — Чтобы были одной семьей.
— Это невозможно, — Света покачала головой. — Твоя мать никогда не примет меня как равную. Для неё я всегда буду той, кто недостаточно хорош для её сына.
— Со временем она бы привыкла.
— Три года, Витя. Три года — это не достаточно времени?
Он молчал, глядя в тарелку.
— Я собираю вещи и ухожу, — сказала Света, вставая из-за стола. — Квартиру продадим и разделим деньги.
— Но куда ты пойдешь?
— Сниму что-нибудь. Не переживай.
— Света, давай еще подумаем, — Виктор поднялся, пытаясь взять её за руку. — Мы можем все исправить.
Она отстранилась.
— Нет, Витя. Нельзя исправить то, что ты не считаешь проблемой.
Света вышла из кухни, оставив мужа одного. В спальне она достала чемодан и начала методично складывать вещи. Странно, но она не чувствовала ни горя, ни отчаяния — только усталость и странное облегчение, как будто наконец сбросила с плеч непосильную ношу.
Виктор появился в дверях спальни, когда она уже застегивала чемодан.
— Не уходи, — попросил он. — Давай еще раз поговорим с мамой. Вместе. Я обещаю, что в этот раз все будет по-другому.
Света покачала головой.
— Нет, Витя. В этот раз все будет точно так же, как и всегда. Она скажет, что хотела как лучше. Ты скажешь, что я слишком остро реагирую. И через неделю все повторится.
— Я могу измениться, — в его голосе звучало отчаяние.
— Можешь, — согласилась Света. — Но не хочешь. И знаешь, я тебя за это не виню. Она твоя мать, ты её любишь. Это нормально. Просто мне в этой схеме нет места.
Она взяла чемодан и направилась к выходу. Виктор последовал за ней.
— Ты не можешь просто так уйти, — сказал он, становясь между ней и дверью. — Мы же семья.
— Нет, Витя, — мягко ответила Света. — Мы никогда не были семьей. Ты и твоя мать — вот настоящая семья. А я была гостем. Временным.
Она обошла его и открыла дверь.
— Мой адвокат свяжется с тобой насчет квартиры, — сказала она, не оборачиваясь. — Прощай, Витя.
Дверь закрылась за ней с тихим щелчком. Света стояла на лестничной площадке, глубоко дыша. Она почти ожидала, что Виктор выбежит за ней, будет умолять остаться, обещать, что всё изменится.
Но дверь оставалась закрытой. И это было красноречивее любых слов.
Света спустилась по лестнице и вышла во двор. Небо над городом было усыпано звездами. Она подняла голову, глядя на них, и впервые за долгое время почувствовала себя свободной.
***
Через полгода они встретились в суде для завершения бракоразводного процесса. Виктор выглядел осунувшимся и каким-то потерянным. Света, напротив, казалась спокойной и уверенной.
— Как ты? — спросил он, когда все формальности были завершены, и они вышли из здания суда.
— Хорошо, — ответила она. — Даже очень. А ты?
— Нормально, — он пожал плечами. — Мама часто приходит, готовит. Помогает.
— Рада за вас, — искренне сказала Света.
— А ты нашла кого-нибудь?
— Это не имеет значения, Витя.
Он кивнул, глядя куда-то мимо неё.
— Может, выпьем кофе? Поговорим?
Света покачала головой.
— Не думаю, что это хорошая идея. Нам больше не о чем говорить.
— Я скучаю по тебе, — тихо сказал он.
— А я — нет, — ответила она, и поразилась тому, что это была правда. — Прощай, Витя. Будь счастлив.
Она повернулась и пошла по улице, не оглядываясь. Впереди была новая жизнь — без компромиссов, без постоянной борьбы за личное пространство, без необходимости доказывать свое право на собственный дом.
Жизнь, в которой она наконец могла быть собой.
