— Я вернулась, а твоя мама копается в моих вещах, Саша! Серьезно? Откуда у неё вообще ключи? — Аня бросила сумку на кресло и уперла руки в бока.
Александр не отрывался от экрана телефона, будто размышляя, стоит ли отвлекаться на этот разговор.
— Она просто хотела навести порядок, — наконец ответил он, убирая телефон в карман. — У тебя вечно хаос в комнате.
— Хаос? У меня? — Аня коротко хмыкнула, её голос дрожал от возмущения. — Это мой порядок, Саша. Моя система. В моём доме.
— В нашем доме, — уточнил Александр.
— Который я купила, — отрезала Аня. — На свои деньги. А твоя мама решила, что может тут всё перекладывать, будто я какая-то… — она запнулась, подбирая слово, — неумеха.
Александр устало провел рукой по лицу, словно этот спор повторялся уже сотню раз.
— Ты опять за своё? Мы же договаривались, что всё общее, когда поженились.
— Ага, а ещё я обещала быть любящей женой, но это не значит, что я должна терпеть твою маму с её нравоучениями из прошлого века, — Аня отвернулась к окну. — Я прихожу домой, а у меня всё переставлено. Знаешь, сколько времени я теперь потрачу, чтобы найти свои вещи?
В её тоне сквозило не только раздражение, но и глубокая усталость от бесконечной борьбы с той, кто вторгалась в её личное пространство.
— Галина Ивановна ещё и шторы поменяла, — добавила Аня тише. — Сказала, что так лучше для мебели.
— И что с того? — Александр пожал плечами. — Ты сама говорила, что солнце всё портит.
— Дело не в шторах, Саша! — Аня резко обернулась. — Дело в том, что я возвращаюсь в свой дом и не узнаю его. То банки с маринадом в холодильнике, хотя я их не выношу. То какие-то чужие полотенца в ванной. А теперь ещё и мои вещи переложены!
Александр поднялся, подошел к жене и попытался её обнять. Аня отшатнулась.
— Не надо. Ответь: зачем ты дал ей ключи?
— Я не давал, — он отвел взгляд. — Она сделала копию, когда мы оставляли ей ключи на время поездки.
Аня замерла, осмысливая услышанное.
— И ты знал? Знал и ничего не предпринял?
— А что я мог сделать? — Александр развел руками. — Это же моя мама.
— Для начала — сменить замок, — холодно бросила Аня.
— Да ладно тебе, — он снова попытался её обнять, но она уклонилась. — Мама просто заботится. О нас. О тебе.
— Заботится? — Аня усмехнулась с сарказмом. — Особенно когда заявляет, что я слишком хрупкая, чтобы родить здоровых детей. Или когда учит меня готовить «правильный» плов. Или когда намекает, что я слишком много работаю, а должна сидеть дома и печь пироги.
— Она из другого поколения, ты же понимаешь, — начал Александр.
— Я не обязана это терпеть, — перебила Аня. — Это мой дом. Я хочу чувствовать себя здесь своей, а не гостьей у твоей матери.
Александр тяжело вздохнул.
— Давай не будем раздувать. Я устал, день был тяжелый.
— У меня тоже был тяжелый день, — парировала Аня. — И он стал ещё хуже, когда я увидела, что кто-то роется в моих вещах.
Александр промолчал, не находя слов.
— Я поговорю с ней, — наконец выдавил он. — Попрошу предупреждать, если соберется зайти.
— Я не хочу, чтобы она вообще заходила без нас, — твердо заявила Аня. — Никогда.
— А если что-то случится? Потоп или пожар?
— Есть соседи. Есть службы. Есть куча решений, не связанных с твоей мамой и её ключами.
Они замолчали. За окном начался дождь, капли тихо стучали по стеклу. Аня смотрела на пасмурное небо, вспоминая, как мечтала о своем уголке, где будет только она и Александр. Место, где можно расслабиться, забыть о делах, быть собой. Вместо этого она получила бесконечные визиты свекрови, которая перекраивала всё под свои правила.
— Знаешь, — Аня взяла сумку. — Я переночую у Кати. Мне нужно время.
— Зачем? — нахмурился Александр. — Ты раздуваешь проблему из ничего.
— Нет, Саша. Это ты делаешь вид, что проблемы нет, — Аня направилась к двери. — Когда решишь, что для тебя важнее — твоя мама или наша семья, — дай знать.
Она хлопнула дверью, оставив Александра в тишине квартиры.
Катя встретила подругу молча, обняв её крепко, как только та переступила порог. Аня, сдерживая слёзы, прижалась к ней.
— Опять твоя свекровь? — вздохнула Катя, уводя подругу в гостиную. — Что на этот раз?
— Она перебирала мои вещи, — Аня рухнула на диван. — Мои личные вещи, Катя. Это просто кошмар.
— Дай угадаю, — Катя поставила чайник. — Саша сказал, что ты преувеличиваешь?
— Точно, — Аня горько улыбнулась. — «Она просто хотела помочь». Как обычно.
Катя поставила перед ней кружку с чаем и села рядом.
— Я тебе никогда не говорила, но когда вы с Сашей только начали встречаться, я думала, что вы расстанетесь из-за его матери. Она слишком к нему привязана.
— Я надеялась, что после свадьбы всё изменится, — Аня обхватила кружку, грея ладони. — Какая же я была наивная.
— Не говори так, — Катя нахмурилась.
— А как иначе? Три года замужем, а я до сих пор не могу отстоять свой дом. И самое обидное — я ведь его люблю. Люблю этого маменькиного сынка, который не может сказать ей «нет».
Катя вздохнула.
— Помнишь Лизу, мою коллегу с короткой стрижкой? У неё была похожая история. Свекровь с ключами, которая приходила без спроса и всё перестраивала.
— И как она решила? — Аня подняла взгляд.
— Поставила мужу условие: либо он решает вопрос с матерью, либо развод.
— И что? — Аня затаила дыхание.
— Развелись, — Катя пожала плечами. — Он выбрал мать.
Аня отставила кружку.
— Отличная история. Очень вдохновляет.
— Прости, — Катя сжала её руку. — Просто будь готова к любому исходу.
— Я не хочу развода, — тихо сказала Аня. — Я хочу, чтобы Саша понял, как это важно для меня.
— Ты пробовала говорить с ней напрямую?
— Конечно, — Аня фыркнула. — «Галина Ивановна, пожалуйста, не трогайте мои вещи и не приходите без спроса». Она ответила: «Деточка, я просто хочу, чтобы у моего сына всё было в порядке. Когда-нибудь ты поймешь, что я забочусь о вас».
— Ужас, — Катя поморщилась.
— А потом она продолжила перекладывать мои кофты, объясняя, что так они лучше хранятся, — Аня откинулась на спинку дивана. — А Саша стоял рядом и улыбался, будто это нормально.
Они замолчали, слушая тиканье часов и шум дождя.
— Оставайся у меня сколько нужно, — сказала Катя. — Диван не ахти, но лучше, чем там, где твоё пространство постоянно нарушают.
— Спасибо, — Аня слабо улыбнулась. — День-два, наверное. Надо всё обдумать.
— А дальше?
— Посмотрим, что скажет Саша.
На следующий день Саша позвонил, когда Аня была на работе. Она заметила пропущенный вызов только вечером и перезвонила, стоя у окна в офисе.
— Привет, — голос мужа звучал устало. — Ты вернешься?
— Не знаю, — честно ответила Аня. — А стоит?
— Я говорил с мамой, — после паузы сказал он. — Объяснил, что к чему.
— И? — Аня прищурилась.
— Она обещала больше так не делать.
— Прямо так и сказала? «Не буду заходить без спроса и трогать вещи твоей жены»?
— Ну, не совсем, — в голосе Саши послышалось раздражение. — Но смысл тот же. Она поняла, что тебе это не нравится.
— А ключи? — Аня прижала телефон плотнее.
Молчание затянулось.
— Саша?
— Нет, — наконец ответил он. — Но она сказала, что будет использовать их только в крайнем случае.
Аня глубоко вздохнула.
— То есть ты не забрал у неё ключи, — это был не вопрос.
— Аня, это моя мама. Я не могу…
— Можешь, — перебила она. — Но не хочешь. Это разные вещи.
— Ты не понимаешь. Она растила меня одна, работала без выходных…
— Я понимаю, — снова перебила Аня. — Ты ей благодарен, любишь её. Это нормально. Но у тебя теперь своя семья. И твоя мама должна это уважать.
— Она уважает, — буркнул Саша.
— Нет, Саша. Если бы уважала, не сделала бы копию ключей без нашего ведома. И не приходила бы, пока нас нет.
Саша вздохнул.
— Что ты хочешь, чтобы я сделал?
— Смени замок, — твердо сказала Аня. — Сегодня.
— Это слишком, Аня.
— Тогда я не возвращаюсь.
— Ты устраиваешь скандал на пустом месте!
— На пустом? — Аня почувствовала, как закипает. — Моя жизнь, моё пространство — это пустое место?
— Ты знаешь, что я не это имел в виду.
— Тогда объясни, что ты имел в виду.
— Просто дай маме время привыкнуть, что тебе не нравится, когда она заходит.
— Сколько времени, Саша? Ещё три года? Пять? Когда это закончится?
Он замолчал.
— Я люблю тебя, — наконец сказал он. — Но ты заставляешь меня выбирать между тобой и мамой. Это несправедливо.
— Я не заставляю выбирать. Я прошу уважать мои границы. Это разные вещи.
— Для меня — нет.
Аня закрыла глаза, чувствуя холод, несмотря на тёплый вечер.
— Тогда нам нужно время, — тихо сказала она. — Я останусь у Кати ещё на пару дней.
— Как хочешь, — в голосе Саши прозвучала обида. — Но знай, что в нашей ссоре виновата ты, а не мама.
Аня усмехнулась.
— Конечно, Саша. Как скажешь.
Она завершила звонок и посмотрела на звёздное небо. От его чистоты становилось ещё тоскливее.
Через три дня Аня вернулась домой. Не потому, что простила мужа — просто нельзя вечно жить у подруги. К тому же, работа, проекты, встречи не ждали.
Саша встретил её с букетом лилий и неловкой улыбкой.
— Скучал, — сказал он, протягивая цветы. — Прости.
Аня взяла букет, но не улыбнулась.
— За что именно ты извиняешься, Саша?
Он замялся.
— За то, что не поддержал тебя сразу. За то, что защищал маму, когда должен был быть на твоей стороне.
Аня кивнула, проходя в квартиру. Всё выглядело как прежде — тот же диван, те же полки, те же шторы, перевешенные Галиной Ивановной. Но воздух казался тяжелее.
— Ты сменил замок? — спросила она, обернувшись.
Саша опустил взгляд.
— Ещё нет. Но я…
— Понятно, — перебила Аня, направляясь на кухню. — Я так и думала.
Она поставила цветы в вазу, налила воды, расправила лепестки. Саша молча смотрел на неё из дверного проёма.
— Мама звонила, — сказал он. — Спрашивала, как дела.
— И что ты ответил?
— Что всё наладилось.
Аня повернулась.
— Ничего не наладилось, Саша. Я просто вернулась домой. Это разные вещи.
— Но ты же вернулась, — он попытался улыбнуться. — Значит, простила?
— Нет, — Аня покачала головой. — Я вернулась, потому что это мой дом. И я не собираюсь из-за тебя и твоей мамы жить где-то ещё.
Улыбка Саши угасла.
— Я не понимаю, чего ты хочешь.
— Чтобы ты выполнил обещание и сменил замок. И чтобы начал вести себя как муж, а не как сын своей матери.
— Я веду себя как муж! — вспыхнул Саша. — Я забочусь о тебе, работаю…
— И позволяешь своей маме хозяйничать в моём доме, — закончила Аня. — Это не забота, Саша. Это предательство.
— Предательство? Серьезно?
— А как ещё это назвать? Ты знал, что у неё есть ключи, и ничего не сделал. Знал, что она приходит без спроса, и считал это нормальным.
Саша тяжело вздохнул.
— Ладно, я сменю замок. Завтра.
— Правда? — Аня посмотрела на него с сомнением.
— Да, — кивнул он. — Если тебе так важно.
— Мне важно, чтобы ты сам понимал, почему это важно, — тихо сказала Аня. — А не делал это, чтобы я отстала.
— Я понимаю, — Саша взял её за руки. — Правда. Просто мне тяжело спорить с мамой. Она столько для меня сделала.
— Я знаю, — Аня сжала его ладони. — Но ты взрослый. У тебя своя семья. И ты должен уметь говорить «нет».
Саша кивнул.
— Я постараюсь, — пообещал он. — Честно.
Аня хотела верить. Очень хотела. Но что-то подсказывало, что это не конец.
Замок Саша сменил. Мастер пришёл на следующий день, и к вечеру у них были новые ключи. Аня впервые за долгое время почувствовала облегчение — теперь Галина Ивановна не сможет войти без спроса.
Но через неделю раздался звонок в дверь. Аня, работавшая дома, открыла и увидела свекровь с пакетами.
— Здравствуй, милая, — Галина Ивановна протиснулась в прихожую. — Привезла вам продукты. И шторы новые — эти совсем выцвели.
Аня молча смотрела, как свекровь раскладывает банки и пакеты на кухне.
— Галина Ивановна, — сдерживая гнев, начала Аня. — Мы с Сашей договаривались, что вы будете приходить по приглашению.
— Да я ненадолго, — отмахнулась свекровь. — Просто заехала. Саша сказал, вы заняты, в магазин некогда ходить…
— Саша так сказал? — Аня почувствовала, как всё внутри сжимается.
— Да, вчера звонил, — Галина Ивановна продолжала раскладывать продукты. — Я и подумала — заскочу, помогу. У вас тут всегда… свой стиль.
Последние слова прозвучали с лёгким осуждением.
Аня глубоко вдохнула.
— Спасибо, но звоните, пожалуйста, перед визитом.
— Конечно, конечно, — свекровь махнула рукой. — Слушай, а почему у вас такой беспорядок? Саша любит, когда всё аккуратно.
— Это не беспорядок, — начала Аня.
— И обои эти, — перебила Галина Ивановна. — Такие унылые. Я бы выбрала что-то весёлое, с узором…
— Галина Ивановна, — Аня повысила голос. — Пожалуйста, хватит.
Свекровь удивлённо обернулась.
— Что такое?
— Я ценю вашу заботу, но это наш дом. Мы сами решаем, какие обои и как хранить продукты.
— Конечно, — свекровь улыбнулась натянуто. — Я просто советую. Саша всегда слушает мои советы.
— Возможно. Но я не обязана.
Улыбка Галины Ивановны стала холоднее.
— Что ж, как знаешь. Я только хотела помочь.
— Спасибо, но мы справляемся.
Галина Ивановна поджала губы, но промолчала. Она достала новые шторы — бежевые, с мелким орнаментом.
— Вот, привезла. В гостиную повесите, будет уютнее.
Аня взяла шторы, чувствуя, как дрожат руки.
— Спасибо, но наши шторы нас устраивают.
— Эти лучше, — уверенно сказала свекровь. — Качество отличное, не то что ваши…
— Галина Ивановна, — Аня положила шторы на стол. — Пожалуйста, спрашивайте, нужно ли нам что-то, прежде чем покупать.
— Какая ты неблагодарная, — всплеснула руками свекровь. — Я стараюсь, а ты…
— Я не просила, — твёрдо сказала Аня. — И Саша тоже.
Галина Ивановна вздохнула с видом жертвы.
— Хочу как лучше, а выходит…
— Как всегда, — закончила Аня. — Звоните перед визитом. И спрашивайте, нужна ли помощь.
— Ладно, — свекровь собрала пакеты. — Пойду я, раз я тут лишняя.
Аня промолчала, не поддаваясь.
— Саше привет, — добавила Галина Ивановна, уходя. — Пусть звонит почаще.
— Передам, — Аня закрыла дверь, сдерживая желание её хлопнуть.
Оставшись одна, она прислонилась к стене. Это никогда не закончится.
Вечером, когда Саша вернулся, Аня поставила перед ним ужин.
— Твоя мама приходила, — сказала она, садясь напротив. — Привезла продукты и шторы.
Саша вздохнул.
— И что?
— Ты говорил ей, что мы не успеваем в магазин?
— Нет, — он отвел взгляд. — Ну, звонил, конечно, но такого не говорил. Может, она неправильно поняла.
— Неправильно поняла, — повторила Аня. — Удобно.
— Что ты от меня хочешь? — Саша отложил ложку. — Я сменил замок. Не давал ей новые ключи. Что ещё?
— Чтобы ты прямо сказал ей: не приходить без спроса и не лезть в наш дом.
— Я не могу так с матерью.
— Почему?
— Это невежливо. Она старше, у неё свои взгляды.
— Тогда я сама скажу, — решительно заявила Аня.
— Нет! — Саша вскочил. — Ты не будешь грубить моей маме!
— Я не буду грубить. Я установлю границы.
— Для неё это одно и то же!
Аня посмотрела на мужа. Его лицо покраснело, глаза сверкали. Она вдруг заметила, как он похож на мать — те же сжатые губы, тот же упрямый взгляд.
— Знаешь, — тихо сказала она, — я поняла одну вещь.
— Какую? — насторожился Саша.
— Что ничего не изменится. Ты всегда будешь на её стороне.
— Это не так.
— Это так, — Аня горько улыбнулась. — Три года я пыталась стать частью твоей семьи. Терпела, как твоя мама переделывает мою жизнь. Но знаешь, что больнее всего? Ты никогда не был за меня. Даже сейчас, когда она нарушила наше соглашение, ты её защищаешь.
— Я не защищаю, — Саша сел. — Я не хочу ссор.
— Ссора уже есть, Саша. Ты просто её игнорируешь.
Они замолчали. За окном наступала ночь, где-то вдалеке звучала музыка. Чужая радость казалась такой далёкой.
— Я подала на развод, — сказала Аня.
Саша посмотрел на неё с недоверием.
— Что?
— Сегодня, после визита твоей мамы. Заполнила заявление онлайн.
— Из-за штор? Из-за продуктов? — он выглядел растерянным. — Ты серьёзно?
— Не из-за штор, Саша. Из-за того, что за три года ты ни разу не поддержал меня против своей матери. Ни разу не сказал ей «нет».
— Это несправедливо, — Саша покачал головой. — Я тебя люблю. Я старался…
— Старался не выбирать, — закончила Аня. — И у тебя это получалось. Но я устала быть на втором месте.
— Ты не на втором!
— Тогда кто? — Аня посмотрела ему в глаза. — Когда нужно было выбирать между мной и твоей мамой, ты всегда выбирал её.
Саша опустил голову.
— Я хотел, чтобы вы ладили, — тихо сказал он. — Чтобы мы были семьей.
— Это невозможно, — Аня покачала головой. — Твоя мама никогда не примет меня. Для неё я всегда буду недостаточно хорошей для тебя.
— Со временем она бы привыкла.
— Три года, Саша. Это не достаточно?
Он молчал.
— Я собираю вещи, — сказала Аня, вставая. — Квартиру продадим, деньги поделим.
— Куда ты пойдешь?
— Сниму что-нибудь. Не волнуйся.
— Аня, давай ещё подумаем, — Саша попытался взять её за руку. — Мы можем всё исправить.
Она отстранилась.
— Нельзя исправить то, что ты не считаешь проблемой.
Аня вышла из кухни. В спальне она достала чемодан и начала собирать вещи. Её не покидало странное чувство облегчения, словно она сбросила тяжёлый груз.
Саша появился в дверях, когда она застегивала чемодан.
— Не уходи, — попросил он. — Давай поговорим с мамой вместе. Я обещаю, всё будет иначе.
Аня покачала головой.
— Нет, Саша. Всё будет как всегда. Она скажет, что хотела помочь. Ты скажешь, что я преувеличиваю. И через неделю всё повторится.
— Я изменюсь, — в его голосе звучало отчаяние.
— Можешь, — согласилась Аня. — Но не хочешь. И я тебя не виню. Ты любишь свою маму. Но мне в этом нет места.
Она взяла чемодан и пошла к двери. Саша шагнул за ней.
— Ты не можешь просто уйти, — сказал он, загораживая проход. — Мы семья.
— Нет, Саша, — мягко ответила Аня. — Мы никогда не были семьей. Ты и твоя мама — вот семья. А я была временным гостем.
Она обошла его и открыла дверь.
— Мой адвокат свяжется с тобой насчет квартиры, — сказала она, не оборачиваясь. — Прощай, Саша.
Дверь закрылась. Аня стояла на лестничной площадке, глубоко дыша. Она ждала, что Саша выбежит, будет просить остаться. Но дверь не открылась. И это сказало всё.
Аня спустилась вниз и вышла во двор. Звёзды сияли над городом. Впервые за долгое время она почувствовала себя свободной.
Через полгода они встретились в суде, завершая развод. Саша выглядел уставшим, потерянным. Аня, наоборот, казалась уверенной и спокойной.
— Как дела? — спросил он, когда всё закончилось, и они вышли из суда.
— Отлично, — ответила Аня. — А у тебя?
— Нормально, — он пожал плечами. — Мама часто заходит, готовит. Помогает.
— Рада за вас, — искренне сказала Аня.
— Ты с кем-то встречаешься?
— Это неважно, Саша.
Он кивнул, глядя в сторону.
— Может, кофе? Поговорим?
Аня покачала головой.
— Не стоит. Нам больше не о чем говорить.
— Я скучаю, — тихо сказал он.
— А я — нет, — ответила Аня, удивляясь собственной честности. — Прощай, Саша. Будь счастлив.
Она ушла, не оглядываясь. Впереди была новая жизнь — без компромиссов, без борьбы за своё пространство, без необходимости доказывать своё право быть собой.
Жизнь, где она наконец была свободна.
