— Я больше не буду оплачивать твои долги перед мамой! — выкрикнула Марина, швыряя на стол банковскую выписку, когда узнала, что Андрей в очередной раз перевёл их общие сбережения своей матери.
Цифры на бумаге расплывались перед глазами от выступивших слёз. Пятьдесят тысяч. Ровно столько, сколько они откладывали на ремонт детской для их будущего ребёнка. Марина была на четвёртом месяце беременности, и они с Андреем планировали начать обустройство комнаты уже на следующей неделе. Выбрали обои с милыми зайчиками, присмотрели кроватку из натурального дерева, даже пеленальный столик уже отложили в магазине.
А теперь все эти планы превратились в пыль.
Андрей стоял у окна, избегая её взгляда. Его плечи были напряжены, руки сжаты в кулаки. Марина знала эту позу — так он всегда выглядел, когда понимал свою неправоту, но не хотел в этом признаваться.
— Мам попросила помочь с долгами за квартиру, — пробормотал он наконец. — У неё там накопилось за полгода. Могли отключить электричество.
Марина почувствовала, как внутри поднимается волна гнева, смешанного с отчаянием. Это был уже четвёртый раз за последний год. Сначала Лидия Петровна, её свекровь, попросила на лечение зубов — тридцать тысяч. Потом на новый холодильник — двадцать пять. Затем на поездку к родственникам в другой город — пятнадцать. И каждый раз Андрей отдавал деньги не раздумывая, даже не посоветовавшись с женой.
— Андрей, — Марина старалась говорить спокойно, хотя внутри всё кипело. — Твоя мама продала свою дачу полгода назад. За миллион двести тысяч. Куда делись эти деньги?
Он дёрнул плечом, всё так же не поворачиваясь.
— Не твоё дело. Это её деньги, как хочет, так и тратит.
— Не моё дело? — голос Марины сорвался. — Не моё дело, когда ты отдаёшь наши общие сбережения? Деньги, которые мы откладывали на нашего ребёнка?
— Она моя мать! — Андрей резко развернулся, его лицо покраснело. — Я не могу ей отказать! Она меня одна вырастила!
Марина смотрела на мужа и не узнавала его. Где тот заботливый, внимательный человек, который ещё год назад клялся ей в вечной любви? Который обещал, что их семья будет на первом месте?
— А я кто тебе? — тихо спросила она. — Я твоя жена. И я ношу твоего ребёнка. Разве мы не важнее?
Андрей отвёл взгляд.
— Не драматизируй. Ремонт подождёт. Сделаем позже.
— Когда позже? Когда родится ребёнок? Когда твоя мама в очередной раз попросит денег на что-то «срочное»?
— Хватит! — рявкнул Андрей. — Я устал от твоих претензий! Мама права — ты эгоистка, думаешь только о себе!
Слова ударили Марину как пощёчина. Мама права? Значит, они это обсуждали. Лидия Петровна и Андрей говорили о ней за её спиной, и свекровь, как всегда, настраивала сына против жены.
Марина медленно опустилась на стул. В животе шевельнулся малыш, словно чувствуя мамино волнение. Она положила руку на округлившийся живот и сделала несколько глубоких вдохов, пытаясь успокоиться.
— Знаешь что, — сказала она после долгой паузы. — Раз твоя мама так важна для тебя, раз её проблемы важнее нашей семьи, то пусть она и поможет тебе с ремонтом детской. В конце концов, это будет комната её внука.
Андрей фыркнул.
— С чего ты взяла, что она должна нам помогать?
— А с чего ты взял, что я должна терпеть, как ты раздаёшь наши деньги? — парировала Марина. — Я работаю до седьмого месяца, откладываю каждую копейку, отказываю себе во всём, а ты просто берёшь и отдаёшь всё своей матери, которая, между прочим, совсем не бедствует.
— Не смей говорить о моей матери в таком тоне!
— А ты не смей распоряжаться нашими общими деньгами без моего согласия!
Они смотрели друг на друга через кухню, как два противника перед боем. Марина видела в глазах мужа упрямство и злость. Он не собирался признавать свою неправоту. Для него мать всегда была и будет на первом месте.
Внезапно Марина почувствовала странное спокойствие. Словно что-то внутри неё переключилось, и она увидела ситуацию со стороны. Вот она — беременная женщина, которая пытается построить семью с мужчиной, не способным отделиться от матери. Вот он — взрослый мужчина, который до сих пор не может сказать «нет» материнским манипуляциям. И вот их будущее — бесконечные ссоры, претензии, обиды.
Нужно что-то менять. Прямо сейчас.
Марина встала и пошла к телефону.
— Что ты делаешь? — напрягся Андрей.
— Звоню твоей маме. Раз уж она так активно участвует в нашей семейной жизни, пусть будет в курсе всех новостей.
— Не смей! — Андрей бросился к ней, но Марина уже набирала номер.
— Алло, Лидия Петровна? — произнесла она, когда в трубке раздался знакомый властный голос свекрови. — Это Марина. Мне нужно с вами поговорить.
— О чём это? — холодно поинтересовалась Лидия Петровна. — Опять претензии к моему сыну?
— Нет, что вы. Наоборот, я хочу поблагодарить вас. Андрей отдал вам все наши сбережения на детскую комнату. Пятьдесят тысяч. Я уверена, вы потратите их с пользой.
На том конце провода воцарилась тишина. Потом Лидия Петровна прокашлялась.
— Я не понимаю, о чём ты.
— Как же? Андрей сказал, что вы попросили помочь с долгами за квартиру. Что могут отключить электричество.
— Долги? — в голосе свекрови появились нотки возмущения. — Какие долги? У меня нет никаких долгов!
Марина почувствовала, как земля уходит из-под ног. Она посмотрела на Андрея. Тот побледнел и отвернулся.
— Но… Андрей сказал…
— Не знаю, что там тебе Андрей сказал, но я денег у него не просила! — отрезала Лидия Петровна. — Хотя если он сам предложил, я не откажусь. Мне как раз нужно на новые окна.
Марина медленно опустила трубку. В ушах звенело. Значит, Андрей солгал. Он сам решил отдать деньги матери, даже не дожидаясь её просьбы. Просто потому, что привык. Потому что для него это нормально — ставить мать выше жены и будущего ребёнка.
— Ты солгал мне, — прошептала она, глядя на мужа.
Андрей молчал, уставившись в пол.
— Ты солгал, что она просила. Ты сам решил ей отдать наши деньги. Почему?
— Я знал, что ей нужно, — пробормотал он. — Она жаловалась на старые окна. Я подумал…
— Ты подумал! — Марина рассмеялась сквозь слёзы. — А обо мне ты подумал? О нашем ребёнке? О том, что через четыре месяца он родится, а у нас даже кроватки нет?
— Не преувеличивай. Купим кроватку.
— На что? На твою зарплату, которой едва хватает на продукты? Или ты опять попросишь у мамы?
Андрей вспыхнул.
— Хватит! Да, я отдал ей деньги! И что? Это моя мать! Она имеет право на мою помощь!
— А я не имею?
— Ты молодая, здоровая, работаешь. А ей шестьдесят лет!
— Ей шестьдесят лет, у неё своя квартира, деньги от продажи дачи и пенсия. А у меня — беременность, скоро декрет и муж, который считает нормальным воровать у собственной семьи!
— Я не ворую!
— А как это назвать? Ты взял наши общие деньги без моего согласия и отдал их другому человеку. Это воровство, Андрей!
Он смотрел на неё с такой злостью, что Марина невольно отступила на шаг.
— Знаешь что? Мама была права. Ты действительно эгоистичная, расчётливая особа. Тебе важнее деньги, чем семья!
— Семья? — Марина покачала головой. — Какая семья, Андрей? Семья — это когда муж и жена вместе принимают решения. Когда они поддерживают друг друга. Когда интересы жены и ребёнка важнее, чем прихоти мамы. А у нас… У нас нет семьи. Есть ты, твоя мама и я — третья лишняя.
Она пошла в спальню. Андрей двинулся за ней.
— Куда ты?
— Собираю вещи.
— Что? Ты с ума сошла? Ты беременна! Куда ты пойдёшь?
Марина достала из шкафа чемодан и начала складывать в него одежду.
— К родителям. Они хоть и живут в другом городе, но всегда рады мне. И уж точно не будут обворовывать собственную дочь и внука.
— Марина, прекрати! Нельзя же так! Давай поговорим спокойно!
— О чём говорить? — она обернулась к нему. — О том, как ты в очередной раз пообещаешь, что это был последний раз? Что больше не будешь отдавать наши деньги маме? Мы это уже проходили, Андрей. Четыре раза. И каждый раз ты нарушал обещание.
— Но ты же не можешь просто уйти! Ты моя жена! У нас будет ребёнок!
— Будет, — кивнула Марина. — И я сделаю всё, чтобы он рос в нормальной атмосфере, а не в доме, где папа ворует деньги у семьи ради бабушки.
В дверях появилась запыхавшаяся Лидия Петровна. Видимо, она решила лично разобраться в ситуации и примчалась к ним.
— Что здесь происходит? — властно спросила она, окидывая взглядом чемодан в руках невестки.
— Я ухожу, Лидия Петровна, — спокойно ответила Марина. — Поздравляю, вы победили. Андрей весь ваш.
— Как это уходишь? — свекровь нахмурилась. — А как же Андрюша? Как же ребёнок?
— Андрюша остаётся с вами. Вы же важнее для него, чем жена и ребёнок. А ребёнка я рожу и воспитаю сама. Без вашего токсичного влияния.
— Да как ты смеешь! — взвилась Лидия Петровна. — Это мой внук! Я имею право…
— Вы не имеете никаких прав, — отрезала Марина. — Вы не его мать. И после того, как вы с сыном обокрали его ещё до рождения, я не позволю вам приближаться к нему.
— Обокрали? Да я вообще денег не просила!
— Но взяли же, когда Андрей предложил. Зная, что у нас скоро родится ребёнок. Зная, что нам нужны эти деньги. Вы взяли их без зазрения совести.
Лидия Петровна покраснела.
— Ну и что? Сын сам предложил! Я думала, у вас всё хорошо с деньгами!
— У вас миллион от продажи дачи, а вы думали, что у беременной женщины и вашего сына с его скромной зарплатой всё хорошо с деньгами? — Марина покачала головой. — Вы думали только о себе, Лидия Петровна. Как всегда.
Она застегнула чемодан и направилась к выходу. Андрей попытался преградить ей путь.
— Марина, пожалуйста! Не уходи! Я всё исправлю!
— Как? Попросишь у мамы деньги обратно?
Он бросил быстрый взгляд на мать. Та поджала губы и отвернулась. Ответ был очевиден.
— Вот видишь, — грустно улыбнулась Марина. — Ты даже попросить не можешь. Потому что для тебя мама — это святое, а жена… Жена — это так, приложение.
— Это не так!
— Это именно так, Андрей. И пока ты этого не поймёшь, у нас нет будущего.
Она обошла его и вышла из квартиры. Последнее, что она услышала, был возмущённый голос Лидии Петровны:
— Ну и пусть уходит! Нашёл тоже мне сокровище! Я тебе другую найду, получше!
Марина спускалась по лестнице, и слёзы текли по её щекам. Но внутри, рядом с болью, жило странное чувство облегчения. Она приняла правильное решение. Трудное, болезненное, но правильное.
Её ребёнок заслуживает лучшего. Заслуживает отца, который будет ставить семью на первое место. Заслуживает дом, где его будут любить и ценить больше всего на свете.
И она найдёт способ дать ему всё это. Одна, без Андрея и его токсичной матери.
Выйдя на улицу, Марина достала телефон и набрала номер мамы.
— Мам? Это я. Можно я приеду к вам пожить? Да, надолго. Объясню всё при встрече.
В трубке послышался встревоженный мамин голос, но Марина успокоила её:
— Всё хорошо, мам. Правда. Я приняла важное решение. Трудное, но правильное. Встретишь меня на вокзале? Спасибо. Я тоже тебя люблю.
Она положила телефон в карман и пошла к остановке такси. Позади остались четыре года брака, разбитые мечты и иллюзии. Впереди ждала неизвестность.
Но Марина знала — она справится. Ради себя и ради малыша, который мирно посапывал у неё под сердцем.
А через три месяца, когда Марина уже обустроилась в родительском доме и даже нашла удалённую работу, ей позвонил Андрей.
— Марина, — его голос звучал устало и разбито. — Можем встретиться? Поговорить?
— О чём говорить, Андрей?
— Я… я понял, что был неправ. Мама… она требует теперь денег постоянно. Говорит, раз жены нет, я должен всю зарплату ей отдавать. Я не могу больше так жить.
Марина вздохнула.
— Андрей, ты сам выбрал такую жизнь. Когда поставил маму выше семьи.
— Но я хочу всё исправить! Хочу быть с тобой и ребёнком!
— А что мама говорит?
Молчание.
— Вот видишь. Ты до сих пор не можешь ей противостоять. А я не вернусь в дом, где свекровь важнее жены. Прости.
— Марина, пожалуйста!
— Нет, Андрей. Ты сделал свой выбор. Теперь живи с ним. А мы с малышом проживём без тебя. И знаешь что? Нам хорошо. Родители помогают, поддерживают. Настоящая семья, понимаешь? Та, где близкие люди думают друг о друге, а не только о себе.
Она повесила трубку и положила руку на живот. Ещё месяц, и она встретится со своим сыночком. Врачи сказали, что будет мальчик.
И Марина пообещала себе — она воспитает его настоящим мужчиной. Который будет уметь защищать свою семью. Который не позволит никому, даже родной матери, разрушить его дом.
Таким, каким не смог стать Андрей.
А Лидия Петровна так и осталась со своим послушным сыном. Только вот внука увидеть ей не довелось. Марина сдержала слово — токсичная бабушка не получила доступа к ребёнку.
И Андрей остался один. С мамой, её новыми окнами и бесконечными требованиями денег. Без жены, без сына, без семьи.
Именно этого он и добивался, сам того не понимая.
А Марина… Марина начала новую жизнь. Трудную, но свою. Где она сама принимала решения. Где никто не воровал деньги у её ребёнка. Где слово «семья» означало любовь и поддержку, а не манипуляции и предательство.
И это было правильное решение.
