— Я тебе ясно сказала: не пущу! — Ксения с силой хлопнула кружкой по столу. — Хватит превращать мой дом в проходной двор! Еще раз твои родственники нагрянут без предупреждения — даже дверь не открою!
Игорь устало закатил глаза. Этот спор повторялся уже в четвертый раз за месяц.
— Мама просто хотела помочь с обустройством. Ты же знаешь, она в этом разбирается лучше нас, — он старался говорить ровно, но в голосе уже проскальзывала досада.
— Помочь? — Ксения фыркнула, будто услышала нелепую шутку. — Она не помогала, а указывала! «Это надо переставить», «это выкинуть», «это не так стоит». Это мой дом, Игорь! Мой!
— Наш, — тихо возразил он.
— Нет, — отрезала Ксения, скрестив руки. — Мой. В документах только моя фамилия. Или ты забыл?
Игорь стиснул зубы. Как можно забыть, если об этом напоминают при каждом конфликте?
Их история началась шесть лет назад на вечеринке в строительной фирме, где Игорь был бригадиром, а Ксения — ведущим экономистом. Высокая, с горделивой осанкой и пронизывающим взглядом голубых глаз, она сразу его зацепила. Игорь не был робким, но рядом с Ксенией чувствовал себя неуверенно. Поговаривали, что после развода она стала резкой, непреклонной, почти неприступной.
— Рискни, не ошибешься, — подбодрил его тогда коллега из отдела закупок, подтолкнув к столику, где Ксения в одиночестве пила вино.
К его удивлению, она согласилась на танец, а потом и на встречу. Еще больше удивила, когда после пары свиданий позвала к себе.
— Не думай, что я такая открытая со всеми, — сказала она тогда, снимая лёгкий кардиган. — Ты мне просто нравишься. Пока.
Это «пока» прозвучало как вызов, но Игорь не отступил. Он решил доказать, что «пока» станет «навсегда».
Через год он переехал к ней, а еще через год они поженились. Но квартира так и осталась записана на Ксению.
— Я уже обжигалась, — пояснила она тогда. — Бывший пытался отсудить половину, хотя сам ничего не вложил. Поэтому давай сразу: моё — это моё, твоё — твоё.
Игорь не спорил. У него и своего-то было немного: маленькая квартирка на отшибе, доставшаяся от деда, да старый «Ниссан».
— Знаешь что, — Ксения резко встала из-за стола, — я устала это обсуждать. Я ухожу.
— Куда? — опешил Игорь. На часах было почти полночь.
— К Даше, — бросила она, направляясь в комнату. — Останусь у неё.
Дарья, её подруга со студенческих лет, была такой же прямолинейной и всегда поддерживала Ксению, особенно в семейных разборках.
— Серьезно? Из-за такой мелочи? — Игорь пошёл следом. — Мама просто хотела добра!
Ксения уже вытаскивала из шкафа сумку.
— Мелочи? — она обернулась, и Игорь невольно отступил. — Твоя мать притащила сюда свою подругу и каких-то тёток, чтобы они разглядывали нашу квартиру! Они шарились по комнатам, копались в моих вещах! А потом твоя мама заявила, что гардины надо менять, потому что они «немодные», хотя я их купила три месяца назад!
Игорь вздохнул. Да, мать переборщила. Но она искренне хотела помочь — у неё такой характер, властный и напористый.
— Ладно, я с ней поговорю…
— Нет! — Ксения резко застегнула сумку. — Ты сто раз обещал «поговорить», и что? На прошлой неделе она заявилась в семь утра в субботу! В субботу, Игорь! Мой единственный выходной!
— Она принесла блинчики…
— Да мне наплевать на её блинчики! — Ксения перешла на крик. — Она не блинчики приносит, а лезет контролировать! Проверять, правильно ли я веду дом, достаточно ли забочусь о её ненаглядном сыне!
Игорь почувствовал, как внутри закипает раздражение. Ксения всегда переходила на этот язвительный тон, когда речь заходила о его матери.
— Ты несправедлива, — сказал он, стараясь сохранять спокойствие. — Мама всегда к тебе хорошо относилась.
— Хорошо? — Ксения перекинула сумку через плечо. — Напомнить, что она сказала, когда узнала о нашей свадьбе? «Я думала, ты выберешь кого-то помоложе и поспокойнее». Мне было тридцать три, Игорь! Не шестьдесят!
Он промолчал. Да, мать мечтала о другой невестке — юной, сговорчивой, готовой слушать её советы и рожать внуков. Ксения, с её независимостью, твёрдым отказом от детей и собственной квартирой, в эту мечту не вписывалась.
— Ладно, иди к Даше, — устало сказал Игорь. — Остынешь, поговорим.
Ксения уже была у двери, но вдруг обернулась:
— Знаешь, что меня бесит больше всего? Не то, что твоя мать лезет в нашу жизнь. А то, что ты ей это позволяешь.
Дверь хлопнула так, что задрожали стёкла.
—
Анна Ивановна допила чай и аккуратно поставила чашку на блюдце, окинув кухню сына и невестки придирчивым взглядом.
— Обои бы поменять, — заметила она, нахмурившись. — Эти серые делают кухню тёмной. И шторы полегче повесить, света побольше.
Игорь молчал, сосредоточенно намазывая масло на хлеб. Он пришёл к матери, чтобы обсудить её визиты, но слова не шли.
— Сынок, ты что-то осунулся, — вдруг сказала Анна Ивановна, пододвигая ему баночку с джемом. — Она тебя совсем не кормит?
— Мам, — Игорь поднял глаза, — мне тридцать семь. Я сам могу решить, что мне есть.
— Конечно, конечно, — кивнула она, но по тону было ясно, что она не согласна. — Просто раньше ты таким худым не был. И тени под глазами. Плохо спишь?
Игорь отложил нож. «Сейчас или никогда», — подумал он.
— Мам, нам надо поговорить.
— Я вся внимание, — она выпрямилась, словно готовясь к защите.
— Ксения расстроена из-за твоего последнего визита. Когда ты привела своих знакомых…
— Я хотела посоветоваться по ремонту! — перебила Анна Ивановна. — Тамара раньше дизайнером работала, а у Зинаиды сын строитель. Они могли бы помочь!
— Но ты не спросила, нужна ли нам помощь, — мягко возразил Игорь. — Просто привела их без предупреждения.
— Мне что, теперь с сыном заранее договариваться? — в её голосе зазвучала обида.
— Не со мной, — покачал головой Игорь. — С Ксенией. Это её дом.
— И твой тоже! — возмутилась мать. — Или она всё ещё попрекает тебя, что квартира на неё записана?
Игорь поморщился. Мать затронула больную тему.
— Дело не в этом. Просто ты приходишь без звонка. Иногда не вовремя. И начинаешь… командовать.
— Командовать? — Анна Ивановна всплеснула руками, словно её обвинили в преступлении. — Я просто советую! Хочу, чтобы у вас всё было хорошо!
— Знаю, — кивнул Игорь. — Но твои советы звучат как приказы. И ты критикуешь Ксению…
— Я?! — возмущение матери было неподдельным. — Когда я её критиковала?
— «Шторы старомодные», «пыль на полках», «нормальная жена уже родила бы»… — перечислил Игорь.
Анна Ивановна поджала губы.
— Да, про шторы я говорила. И про пыль. Но про детей… это же естественно! Вам за тридцать, пора о наследниках думать. Или она до старости тянуть собирается?
— Мам, — Игорь старался говорить спокойно, — это наше с Ксенией дело. Мы всё решили.
— Что решили? Что внуков у меня не будет? — глаза Анны Ивановны заблестели от слёз. — Все подруги уже с внуками нянчатся, а я что? Одна до конца дней?
— Ты не одна, — возразил Игорь. — У тебя есть я, подруги, соседи…
— Это другое! — Анна Ивановна вытерла глаза платком. — Я всю жизнь мечтала о большой семье. Но твой отец… Царствие ему небесное… после тебя больше детей не хотел. А теперь и ты…
Игорь вздохнул. Переубедить мать было бесполезно. Она видела мир по-своему и считала, что знает, как лучше для всех.
— Мам, я прошу одного: звони, прежде чем прийти. И не приводи никого без спроса. Пожалуйста.
Анна Ивановна молчала, поджав губы, затем медленно кивнула.
— Хорошо. Если тебе так важно, буду звонить.
— Спасибо, — с облегчением выдохнул Игорь.
— Но подумай о детях, — тут же добавила она. — Пока время есть.
Игорь только вздохнул.
—
Ксения вернулась через три дня. Молча разобрала сумку, поужинала и легла спать, отвернувшись к стене. Игорь не стал лезть с разговорами — знал, что это бесполезно. Когда Ксения злилась, её лучше было оставить в покое.
Наутро за завтраком она как ни в чём не бывало спросила:
— Говорил с матерью?
— Да, — кивнул Игорь. — Она обещала звонить перед визитами.
— И ты ей веришь? — Ксения скептически прищурилась.
Игорь пожал плечами:
— Хочу верить.
Неделя прошла спокойно. Анна Ивановна не появлялась, звонила лишь раз — узнать, как дела на работе. Ксения начала оттаивать, снова улыбалась, готовила его любимые блюда, спрашивала о делах.
Но в субботу утром раздался звонок в дверь. Настойчивый, долгий.
— Ты кого-то ждёшь? — спросила Ксения, не отрываясь от журнала.
— Нет, — Игорь нахмурился. — Может, соседи?
Звонок повторился, ещё более требовательный.
— Посмотри, кто там, — вздохнула Ксения, отодвигая кружку.
Игорь подошёл к двери и взглянул в глазок. На площадке стояла его мать, а рядом переминался с ноги на ногу двоюродный племянник Артём, студент, приехавший из Казани поступать в институт.
— Чёрт, — пробормотал Игорь.
— Кто там? — крикнула Ксения.
— Мама, — неохотно ответил он. — И Артём.
Ксения издала звук, похожий на рык.
— Не открывай, — отрезала она. — Пусть уходят.
— Но это же Артём, — возразил Игорь. — Он в Москве первый раз, мама, наверное, хочет показать ему город…
— Мне всё равно, — бросила Ксения. — Ты говорил, она будет звонить. Позвонила? Нет. Значит, пусть уходит.
Звонок затрещал снова, теперь уже непрерывно.
— Я знаю, что вы дома! — раздался голос Анны Ивановны. — Свет у вас горит! Открывайте!
Игорь замер у двери. Он обещал Ксении быть твёрдым, но не мог оставить мать с племянником на лестнице.
— Игорь, открой! — продолжала Анна Ивановна. — Артём приехал, хочет с тобой повидаться!
Игорь обернулся. Ксения стояла, скрестив руки, и смотрела на него тяжёлым взглядом.
— Не смей, — тихо сказала она.
Игорь вздохнул и открыл дверь.
—
— Это настоящая война, — Дарья затянулась сигаретой и выдохнула дым в приоткрытое окно. — Она специально так делает, чтобы показать, кто главный.
Ксения сидела на кухне подруги, глядя на остывший чай. После того как Игорь открыл дверь матери, она молча собралась и ушла. Уже четвёртый день она жила у Дарьи, игнорируя звонки мужа.
— Иногда мне кажется, она просто не понимает, что делает что-то не так, — вздохнула Ксения. — Для неё это нормально — вламываться в чужую жизнь.
— А ты её ещё и защищаешь, — хмыкнула Дарья. — А потом удивляешься, почему она продолжает.
— Я не защищаю, — возразила Ксения. — Просто пытаюсь понять.
— Нечего тут понимать, — отрезала Дарья. — Типичная свекровь, которая считает, что её сын выбрал не ту жену. И теперь всеми силами показывает, кто в доме главный.
Ксения поморщилась:
— Похоже на сюжет дешёвой мелодрамы.
— Потому что это и есть мелодрама, — пожала плечами Дарья. — Банальная, но от этого не менее противная.
Ксения потёрла виски. Голова болела уже несколько дней, и никакие таблетки не помогали.
— Знаешь, что самое обидное? — сказала она наконец. — Не то, что свекровь лезет. А то, что Игорь ей это позволяет. Каждый раз обещает быть жёстче, и каждый раз сдаётся.
— А ты чего ждала? — фыркнула Дарья. — Классический маменькин сынок. Она воспитала его таким — послушным, удобным. Это не исправить.
— Раньше он таким не был, — задумчиво сказала Ксения. — Помнишь, когда мы только начали встречаться? Он мог и матери возразить, и на работе своё отстоять.
— Потому что тогда он тебя добивался, — пояснила Дарья, гася сигарету. — А теперь расслабился. Думает, никуда ты не денешься.
— И что мне делать? — спросила Ксения, глядя в окно.
— Разводиться, — без раздумий ответила Дарья. — Пока детей нет, пока квартира твоя. Чисто, без лишних проблем.
Ксения промолчала. Мысль о разводе мелькала не раз, но каждый раз она отгоняла её. Несмотря на всё, она любила Игоря — его спокойную уверенность, умение решать проблемы, заботу, когда она болела.
— Если развод не вариант, ставь ультиматум, — продолжила Дарья. — Либо он перестаёт пускать мать без твоего согласия, либо пусть возвращается к ней.
— Ультиматумы — не моё, — поморщилась Ксения.
— А как иначе? — пожала плечами Дарья. — По-хорошему они не понимают.
Ксения молчала. Дарья была права: так дальше жить было нельзя. Нужно было принимать решение.
—
Игорь сидел на кухне, глядя на моросящий за окном дождь. Без Ксении квартира казалась пустой. Есть не хотелось, спать тоже. Он только пил крепкий кофе и курил на балконе, хотя бросил ещё до знакомства с ней.
Мать звонила каждый день, но он не отвечал. Злился на неё и на себя — за слабость, за то, что не сдержал слово, данное жене.
Телефон завибрировал. Игорь взглянул на экран и замер — звонила Ксения. Он схватил трубку, чуть не уронив её.
— Да?
— Надо поговорить, — голос Ксении звучал устало, но твёрдо. — Я приеду через час.
Она повесила трубку, не дав ему ответить.
Игорь вскочил, оглядев квартиру. Повсюду бардак: грязная посуда, разбросанные вещи, окурки на балконе. Он бросился убирать, ощущая, как время ускользает.
Ровно через час раздался звонок. Ксения стояла на пороге — бледная, но решительная, с запахом дождя и сигарет.
— Проходи, — Игорь отступил, пропуская её.
Она прошла в гостиную, аккуратно повесила пальто на стул и села в кресло.
— Я всё обдумала, — начала она. — У нас два пути: либо развод, либо ты больше никогда не пускаешь мать в эту квартиру без моего согласия.
Игорь замер, глядя на неё.
— Что?
— Ты слышал, — Ксения смотрела прямо. — Выбирай.
— Но это же моя мать, — растерянно сказал он. — Как я могу…
— Просто, — перебила она. — Она звонит или приходит, а ты говоришь: «Мам, сейчас не время. Давай встретимся в кафе или у тебя». Всё.
— А если что-то срочное?
— Тогда звонишь мне и спрашиваешь, — пояснила Ксения. — Я решаю.
Игорь провёл рукой по волосам.
— Это… слишком.
— А то, что она делает с нами, не слишком? — Ксения подалась вперёд. — Она намеренно нарушает наши границы, Игорь. И будет продолжать, пока ты ей позволяешь.
— Значит, я должен отказаться от матери? — в его голосе появилась горечь.
— Нет, — покачала головой Ксения. — Ты должен стать взрослым. Перестать позволять ей управлять нашей жизнью.
Игорь опустился на диван, глядя в пол.
— А если я не смогу?
— Тогда нам лучше расстаться, — спокойно сказала Ксения. — Я больше не хочу так жить. В доме, куда в любой момент может ворваться твоя мать с толпой знакомых.
Наступила тишина. Слышались только тиканье часов и шум дождя.
— Мне нужно время, — наконец сказал Игорь.
— Хорошо, — кивнула Ксения. — До завтра.
— Всего сутки? — он посмотрел на неё с удивлением.
— Более чем достаточно, — она встала. — Я переночую у Даши. Завтра в восемь жду твой ответ.
У двери она обернулась:
— И ещё, Игорь. Если выберешь наш брак, это должно быть окончательно. Никаких «попробую». Либо делаешь, как я прошу, либо мы расстаёмся. Третьего нет.
Дверь закрылась, и Игорь остался один.
—
Анна Ивановна открыла дверь и замерла, увидев сына.
— Игорек? Что случилось?
— Ничего, — он прошёл в квартиру. — Надо поговорить.
— Конечно, — засуетилась она. — Голодный? Я щи сварила, твои любимые.
— Не хочу, — Игорь сел за кухонный стол.
Мать устроилась напротив, вглядываясь в его лицо.
— Ты бледный какой-то. Она тебя совсем не кормит?
— Мам, — Игорь посмотрел ей в глаза, — Ксения хочет развестись.
Анна Ивановна всплеснула руками:
— Господи, за что? Что ты натворил?
— Не я, — покачал головой Игорь. — Мы. Ты и я.
— Я?! — возмутилась мать. — Я к ней всегда по-доброму! Помогала, советовала…
— В том и беда, — вздохнул Игорь. — Ты не помогала, а указывала. Не советовала, а навязывала. А я… я это допускал.
Анна Ивановна поджала губы.
— Значит, она тебя против меня настраивает? Это всё её козни!
— Нет, — Игорь покачал головой. — Это не козни. Это желание жить своей жизнью, без твоего контроля.
— Контроля?! — мать вскинула руки. — Я просто забочусь о тебе, единственном сыне!
— Мне тридцать семь, — напомнил Игорь. — Я взрослый. Муж. Мне не нужна такая забота.
Мать отвернулась к окну, скрестив руки.
— Поняла. Она поставила тебе ультиматум: или она, или я.
— Да, — кивнул Игорь. — И знаешь, она права.
— Что?! — Анна Ивановна развернулась, глаза сверкнули. — Ты выбираешь эту…
— Мою жену, — твёрдо закончил Игорь. — Да, я выбираю Ксению. И наш брак.
Анна Ивановна отвернулась, её плечи задрожали. Игорь знал этот приём — мать часто пускала слёзы, чтобы добиться своего.
— Значит, мне нельзя даже с сыном видеться? — прошептала она.
— Можно, — ответил Игорь. — Но не дома. В кафе, в парке, у тебя. И только после того, как я поговорю с Ксенией.
— Она запрещает тебе со мной встречаться?! — слёзы мгновенно высохли.
— Нет, — покачал головой Игорь. — Она просит не приходить без спроса. И я прошу того же.
— Это всё она! — воскликнула мать. — Манипулирует тобой! Ты был таким добрым, а теперь…
— А теперь я взрослый и сам решаю, — твёрдо сказал Игорь, вставая. — Ты больше не вмешиваешься в нашу жизнь. Не нравится — прости. Но так будет.
Он пошёл к выходу. Мать бросилась следом.
— Игорек, постой! Давай поговорим спокойно, я всё пойму!
Игорь обернулся в дверях.
— Поговорим. Но не сегодня. Мне нужно домой. Ксения ждёт.
— И что ты ей скажешь? — тревожно спросила мать.
— Что выбираю её, — ответил Игорь. — Прощай, мама.
—
— Значит, выбрал меня? — Ксения смотрела на мужа за кухонным столом.
— Да, — кивнул Игорь. — И наш брак.
Они сидели в полумраке — Ксения включила только лампу над плитой. В её свете лицо Игоря казалось уставшим, с тёмными кругами под глазами.
— Что сказал матери?
— Что она больше не будет вмешиваться, — Игорь крутил чашку. — Что мы будем встречаться только на нейтральной территории, после моего разговора с тобой.
— И как она отреагировала?
Игорь усмехнулся:
— Как обычно. Сначала обвинила тебя, потом пыталась давить на жалость, потом опять обвиняла…
— Ясно, — кивнула Ксения. — Уверен, что справишься? Что сдержишь слово?
— Да, — Игорь посмотрел ей в глаза. — На этот раз точно.
Ксения молчала, разглядывая его. Затем кивнула:
— Хорошо. Верю. Но учти: это последний шанс. Если твоя мать ещё раз явится без спроса, и ты её впустишь — всё кончено. Это не угроза, Игорь. Это факт.
— Понимаю, — тихо сказал он. — Согласен.
Ксения встала.
— Я устала. Пойду спать.
Игорь проводил её взглядом. Она не позвала его с собой, и он понимал почему. Доверие пошатнулось, его нужно было возвращать. Постепенно.
—
Прошло четыре месяца. Анна Ивановна звонила почти ежедневно, но Игорь был непреклонен: встречи только в кафе или у неё, и только с согласия Ксении. Мать обижалась, плакала, угрожала «заболеть от горя», но он не поддавался.
Отношения с Ксенией начали налаживаться. Она снова улыбалась, интересовалась его делами, строила планы. Они даже съездили на выходные в Крым — впервые за три года.
Но что-то изменилось. Между ними выросла невидимая стена. Ксения больше не была такой открытой, не делилась мыслями, не спрашивала его мнения — просто сообщала решения. Даже в близости она стала холоднее.
Игорь понимал: это последствия его ошибки. Она простила, но не забыла.
Однажды вечером они сидели в гостиной — Ксения с журналом, Игорь с телефоном. Она вдруг сказала:
— Даша выходит замуж.
— Серьезно? — удивился Игорь. — За кого?
— За Олега, своего клиента. Помнишь, она упоминала? Бизнесмен, разведён, один ребёнок.
— Тот, что с мебельными салонами? — уточнил Игорь.
— Да, — кивнула Ксения. — Она переезжает к нему. В Екатеринбург.
Игорь отложил телефон.
— Ты расстроена?
— Немного, — пожала плечами Ксения. — Мы дружили пятнадцать лет. Но я за неё рада. Олег хороший.
— Когда свадьба?
— Через два месяца. Тихая, для своих.
— Мы едем?
Ксения посмотрела на него долгим взглядом.
— Я еду. А ты… — она замялась, — ты, наверное, занят.
— Что это значит? — нахмурился Игорь.
— То, что я поеду одна, — спокойно ответила Ксения.
— Почему?
— Потому что я так решила.
Игорь почувствовал, как закипает.
— А моё мнение не важно?
— А должно быть? — она приподняла бровь.
— Вообще-то да, — Игорь отложил телефон. — Я твой муж, если ты не забыла.
— Не забыла, — кивнула Ксения. — Как и то, что я твоя жена. Но это не помешало тебе выбрать мать вместо меня.
— Я не выбирал! — вспыхнул Игорь. — Я ошибся! И исправился!
— Исправился, когда я поставила условие, — заметила Ксения. — А до этого три года позволял ей унижать меня.
Игорь глубоко вздохнул.
— Ты никогда не простишь, да?
Ксения долго смотрела на него, затем покачала головой.
— Нет. Не прощу.
— Тогда зачем мы вместе? — тихо спросил Игорь. — Если ты не доверяешь, зачем это всё?
— Это не игра, — возразила Ксения. — Это… попытка.
— Попытка чего?
— Сохранить то, что осталось, — она провела рукой по волосам. — Но, кажется, сохранять нечего.
Они замолчали. За окном шумел город, где-то гудели машины.
— Знаешь, — сказал Игорь, — ты, наверное, права. Нечего.
Ксения кивнула, не поднимая глаз.
— Что дальше? — спросил он.
— То, что надо было сделать раньше, — она посмотрела на него. — Развод.
—
Весенний ветер играл с волосами Ксении, пока она шла по парку. Прошло три месяца с их развода с Игорем. Всё прошло тихо, без споров и делёжки. Он собрал вещи и вернулся в свою квартиру.
Дарья ждала её у озера — сияющая, с новой причёской и кольцом на пальце.
— Как дела? — спросила она, обнимая.
— Нормально, — Ксения села рядом. — Работаю, живу.
— Скучаешь по нему?
Ксения задумалась.
— Иногда. По тому Игорю, каким он был вначале. Уверенным, сильным.
— Он изменился?
— Нет, — покачала головой Ксения. — Просто я увидела его настоящего. Без иллюзий.
— Жалеешь?
— О разводе? — Ксения посмотрела на воду. — Нет. Это было правильно. Для нас обоих.
Дарья сжала её руку.
— А о чём жалеешь?
— Что не сделала этого раньше, — Ксения грустно улыбнулась. — Что потратила годы на попытки изменить неизменяемое.
— Мужчину? — хмыкнула Дарья.
— Отношения между сыном и матерью, — поправила Ксения. — Это сильнее любви, сильнее брака. По крайней мере, у нас.
Они помолчали, глядя на воду, на прохожих, на оживающую природу.
— Как он? — спросила Дарья. — Общаетесь?
— Нет, — Ксения покачала головой. — Полный разрыв. Так лучше.
— А с его матерью не сталкивалась?
— Ни разу, — Ксения усмехнулась. — Хотя город небольшой.
— И слава богу, — Дарья крепче сжала её руку. — Ты достойна лучшего. Кстати, Олег хочет познакомить тебя с приятелем. Бизнесмен, без детей, разведён. Интересный.
— Даша, — Ксения покачала головой, — я не готова.
— Я и не тороплю, — пожала плечами подруга. — Просто подумай. Жизнь идёт.
Ксения кивнула, закрыв глаза под солнцем.
— Да, идёт. И знаешь, что я поняла?
— Что?
— Иногда лучше быть одной, чем с кем-то неподходящим. Даже если этот «кто-то» — тот, кого ты любила.
Дарья кивнула, и они замолчали, глядя на озеро. Иногда молчание говорит больше слов.
—
В маленькой квартире на краю города Игорь сидел на кухне, глядя на телефон. Он почти два месяца собирался позвонить Ксении. Не для примирения — он знал, что это невозможно. Просто извиниться. За всё.
Но каждый раз что-то останавливало. Страх? Гордость? Или понимание, что некоторые мосты сожжены навсегда?
В дверь позвонили. Игорь знал, кто это. Мать приходила каждый день, приносила еду, убиралась, стирала. Заботилась. Как о ребёнке.
Он открыл дверь, пропуская Анну Ивановну с пакетами.
— Я голубцы сделала, — сообщила она, идя на кухню. — И суп сварила, на три дня хватит.
— Спасибо, мам, — безразлично отозвался Игорь, садясь за стол.
Мать выгрузила еду в холодильник, окинула кухню взглядом.
— Посуда грязная, — заметила она. — Я же говорила: мой сразу.
— Прости, — буркнул Игорь, не отрываясь от телефона.
Мать села напротив.
— Сынок, хватит уже, — мягко сказала она. — Сколько можно грустить? Развелись, и ладно. Ты ещё найдёшь другую. Лучше.
Игорь молчал. Мать говорила это каждый день, но он знал: лучше Ксении не будет. Она видела в нём мужчину, а не маминого сына. И он её предал.
— Я с Зинаидой говорила, — продолжала Анна Ивановна. — У неё дочка свободна. Молодая, красивая. Познакомить?
— Не надо, мам, — Игорь посмотрел на неё. — Прошу.
— Как знаешь, — пожала плечами мать. — Но долго я тебе хандрить не дам. Жизнь идёт!
Игорь промолчал. Да, жизнь шла. Но не так, как он хотел.
Он взглянул на телефон, где был открыт контакт Ксении, и решительно удалил его. Анна Ивановна одобрительно кивнула.
— Правильно, — сказала она. — Выкинь её из головы. Ты достоин лучшего.
Игорь горько усмехнулся про себя. Лучшего? Он не был достоин даже памяти о Ксении. О женщине, которую предал ради материнской «заботы».
— Пойду лягу, — сказал он, вставая. — Голова болит.
— Конечно, — закивала мать. — А я посуду помою. И ужин сделаю. Будешь голубцы?
— Буду, — равнодушно ответил Игорь, уходя в комнату.
Он лёг на кровать и закрыл глаза. Выбор сделан. И теперь он платил за него. И будет платить всю жизнь.
