— Объясни мне, какого … рожна она опять приезжает на два месяца? — Алина с грохотом поставила чашку на стол. — У неё своя квартира есть.
Вадим тяжело вздохнул и провёл рукой по небритому подбородку.
— Мам, мы же говорили, — обратился он к телефону, лежащему на столе. — Сейчас не самое подходящее время.
— Вадюша, — пронзительный голос из динамика заполнил кухню, — я же немного. Всего на пару месяцев. Аленьке даже готовить не придётся. Я сама всё сделаю.
— Мария Степановна, — Алина скрестила руки на груди, пытаясь сдержаться, — мы с Вадимом ждём ребёнка. Врач прописал мне постельный режим. Никаких нервов, никаких потрясений. А вы…
— Именно поэтому я и приеду! — воскликнула свекровь. — Кто о тебе позаботится лучше, чем я? Вадим целыми днями на работе. А я и борщ сварю, и полы помою…
— Я наняла домработницу, — отрезала Алина.
— Выбрасываете деньги! — возмутилась Мария Степановна. — А у вас, между прочим, ипотека. И вообще, Вадюш, я хотела с тобой серьёзно поговорить… Помнишь, ты обещал переписать на меня долю в той квартире? Ну, которую Алиночка от бабушки получила?
Алина резко подняла голову:
— Ты опять со своей мамой обсуждаешь, как оттяпать мою добрачную квартиру? — не выдержала она. — Я же просила тебя!
— Что значит «оттяпать»? — задохнулась от возмущения Мария Степановна. — Вадим, ты слышишь, как она разговаривает с матерью твоего ребёнка?
— С матерью моего ребёнка? — Алина нервно засмеялась. — Вадим, выключи громкую связь. Немедленно.
Прежде чем вы погрузитесь в эту историю, хочу сказать: с сентября все мои истории будут выходить в Телеграме и ВК, подписывайтесь, чтобы не потеряться:
Телеграм-канал: https://t.me/+A25oiSNlp_oxMGFi
Группа ВК: https://vk.com/quietstories
Вадим нажал на кнопку и поднес телефон к уху.
— Мам, я перезвоню, — сказал он и отключился.
В кухне повисла тяжёлая тишина. За окном шумел мартовский дождь. Квартира на девятом этаже новостройки в спальном районе Москвы казалась неуютной и холодной, несмотря на модный ремонт. Алина смотрела на мужа, не мигая.
— Что за разговоры о моей квартире? — спросила она тихо.
Вадим развёл руками:
— Ты же знаешь маму. Ей постоянно кажется, что её обделяют. Я ничего не обещал.
— Да? А почему она так уверена?
— Аля, у тебя гормоны. Ты всё преувеличиваешь.
Алина молча встала и вышла из кухни.
Через три дня Мария Степановна приехала с двумя огромными чемоданами. Алина встретила её в дверях, опираясь на трость — беременность проходила тяжело.
— Что это? — свекровь кивнула на трость. — Театральничаешь?
— Пателлофеморальный синдром и отёки, — ответила Алина. — Врач рекомендовал разгрузить колени.
— В моё время никаких тростей не было, и ничего, рожали, — фыркнула Мария Степановна, проходя в квартиру. — Где мои тапочки?
— В гостевой спальне, — Алина посторонилась, пропуская женщину.
— Я лягу в той комнате, что рядом с вашей спальней, — безапелляционно заявила свекровь. — Буду ближе, если ночью что-то понадобится.
— Там детская, — возразила Алина. — Мы начали ремонт.
— Ремонт? — Мария Степановна закатила глаза. — Для чего? Ребёнку нужна только кроватка, пеленальный столик и комод. Остальное — блажь и переплата.
— Мы хотим сделать детскую в скандинавском стиле, — Алина почувствовала, как начинает закипать. — Вадим уже заказал мебель.
— Конечно, деньги-то твои, — пробормотала свекровь, проходя в комнату. — Можно и транжирить.
Алина сжала зубы, но промолчала.
К вечеру, когда вернулся Вадим, Мария Степановна уже полностью освоилась. На кухне кипели кастрюли, из духовки пахло пирогом, а вещи свекрови заняли половину гардероба в гостевой спальне.
— Мам, ты же говорила, что приедешь ненадолго, — заметил Вадим, глядя на распакованные чемоданы.
— А я и не собираюсь задерживаться, — улыбнулась Мария Степановна. — Как только Аленька родит и окрепнет, я сразу уеду. Месяца через три-четыре.
Алина и Вадим переглянулись.
— Мам, мы договаривались о двух месяцах, — напомнил Вадим.
— Вадюша, ты что, выгоняешь родную мать? — глаза Марии Степановны наполнились слезами. — Я только хочу помочь.
— Никто тебя не выгоняет, — устало сказал Вадим. — Просто давай придерживаться плана.
Той ночью Алина не могла уснуть. Она лежала, глядя в потолок, и слушала храп свекрови из соседней комнаты.
— Я не выдержу, — прошептала она. — Не выдержу четыре месяца.
Вадим обнял её:
— Потерпи, милая. Мама правда хочет помочь.
— Она хочет контролировать, — возразила Алина. — И почему она заговорила о моей квартире? Ты что-то недоговариваешь?
— Спи, Аля, — Вадим поцеловал её в лоб. — Всё будет хорошо.
Через неделю Алина проснулась от странных звуков в квартире. Часы показывали три ночи. Вадима рядом не было — он улетел в командировку на три дня.
Она осторожно встала и, опираясь на трость, вышла из спальни. В коридоре горел свет. Из кабинета доносились голоса — Мария Степановна с кем-то говорила по телефону.
— Да, Игорь Палыч, я понимаю, что непросто, — свекровь говорила тихо, но в ночной тишине каждое слово было отчётливо слышно. — Но вы же знаете, какая ситуация. Вадим деньги в бизнес вложил, прогорел. А эта квартира пустует… Да, от бабки досталась… Нет, она не хочет продавать, упрямая… Я понимаю, что без её согласия нельзя, но может, есть какие-то варианты? Вадим всё-таки муж…
Алина замерла, не веря своим ушам. Игорь Павлович — семейный юрист Вадима.
— Так и запишите, — продолжала Мария Степановна. — Проверьте, может, там какие-то долги по коммуналке есть. Повод найдём… Что? Ну хорошо, завтра созвонимся.
Алина тихо вернулась в спальню и закрыла дверь. Руки дрожали. Она взяла телефон и набрала сообщение Ирине, своей старшей сестре: «Срочно. Позвони, как проснёшься».
Утром Мария Степановна была необычно приветлива.
— Аленька, я тебе овсяночку сварила, — пропела она, ставя перед невесткой тарелку. — С яблочком и корицей, как ты любишь.
— Спасибо, — сухо ответила Алина. — Мария Степановна, я хотела бы прояснить один момент.
— Да, дорогая? — свекровь присела напротив, излучая фальшивую заботу.
— Моя квартира в Измайлово — это моя добрачная собственность. Она не имеет никакого отношения ни к Вадиму, ни к вам.
Мария Степановна побледнела, но быстро взяла себя в руки:
— Конечно, детка. Кто спорит? Просто, знаешь, я всегда говорю Вадиму, что в семье всё должно быть общее.
— В семье — возможно, — отрезала Алина. — Но вы, простите, не часть нашей семьи. Вы — родственница.
Повисла напряжённая пауза.
— Значит, так ты меня воспринимаешь? — наконец произнесла Мария Степановна. — Как постороннюю?
— Я ценю вашу помощь, — Алина смотрела прямо в глаза свекрови. — Но не ваше вмешательство в наши с Вадимом финансовые дела.
— Ты подслушивала! — догадалась Мария Степановна. — Это некрасиво!
— Знаете, что ещё некрасиво? — Алина поднялась, опираясь на трость. — Обсуждать с юристом, как отобрать имущество у беременной женщины.
— Ничего я не хотела отбирать! — воскликнула свекровь. — Просто Вадим попал в сложную ситуацию…
— Какую ещё ситуацию? — Алина почувствовала, как к горлу подступает комок.
Мария Степановна осеклась:
— Это не моё дело. Пусть сам тебе расскажет.
Вадим вернулся из командировки поздно вечером. Алина ждала его в гостиной, сидя в кресле.
— Как ты? — он поцеловал жену в щёку. — Как наш малыш?
— Расскажи мне о своих финансовых проблемах, — без предисловий попросила Алина.
Вадим замер:
— О чём ты?
— Твоя мама обсуждала с Игорем Павловичем, как бы половчее отсудить у меня квартиру в Измайлово. Что-то о твоих долгах и прогоревшем бизнесе.
Вадим тяжело опустился на диван:
— Чёрт… Я просил её не вмешиваться.
— Значит, это правда? — Алина почувствовала, как по щекам текут слёзы. — Ты влез в долги и теперь хочешь решить проблемы за счёт моей квартиры?
— Аля, всё не так! — Вадим встал на колени перед женой. — Да, у меня проблемы. Я вложился в новый проект, и всё пошло не по плану. Но я никогда не претендовал на твою квартиру!
— А почему тогда твоя мать звонит твоему юристу посреди ночи?
— Потому что она помешана на деньгах! — выпалил Вадим. — Ты же знаешь её. Она выросла в нищете и теперь боится остаться без копейки. Она переживает за меня, за внука… Но это всё её фантазии!
Алина вытерла слёзы:
— Я позвонила сестре. Завтра я перееду к ней на несколько дней. Мне нужно подумать.
— Аля, пожалуйста, — Вадим взял её за руки. — Не делай этого. Я всё улажу.
— Как? — горько усмехнулась Алина. — Попросишь маму не лезть в наши дела? Мы уже проходили это.
— Я отправлю её домой, — твёрдо сказал Вадим. — Прямо завтра.
— Дело не только в ней, — покачала головой Алина. — Дело в тебе. Почему ты скрыл от меня свои проблемы? Почему обсуждал их с матерью, а не со мной?
Вадим опустил голову:
— Я не хотел тебя волновать. Врач сказал — никаких стрессов.
— И поэтому ты позволил своей матери строить планы на мою квартиру?
— Я ничего не позволял! — вспылил Вадим. — Она сама всё придумала!
— Но ты не остановил её, — Алина медленно поднялась. — И это говорит о многом.
На следующий день Алина переехала к сестре. Ирина жила в просторной трёхкомнатной квартире на Ленинском проспекте вместе с мужем Николаем и семилетней дочерью Полиной.
— Ты правильно сделала, — говорила Ирина, помогая сестре расположиться в гостевой комнате. — Нельзя оставаться там, где тебя не уважают.
— Я не знаю, что делать, — призналась Алина. — Я люблю Вадима, но…
— Но что? — Ирина присела рядом. — Скажи честно.
— Я не уверена, что могу ему доверять, — тихо ответила Алина. — Он что-то скрывает. И эта история с долгами… Почему он молчал?
— Мужчины часто скрывают финансовые проблемы, — пожала плечами Ирина. — Николай тоже бывает таким. Гордость не позволяет признаться.
— Дело не в гордости, — возразила Алина. — Вадим обсуждал это с матерью, но не со мной. А она… она просто одержима деньгами и контролем.
— Тебе нужно поговорить с ним начистоту, — посоветовала Ирина. — Выяснить, насколько всё серьёзно.
Вадим звонил каждый час, но Алина не отвечала. К вечеру пришло сообщение: «Мама уехала. Пожалуйста, вернись. Нам нужно поговорить».
Алина показала сообщение сестре.
— Видишь? — Ирина улыбнулась. — Он выполнил обещание.
— Или она просто уехала в магазин, — скептически заметила Алина.
Через день Алина всё же согласилась встретиться с мужем — в кафе недалеко от дома Ирины. Вадим пришёл с огромным букетом белых роз и выглядел осунувшимся.
— Спасибо, что согласилась, — сказал он, садясь напротив.
— Я слушаю, — Алина отодвинула букет в сторону.
Вадим глубоко вздохнул:
— Я должен сто двадцать тысяч долларов. Инвестировал в IT-стартап друга. Проект провалился.
Алина почувствовала, как у неё перехватило дыхание:
— Сто двадцать тысяч? Где ты взял такие деньги?
— Кредит под залог моей доли в агентстве, — Вадим опустил глаза. — Я думал, проект выстрелит, и я смогу всё вернуть с процентами.
— Почему ты не сказал мне?
— Боялся, что ты будешь против. И потом… когда всё пошло наперекосяк, стало ещё страшнее признаться.
— А мама знала с самого начала?
Вадим кивнул:
— Я обмолвился в разговоре. Она вытянула из меня всю историю. И с тех пор не даёт покоя — предлагает продать всё, что можно.
— Включая мою квартиру, — констатировала Алина.
— Я никогда бы не согласился на это, — горячо возразил Вадим. — Никогда!
— Но ты обсуждал это с ней. И с юристом.
— Нет! — Вадим стукнул кулаком по столу. — Это она звонила Игорю Палычу. Я ничего не знал!
Алина внимательно посмотрела на мужа:
— Что ты собираешься делать с долгом?
— Уже делаю, — Вадим попытался улыбнуться. — Продал машину. Договорился о реструктуризации. Взял дополнительный проект на работе. Справлюсь.
— Без моей квартиры? — уточнила Алина.
— Аля, — Вадим взял её за руку, — эта квартира — твоё наследство. Я никогда не посягал на неё. И маму я отправил домой. Больше она не будет вмешиваться.
— До следующего раза, — горько усмехнулась Алина.
— Не будет следующего раза, — твёрдо сказал Вадим. — Я поговорил с ней серьёзно. Либо она уважает наши границы, либо видит внука по скайпу.
Алина удивлённо подняла брови:
— Ты сказал ей это?
— Да, — кивнул Вадим. — И она очень обиделась. Не разговаривает со мной второй день.
— Зная твою маму, это ненадолго, — заметила Алина.
— Пожалуйста, вернись домой, — попросил Вадим. — Я всё исправлю. Обещаю.
Алина вернулась через два дня. Квартира была вылизана до блеска, в вазах стояли свежие цветы, а в детской комнате появилась новая мебель — именно та, которую они выбирали вместе.
— Ты установил кроватку? — удивилась Алина, проводя рукой по гладкому дереву.
— И собрал пеленальный столик, — кивнул Вадим. — Хотел сделать сюрприз.
Жизнь постепенно входила в привычное русло. Вадим возвращался с работы поздно — брал дополнительные проекты, чтобы быстрее расплатиться с долгами. Алина занималась подготовкой к родам и работала удалённо — она была копирайтером в рекламном агентстве.
Мария Степановна звонила раз в неделю, вела себя непривычно сдержанно и о квартире больше не заговаривала. Алина начала понемногу расслабляться.
В один из вечеров, когда Вадим задержался на работе, раздался звонок в дверь. Алина, тяжело переваливаясь с ноги на ногу — срок был уже семь с половиной месяцев — подошла к двери:
— Кто там?
— Алина Сергеевна? — раздался незнакомый мужской голос. — Курьерская служба. Вам пакет документов из банка.
Алина приоткрыла дверь на цепочке:
— Какого банка?
— «ВестКапитал», — мужчина протянул папку. — Распишитесь, пожалуйста.
Алина взяла документы и закрыла дверь. В конверте лежало уведомление о просроченной задолженности по ипотечному кредиту.
«Уважаемая Алина Сергеевна! Уведомляем Вас о наличии задолженности по ипотечному кредиту №ИП-765432 на сумму 456 780 рублей. В случае неуплаты задолженности в течение 10 дней банк оставляет за собой право…»
Алина недоуменно перечитала документ. У неё не было ипотеки. Единственная квартира, которой она владела, досталась от бабушки и была полностью выплачена.
Она позвонила в банк.
— Да, Алина Сергеевна, — подтвердила сотрудница, — на вас оформлен ипотечный кредит на квартиру по адресу Измайловское шоссе, дом 17, квартира 42.
— Но это моя квартира! — воскликнула Алина. — И я не брала на неё кредит!
— По нашим данным, кредит был оформлен в январе этого года.
— Кто его оформил? — Алина чувствовала, как сердце колотится в груди.
— Вы лично. У нас есть все документы. Если хотите, можете подъехать в отделение банка.
Алина опустилась на диван, пытаясь осмыслить услышанное. Квартира в Измайлово — её единственное наследство от бабушки. Там она выросла, там прошло её детство. И теперь кто-то оформил на неё кредит, используя эту квартиру как залог?
Она набрала номер Вадима. Телефон был выключен.
Вадим вернулся домой за полночь. Алина ждала его, сидя на кухне с документами из банка.
— Что это? — он кивнул на бумаги, доставая из холодильника бутылку воды.
— Объяснишь? — Алина подвинула к нему уведомление о задолженности.
Вадим пробежал глазами по тексту и побледнел:
— Аля, я могу объяснить…
— Неужели? — она скрестила руки на животе. — Я вся внимание.
— Мне нужны были деньги, чтобы закрыть долг, — Вадим говорил быстро, словно боялся, что его перебьют. — Банк предложил хорошие условия. Я собирался выплатить кредит досрочно. Собственно, уже начал.
— На моей квартире? — уточнила Алина. — Без моего ведома?
— У меня есть доверенность от тебя, — тихо сказал Вадим. — Помнишь, ты подписывала, когда я ездил переоформлять документы на машину?
Алина почувствовала, как к горлу подступает тошнота:
— Ты подсунул мне генеральную доверенность вместо разовой?
— Аля, я бы всё выплатил! — Вадим опустился на колени перед женой. — Никто бы даже не узнал. Но в банке напутали с графиком платежей…
— Не в банке напутали, — Алина с трудом сдерживала гнев. — Это ты солгал мне. Использовал моё доверие. Заложил мою квартиру!
— У меня не было выбора! — в отчаянии воскликнул Вадим. — Кредиторы угрожали подать в суд! Я бы потерял работу!
— А теперь я могу потерять квартиру, — Алина встала. — Собирай вещи. Я подаю на развод.
— Что? — Вадим вскочил. — Аля, ты не можешь!
— Могу, — твёрдо сказала она. — И подам заявление о мошенничестве. На тебя и на банк.
— Но ребёнок… — Вадим растерянно смотрел на живот жены.
— Ребёнку не нужен отец, который обманывает его мать, — отрезала Алина. — Убирайся. Немедленно.
— Ты не понимаешь, — Вадим схватил её за руку. — Я всё делал ради нас! Ради нашей семьи!
— Отпусти, — Алина вырвала руку. — Ты предал меня. Дважды. Сначала скрыл долги, потом заложил мою квартиру. Что дальше? Продашь её, пока я буду в роддоме?
— Аля, я люблю тебя, — Вадим умоляюще смотрел на жену. — Дай мне шанс всё исправить.
— Нет, — покачала головой Алина. — Ты разрушил всё сам. Я даю тебе час, чтобы собрать вещи. Потом вызову полицию.
Через две недели Алина сидела в кабинете юриста — пожилого мужчины с внимательными глазами.
— Ситуация непростая, — говорил Сергей Иванович, перебирая документы. — Доверенность оформлена правильно, все подписи настоящие. Но есть нюанс — банк должен был удостовериться, что вы знаете о кредите.
— Я ничего не подписывала! — воскликнула Алина.
— В том-то и дело, — кивнул юрист. — По закону, даже при наличии доверенности, заёмщик должен лично подписать кредитный договор. Особенно когда речь идёт об ипотеке.
— Значит, мы можем оспорить договор?
— Можем попробовать, — осторожно сказал Сергей Иванович. — Но процесс будет долгим. И потребуется экспертиза подписей.
— Сделаем всё, что нужно, — решительно заявила Алина. — Я не позволю отнять у меня квартиру.
Вадим звонил каждый день, писал сообщения, приходил к дому сестры, где временно жила Алина. Сначала она игнорировала его, но после очередного настойчивого визита всё же вышла поговорить — во дворе, на скамейке.
— Я продал машину, взял кредит в другом банке, — торопливо говорил Вадим. — Через месяц погашу всю задолженность. Аля, пожалуйста, дай нам шанс.
— Нам? — Алина усмехнулась. — Нас больше нет, Вадим. Есть я, мой ребёнок и мои интересы, которые я буду защищать.
— Наш ребёнок, — тихо поправил он. — Я имею право…
— Право? — перебила Алина. — О каких правах может говорить человек, который обманул меня, заложил мою квартиру без ведома и обсуждал со своей матерью, как бы половчее её отобрать?
— Я никогда не хотел отбирать твою квартиру! — вспылил Вадим. — Мне нужны были деньги на погашение долга. Я бы вернул всё до копейки!
— Знаешь, что самое страшное? — Алина посмотрела ему прямо в глаза. — Не сам обман, а то, что ты до сих пор не понимаешь, что сделал. Ты предал моё доверие. Использовал меня. И считаешь, что это нормально, потому что «вернул бы всё до копейки».
Вадим опустил голову:
— Что я могу сделать, чтобы ты простила меня?
— Ничего, — Алина медленно поднялась. — Прощать — не значит снова доверять. Я подала заявление в полицию и заявление на развод. Общаться будем через адвокатов.
Месяц спустя Алина родила сына — крепкого мальчика весом 3800 граммов. Роды прошли тяжело, но без осложнений. Вадиму сообщила Ирина — сухо, по телефону.
Он приехал в роддом с огромной корзиной цветов и мягким медведем. Алина приняла подарки, но разговаривала холодно и отстранённо.
— Как назовёшь? — спросил Вадим, глядя на спящего в кроватке младенца.
— Артём, — ответила Алина. — В честь моего деда.
— Хорошее имя, — кивнул Вадим. — Аля, я погасил кредит. Полностью. Твоя квартира свободна от обременений.
— Спасибо, — она посмотрела в окно. — Но это ничего не меняет.
— Я знаю, — тихо сказал Вадим. — Просто хотел, чтобы ты знала.
После выписки из роддома Алина с сыном переехала в свою квартиру в Измайлово. Ирина помогала с ребёнком первое время, потом Алина наняла няню — пожилую женщину с медицинским образованием.
Суд о разводе прошёл быстро — Вадим не оспаривал ни одно из требований бывшей жены. Алиментами занимался его адвокат, платежи поступали вовремя. Он приезжал навещать сына раз в неделю, привозил игрушки, сидел рядом с кроваткой, рассказывая сказки, которые Артём пока не понимал.
Мария Степановна несколько раз пыталась прийти, но Алина была непреклонна — только по предварительной договорённости и в присутствии Вадима.
— Это мой внук! — возмущалась свекровь. — Я имею право видеть его!
— У вас есть право на свидания в присутствии отца, — спокойно отвечала Алина. — И только если будете вести себя уважительно.
В декабре, когда Артёму исполнилось шесть месяцев, Алина вернулась к работе. Она стала копирайтером-фрилансером, сотрудничала с несколькими агентствами и постепенно наращивала клиентскую базу.
Вадим исправно платил алименты и навещал сына. Он несколько раз пытался заговорить о примирении, но Алина была непреклонна:
— Нет, Вадим. Я не могу быть с человеком, которому не доверяю.
В марте, когда Артёму исполнился год, Алина получила предложение о работе от крупного международного агентства. Зарплата была вдвое выше прежней, но требовалось переехать в Санкт-Петербург.
Она позвонила Вадиму:
— Нам нужно поговорить. Это важно.
Они встретились в кафе недалеко от её дома. Алина выглядела отдохнувшей и уверенной — декретный отпуск и работа на дому пошли ей на пользу. Вадим, напротив, осунулся и выглядел старше своих лет.
— Я переезжаю в Питер, — без предисловий сказала Алина. — Мне предложили хорошую работу.
Вадим помрачнел:
— А как же Артём? Я не смогу видеть его.
— Сможешь, — Алина достала из сумки папку. — Вот график: две недели каникул зимой, месяц летом, неделя осенью. Плюс все длинные выходные, если захочешь. Я не собираюсь лишать сына отца.
— Но это не то же самое, — Вадим покачал головой. — Я привык видеть его каждую неделю.
— Жизнь меняется, — пожала плечами Алина. — Мне нужно двигаться дальше.
— Ты делаешь это назло мне? — внезапно спросил Вадим. — Уезжаешь, чтобы отомстить?
Алина удивлённо подняла брови:
— Серьёзно? Ты правда думаешь, что я строю свою жизнь вокруг мести тебе?
— Прости, — Вадим потёр лицо руками. — Я просто… не знаю, как жить дальше.
— Так же, как жил до меня, — спокойно ответила Алина. — Я уезжаю через месяц. У тебя есть время, чтобы привыкнуть к новому графику встреч с сыном.
Когда она уже собиралась уходить, Вадим тихо спросил:
— Ты счастлива, Аля?
Она помедлила, глядя на бывшего мужа:
— Я свободна, Вадим. И это лучше, чем жить в иллюзии счастья.
Прошло пять лет. Алина сидела в просторной кухне своей новой квартиры в центре Петербурга и просматривала рабочую почту. За окном шёл мокрый октябрьский снег. Артём, уже первоклассник, увлечённо собирал конструктор в детской.
Телефон завибрировал — сообщение от Вадима: «Прилетаю завтра в 11:40. Встретишь или взять такси?»
Алина ответила: «Артём будет рад тебя видеть. Такси лучше, у меня совещание до 14:00».
Жизнь продолжалась. Без примирений, без иллюзий, но с твёрдой уверенностью в собственных силах и чётким пониманием своих границ. И это было самым важным уроком, который Алина усвоила за эти годы.
